Лорел Гамильтон - Торговля кожей

• Название: Торговля кожей
• Автор: Лорел Гамильтон
• Жанр: Детектив

---

— Мы на месте, — сказал Эдуард.

— Это твой способ сказать «приехали, кончайте с вопросами», — буркнул Бернардо.

— Именно, — отозвался Эдуард.

— Думаю, мы имеем право задавать вопросы, раз уж мы помогаем ей скрывать то, что она делает.

С этим было трудно поспорить.

— Вы оба изъявили желание кормить ее сексом, — заметил Эдуард. — Раньше надо было думать, во что вы вписываетесь, перед тем, как рот открывать.

С этими словами Эдуард открыл дверь и вышел. Мне приглашения не требовалось. Я тоже вышла и оставила наших бунтарей позади, давая возможность выбраться и последовать за нами (тут Лорел использует выражение "водитель сзади" — то есть, пассажир в автомобиле, раздражающий водителя своими неудачными советами, некомпетентными замечаниями — прим. редактора). Точнее, это Бернардо выбрался. А вот Олаф, казалось, вытек из машины, шагая за нами. Забавно, что Бернардо был чертовски напуган, в то время как Олаф казался невозмутимым. Конечно, если он хотел, чтобы я пересмотрела свое мнение о серийных убийцах, ему следовало относиться ко мне с большим пониманием. Живой вампир, серийный убийца; что ни говори, один другого краше.

Глава 53

Тело лежало разломанной кучей в переулке позади клуба, где она работала, словно они привезли ее домой и сбросили там. Последнее тело, брошенное в Сент-Луисе, было тоже рядом с клубом, где работала танцовщица. Но оно было чистым по сравнению с этим, только укусы вампиров. Смерть от обескровливания. Эта женщина не успела истечь кровью.

Я поняла, что это тело, как и большинство тел в Сент-Луисе, находилось в месте, где тень скрывала некоторые повреждения. Так, словно даже убийца не мог смотреть на то, что он сделал, при ярком свете.

Шея женщины была под таким резким углом, что я могла видеть позвоночник, выпирающий под кожей шеи, не проткнувший ее, но близко. Шея была изуродованной и неправильной, но это было ничто по сравнению с тем, что он или они сделали с остальным... телом.

На половине ее лица были ожоги, и спускались ниже по одной стороне тела. Кожа была красной, раздраженной, почерневшей и облезшей, а другая половина ее тела была совершенна. Бледная, молодая и красивая, в паре с почерневшими остатками другой ее половины.

Бернардо резко вдохнул, и немного отошел вниз по переулку. Я заставила себя опуститься на корточки возле тела, и старалась не обращать внимания на запах. В переулке не пахло, что уже было неплохо для начала, но, как правило, горелая плоть перебивала все остальное. Эта не перебивала. Ожоги не были свежими, иначе они бы пахли сильнее.

Я сглотнула и встала, глядя на людей вокруг меня, а не на тело. Я должна была думать о ней, как о теле, и это было очень трудно, так как думать о ней, как о человеке, было бы слишком невыносимо. Думать о том, что пришлось пережить этой женщине, не помогло бы мне раскрыть преступление. Честно, не помогло бы. Шоу стоял, глядя на тело, с выражением потери на лице. Морган снова присоединился к нам, сообщая, что повестки уже в работе. Он теперь, казалось, думал, что это была его идея, и снова был не очень дружелюбен со мной. Я фактически испытала облегчение. Что бы я ни сделала с ним, вроде бы было короткого действия.

Детектив Тэргуд присоединилась к нам в своем неуклюжем юбочном костюме, заметно высоких каблуках, и плохим отношением. Но ничье отношение не было особенно розовым, так что это было нормально.

Я спросила их:

- Другие тела выглядели также, как это?

- Не так, - сказал Шоу.

- Нет, - сказал Морган.

Тэргуд только покачала головой, губы, сложенные в линию, были настолько тонкими, что ее рот был едва различим на лице. По губам и немногословности я поняла, что она боролась с тошнотой.

- Другие тела тоже были сожжены? - спросила я.

- Последние два, но и близко не так, как это, - сказал Шоу.

- Вы точно уверены, что это тот самый парень из Сент-Луиса? Он никогда не делал ничего подобного в вашем городе, - сказал Морган.

- Откуда вы знаете, что он делал в моем городе? - Спросила я.

- Мы говорили с лейтенантом Сторром, и он предоставил нам информацию, - сказал Шоу.

Я не хотела говорить им, что Дольф не рассказал мне о запросе из Вегаса. Я не хотела признать, что кто-то, с кем я должна была работать, отрезал меня от дела полностью. Поэтому я сделала вид, что для меня это не было новостью, и продолжила делать вид, что половина копов, с которыми я работала, не обращались со мной, как с дерьмом.

- Витторио и его люди не сжигали тела, но да, я вполне уверена, что это он.

- Как вы можете быть уверены, если он так не поступал в Сент-Луисе или любом другом городе? - спросил Морган.

Эдуард встал рядом со мной, не слишком близко, но достаточно близко, чтобы дать мне знать, что он понял, что Дольф не сказал мне. Что он понял, насколько это может беспокоить меня.

- Поскольку именно так обычно поступала церковь с вампирами, когда им удавалось захватить их живыми. Они использовали святую воду, которая сжигает их, как кислота. Считалось, что она выжигает дьявола из них. Но те единственные двое, с которыми случилось подобное, и которых я знаю лично, оба были красивыми, очень красивыми. У церкви много темных сторон; церковники говорят, что сделали это, чтобы спасти душу, но они, как правило, подбирали жертв, чтобы удовлетворить с их помощью некоторые потребности.

- Вы хотите сказать, церковь была похожа на серийного убийцу? - Тэргуд наконец заговорила немного сдавленным, но все еще красивым сердитым голосом.

- Я предполагаю. Мне просто интересно, что единственные два человека, которых лечили подобным образом, были прекрасны лицом и телом, и они были сожжены таким же образом. Я никогда не слышала о вампире, который начал бы свою жизнь некрасивым и с которым они бы сделали это. Мне было бы интересно узнать, был это один и тот же священник, или группа священников.

Тэргуд заговорила снова.

- Вы хотите сказать, что красивые мужчины были критерием отбора жертв некоторых священников?

- Я думаю, двое - это еще не система, может быть, это совпадение, но, если бы я нашла третьего, тогда да, я бы так сказала.

- Это чудовищная ложь, - сказала она.

- Эй, я тоже христианка, но в каждой профессии есть и плохие парни.

- Какое значение имеет то, что делал или не делал какой-то священник, который мертв уже сотни лет? - сказал Бернардо. Он вернулся, чтобы присоединиться к нам у тела. - Мы не можем поймать его, он уже мертв. Мы должны поймать Витторио.

- Маршал прав, - сказал Шоу. С минуту было немного неясно, какого маршала он имел в виду, а затем он сказал: - Мы должны поймать живого.

- Вы говорите, что этот вампир пытается повторить свои собственные травмы? - спросил Морган.

Это выглядело так, словно он проигнорировал их обоих.

- Похоже, - сказала я.

- Другие умерли от потери крови, не было сломанной шеи, - сказал Шоу.

- Возможно, они сжалились над ней, - сказал Бернардо.

Мы все посмотрели на него.

Он кивнул в сторону тела.

- Может быть, кто-то из людей Витторио прекратил ее страдания.

- Или, может быть, они устали от ее крика. - Сказал Олаф.

Мы посмотрели на него, я думаю, что угодно было лучше, чем смотреть на тело. Олаф все еще смотрел на тело. Если оно и беспокоило его, этого не было видно.

- Или, может, она потеряла сознание от боли, и это перестало быть забавным, - сказал Шоу.

- Вы не потеряете сознание от этого, - сказал Бернардо. - Вы не заснете. Вы не отдохнете. Вы не сделаете ничего, только будете продолжать ощущать боль, пока вас не накачают лекарствами, и даже тогда, иногда боль перекрывает их.

- Вы говорите так, как будто знаете, - сказал Шоу.

- У меня был друг, который сильно обгорел. - Он отвернулся, чтобы не смотреть ни на кого из нас. Какое бы выражение ни было на его лице, он хотел сохранить его в себе.

- Что случилось? - спросил Шоу.

- Он умер. - Затем Бернардо ушел от нас. На этот раз он пошел дальше, расталкивая толпу, пока не нашел часть переулка, где мог прислониться. Это привело его ближе к журналистам, которые начали выкрикивать вопросы, когда они увидели его значок и перчатки на руках. Он игнорировал их всех, просто закрыв глаза и откинувшись. Что бы он ни видел, или пытался не видеть, это вытеснило все, что они кричали ему.

- Он прав? - Спросила я Олафа - Ты никогда не перестаешь кричать и не теряешь сознание?

- Я не знаю, - сказал Олаф. - Я не люблю огонь.

Я поняла, что, хотя осмотр тела его, казалось, не волновал, он не наслаждался процессом так, как с телами в морге. Он любил лезвия и кровь, но не огонь. Полезно знать, я думаю.

Я обратилась к Шоу.

- Нам нужно увидеть другие фотографии, других жертв. Особенно последних двух. Он посмотрел на меня, морщась. На меня слишком часто смотрели подобным образом в Вегасе.

- В докладах из Сент-Луиса нет ничего о том, что вы, ребята, на самом деле видели Витторио. С чего вы взяли, что он горел?