Антон Некрасов - MKAD 2008

• Название: MKAD 2008
• Автор: Антон Некрасов
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-28260-9

В 1986 году на каждого жителя Белокаменной приходилось по 0,07 автомобиля. Специалистами было заявлено, что если количество личного транспорта превысит 170 автомобилей на 1000 москвичей, то в городе наступит коллапс. Сейчас в Москве на 1000 человек 250 машин. Коллапс давно торжествует, причем его тоже заклинило в какой-то безнадежной мертвой точке. Но в один прекрасный день эта точка была сбита бампером «Porsche Cayenne» стоимостью в несколько миллионов. И по принципу домино все поехало – как, собственно, и мозги тех, кто выезжает по утрам на МКАД, чтобы по собственному желанию оказаться в круге первом… Этот роман про Дорогу длиною в сто девять километров, не имеющую начала и конца, где смерть – привычное дело, а ложь, предательство и жестокость выходят за рамки человеческого понимания.

---

– Утверждают, что казбеки, – сказал Макс, облизывая губы. Он всегда входил в этот дом в Серебряном Бору с неприятным подозрением на то, что когда-нибудь он здесь останется навсегда.

– Что значит – казбеки? – Дядя Поля снял очки и поморгал глазами, чтобы размять веки. – Что это за определение такое? Если бы ты сказал – «лучистое подобие божье», я бы понял – либо девица, либо педераст. А что такое – казбеки?

– Ну, чеченцы, вероятно, – тихо подсказал Понт, топчась за спиной невысокого Макса.

– Чеченцы, – задумчиво повторил Поликарп Олегович. – Чеченцы у нас на МКАД бьют стекла и воруют борсетки. Отбирают машины. Но чеченцы на МКАД не «таксуют». Разве нет?

– Я так же думаю.

Дядя Поля встал и прошелся по кабинету, одну из стен которого украшала картина с бабой, скорбный вид которой Понта нервировал. Она была похожа на лохиню, которую удалось кинуть на бабки более мастеровитому пилоту конюшни дяди Поли, но это был не Понт.

Приблизившись к полотну, Поликарп Олегович кивнул головой.

– Мир сошел с ума. На МКАД «таксуют» чеченцы. Посмотрите на эту женщину, мальчики. Это Персефона. Дочь Деметры и Зевса. Сумасшедший Аид унес ее в свое царство. Навсегда. Аид думал, что он всемогущ. Но его разубедили. Зевс развел тему и Персефона вернулась на Олимп… Пять лет назад было сказано: чеченцы берут на МКАД борсетки и машины. Больше они на МКАД ничего не делают. И что получается? Они какают нам в карман… Они поступают, как Аид, который Персефону вернуть-то вернул, но заставил перед этим съесть три зерна граната – своего атрибутивного плода. И теперь богиня плодородия вынуждена каждые полгода страдать в Аиде, возвращаясь туда снова и снова. Вот и нам снова и снова придется возвращаться к этому разговору… Номер лох запомнил?

– Три восьмерки, «тройная Ольга».

– Узнаю детей гор. Только кавказец пойдет бить свою машину с таким номером о лоха. А марка?

Макс кашлянул.

– «Геленваген».

– Они любят все делать красиво. Не как обычные люди. Они бы делали это на «Роллс-Ройсе», но денег нету.

Побродив по кабинету, он остановился у кресла и взял со столика Бернса и очки.

– Найдите мне этот «Геленваген». К девяти часам я должен знать, где он паркуется на ночь. Сегодня вы не работаете. Сегодня вы ищите «Геленваген». Даже если он уезжает на ночь в Питер, я хочу, чтобы вы оттуда, из Эрмитажа – а ведь он именно там должен стоять, или я не знаю горцев, – позвонили и сказали, что он перед вами.

Оставшись один, Поликарп сразу направился к телефону. Импозантный аппарат времен нэпа, с золоченой трубкой и витыми рожками-рычагами стоял у него на столе. Снял трубку, набрал номер и, пока следовали гудки – дядя Поля знал, что абонент снимет трубку не сразу, – закурил. Через полминуты ему ответили.

– Анатолий Георгиевич, здравствуйте, это Поликарп.

– День добрый, дорогой мой. Что-то случилось?

Поликарп хмыкнул:

– Мои мальчики сегодня с человеком встречались, тот спрашивал, что делать, если тебя покалечили на МКАД.

– Что в этом необычного? Или вы хотите ко мне направить этого человека? Я после шести не консультирую.

Дядя Поля понимающе рассмеялся.

– Анатолий Георгиевич, человек рассказал, что подставили его «таксисты» на «Геленвагене» и развели на тридцать тысяч.

– Это необычные «таксисты», – согласился абонент. – Я бы даже сказал, что это инопланетные «таксисты».

– Они не столько инопланетные, сколько с Кавказа. Боюсь, как бы они беду на нашу голову не накликали. Менты ведь хорошие, пока никто ничего не пишет. А как узнают там, что на МКАД свободно работает бригада, разгружающая лохов сразу на тридцать косарей, могут и взволноваться… Тридцать – не две.

– А ты уверен, что это подстава, а не банальное дэтэпэ?

– Судя по рассказу человека, все в теме. В противном случае водителю двухгодовалого «Геленвагена» было бы проще страховых агентов и ГАИ дождаться, джип-то наверняка застрахован. Да и сгоняли человека. «Ниссанок» красненький, спортивный… «Ниссанок» потом исчез…

Анатолий Георгиевич вздохнул и закряхтел. Чувствовалось, что ему не по душе проблемы, с ним не связанные. Да и с ним связанные тоже, видимо, были ему не по душе. С одной стороны он, московский чиновник, меньше всего должен был волноваться, что какие-то кавказцы занялись на МКАД подставами вопреки договоренностям. С другой – доход с дороги многократно превышал его зарплату в офисе на Новом Арбате. Контроль за «папами» типа дяди Поли отнимал много эмоций и физических сил. Нужно ремонтировать МКАД, планировать работу по созданию Четвертого кольца, а вместе с этим приходилось спрашивать с дяди Поли и еще десятка бригадиров, и спрашивать нужно строго, потому как сверху постоянно ерошат волосы. Дружески так, подчеркнуто ласково, чтоб не забывали, что каждую неделю в дом на Мясницкой нужно отвозить шесть миллионов долларов. Вообще, бригады с МКАД привозили семь, но один из них, соблюдая договоренность, – ни центом больше, – Анатолий Георгиевич оставлял себе. За месяц он отвозил в дом на Мясницкой, по иронии судьбы стоящий через дом от аппарата уполномоченного по правам человека, двадцать четыре миллиона долларов. Эта сумма позволяла Анатолию Георгиевичу, еще в середине девяностых взявшему под контроль бизнес «таксистов», чувствовать себя более-менее спокойно.

– Поликарп, этих чернявых нужно убирать с дороги, – подумав, сказал он. – Разыщи-ка ты их и передай Ююкину. Пусть Геннадий Петрович нароет что-нибудь на них да удалит от асфальтовых дорог подальше.

– Да я уже думал об этом, но решил все-таки посоветоваться.

– Я люблю тебя за твою беспримерную склонность к коллегиальности. Я тебе сейчас направлю парнишку. Он меня третий месяц изводит. Набрал информации по твоим головорезам и все пытается меня возбудить ее достоверностью. Я его к Ююкину направил, он на месяц парнишку успокоил, а тот сейчас снова за дело принялся. Пробивает дорогу к Аппарату уполномоченного.

– А зачем мне этот парнишка? – удивился Поликарп.

– А пусть твои пацаны познакомят его с тем человеком, которого кавказцы побили. Мальчик умный, он быстро найдет. А как найдут – сразу к Ююкину. Понял тему?

Дядя Поля кивнул. Вот что значит в просторном кабинете сидеть. Голова сияет от светлых мыслей.

– Все понял. Пусть приезжает.

– Ты денежку-то когда повезешь?

– Сегодня, как положено.

– Ах да, я забыл совсем. Сегодня – пятница, все правильно… Закрутился! Ну, бывай, Поликарп. А номерок мальчика – запиши… Да, дядя Поля! Сегодня в пять вечера смотри Третий канал! Геннадий Петрович Ююкин будет разговаривать в студии с кем-то из твоих людей, согласившихся участвовать в передаче на тему «сгонов»! Начальник РУБОПа, насколько мне известно, не большой сторонник болтовни перед камерами, но общественность упросила, и он решил послать Ююкина.

«Забудешь ты о пятнице, как же», – улыбался дядя Поля, чиркая карандашом на листке блокнота. Писать красиво он так и не научился. А где было учиться? В зоне грамоте не обучали, в таксопарке имели вес только цифры.

«Пострелов Владимир», – щурясь без очков, прочитал Поликарп. И тут же взял со стола трубку, чтобы набрать номер.

Беда с этими кавказцами, вздохнул Анатолий Георгиевич. Хотя кавказец кавказцу – рознь. С грузинами, с армянами, с теми всегда можно договориться, и потом не смотреть за спину. Но чеченцы и ингуши – другая статья. С ними договариваться об одном и том же приходится каждую неделю. У них то ли с памятью что-то неладно, генетически что-то нарушено, то ли Ермолова простить не могут. Только скрепишь договор – через несколько дней выясняется, что как раз вопреки этому договору они и поступили. Взять, к примеру, грузинских воров – те слово дали и держат его, что бы им не навяливали. Москва их не раз обижала – было дело. Последний раз – три года назад. Кто-то, Кого-Нельзя-Называть-по-Имени, собрал в Москве всех коронованных да отправил Саакашвили в подарок. Экономику тамошнюю поднимать. Это по Москве можно ходить и говорить всем, что ты «в законе». А в Тбилиси стоит в этом признаться – и через сутки ты уже на нарах, в пересыльной тюрьме. Но ничего, диалог, слава богу, наладился, воры вернулись. Что делать с чеченцами – непонятно. Отослать их Кадырову разве?

Анатолий Георгиевич как раз два дня назад убедился в том, что куда их ни отсылай, они снова появляются. Только в другом углу Москвы. Поликарп вот звонит, жалуется. Значит, «чехи» уже и на МКАД выбрались. А во вторник граждане чеченцы накрыли пост экологической инспекции в Западном административном округе. Все поляцкие фуры, груженные яблоками, ширпотребом, мебелью, детским питанием и прочим, что довольно успешно расходится в Москве, останавливались ранее на этом посту, чтобы принять в выхлопную трубку шланг с датчиком. Понятно, что стандарты на содержание СО они выдерживали, но смысл их остановки заключался не в том, чтобы обезопасить столицу от угарного газа. На этом посту экспедиторы и водители вносили в стабилизационный фонд Москвы, точнее, той части ее, что Москвой управляла, европейские рубли. В ведомости, конечно, не расписывались, ибо не для того на посту сидел человек, чтобы потом вносить полученные средства в бюджет города. Деньги, вырученные за предоставление права въезда в Москву иностранным дальномерам, шли прямиком в кабинет Анатолия Георгиевича. В этом кабинете он оставлял десять процентов от приносимой суммы и оставшиеся девяносто, точнее сказать – основные девяносто, передавал туда же, куда передавались миллионы из тех, что приносил дядя Поля и еще сорок бригадиров.