Галина Романова - Завтра не наступит никогда

• Название: Завтра не наступит никогда
• Автор: Галина Романова
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-38014-5

Эту рыжую стерву Марго ненавидели все! Но та не переживала по этому поводу. Да, она наглая и везучая. Не станет мучиться глупым чувством вины только потому, что рядом с ней кто-то несчастен. Главное, у самой все отлично! На завтра ею намечены три мишени. Первая – шеф Марков, здесь чисто денежный интерес! Вторая – Эмма Быстрова. Эту надо заставить страдать. Подумаешь, красавицей родилась! Третья – мышь серая, Машка Гаврилова. Ишь, что удумала! Грозить самой Марго! Итак, завтра рыжая бестия разыграет гениальную комбинацию… Но завтра не наступит для нее никогда…

---

Бр-рр, что за жизнь!!! Марков не хотел танцзала, не хотел отпадного тусняка и в обалденных тряпках рыться не хотел.

И еще зимой не хотелось Маркову ехать на горнолыжный курорт из-за того лишь, чтобы молоденькая киска показала там свои новые цацки и покрутила подолом новой норковой шубы.

– Ты чего, Кирюша, мы же договаривались у матери твоей на Рождество быть?! – изумился Марков, когда Гнедых сразу после Нового года промямлил ему в телефон о поменявшихся планах. – Она же расстроится очень. Ты чего, а?! И Санька планов настроила. Ей дом твоей матушки очень нравится. Красивейшее же место, Кирюша! И на лыжах там с гор катайся, не хочу!

– Понимаешь, Саша, тут такое дело… – вздохнул Кирилл виновато, – Ляля просит отвезти ее, сам знаешь куда. Она там ни разу не была, так что…

Ну почему как молодая длинноногая разлучница, так непременно Лика, Ляля, Софи, Николь? Почему не называться своим родным именем: Саша, Маша, Даша?

Маркову ведь доподлинно было известно, что новую жену Кирилла Гнедых зовут Нина. И что родом та из деревни под Псковом. И голоногое детство она провела на берегу заросшего камышом пруда. И мать у нее там осталась больная и старая. Почему к ней-то не поехать? Почему непременно на горнолыжный курорт? Что она там станет делать-то, Нинка эта? Пыжиться и тужиться, чтобы ее к разряду гламурных жен преуспевающих бизнесменов причислили?

– И на кой черт им все это надо, Санек? – сокрушался он потом, расстроенный тем, что планы на Рождество им всем, включая мать Кирилла, поменяла новоиспеченная Ляля. – Как бы хорошо после сугробов у каминчика погреться в доме Анны Федоровны.

– Они и там после сугробов у каминчика погреются, – сказала его жена, а потом продолжила: – Снимут роскошный номер с видом на горы. Вечерами будут выходить в свет. Танцевать энергичные танцы, вести пустые, ненужные разговоры с совершенно посторонними, ненужными людьми. Затем вернутся в номер, займутся любовью. А после эта Нина-Ляля будет хвастаться своим подругам, как все это шикарно и замечательно у них было. А замечательно вряд ли будет, Саша, потому что все там чужое, включая кровати и простыни.

– Думаешь, Кирюхе это надо?

– Его Ляле это надо, – пожала плечами жена. – Значит, и ему тоже.

– И зачем он с женой расстался, хорошая пара такая была.

Маркову и в самом деле было непонятно решение друга, равно как и его выбор. Нет, новая жена Кирилла была красивой. Пожалуй, даже очень красивой. Но она была настолько пуста и беспечна, что Марков так и ждал от их нового брака подвоха…

– Санек, подойди сюда, – позвал он тоном, не допускающим возражений.

Саша послушно пришла с кухни, где загружала посудомоечную машину и вытирала стол. Послушно встала напротив мужа.

Она вообще была очень послушной женой. Послушной, уважительной и очень любящей. Если бы Марков поступил с ней, как Кирилл поступил со своей бывшей, она бы просто умерла. И отступных никаких не потребовала бы: они бы ей не пригодились, потому что она бы точно умерла.

– Что ты, ну что? – подняла она на мужа глаза.

– Целовать тебя хочу перед уходом, – заявил он и тут же потянул ее к себе, обхватив за поясницу. – Целовать, повелевать, чтобы без меня не скучала. Чтобы без нужды нигде не шлялась по городу. Если что нужно, позвони, пришлю машину.

– Я же сама за рулем, Саша! – взбрыкнула она.

– Знаю я этих баб за рулем!

– Я не баба, я женщина, – она провела губами по его щеке, шепнула в ухо: – Твоя женщина.

– Моя! Ты моя женщина, но… – он отодвинулся к двери, отпуская ее, и снова строго: – Но за рулем ты, Санек, все равно баба! Так что звони!..

Она не позвонит, с раздражающей душу тревогой подумал он, опускаясь в лифте на первый этаж. Никогда не звонит, бессовестная, когда уезжает. Считает, что мешает ему работать своими звонками. А он бесится потом, когда по домашнему телефону она ему не отвечает, а мобильный у нее где-то глубоко в сумочке, а у нее руки заняты пакетами с продуктами, и она спешит к машине из магазина, и потому ответить ему сразу никак не может.

А ему надо, чтобы тут же отвечала! Чтобы, как только он послал ей звонок, она сразу бы ответила. Ведь он боится за нее, поэтому начинает с ума сходить, и объяснений потом никаких не принимает насчет телефона на дне сумки и занятых рук. И даже кричит на нее и ругается. Только Сашка на него не обижается.

– Что же я стану на тебя обижаться, если у тебя даже губы трясутся, так ты боишься за меня, – объяснила она ему как-то, когда он начал прощения просить у нее за свое недостойное грубое поведение. – Я не обижаюсь, милый!..

Обижаться не обижается, но из дома все равно уезжает. И услугами его водителя почти никогда не пользуется. Редко, редко, когда уже сумки неподъемные. Это когда грядут праздники и могут прийти гости.

Марков сел в машину и тут же полез за мобильным.

– Ты чего? – тут же заволновалась жена. – Забыл что-нибудь? Что?

Он представил, как она крутит сейчас головой, пытаясь найти забытую им вещь. Как подпрыгивают ее кудряшки, и она их судорожно заправляет за уши, а глаза такие тревожные-тревожные: надо же, Сашенька что-то забыл, а он уже опаздывает.

Какая же милая, какая же родная! Господи, спасибо тебе за нее!

– Да ничего я не забыл, Санек, – сквозь неожиданное удушье проговорил Марков. – Просто захотелось тебя услышать.

– Ну, Марков, ты даешь, – ахнула она. – Только же из дома вышел. Все хорошо?

– Ага… Ты это, Санек…

Марков замялся. Не хотелось повторять ей снова и снова про то, чтобы звонила, чтобы телефон брала в руки, а не прятала где-то под косметичкой, кошельком и очечником.

– Да знаю, Саш, знаю. – Она заулыбалась, слышно было, что улыбается. – И звонить буду, и телефон буду под рукой держать. Не переживай. До вечера. Да, только что вспомнила. Не забудь Кирилла пригласить к нам на ужин. Пока…

Глава 5

Марго уже минут двадцать сидела в своем кабинете, уставившись в одну точку, и удовлетворенно улыбалась.

У нее все выходило! Все получалось! Вообще всегда и все получалось в жизни. А в последние два месяца особенно. Она была везучей. Везучей и очень наглой. И собственно, никогда не переживала по поводу второго своего отличительного характерного качества.

Да, она наглая. Да, умеет не только поймать удачу за хвост, но и удержать ее в своих руках. Не станет расшаркиваться, извиняться, мучиться глупым чувством вины только потому, что рядом с ней кто-то несчастен, а у нее вот все отлично. Мало того, она могла пойти по головам и по трупам, стоило лишь капризной удаче замаячить на горизонте. Плевать ей было, чьи хребты хрустят под ее острыми каблуками, плевать! Ей надо – она догонит, поймает, скрутит, станет стеречь.

Конечно, ее не любили. Вернее, ненавидели. Но она и не переживала. Главное, ее любил отец, восхищался ею, а все остальные пускай катятся. Она ими пользовалась, пользуется и будет пользоваться.

Вспомнив про отца, Марго опечалилась. Это было единственное, что вгоняло ее в тоску. Отцу было под семьдесят. Старик сдавал на глазах. Сколько-то ему еще отпущено его стариковских лет? Не станет его, что она будет делать-то, господи?! Кому будет рассказывать о своих подвигах, достижениях, пакостях?! Кто станет слушать ее с широко распахнутыми глазами, боясь сглотнуть? Кто выдохнет потом с восторгом:

– Не, дочка, тебе бы президентом быть, а не заместителем директора! Такой размах!.. Надо же, а они даже ни сном ни духом?

– Обижаешь, па! – задавалась Марго, таская с тарелки любимые оладьи из кабачков, которые отец специально научился ради нее делать. – Все думают на другого человека!

– Э-ээх, тебе бы в политику, дочка, – тут же подсказывал отец, поглаживая полный дочкин локоток. – Там такими методами далеко можно зайти!

– Во-во, зайти-то – зайдешь, да ни хрена не выберешься потом, па. – Марго облизывала пальцы от сметаны. – Мне и в фирме неплохо. Живу, как у него за пазухой! Ничего почти не делаю, все на помощников свалила. Знаю, когда с работы надо срулить, чтобы вечерние приказания Эмме достались… Кстати, ты не представляешь, какой сюрпризец я ей готовлю, па!

Про дочкину неприязнь к высокой блондинке Эмме Быстровой отец знал, как никто другой. Очень часто Марго жаловалась ему на нее, и все больше без причины. Быстрова-то ее совершенно не трогала, не обижала, даже, кажется, внимания на нее не обращала. Это-то, видимо, и задевало Ритку. Она ведь привыкла, что все вокруг нее вьется хороводом. А тут полное безразличие. Разве простишь?

– Ты бы поаккуратнее с ней, Ритка, – прикрикнул отец, поднялся, кряхтя, с мягкой скамейки в углу – дочкин подарок, поплелся в кухню. – Чай-то заваривать?

– А с чем?

Марго с сожалением посмотрела на опустевшую тарелку. Потом перевела взгляд на свой пухлый живот, сложившийся тремя крупными валиками, ухватила его пальцами, потрясла любовно.

А вот не собирается она худеть, что скажете, а? Пускай такие, как Быстрова, диетами себя изнуряют. Пусть в зал бегают, скачут там, гантельками упражняются, потеют, пыхтят.