Элизабет Адлер - Удача – это женщина

• Название: Удача – это женщина
• Автор: Элизабет Адлер
• Издательство: ОЛМА-ПРЕСС
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87322-066-2

Действие романа американской писательницы разворачивается в Сан-Франциско, начиная с момента основания этого города золотоискателей и авантюристов и до 1963 года. Именно в Сан-Франциско перекрещиваются судьбы главных героинь книги, которые, пройдя через лишения и страдания, добиваются богатства и власти и одновременно постигают простую и сложную истину: счастье и судьба женщины в том, чтобы любить и быть любимой.

Книга Э. Адлер сочетает в себе достоинства семейного и детективного романа, и, надеемся, будет интересна читателям — и особенно читательницам — всех возрастов.

---

Глава 21

ШЕСТЬ МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ

Стояла полночь, а Лаи Цин все еще не торопился уходить со склада. Он проверял наличие товаров на складе и составлял список новых закупок. Он уже давно знал, как называются все эти товары по-английски, а вот теперь, благодаря Фрэнси, уже мог и правильно записывать эти слова, чем сейчас и занимался, медленно и тщательно, раскрыв толстую тетрадь.

Наконец, покачав головой, Лаи Цин отложил тетрадь в сторону. Всю свою жизнь он оставался одиноким, давно к этому привык и не ждал большего. Но с отъездом Фрэнси в его душе поселилась пустота. Когда они познакомились, его жизнь изменилась как по мановению волшебной палочки. Он превратился в уважаемого человека — и в собственных глазах, и в глазах других людей. Взамен же ему хотелось взять на свои плечи груз ее тревог и печалей, вернуть ей красоту и молодость, наконец, открыть для нее огромный и такой прекрасный мир. Но прежде предстояло заработать средства для этого.

Он запер дверь на ключ и медленно побрел домой по темным и тихим улицам Сан-Франциско, размышляя о своей жизни. Он никогда не рассчитывал на будущее и жил настоящим, а оно не требовало от него напряженной работы мысли. Теперь же он понимал, что для осуществления своих планов необходимо смотреть вперед и думать не только о магазинах и складах. Как простой купец он добился всего, о чем можно мечтать. Отныне он должен стать настоящим предпринимателем. Это значит, что ему не следует ограничивать свою деятельность одним Сан-Франциско, а требуется вырваться за его пределы и двинуться дальше — в Гонконг, Китай, Индию, Россию…

Случайно он увидел собственное отражение в одной из витрин и понял, что все еще остается простым китайским крестьянином. Образованным, преуспевающим китайцам не было никакого смысла покидать родину, поэтому в Америку бежали лишь самые бедные и неустроенные люди в надежде получить работу на строительстве железных дорог, в прачечных или ресторанах. Те, у кого в голове копошились кое-какие мысли, при удачном повороте событий могли стать торговцами, похожими на него самого. Но и в подобном случае им постоянно приходилось идти на риск, и их жизнь оставалась беспокойной, полной трудов и трудностей. Причем трудности и опасности далеко не всегда приходили со стороны «белых дьяволов», или просто — белых. Поднявшимся хоть на одну ступень вверх по социальной лестнице в местном китайском сообществе постоянно угрожали зависть и недоброжелательство со стороны своих же земляков. Значительную и постоянную опасность представляли разного толка бандиты и налетчики, которых было хоть пруд пруди в китайском квартале. Определенная часть китайского купечества твердо стояла на ногах лишь благодаря тому, что их поддерживали большие группы родственников, вернее сказать, кланы, которые изо всех сил старались помочь своему патрону в надежде, что если преуспеет он, то и рядовым членам клана перепадет кое-что. Но у Лаи Цина не было ни семьи, ни родственников в Сан-Франциско. Одна лишь Фрэнси. Он вновь задумался о ней, неторопливо бредя домой, и думал долго, пока вдруг не понял, что если Фрэнси превратится в равноправного партнера и войдет в дело, то он сможет переиграть всех своих конкурентов. Если Фрэнси будет стоять во главе компании, он получит возможность покупать землю, недвижимость и заниматься другими делами, которыми китайцам по существовавшему закону заниматься не полагалось, причем не только в китайском квартале, но и по всей Америке. Рядом с Фрэнси он стал бы куда более могущественным, чем любой из китайских купцов.

Позже, уже лежа без сна на матрасе, он решил, что более всего ему недостает образованности. Только человек, обладающий тремя великими составляющими успеха — умом, деньгами и образованием, может рассчитывать на то, что, вернувшись в один прекрасный день в родную деревушку на берегу Янцзы, он станет предметом гордости и поклонения своих односельчан и примером того, как сын ничтожной рабыни может превратиться по воле богов в существо иного, высшего порядка. Ему хотелось — если такой день настанет — построить в деревне храм в честь своей матери, «муй-цай» Лилин, и ее умерших в детском возрасте детей, чтобы их души, наконец, обрели пристанище. И еще он хотел поднести будущее богатство в дар Фрэнси и ребенку, которого она теперь ожидала.

Ну а пока он мог лишь подарить ей собаку, о которой Фрэнси давно мечтала. Он уже присмотрел двух крупных щенков песочного цвета с добрыми золотисто-карими глазами и ждал лишь возможности доставить их по назначению. Лаи Цин пытался уверить себя, что не собрался до сих пор навестить Фрэнси из-за боязни ее обеспокоить. На самом деле существовала и другая причина, почему он оттягивал свой визит на ранчо — дело в том, что ему уже довелось побывать в тех местах много лет назад, и он боялся, что возвращение на ранчо Де Сото разбудит полузабытые, но оттого не менее горькие воспоминания.

И все же Лаи Цин собрался ехать.

Специально для этой поездки он прикупил себе новую одежду, чтобы Фрэнси не пришлось стыдиться его невзрачного вида: длинную темно-синюю шелковую робу, черную стеганую куртку тоже из шелка и круглую шляпу с пуговицей, обтянутой щелком в центре. Волосы Лаи Цина были заплетены в косу, на плече, как обычно, у него висела неизменная соломенная корзина, а впереди бежали два щенка на кожаных поводках. В таком виде однажды утром Лаи Цин отправился в порт, где, немного нервничая, купил билет на паром. Он был настолько погружен в свои мысли, что не замечал, как пассажиры на пароме обменивались улыбками, глядя на его экзотическую наружность.

Привычные страхи никак не оставляли его, и пока Зокко вез его в пролетке на ранчо, Лаи Цин пытался успокоиться, внушая себе, что он стал уважаемым купцом и скоро у него будет достаточно денег, чтобы уплатить полностью пять процентов достопочтенному старейшине. Он говорил себе, что о Прошлом необходимо забыть, но его воспоминания были подобны раскаленному углю и жгли сердце все сильней и сильней по мере того, как они приближались к ранчо и перед глазами Лаи Цина и Зокко разворачивалась во всей красе знакомая долина.

Фрэнси выбежала на порог, чтобы встретить дорогого гостя. Она была, что называется, на сносях, и его глаза потемнели от нежности к ней. Он подумал, что она сама еще дитя — щеки у нее порозовели от свежего воздуха, а волосы совсем по-девчачьи нависали челкой надо лбом. Фрэнси от души хохотала над неуклюжими щенками, запутавшими ноги Лаи Цина своими поводками.

— Целых два щенка, Лаи Цин, — радостно воскликнула она.

— Сучка и кобелек. Надеюсь, со временем они станут родоначальниками целого семейства. Думаю, тебе они понравятся.

Фрэнси снова счастливо рассмеялась.

— Я назову их Герцог и Герцогиня — в память о Принцессе. Да, кстати, теперь мне есть что тебе предложить, — гордо произнесла она — Войди. Мой дом — твой дом, Лаи Цин. Это наш дом.

Она провела его по просто обставленным комнатам, в которых, как успел заметить Лаи Цин, не было ни одной сколько-нибудь ценной вещи — ни драгоценных шелковых ковров, ни мозаик из нефрита и жада, ни картин со скульптурами, которые во множестве украшали обитель достопочтенного старейшины. Но, тем не менее, маленький домик просто лучился теплом и уютом, как ни одно жилище из всех, где Лаи Цин когда-либо бывал.

Улыбающаяся Энни появилась из кухни, чтобы поприветствовать китайца. Она приготовила роскошный обед в честь его приезда, и они все вместе уселись за длинный сосновый кухонный стол, чтобы отведать томатного супа, приготовленного из выращенных своими руками помидоров, свежей рыбы, только что выловленной в реке, овощей с собственного огорода и яблочного пирога со сливками. Яблоки еще недавно украшали яблоню в саду, а сливки были получены из молока коровы, которую они уже успели завести. И хотя Лаи Цин в жизни не пробовал такой еды, он вежливо улыбнулся и сказал, что это очень хороший обед на западный манер.

После обеда все расселись у огня, и Энни с любопытством посмотрела на Лаи Цина. Она заметила, что новая одежда висела на его худом теле, как на вешалке, лицо с выдающимися скулами тоже выглядело исхудавшим, но в нем угадывалась скрытая сила сжатой стальной пружины, и, как правильно догадалась Энни, сила эта вырабатывалась годами испытаний. Фрэнси как-то призналась подруге, что боится расспрашивать Лаи Цина о прошлой жизни, но Энни не была столь щепетильна. Сбросив туфли, она протянула ноги в толстых шерстяных чулках к огню и, потирая одну о другую, внезапно попросила:

— Расскажи нам, что привело тебя в Америку, Лаи Цин. Лаи Цин помолчал, собираясь с мыслями. За окном стояла непроглядная темень, и стекло сотрясалось от порывов холодного ветра. Он оглядел маленькую уютную гостиную, освещенную огнем камина, и подумал о том, что никогда прежде не понимал, насколько могут быть теплыми и располагающими к беседе обстановка уютного жилья и компания друзей — людей, которых он любил и которые, он знал, любили его. Его сердце переполняли сильные добрые чувства, хотя он и начал рассказ в своей излюбленной бесстрастной манере.