Евгений Спангенберг - Записки натуралиста

• Название: Записки натуралиста
• Автор: Евгений Спангенберг
• Жанр: Природа и животные

Книга известного советского зоолога и натуралиста Евгения Павловича Спангенберга (1898–1968) вводит читателя в прекрасный мир живой природы. В увлекательной форме автор рассказывает о жизни зверей и птиц на свободе и в неволе, учит заботливо и бережно относиться к природным богатствам нашей Родины. Для широкого круга читателей.

---

Постояв немного и зная, что водоем неглубок, я решил пройти водой вдоль всего озера: «А вдруг стайка кормится в противоположном конце и не видна отсюда?» К моей досаде, вода в озере оказалась чрезвычайно мутной. Вероятно, недавно здесь были утки. Они подняли столько ила, что брести по озеру было небезопасно. Каждую минуту я рисковал попасть в глубокую яму, вывороченную корнями упавшей ели, и с головой выкупаться в одежде. И вот, чтобы избежать купания, я вырезал из ивы тонкую, гибкую палку и, прощупывая ею глубину мутной воды, стал медленно подвигаться вперед.

Пройдя половину озера, я действительно увидел уток. На небольших плёсах среди островков желтой прошлогодней осоки плавало несколько пар широконосок. Издали были хорошо видны коричневые уточки и яркие пестрые селезни. Утки вели себя не совсем обычно, как-то беспокойно. Они то и дело с характерным для этого вида звоном крыльев взлетали в воздух и, пролетев несколько метров, вновь опускались на воду. После минуты недоумения мне стало ясно, что уток беспокоит какой-то невидимый хищник. Вероятно, он бредет по воде с противоположного конца озера и подгоняет широконосок навстречу мне. Сообразив это, я прижался спиной к стволу затопленного сломанного дерева и старался не двигаться.

Мой прием, испытанный не один раз в других случаях, и на этот раз дал блестящие результаты. Вскоре близко ко мне подплыли четыре широконоски. Высоко подняв головы и не замечая меня, они все свое внимание сосредоточили на каком-то крупном звере. Этот зверь без всякой предосторожности шумно бродил по мелкой воде озера, часто меняя направление, исследовал кочки, порой засовывал голову в осоку и пытался схватить что-то живое. Издали я принял зверя за енотовидную собаку: это животное в поисках лягушек часто заходит в неглубокие водоемы.

Но когда зверь подошел близко, к своему большому удивлению, я узнал в нем очень крупного и невероятно толстого барсука. Он был поглощен отыскиванием и ловлей лягушек и подходил все ближе и ближе к дереву, у которого я стоял. Когда между нами оставалось не более двух шагов, обратив, наконец, внимание на неподвижный предмет, барсук остановился как вкопанный. Вся его фигура и полосатая морда выряжали страшное недоумение Целую минуту от смотрел на меня испуганными и растерянным глазами, готовый броситься наутек в случае явной опасности. Но я не шевелился, и что несколько успокоило зверя. Барсук осторожно подошел ко еще ближе, вытянулся вперед, насколько было возможно, и стал с удивлением обнюхивать мои высокие сапоги ц дерево, к которому я прислонился. Запахи оказались разными, и вероятно, поэтому обнюхивание продолжалось довольно долго!

Оставаться неподвижным мне стало трудно, и я решил проучить беспечного зверя. Когда он несколько осмелел, я взмахнул палкой и вытянул его по боку во всю длину. Конечно, удар не был слишком болезненным: грубая шерсть, толстая кожа и подкожный слой жира предохранили от этого. Однако зверь был поражен случившимся. Со всей силой он рванулся от меня в сторону, разбрызгивая воду, достиг берега и бешеным галопом ринулся к мелколесью. А я стоял в воде, покатываясь со смеху, удивляясь, откуда взялась такая невероятная прыть у толстого и неуклюжего барсука. Только страшный испуг мог заставить этого зверя бежать так быстро. Не правда ли, жестокая шутка? Конечно, нельзя так пугать миролюбивое животное, да еще где! В Дарвинском государственном заповеднике! И поэтому я вынужден оправдаться перед читателем.

Мне хотелось надолго отпугнуть барсука от этого озера, и вот почему. Обследуя кочки в поисках лягушек, барсук мог легко найти и разорить многочисленные гнезда уток. Сам же он мог стать жертвой крупного, матерого волка, свежие следы которого мы часто встречали близ озера. Они пересекали грязевые берега Мшичинского залива и уходили в глухое моховое болото. Ни разорения гнезд уток, ни гибели барсуков от зубов серого разбойника, естественно, я не желал.

А пищу он найдет себе и в другом месте: барсук всеяден. Он питается разнообразной растительной и животной пищей. Зверь находит ее как на поверхности земли, так и раскапывая верхние слои почвы.

Замечательно сильные ноги, вооруженные крепкими и длинными когтями, позволяют ему легко и быстро вскрывать мышиные норки и добираться до их обитателей. Выкапывает он также из земли личинки майских и других жуков, находя их при помощи прекрасно развитого обоняния. И если в средней полосе на лесной полянке вам случайно попадутся многочисленные не глубокие «копки», то поблизости нетрудно разыскать и барсучью нору. Особенно охотно зверь выкапывает ее на склоне лесного оврага или на холмике старой угольной ямы.

Во множестве поедая вредных насекомых, их личинки и мышевидных грызунов, барсук приносит большую пользу сельскому и лесному хозяйству. К сожалению, численность этого полезного животного во многих частях страны за последнее время сильно сократилась. Особенно в наших среднерусских лесах часто находишь опустевшие барсучьи жилища. Остаток костра у входа в нору и закопченный свод подскажут вам, что зверя пытались выгнать наружу дымом. Неумеренная охота за барсуком с применением раскопки нор и других недопустимых способов может повлечь за собой почти полное исчезновение животного.

ФИЛИНЫ

Филин заселяет огромную территорию. От западной государственной границы он распространен у нас через всю европейскую часть Советского Союза и Сибирь до цепи Курильских островов на востоке; в широтном направлении его нет только в настоящих тундрах Севера. Птицы из различных мест иногда хорошо, а иногда едва уловимыми признаками отличаются друг от друга. Только внимательный глаз орнитолога-систематика способен разобраться в деталях окраски оперения, позволяющей отнести филина к той или иной географической расе.

Мягкие перья, покрывающие брюшко и бока филина, высоко ценятся в Казахстане. Тонкий поперечный рисунок пера, по поверью стариков-казахов, — изречение корана. Но эти мудрые слова и фразы написаны таким трудным и мелким шрифтом, что читать их могут только люди, посвященные в древнюю тайну. Перо филина с поперечным рисунком приносит счастье дому и предохраняет человека от дурного глаза. Вот почему их высоко ценят и прикрепляют к детским шапочкам. Живых филинов держат в юртах, где они пользуются заботой и почетом. К сожалению, не только убитый дикий, но и живой домашний «носитель счастья» частенько подвергается бесцеремонному ощипыванию.

Однажды в жаркий полдень я не спеша возвращался домой из поселка Джулек. Поравнявшись с мазанкой знакомого мне колхозника Василия, я увидел крошечную сову — буланую совку. В этот огненный полдень совка неподвижно сидела под крышей дома и благодаря своей покровительственной окраске почти сливалась с пыльным глиняным фоном стены. Невольно я замер на месте, любуясь птицей.

— Что там увидел? — приоткрыв окно, спросил меня хозяин.

Я объяснил ему, что смотрю на буланую совку, устроившуюся у него в тени под крышей. Василий закрыл окно, надел ватную телогрейку и широкополую войлочную шляпу, вышел из дому и тоже стал смотреть на сидящую птицу.

— Сычом у нас называют, — сказал он, указывая на совку. — Большой сыч в Каратау есть, филин по-нашему звать.

В то время я изучал птиц района и крайне интересовался распространением филина. И вот Василий рассказал мне, как однажды он заночевал у колодца Дайрабай-Кудук в пустынных горах Каратау и там натерпелся страха от крика филина. Увлекшись, он хлопал себя по коленям, издавая басистые звуки. «Угу-гу-ху… гопп-у… гопп-у…», по его словам, на все горы кричали птицы. Рассказ был передан с такой неподражаемой живостью и мимикой, что произвел на меня сильное впечатление. Как зачарованный, я слушал его, ловя каждое слово. Кого-то, хорошо знакомого, напоминал мне рассказчик, но кого именно, не мог понять, и эта навязчивая мысль мучила меня всю обратную дорогу к дому. И вдруг мне становится ясным, что этот тучный человек с большой головой, круглыми глазами и басистым голосом бесконечно напоминает мне ту самую птицу, о которой он рассказывал, — филина. Недаром и рассказ произвел на меня впечатление, как будто я слышал его не от человека, а от самой птицы. После этого случая колодец Дайрабай-Кудук, затерянный в пустынных горах Каратау, стал для меня каким-то сказочным местом, где по ночам дико кричал филин, и от этого крика трепетало и сжималось сердце большого и сильного человека.

— Хочу как-нибудь побывать в Каратау, — между прочим сказал я за вечерним чаем местному лесничему. — Вот только проводника где взять надежного?

— Ну, это легко сделать, — ответил мой собеседник. — У нас тут замечательный казах-охотник есть, зовут его Сеит-Косын. Он всю степь и горы, как свои пять пальцев, знает. Как встречу, я его к вам попрошу зайти.