Игорь Дуэль - Судьба фантастической гипотезы

• Название: Судьба фантастической гипотезы
• Автор: Игорь Дуэль
• Издательство: Знание
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 1985

Научно-художественная книга о становлении — через трудности и поражения — теории, объясняющей современный облик Земли горизонтальным перемещением (раздвижением) крупных плит земной коры, сопровождавшимся излиянием базальтовых масс, образованием складчатых гор и океанических впадин. Значительное место в книге отведено описанию жизни и научной деятельности Альфреда Вегенера — автора гипотезы дрейфа материков.

---

Словом, здесь мы сталкиваемся с ситуацией, когда характер исследователя, особенности его личности с редкостной прямотой повлияли на качество продукции, вышедшей из-под его пера, — столь прямо и непосредственно, как это случается разве что в литературе. И сам наш сюжет ещё раз убеждает в той давно уже высказанной, но ещё далеко не всеми принятой истине, что наука — это вовсе не скучный безликий мир, в котором все определяется чёткостью формул, щелчками арифмометров или миганием лампочек ЭВМ. Науку делают люди, и следы их личных пристрастий в её истории вполне ясны и различны. Именно потому о личности Вегенера и о том, какую он прожил жизнь, ещё предстоит подробно рассказать.

Пока же начнём пробивать дорогу к трудам его предшественников. Тут надо сразу заметить, что какого-то единого «списка» первых мобилистов, кочующего из книги в книгу, нет. Как раз из-за того, что речи их были тихи, робки, а подчас попросту невнятны, косноязычны, разные авторы современных работ по этому кругу проблем называют разные имена, списки лишь частично совпадают.

Любовь Кузнецова упоминает русского самоучку Евграфа Быханова и американского гляциолога Фрэнка Б. Тейлора.

Известные американские океанологи Ч. Дрейк, Дж. Имбри, Дж. Кнаус, К. Турекиан, написавшие в соавторстве замечательную книгу «Океан сам по себе и для нас», называют среди предшественников Вегенера геолога Антуана Снайдера, палеонтолога Говарда Бейкера и опять же Фрэнка Тейлора.

Наконец, советский историк науки И. В. Батюшкова, автор работы «История проблемы происхождения материков и океанов», небольшой книжки, где излагается буквально сжатая до стадии гравитационного коллапса информация обо всех, начиная с древнейших времён до наших дней, этапах развития представлений о лике Земли, где даётся оценка доброй сотне гипотез, упоминает многих предшественников Вегенера, так или иначе высказывавших суждение о возможности дрейфа материков. Однако и в её списке, самом полном из всех нам известных, отсутствует несколько фамилий, названных другими исследователями.

Можно было бы и далее «перекрёстным» методом вышелушивать из истории имена ранних мобилистов, но, думается, и обнаруженной уже дюжины гипотез нам и так будет, как говорится, выше головы.

Впрочем, прежде чем говорить о предшественниках Вегенера, надо хотя бы кратко выписать «научный фон», на котором эти мобилисты появлялись, ибо без этого останется неясно, почему первая реакция глубокоуважаемых коллег на попытки в разное время обосновать идею дрейфа материков была постоянно одинаковой — резко негативной.

Магистральное направление

Нам, пожалуй, нет смысла старательно зарываться в самую глубь времён — подробно пересказывая, как представляли себе нашу планету вавилоняне, древние греки или римляне. Ибо в первых своих попытках понять устройство мироздания человек отождествлял Землю с сушей, одни учёные заявляли, что мы живём на острове, со всех сторон окружённом морем, которое протянулось в дали Вселенной, другие, что, наоборот, в центре мироздания находится море, со всех сторон окружённое сушей, то есть Землёй.

Сама же гипотеза дрейфа материков могла появиться никак не ранее того периода, когда наука уже вполне определённо установила, что Земля имеет форму сфероида, близкую к шарообразной, но несколько сплющенную у полюсов, что она одна из планет Солнечной системы (третья по счёту) и вращается вместе со своими космическими братьями и сёстрами вокруг дневного светила. Словом, для нас самый дальний рубеж проникновения в историю — это семнадцатый век.

Характеризуя то время, И. В. Батюшкова пишет: «Усилившееся в связи с плаваниями торгового флота и исследованием морей кораблестроение, а также постепенное внедрение машин в различные отрасли производства определили преимущественное развитие механики… Все явления природы принято было объяснять законами механики. Вероятно, поэтому образование океанических впадин казалось проще всего объяснить падением, обрушением отдельных участков оболочки Земли в находившуюся под ней воду или пустоты. Этой господствующей идеей определяется новый период в изучении рассматриваемой проблемы».

По всей вероятности, родоначальником такого представления о формировании рельефа Земли был Рене Декарт, работы которого относятся к середине семнадцатого столетия, а к концу того же века эти взгляды активно развивал англичанин Т. Бернет.Оба учёных считали, что под тонкой земной корой находится оболочка глубинных вод, затем ещё одна толстая оболочка (геосфера, как позднее стали выражаться), служащая как бы теплоизолятором между водой и огненным ядром, находящимся в самом центре планеты. Материки и острова, по мнению Бернета, — это обломки «земного черепа», то есть первоначальной коры, покрывавшей некогда весь земной шар.

Хотя эта идея и была господствующей, однако почти одновременно с ней родилось и противоположное представление, суть которого состояла в том, что изначально вся Земля была покрыта океаном, а материки выглянули на свет божий из-под воды, когда уровень гигантского океана понизился.

Первым, насколько известно, высказал эту идею голландский географ Бернхардус Варениус, опубликовавший в 1650 году в Амстердаме свой труд «Всеобщая география», который, судя по всему, пользовался в то время большой популярностью, переводился на европейские языки, а через сто сорок лет после первого издания был выпущен и в Санкт-Петербурге на русском.

Представления о едином океане, покрывавшем изначально Землю, развивал и немецкий учёный монах Афанасий Кирхер, чья капитальная работа «Подземный мир», увидевшая свет в 1664 году, была также весьма почитаема современниками. Кирхер использовал для доказательства своей идеи многие геологические наблюдения того времени, что придавало его аргументам особенную убедительность. Надо отметить: иные частные суждения просвещённого монаха были столь точны, что и поныне остались на вооружении наук о Земле. Скажем, именно Афанасий Кирхер ввёл в научный оборот понятие «горная цепь», которым широко пользуются современная география, геология, геофизика.

В следующем, восемнадцатом, столетии представления Варениуса и Кирхера о первичности океана и о том, что материки позднее выступили над его поверхностью, стали доминирующими. И спор в основном пошёл о том, какие силы были главными в формировании нынешнего рельефа суши и океанического дна.

Одни учёные считали, что здесь доминировала водная стихия — не зря же она были изначально господствующей. Представители этого направления стали называться нептунистами — по имени древнегреческого бога морей Нептуна.

Другие строительство рельефа объявляли прерогативой внутренних сил Земли. А поскольку, по представлениям греков, командовал подземными силами бог Плутон, то сторонников этих взглядов стали называть плутонистами.

Впрочем, надо заметить, что ни нептунисты, ни плутонисты не выступали «единой ратью», внутри обоих течений шли свои распри. Суть их была в том, что разные нептунисты по-разному видели, как именно океан влиял на рельеф планеты. Не отличается единством и стан плутонистов: одни придавали важнейшее значение деятельности вулканов и землетрясений, другие — общему развитию Земли как планеты.

Последовательным нептунистом был знаменитый французский учёный Ж. Бюффон, автор многотомного фундаментального труда «Всеобщая и частная естественная история». Сам Бюффон написал тридцать шесть томов «Естественной истории», остальные десять довершены и выпущены после его смерти.

Пытаясь представить прошлое нашей планеты, Бюффон выдвинул ряд исходных положений, которые с тех пор навеки остались в арсенале наук о Земле. Он писал: «Чтобы угадать, что прежде всего было и что со временем должно последовать, не остаётся нам иного способа, как исследовать то, что делается ныне». И далее развивал это суждение: «Чтобы шар земной показался достойным нашего внимания, надо взять его в таком виде, в каком он есть в самой вещи, наблюдать его части и по выводам заключать из настоящего о прошедшем».

Бюффон разработал собственную космогоническую гипотезу. Он доказывал, что все планеты Солнечной системы образовались в результате космической катастрофы, во время которой на Солнце косо упала одна из комет. Удар оторвал от дневного светила несколько сгустков раскалённого вещества, которые и впоследствии продолжали обращаться в одной плоскости. Позднее сгустки стали остывать. Наша Земля вместе с космическими сёстрами прошла все этапы формирования: сперва была раскалённой и жидкой, затем стала твёрдой и «стекловатой». Вращение в изначальном направлении придало ей в конце концов ту форму, которую она ныне имеет, — сфероида, сжатого у полюсов. Пары, окружавшие Землю в момент её образования, со временем, когда планета стала остывать, сгустились и выпали на её поверхность, создав воду и воздух, причём вода покрыла весь без остатка земной шар.