Робер Гайяр - Мари Галант. Книга 2

• Название: Мари Галант. Книга 2
• Автор: Робер Гайяр
• Издательство: Локид
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1997
• ISBN: 5-320-00092-8

Стремительно развиваются события во второй книге Робера Гайяра «Мари Галант». С острова Мартиника действие переносится в блистательный Париж, где царит Король-Солнце Людовик XIV и плетет свои бесчисленные интриги кардинал Мазарини.

Флибустьер Ив Лефор и капитан Байярдель помогают Мари Дюпарке выйти из трудной, практически безнадежной ситуации, в которой она оказалась в результате предательства и подлого интриганства.

---

Растерявшийся форейтор в изумлении отступал, пытаясь сообразить, с кем имеет дело: с сумасшедшим или мошенником. Он испугался еще больше, когда увидел, что колымага наполовину опустела и его пассажиры перешли в таверну «Цветок лилии», чтобы поужинать и переночевать. Итак, на помощь извне надеяться не приходилось.

Лефор внезапно понизил голос и, склонившись к уху кучера, зашептал:

– Брат! Вы слышали звон моих экю. Вот горсть не фальшивых, отличных монет, таких же, какие испанский король перевозит на своих галионах, а я черпаю эти монеты именно там. Если вы меня послушаетесь, деньги – ваши…

– Однако, мессир…

– Называйте меня братом, черт побери!.. Конечно, я их не пересчитывал, но прислушайтесь… Итак, вообразите, что я заключил пари с сопровождающим меня дворянином. Он поклялся, что мы прибудем в Париж не раньше, чем через четыре дня…

– Мы будем там послезавтра, мессир!..

– Подожди! Я поспорил, что мы приедем через три дня!..

– В таком случае могу вам это обещать!

– Нет, брат!

– Да я знаю эту дорогу и своих лошадок! Через два дня будем в Париже, разрази меня гром!

– Если вы все время будете говорить, брат, мне не удастся и слова вставить. Я вам рассказывал о том, как поспорил, и теперь, когда вы знаете условия пари, вы меня уверяете, что я выиграл…

– Клянусь, мессир!

– Гром и молния! Погодите! Дайте же мне договорить! Дело в том, что я не хочу выиграть! Дворянин, который меня сопровождает, сын моих прославленных друзей… Благородный отпрыск древнейшего рода… Понимаете? А его обокрали разбойники, и он остался без гроша. Будучи до крайности щепетилен, он ни за что не примет помощь. Стало быть, я должен проиграть пари. Улавливаете?

Кучер энергично поскреб в затылке, тщетно пытаясь понять, что к чему.

– Да, – продолжал Лефор, – сделайте так, чтобы мы прибыли через четыре дня… Я хочу сказать: не раньше, чем через четыре дня, и эта горсть монет – ваша.

– Четыре дня – это много, – заметил кучер.

– Пусть будет пять или шесть, для меня еще лучше, так как мне придется удвоить ставку за каждый день опоздания… А так как я желаю этому достойному дворянину только добра…

Кучер вздохнул:

– Увы! Вы просите у меня невозможного. Я – честный человек.

– Черт меня подери, если я в этом сомневался! Именно поэтому я к вам и обращаюсь. Я сразу вас разгадал, с первого же взгляда!

– Я не могу задержать прибытие дилижанса…

– За горсть экю?

– Говорю же вам, мессир: я – честный человек…

– Дьявольщина! Даже за горсть монет? Вы неподражаемы!

Лефор был потрясен.

– Не настаивайте, мессир, – продолжал кучер, по-прежнему очень обеспокоенный происходящим, – я не могу вам помочь. Если я запоздаю без уважительной причины, я потеряю место, а мне оно нравится…

Флибустьер начинал терять терпение. Впервые он видел человека, равнодушного к золоту. Он уже был готов взорваться, когда его заставил обернуться голос Виллера:

– Эй, приятель! Что вы здесь делаете? Вы не проголодались? Я вас ищу! Какого черта вы тут разговариваете с этим мужланом? Пойдемте лучше за стол: я заказал отличный ужин…

– Иду! – крикнул Лефор в бешенстве оттого, что ему приходится оставить кучера. – Иду! Главное – закажите хорошего вина, потому что нынче у меня руки чешутся всех передушить, а в таком случае только вино может привести меня в чувство…

ГЛАВА ПЯТАЯ Горести Лефора

Флибустьер скоро забыл о неудаче с кучером. Он считал себя изворотливым и не сомневался, что через какой-нибудь час найдет другой способ, как задержать если не дилижанс, то, по крайней мере, одного шевалье.

Кушанья в таверне были самые изысканные, и шевалье, как видно, решился отпраздновать вместе со своим сообщником счастливый исход их первого предприятия. Единственное, что омрачало шевалье во время ужина, – присутствие неподалеку от их стола этого гасконца в сильно поношенном камзоле, чья шпага, должно быть, проржавела в ножнах.

Гасконцу было около тридцати лет; загорелое лицо, крючковатый нос, угловатые черты, словно грубо вырубленные топором, – так выглядел гасконец. Он не произносил ни слова и не замечал происходящего вокруг него, потому что неотрывно смотрел на двух сотрапезников.

Шевалье посматривал на него без симпатии; он был взбешен, когда тот занял место в нескольких шагах в своем драном камзоле и готовых вот-вот развалиться сапогах, жутко хлюпавших по лужам. Виллер не мог скрыть отвращения, когда увидел, что вынужден сидеть рядом с этим ничтожеством, и позволил себе недовольным тоном указать на это флибустьеру.

Лефор, привыкший водить знакомство со всяким сбродом и не обращать внимание на тесноту, сейчас же подумал, что извлечет пользу из этого молодого человека, наверняка забияки и драчуна.

Виллер особенно тяжело переносил тряску и утверждал, что у него отбиты бока. Завтрашний участок пути обещал быть не менее трудным, и шевалье сказал, что после ужина намерен лечь пораньше. Он снял убогую комнатушку, единственную, что оставалась свободной, для себя и своего попутчика. Он поднялся, обрадованный тем, что скоро избежит наглого пристального взгляда гасконца, и пригласил Ива с собой.

Флибустьер в это время набивал трубку, с удовольствием потягивая вино.

– Нет, приятель, – возразил он. – Я сейчас глаз не сомкну. Спать могу только в море. Подожду, пока меня не сморит усталость, а вы ложитесь без меня. Я присоединюсь к вам позднее и постараюсь сделать это бесшумно.

– В таком случае приятного вам отдыха! – пожелал Виллер, помахал рукой и удалился.

Лефору только это и было нужно. Едва шевалье исчез, как он наклонился к гасконцу и заговорил:

– Тысяча извинений, мессир, но трубка моя набита, а огня у меня нет.

Гасконец, не спускавший глаз с двух собеседников на протяжении всего ужина, так и подскочил, выведенный из глубокой задумчивости.

– Вам везет, – заметил он, – что есть чем набить трубку. Я же давно забыл вкус табака!

– За чем же дело стало? – ласково улыбнулся Лефор. – Вот мой табак. Если у вас есть острый нож, можете размять себе листья и насладиться ароматом.

Гасконец, не отвечая, внимательно разглядывал табак и вдруг заявил:

– Этот табак не от Пиоля и не от Мишо из сен-жерменского пригорода!

– Нет, черт возьми! – подтвердил Ив. – А как вы об этом догадались, мессир?

– По его виду… Табак свежий, и никто вам не поверит, что он у вас давно!

– Да я сам привез его с Сент-Кристофера, – пояснил Лефор, забавляясь разговором.

– Вам придется заплатить семь ливров штрафа. Надеюсь, вы не станете меня уверять, что не знаете о королевском ордонансе, запрещающем ввоз табака; согласно этому приказу, наказанию кнутом и тюремному заключению подвергаются все, даже те, кто ведет розничную торговлю или разрешает курение в своем заведении?

Лефор насупился:

– Уж больно вы голосисты, молодой человек; однако хотел бы я взглянуть на того, кто возьмет у меня семь ливров за курение!

– Это сделаю я! – отвечал гасконец. – Мне поручено наблюдать за исполнением всех распоряжений начальника уголовной полиции города Парижа! И вы мне заплатите, если только у вас нет назначения лекаря или аптекаря… Я сказал: семь ливров, однако в эту сумму не входят еще ввозная пошлина на каждый из городов, которые мы миновали!

Лефор задумчиво посмотрел на трубку и сказал:

– Бог ты мой! Признаться, я не в курсе этих распоряжений, но я честный человек и не хочу нарушать законы.

Он помолчал, внимательно разглядывая гасконца. У того слишком ярко блестели глаза, как у голодного волка, и капитан понял, что молодому человеку, должно быть, удается обедать далеко не каждый день.

– Не скажете ли мне, что ждет того, кто откажется уплатить штраф? – спросил он.

– Хм… – произнес тот. – Я оповещу городскую полицию, мне пришлют подкрепление и заставят нарушителя платить! Однако надеюсь, вы не жаждете провести несколько дней в тюрьме?

– Разумеется, нет, мессир. Но со мной путешествует приятель, у которого тоже карманы набиты табаком; вот уж он-то скорее проткнет вас шпагой, чем раскроет перед вами свой кошелек…

– Мы и не таких буйных усмиряли…

– Я вам скажу, как он выглядит, – предложил Лефор, у которого зародилась интересная мысль.

Гасконец перебил его:

– Я знаю, это шевалье де Виллер, он сидит напротив вас в дилижансе.

– Совершенно верно. Откуда вам известно, как его зовут?

– Я слышал, как вы к нему обращались. А я на него глаз положил. Да, похоже, у этого дворянина кошель набит туго.

– А знаете почему? Исключительно благодаря тому, что открывает он кошелек лишь для того, чтобы положить туда экю, но никогда – чтобы их оттуда вынуть… Если завтра вы потребуете с него семь ливров, вы сильно рискуете получить в ответ удар шпагой.

– Это мы еще посмотрим! Что же касается вас…

– Что до меня, – перебил его Лефор, – я с большим удовольствием дам вам восемь ливров. Семь – в уплату штрафа и один – в счет пошлины. Сдачу возьмите себе, а завтра утром, перед самым отъездом, ступайте к шевалье и потребуйте у него эту же сумму! Тысяча чертей! Он обязан заплатить, чем он лучше других! Вот будет отличный урок этому скряге! Однако на всякий случай возьмите с собой побольше стражников. Я же вас предупредил: у него отвратительный характер…