Святослав Аладырев - Извек

• Название: Извек
• Автор: Святослав Аладырев
• Жанр: Фэнтези

---

Шайтан, долго глядел на избалованного коня, но всё—таки решился и несмело шагнул к костру. Часто моргая горящими глазами, скульнул, замотал коротким хвостом. Ворон опасливо покосился на гладкие, будто шлифованные, рога, но всё же толкнул задом, отгоняя от лакомой кормушки.

— Ну, длинноухий! — прикрикнул Извек. — Не балуй, всем хватит, и рогатым, и безрогим.

Микишка щедро ухватил жмень лепёшек, покровительственно улыбнулся и, по одной, скормил белоголовому. Тот довольно урчал, огонь в глазах потускнел, веки прикрылись. Сотник обернулся к Ворону и поучительно изрёк.

— Нечисть нечистью, а пожрать тоже любит! У них небось таким не кормили, пусть отъедается.

Ворон обиженно фыркнул и отошёл. Постоял, шевеля бархатными ноздрями, но не выдержал сладкого запаха и снова вернулся к огню.

— А—а, травоед! Голод не тётка, — протянул Дружинник и полез в суму. — Хотя ты ж не голодный, эт сколько же в тебя лезет?

Он достал последние лепёшки, разделил поровну. Одну бросил обратно.

— Это на развод. Последнюю брать не велено!

Схрупав всё печенье, копытные, будто сговорившись, двинулись к ручью. Скоро от воды раздалось хлюпанье двух ртов. Извек покусывал травинку, сквозь замершие деревья задумчиво глядел на бесформенный ком солнца, что медленно тонул в месиве окровавленных облаков. Алтын недоумённо трогал свои ссадины.

— Ничего не понимаю, морда не болит вовсе, и вроде как тоньше стала… Чудеса!

— Какие ж это чудеса? — возразил Сотник. — Забыл как с рогатым лобызался? Простые псы и те за день—два раны зализывают, хотя и без рогов. А если такой зверюга лизнёт, может и за день зажить.

Ополченец с удовольствием растянул губы, подёргал пальцами и удовлетворённо вздохнул. От воды вернулись довольные кони, стали у дерева и через минуту задремали. Микишка сдвинул шестопёр на живот и растянулся на траве.

— Пора и нам всхрапнуть, завтра с рассвета поскачем, а то уж больно задержались. Как бы совсем в этих проплешинах не завязнуть.

— Застревать никак не можно! По делу еду, — откликнулся Сотник. — Вот как выполню, тогда не прочь и погулять тут недельку—другую с вашими молодцами. Да разобраться заодно со здешними новосёлами. А ты из местного ополчения будешь?

— Ага, как нечисть с проплешин полезла, так всех, кто поздоровей, снарядили с воями в дозор выходить. Не часто, конечно, народу хватает. Раз в неделю, от заката до заката. А ты как узнал, что из ополчения?

— Да ни один дружинник, если не упился, спать без дозора не ляжет. Тем более здесь, в самой гуще этих чуднорылых.

— Так давай я постерегу, — спохватился Алтын. — Я, пока спать и… не хочу. Полночи посижу, а потом ты. У нас всегда так делают.

— Да не рубись! Ворон постережёт! У него слух получше нашего будет. Ежели что — разбудит. А то и твой козлявый, глядишь, шумнёт, если своих почует.

Извек улёгся. Рядом свалился на траву Микишка, и через миг успокоенно засопел. Костёр затухал. Издалека донеслось бульканье болотных газов. За ним не последовало ни звука, и Сотник облегчённо закрыл глаза.

Глава 16

Главное — не словить мордой первый удар,

а там уже само накатит…

Витим — Большая Чаша

Из темноты выплыло упрямое Лелькино личико. Русалка что—то говорила, быстро, но почему—то беззвучно. Потом замолчала, опустила глаза, не выдержала и рассмеялась. Сверкнули ровные белые зубки. Отвернувшись, подняла руку с гребнем и принялась расчёсывать чудесные бесконечные волосы. Извек протянул руки, привлёк к себе, обнял. Лелька жалобно заскулила и ткнулась тёплой головой в лицо… Заскулила?…Атас![50]

Сотник сцапал рукоять меча и раскрыл глаза. Ворон, заслоняя светлеющее небо, тыкался в бороду мягкими губами. В стороне — Шайтан, поскуливая, как собака, пытался поддеть рогом Микишкину руку. Парень разлепил веки и, почти одновременно с дружинником, оказался на ногах.

— Началось?! — выдохнул он и лапнул стальную рукоять так, что она загудела.

— Пока нет, но думаю скоро!

Оба прислушались. Коники тоже замерли, повернув головы в одну сторону. Длинные лопухи Ворона и белые обрубки Шайтана не двигались. Определив по ним направление, Сотник вгляделся в серые просветы между деревьями. Никого, но ветерок донёс слабые звуки. Казалось, что неподалёку тулится хмельная компания, заблудившаяся в трёх соснах и старающаяся не шуметь, дабы не разбудить лешего.

— Слышишь? — выдохнул Микишка. — Кто — то идёт.

— Сейчас увидим.

Извек всмотрелся в утреннюю мглу и, ухватив густые вихры, развернул голову Алтына.

— Смотри туда!

В двухстах саженей на прогалину выходили тёмные тени.

— Ага! Вижу! — буркнул Микишка и приготовился складывать пальцы.

Извек выпустил кучерявую макушку, следил как из чащи появлялись всё новые и новые фигуры.

— Три… Пять… Семь… — отсчитал он одними губами и глянул на Алтына.

Ополченец загибал восьмой…, девятый…, а когда пальцы на руках закончились, зло сплюнул и взялся за шестопёр.

— Ни разу по ночам такими толпами не ходили, — прошипел Алтын и, забыв обо всём, подался было вперёд, но на плечо легла твёрдая рука.

— Не горячись, паря, между нами ещё болотце, — еле слышно прошептал Сотник.

— И чё? — так же тихо ответил Микишка. — Атакуем в лоб, по пояс в воде, пока у них копыта проваливаются?

— Нет! Бери своего коника за рога и пойдём, пока ветер в харю.

Микишка, ничего не понимая, подскочил к Шайтану, уцепился и, крадучись, последовал за Извеком. Тот все прибавлял шагу, а когда вышел на дорогу, запрыгнул в седло.

— Других, которые верхом, не видел?

— Не! Там такие буераки, что ни один конный не пройдет. Удивляюсь, что пешие пролезли, я бы не смог, да еще с такими рогами.

— Я бы тоже! Но если приспичит, проползу, куда надо. И с рогами, и даже с копытами. Залезай ка на козломерина и ходу. От пеших, верхом враз уйдем.

— Не уйдем! — мрачно пробурчал Алтын. — Здесь дорога петлю делает, вокруг болота. Если поймут, куда поехали, вернутся и встретят с той стороны.

— Так поехали скорей, пока не поняли! Может, успеем.

Сотник дернул повод. Микишка всполз на спину белоголового, поерзал в непривычном седле и хлопнул ладонью по основанию хвоста. Быстро догнал дружинника, поравнялся, на ходу крикнул:

— Не успеваем! Лучше коней не гнать, им силы тоже пригодятся.

Он с тоской смотрел на спутника. Тот упрямо гнал вперед, но когда дорога забрала круто вбок, притормозил.

Ворон, слыхавший все доводы, довольно пошел легкой рысцой.

— Сколько до того места? — уже спокойно спросил Извек.

— Стрел восемь или десять.

— Гожо! Теперь слушай! Нам с ними биться «кого больше хватит» никак нельзя. Их, чую, много, хотя и мелких. А дорожка эта — не Калинов мост. Тут, если со всех сторон поднапрут, то истыкают своими вилами так, что и выругаться по—человечески не успеешь. Будем прорываться. Ежели их много, то перебьем да перетопчем, пока будем прорываться. А коль их будет очень много, то, пока будем прорываться, перетопчем да перебьем, сколько сможем. Понял?

Микишка, пытаясь уяснить, вытаращил глаза, подвигал бровями.

— Понял! Главное! Про перетопчем!

— Главное про прорываться! — поморщился Сотник. — А перетаптывать будем походя, как бы невзначай! Понял?

— Понял! — выпалил ополченец и прилежным учеником глянул на Извека. — Лес рубят… черти летят!

— От теперь понял! — успокоился дружинник. — Поехали!

Он пустил коня шагом, внимательно всматриваясь в заросли. Микишка тоже старательно таращился на кусты по краям дороги. Через полсотни шагов Сотник остановился, упёр руку в бок.

— Ты что ищешь?

— А что надо? — с готовностью переспросил тот.

— Надо бревно! Причем два! Толстых, но не длинных.

— А меч на что?

— На что?

— Так давай срубим, зачем искать!?

— Мечом? — насупился Извек. — А шум?

— А найдем то, что в корне сгнило! Тут таких много — болота кругом…

— Ищи.

Оба быстро спешились и кинулись к ближайшему дереву. Микишка на бегу выхватил из—за пояса шестопер и сходу ткнул рукоятью во мшистое основание. Круглый стержень провалился на две ладони. Алтын стукнул повыше и древесина отозвалась пересохшим звоном.

— Валим! — выдохнул Извек и крест—накрест рубанул по трушине.

Тут же навалился плечом на ствол, но дерево уже само начало валиться… на коней.

Алтын схватился за голову, больно стукнув по темени зажатым в руке шестопером. Сотник, оскалившись, выкрикнул что—то, не к обеду будь сказанное. Кони обернулись на грубое слово, увидали падающий ствол и, прижав уши, молниями сиганули в стороны.

Дерево, тряхнув землю, хрястнуло между ними и раскололось на три части. Просвистели отбитые ударом сучки и все стихло. Коняги безмолвно поглядывали на людей, люди молча глядели на дерево.