Стивен Гуттенберг - Полицейская Академия

• Название: Полицейская Академия
• Автор: Стивен Гуттенберг
• Жанр: Прочий юмор

Учеба в Полицейской Академии, служба в департаменте полиции и приключения главного героя – Джерри МакКони – вот о чем узнает читатель, прочитав кинороман.

---

– Никогда еще в это заведение не заходили такие привлекательные, такие красивые женщины,- пожилой китаец, заметив, что у собеседницы погасла сигарета, услужливо протянул ей зажигалку и, щелкнув ее, продолжал,- такие сексопильные, такие заманчивые…

Агата молча курила, слушая бессвязные комплименты собеседника.

– У меня на родине,- продолжал китаец,- вы бы пользовались сногсшибательным успехом. Вы прекрасны, как цветущая вишня…

Агата глубоко затянулась.

– Скажу честно – последнее время мне совсем перестали нравиться наши американские мужчины. Они все какие-то аморфные, вялые, нечувственные, они не могут взять женщину силой,- сказала она,- только и умеют, что мямлить про свои высокие чувства.

– А вам, леди, нравится, когда вас берут силой?- спросил собеседник. Агата затушила сигарету.

– О, да!- ответила она,- грубая физическая сила

это моя слабость. Когда мужчина берет меня насильно, я вся трепещу от страсти… Мужчина – это прежде всего самец, а самцу должна быть свойственна грубость. Китаец захихикал.

Но,- продолжала Агата,- в последнее время я так отвыкла от этого…

– Хи-хи-хи,- продолжал веселиться пожилой

китаец,- это очень, очень интересно… Агата продолжала:

– Не знаю, может быть – это и какое-то отклонение, какое-то извращение, но мне так хочется, чтобы во время акта меня били, душили, избивали… Я получаю от всего этого двойной оргазм!…

– Мисс, вы действительно хотите этого?- спросил китаец, внезапно сделавшись очень и очень серьезным,- вы не шутите? Не будете потом жалеть, раскаиваться в своих желаниях?…

– Наоборот – я буду очень и очень благодарна,- ответила Агата,- а что, ты хочешь предложить себя?- Трахтенберг окинула своего собеседника насмешливым взглядом,- глядя на тебя, приятель, я бы не сказала, что ты способен на подобные вещи…

Китаец принялся потирать руки.

– Нет, я имею в виду совсем не себя,- он, оглянувшись по сторонам, будто его слова могли подслушать посторонние,- я имею в виду совсем другое…

Что же?

Да есть тут один очень почтенный и уважаемый

человек. Страшно, к тому же, богатый. Агата насторожилась.

– Кто это?

– Один тайванский бизнесмен,- ответил китаец уклончиво,- так вот, у него точно такой же комплекс…

Агата вытащила из пачки вторую сигарету – китаец услужливо щелкнул зажигалкой.

– Какой у него комплекс – он хочет, чтобы во время этого его избивали?…

– Наоборот. Он сам любит этим заниматься во время соития. Любит это дело больше всего на свете…

Агата воодушевилась услышанным и, посмотрев на собеседника, медленно спросила:

– А можно ли мне будет с ним увидеться?… Может быть, на этот раз мне повезет?…

– Конечно, конечно, я представляю, как он обрадуется, когда узнает, что жерт…, извините, мисс, что единомышленница идет к нему сама, добровольно…

Капитан Харрис, наконец-то, очнулся. Все тело его нестерпимо болело от побоев. Лицо было в кровоподтеках, ночная пижама и кальсоны, в которых он лежал, были залиты кровью – она уже подсохла и прилипла к ссадинам на теле. Каждое движение причиняло полицейскому невыносимую боль.

Харрис открыл глаза и попытался понять, где он находится. Недавние события он помнил довольно смутно – какие-то наглые подростки били его ногами, затем его непонятно кто и непонятно куда тащил… В помещении, где он очутился, не было никакой мебели – не считая грубо сколоченного стола в углу и ржавого унитаза, в котором постоянно шумела вода. Это была настоящая камера – железные двери с каким-то хитроумным запором, зарешеченное окошко на самом верху, цементные стены и такой же цементный пол.

Харрису стало необыкновенно страшно. С трудом превознемогая боль, он поднялся с пола и, подойдя к дверям, постучал в них кулаком.

– Эй, кто тут есть? Откройте!- попытался закричать он, но голос капитана сорвался.- Я – капитан нью-йоркской полиции Харрис. Вы не имеете права меня тут держать! Мне пора на службу!…

С той стороны дверей послышался поворот ключа.

– А, очухался, наконец?- двери открылись, и на пороге появился какой-то китаец. Накачанные бицепсы его свидетельствовали, что это – настоящий боец.

Харрис решительно произнес:

– Кто вы такие и по какому такому праву держите меня здесь? Я – полицейский!…

Китаец очень вежливо улыбнулся и вдруг со всего размаху заехал Харрису в челюсть – тот, завывая от боли, отлетел в дальний конец камеры.

– Сэр, то что вы – полицейский, мы прекрасно и без вас знаем,- на удивление корректным тоном ответил китаец – манера разговора никак не вязалась с его поведением,- сэр, если я нечаянно причинил вам боль, простите…

Харрис утер рукавом пижамы кровь.

Китаец, обернувшись куда-то в сторону, произнес короткую фразу на незнакомом полицейскому языке – из всего услышанного он разобрал только одно слово – «Чанг».

Харрис заволновался.

Значит, я захвачен Чангом?

Совершенно верно,- ответил его мучитель.

– Но зачем? Зачем я вам понадобился?- недоуменно спросил полицейский.

– Дело в том, приятель, что в тюрьме для смертников сидит один очень нехороший человек – Салдам. Он приговорен к электрическому стулу. Но мой хозяин посчитал, что для такого негодяя простой разряд электричества – слишком легкая смерть. Дело в том,- продолжал китаец,- что он очень обидел одного из членов нашей семьи… Чанг поклялся наказать его самой жестокой смертью…

– А я тут при чем? Китаец вежливо заулыбался.

– Вы, сэр, находитесь тут в качестве заложника. Мы поставили мэру условие – или полицейские выпустят Салдама и передадут его в наши руки, или…- китаец продолжал улыбаться…

– Что – или?- не понял Харрис.

– …или нам придется скормить вас, сэр, любимой крысе нашего хозяина. Она сейчас сидит в специальной клетке, очень голодна – Чанг ее уже третий день не кормит…

В комнату вошел китаец постарше – по той почтительности, которую оказал ему боец, можно было догадаться, что это и есть сам Чанг.

Предводитель банды коротко кивнул китайцу помоложе – тот тотчас же исчез, но через несколько минут внес в камеру какой-то большой предмет, завернутый в красную материю.

Чанг вновь кивнул – охранник снял материю.

В руках у него была продолговатая клетка с ручкой наверху – видимо, для переноски. К торцу клетки было приделано что-то наподобие фехтовальной маски, вогнутой стороной наружу. Хотя до клетки было метра два или три, Харрис отчетливо увидел, что она разделена продольной сетчатой перегородкой, и в обоих отделениях – какие-то серовато-рыжеватые животные с голыми отвратительными хвостами. Это, вне всякого сомнения, были крысы.

Чанг подошел к клетке и ласково посмотрел на животных.

– Вот та, что побольше – это моя любимица,- ласково произнес он, обращаясь к Харрису.- Не правда ли, замечательный экземпляр?…

Харрис побледнел от страха и услышал гул крови в ушах.

– Она сейчас очень голодна,- продолжал Чанг,- но ничего,- он посмотрел на часы,- не долго ей мучиться… В любом случае, сегодня же вечером она сытно поужинает…

Харрис побледнел пуще прежнего.

– Но я не виноват!- закричал он,- я не виноват! Что я вам такого сделал?- с этими словами Харрис со стуком бухнулся на колени на цементный пол камеры и попытался схватить руку Чанга,- я не виноват, простите меня!…

Чанг брезгливо посмотрел на полицейского.

– А разве она,- он сделал короткий жест в сторону клетки,- разве она виновата, что голодна? Она очень хочет кушать и обязательно это сделает через…- Чанг посмотрел на часы,- меньше, чем через сутки. Она скушает либо вас, господин капитан, либо Салдама, хотя я бы предпочел, чтобы

– обоих. Харрис, в ужасе глядя на клетку, продолжая скулить:

– Но за что?… За что?…

– Давайте я лучше расскажу вам что-нибудь приятное,- очень вежливо обратился Чанг к полицейскому,- вот, например,- он указал в сторону

клетки,- про них. Крыса,- произнес Чанг тоном ученогобиолога, читающего лекцию в каком-нибудь университете,- это, несомненно, грызун. Но при этом – заметьте!- грызун плотоядный. Вам, господин полицейский, по долгу службы, наверное, несомненно приходилось слышать, что творится в некоторых трущобных кварталах нашего города, где обитают отбросы общества… На некоторых улицах пьяные и наркоты боятся отрубаться, потому что знают – крысы нападут на них обязательно. И очень быстро от здорового мужчины останутся одни только кости – такие эти животные прожорливые. Я иногда люблю поразвлечься – посмотреть, как мучается жертва, съедаемая этими грызунами,- Чанг, подойдя к клетке, сказал одной из крыс очень ласковым и нежным тоном,- потерпи, моя хорошая, потерпи, моя умница, тебе недолго осталось ждать…

В клетке послышался визг.

– Скоро я вас накормлю, мои милые,- продолжал успокаивать их хозяин.

Голодные животные принялись драться – они пытались добраться друг до друга через проволочную перегородку.