Энди Макнаб - До наступления темноты

• Название: До наступления темноты
• Автор: Энди Макнаб
• Издательство: Ридерз Дайджест
• Жанр: Боевик
• Год: 2003

Нелегальному оперативнику британской разведки Нику Стоуну не слишком по душе его последнее задание, однако он поставлен в безвыходное положение и вынужден лететь в Панаму. Там он против своей воли оказывается в центре нечистоплотного военно-политического заговора. От того, какой образ действия изберет Ник Стоун, зависят жизни нескольких тысяч ни в чем не повинных людей.

---

Я выключил приемник. Это были первые услышанные мной новости об инциденте. В последние шесть дней я как только мог удерживал себя от попыток выяснить хоть что-то.

Я потратил три долгих дня на то, чтобы выбраться из джунглей, привести себя в божеский вид и на попутных машинах добраться до столицы Панамы. Еды в рюкзаках не оказалось, так что мне пришлось выкапывать съедобные корешки. Но зато на рюкзаках можно было лежать, спасаясь от грязи, а нашедшаяся в них запасная одежда, хоть и была мне не по размеру, ночами защищала мои руки и голову от москитов.

Добравшись до столицы, я просушил на солнце две взятые мной на трупах в доме Аарона и Кэрри сотенные бумажки, и пятна крови осыпались с них крохотными чешуйками. На эти деньги я купил одежду и снял в старом квартале грязнющую комнату, хозяина которой не заботило, кто я и что я. Лишь бы деньги платил.

Во вторник, то есть четыре дня назад, моя кредитная карточка все еще не была аннулирована, так что, похоже, договоренность с Дасэром пока оставалась в силе. Помывшись и переодевшись, я отправился в банк и снял с нее максимально разрешенную сумму – 12 500 долларов, после чего воспользовался билетом до Майами. Оттуда я покатил железной дорогой в Балтимор, штат Мэриленд. Чтобы добраться до него, потребовалось два дня и четыре поезда – не желая привлекать к себе внимание, я не покупал билетов дороже ста долларов. Дасэр мог установить, что я покинул Панаму, и проследить мой путь до Майами. Ну и пусть его, не возражаю, а вот сверх этого ничего ему знать не следовало. Сейчас, по прошествии трех дней, Редфорд и Кроссовки вполне уже могли осматривать достопримечательности Вашингтона.

Я услышал щелчок дверной ручки автомобиля и увидел Джоша за окном его черного, пожирающего непомерные количества горючего «доджа», в котором я и сидел. Одной рукой он открывал дверцу, в другой держал бумажный стаканчик с растворимым кофе и банку колы.

Когда Джош уселся за руль, я взял кофе, пробормотал: «Спасибо» – и поставил стаканчик на приборную доску.

Джош не отрывал глаз от въезда в многоуровневый гараж, стоявший на другой стороне улицы.

– Через полчаса, – сказал он. – А пока пей колу.

Я кивнул и потянул за колечко на крышке банки, Джош между тем отхлебнул кофе. Что бы он сегодня ни говорил, я соглашался со всем. Он встретил меня на вокзале, два часа вез в машине, и вот мы здесь, в Международном аэропорту Балтимора. Джош даже купил мне колу.

Он выглядел все так же: сверкающая коричневая лысая голова, неизменная легкая полнота. Очки в золотой оправе придавали ему вид скорее угрожающий, чем интеллектуальный.

Помолчав немного, Джош повернулся ко мне. Я знал, что он зол на меня – ему не удавалось этого скрыть.

– Дальше будем жить по правилам, – сказал он. – Ты слышишь? Первым делом, дружок, тебе придется разгрести дерьмо, в котором мы все оказались по твоей милости. Меня не волнует, в чем там суть и что тебе придется делать. Просто покончи с этим. Тогда, и только тогда, позвонишь мне. Вот так оно теперь и пойдет – как у разведенных супругов, которые ради детишек стараются вести себя пристойно.

Мы просидели, вглядываясь в автомобили, еще десять минут. Джош время от времени вздыхал – размышлял о нашей с ним договоренности. Она ему явно не нравилась, однако он все равно будет придерживаться ее, потому что это правильно. Наконец он допил кофе, и мы выехали с парковки, направляясь к многоуровневому гаражу. Когда мы подъезжали к барьеру кассового автомата, я пригнулся, притворившись, будто что-то уронил. Последнее, в чем сейчас нуждался Джош, – это наша с ним общая фотография.

Свободных мест на первом этаже было много, но мы покатили прямиком к ведущему наверх пандусу.

Мы встали на свободное место на самом верхнем этаже, и Джош кивнул в сторону зеленого «вояджера» с номерами штата Мэн и тонированными стеклами.

– Пять минут, понял? Это опасно. Господи боже, она мне все-таки сестра.

Кивнув, я потянулся к дверной ручке.

– И не забывай, дружок, девочка прождала тебя всю прошлую неделю.

Я вылез из машины и пошел к «вояджеру». Стекло на его переднем боковом окне опустилось, открыв моему взору женщину лет тридцати с небольшим, чернокожую красавицу с собранными на затылке в узел волосами. Она одарила меня встревоженной полуулыбкой и, вылезая из машины, указала пальцем назад, на сдвижную дверь.

– Очень тебе признателен, – сказал я.

Ответа не последовало. Женщина отошла к машине Джоша и забралась в салон.

Встреча с Келли внушала мне некоторые опасения. Мы не виделись с ней уже больше месяца. Я сдвинул дверь. Келли, пристегнутая ремнем безопасности, сидела на заднем сиденье и смотрела на меня, слегка смущенная. Возможно, слегка настороженная. Я залез внутрь, чтобы не торчать у всех на виду.

Поразительно, как меняются дети, если не видишь их каждый день. Глаза и нос Келли, казалось, приобрели теперь более четкие очертания, рот стал немного больше – совсем как у юной Джулии Робертс. Еще немного, и она превратится в живой портрет своей матери.

Я сдвинул в сторону валявшиеся на передних сиденьях игрушки и сел.

– Привет. Ну, как ты? – Мне не терпелось обнять ее, но я не решался. Вдруг ей этого не хочется.

Огромный лайнер закладывал вираж прямо у нас над головами. Рев стоял такой, что я перестал слышать даже собственные мысли. Я заткнул пальцами уши и скорчил гримасу. По крайности, улыбки я от нее добился.

Склонившись между спинками сидений я поцеловал ее в щеку. Холодности в ее реакции не ощущалось, но и особого восторга тоже. Я ее понимал: какие уж тут восторги, когда ждешь, что тебя снова огорошат.

– Я так рад видеть тебя. Как ты?

– Хорошо… А что это за шишки у тебя на лице?

– Осы покусали. Да бог с ними – ты-то чем занимаешься?

– Я на каникулах, у Моники. Ты останешься с нами? Ты обещал приехать ко мне еще неделю назад.

– Я помню, помню, просто… понимаешь, Келли… Послушай, я страшно сожалею, что не выполнял своих обещаний. Ну, ты знаешь, не звонил, не приезжал. Мне хотелось приехать… просто… ну, дела и все такое, ты понимаешь?

Она кивнула, как будто и впрямь поняла.

– А теперь я и вовсе влип в одну историю, так что мне придется на время уехать, прямо сегодня… Но я правда хотел увидеть тебя, хотя бы на несколько минут.

Лайнер уже приземлился и с воем катил по посадочной полосе. Меня расстраивало, что, пока не утихнет шум, я не смогу сказать ей всего, что собирался сказать.

– Знаешь, когда ты переехала к Джошу, я ревновал тебя к нему, но теперь я понимаю, это было правильное решение, самое лучшее. Нужно было, чтобы ты общалась с его детьми, играла с ними, ездила на каникулы к Монике. Так что мы с Джошем договорились вот о чем: когда я разберусь с кое-какими делами и вернусь сюда, я стану вести себя по-другому – ну, знаешь, навещать тебя, звонить по телефону, ездить с тобой отдыхать. Мне очень хочется этого, потому что я страшно скучаю по тебе и все время о тебе думаю. Однако пока все должно оставаться по-прежнему – ты будешь жить с Джошем. Понимаешь?

– А на каникулы мы вместе поедем? Ты говорил, что когда-нибудь мы так сделаем.

– Еще как поедем! Но, правда, не сейчас. Сейчас мне придется разбираться… ну…

– С делами?

Мы оба заулыбались.

– Вот именно. С делами.

Моника открыла переднюю дверцу и во весь рот улыбнулась Келли:

– Нам пора, солнышко.

Келли глянула на меня, и на один страшный миг я решил, что она вот-вот расплачется.

– А можно мне поговорить с доктором Хьюз?

– Зачем? – спросил я испуганно.

По лицу Келли расплылась улыбка:

– Ну как же, мой папа только что развелся с другим моим папой. У меня возникли проблемы.

Даже Моника и та расхохоталась:

– Ты смотришь слишком много сериалов, солнышко!

Я вылез наружу, дверца закрылась, и машина тронулась с места.

Когда я вернулся к Джошу, он сказал мне через окно:

– От выхода из зала прилета ходит автобус до железнодорожного вокзала.

Я кивнул и, махнув на прощание рукой, направился к лифту, однако Джош хотел еще кое-что мне сказать:

– Знаешь, дружок, может быть, ты и не такой урод, каким я тебя считал. Но тебе все-таки следует разгрести это дерьмо, привести свою жизнь в порядок.

Я кивнул еще раз, и Джош уехал, от «вояджера» его отделяли две машины.

Я больше не собирался спихивать Келли на Джоша. Это было бы слишком простым выходом. Она не только нуждалась в двух родителях, она их заслуживала, даже разведенных. Я надеялся, что мой визит, пусть и короткий, – это все-таки лучше, чем ничего.

Разобравшись с «делами», я вернусь сюда, и мы все как следует обговорим. Я получу права на посещение ребенка, мы придумаем, как дать Келли все, в чем она нуждается, упорядочить ее жизнь, внушить ей уверенность в том, что окружающие всеми силами заботятся о ней.