Игорь Шолохов - КРАСНЫЙ АНГЕЛ СМЕРТИ

• Название: КРАСНЫЙ АНГЕЛ СМЕРТИ
• Автор: Игорь Шолохов
• Жанр: Альтернативная история

Патриотический роман в стиле альтернативной истории. 2013 год, Советский Союз продолжает существовать. Начало Третьей Мировой. На фоне великого противостояние двух супердержав разворачивается тайная схватка сильнейших разведок мира.

«От советского Информбюро:

..После непродолжительных пограничных боёв передовые части Советской армии и армий союзных социалистических государств прорвали оборону войск НАТО, начав стремительное безостановочное наступление по всему фронту в глубь территории противника…”

Советские танки неслись на запад. Колонны “Чёрных орлов” с красными звёздами на башнях ускоренным маршем шли через Европу к Ла-Маншу.»

---

Спецназовцы подбежали к подбитой бронемашине.

— Что тут?

— Да… уже ничего, — уцелевший танкист повернул к бойцам обожженное лицо.

На траве лежали два обгоревших тела — парня и девушки. Танковые комбинезоны были пропитаны кровью.

— Луг, посмотри, что с ними.

Сержант достал из санитарной сумки электронный ультразвуковой диагност.

— Паренёк отмучался, — произнёс через полминуты медик. — А девчонке повезло больше. Хотя, конечно… если можно так сказать. Сломан позвоночник, да и глаза точно не удастся спасти.

— Брат и сестра они, — с тоской проговорил танкист. — Лучший экипаж полка…

— Сова, вызывай санитаров, — Полевой сделал раненой укол.

Вскоре подошли боевые машины разграждения, подтянулись установки разминирования. По проделанным в минных полях проходам устремились уцелевшие танки, а к повреждённой бронетехнике подъехали ремонтно-эвакуационные и медицинские машины.

— Divinum opus sedare dolorem, — произнёс Полевой латинскую фразу, наблюдая, как раненую танкистку грузят в санитарную БМП.

— Мразь ты, Луг, — тихо сказала Совина.

— Не понял…

— Ну зачем ты это сделал?

— О чём ты, Сова? — Елена непонимающе уставилась на подчинённую.

— Ну зачем спасать её было? Что теперь? Будет жить как растение. Без глаз, без движения. Лучше бы погибла…

22:55 6 июня 2013 года.

Приказ из штаба предписывал продолжить наступление с рассветом. В темноте продвигаться вперёд было значительно опаснее — оптико-электронные комплексы не могли эффективно отслеживать дистанционную установку минных полей. Планировалось, что к утру силами ремонтных подразделений будет восстановлена большая часть повреждённых машин. Всего в ходе боя было подбито 18 танков батальона, из них восемь — уничтожены безвозвратно. Потери среди танкистов составили 21 человек.

Подразделение готовилось к неспокойной ночёвке. Хотя беспилотники по-прежнему контролировали передовые рубежи, и неожиданного нападения ожидать не приходилось, на душе у всех было тревожно. Посты сменялись каждые 2 часа. Свободные от дежурства танкисты и пехотинцы сидели у единственного костра, который было разрешено развести. Что бы сильно не демаскировать позиции, он был размещён в освободившемся танковом окопе. Здесь же находилась и Елена с Коневым, Калиниченко и Семёновой. Остальные спецназовцы были на посту. Но даже отдыхая, бойцы не расставались с оружием, на всех были бронежилеты и разгрузки. Единственной уступкой комфорту были снятые шлемы.

— Чего слышно, товарищ лейтенант? — спросил один из танкистов подошедшего командира взвода.

— Да чего, — офицер сел к костру, — американцы лютуют. Атомными зарядами как из пулемёта шпарят на основных направлениях. Снаряды, бомбы…

— Так и запечёшься — родная мать не узнает, — послышался женский голос. — И будешь в братской могиле, как в Отечественную.

— Если чего осталось — так по ДНК опознают, не боись. Братские могилы в прошлом.

— Если будет чего опознавать, — тихо сказал кто-то из пехотинцев.

— Мне вот интересно, — усмехнулся Калиниченко, проигнорировав его слова, — сильно им атомное оружие помогает?

— Помогает, раз используют, — ответил лейтенант.

— Ерунда всё это, меньше тряситесь… Радиация в броне не страшна, только если в непосредственной зоне взрыва окажетесь. Но тут считайте, что один 20-килотонный взрыв — 30 танков. И два десятка БМП и машин поддержки. То есть 5–6 боёв вроде сегодняшнего.

Лейтенант поморщился.

— Да и без всяких танков — та же землянка снижает уровень радиации в 30–40 раз. Хотя она для укрытия от огня не предназначена. А уж блиндаж…

— Ну, землянка — это вчерашний день… — произнёс тот же пехотинец.

— Ничего подобного! Если остановка хотя бы на неделю — то за пару дней можно землянку построить легко, даже если самим лесоматериал заготавливать. По сравнению с палатками — значительно комфортнее, не говоря уже о машинах.

— В принципе, конечно, новое — оно не всегда лучше, — поддержал товарища Конев. — Вот старые мины ТМ-62 ставить было просто элементарно. А с ТМ-89 и 94 — просто замучаешься, пока всё сделаешь. Ладно хоть на «тройке» всё по уму сделано…

Взрывотехник хотел ещё что-то сказать, но Елена его перебила, зная пристрастие подчинённого к разглагольствованиям на сапёрную тему:

— Лейтенант, я вижу, у Вас три нашивки за ранение. Где умудрились получить?

— Первую — на Фиджи…

Одновременно запищали звуковые индикаторы Елены, лейтенанта и всех остальных командиров подразделений. Майор вытащила электронную карту-планшет. Там было явно видно, что на их участке противник перешёл в атаку. Боевой информационной системой силы противника с вероятностью 78 % оценивались как танковый и мотострелковый батальоны.

— По местам!

Пехотинцы и спецназовцы мгновенно вскочили, надевая шлемы, готовя оружие к бою. Танкисты бежали к своим машинам. Елена опустила экран-камеру, в которой уже включился режим ночного видения.

Бойцы начали занимать стрелковые ячейки. Не зря, несмотря на усталость, полтора часа после ожесточённого боя были потрачены на обустройство оборонительных позиций. Основная работа была выполнена землеройными машинами, а бойцам оставалось только дообустроить свои позиции. В центральной части траншеи располагался участок, предназначенный для группы Елены. Помимо стандартных ячеек, он имел две выносные — для Семёновой и Вартова — и окоп для «Сталкера».

— А не зря Григорьев «фейерверки» тут разместил, — усмехнулся Конев, подготавливая взрывной пульт.

— Это ему восемь танков и два десятка трупов мозги вправили, — отозвался Калиниченко.

«Фейерверками» жаргонно назывались многоцелевые управляемые мины МДД-25. Эти боеприпасы устанавливались с обычных армейских грузовиков, оснащённых специальным буровым и крановым оборудованием. После установки, мина включалась в сеть, управляемую с подрывного пульта. Её датчики фиксировали сотрясения почвы, изменения магнитного и теплового фона. Совмещение всего этого давало полную картину о передвижениях техники и людей в зоне ответственности. Информация выносилась на экран подрывного пульта, и оператор принимал решение о подрыве тех или иных мин. При срабатывании, МДД-25 включала ракетный двигатель, взлетая на высоту 50–60 метров. После этого из кассеты разбрасывались поражающие элементы — 40 штук. Они выпускались в трёх вариантах, и, в зависимости от наполнения ими мины, она получала своё назначение. Универсальные элементы при подрыве на грунте давали 17-метровый радиус поражения осколками, а при попадании в крышу боевой машины пробивали 30-мм броню. Противотанковые, пробивая 80 мм брони, почти не оказывали осколочного воздействия, а противопехотные элементы, напротив, поражали пехоту на дальности в 30 метров, не имея бронебойных свойств. Все 12 мин, установленные перед порядками батальона, несли по 20 противотанковых и по 10 универсальных и осколочных элементов.

— Восемь километров, — пробормотал Конев. — Не скоро ещё запустим.

— А мы не торопимся.

Елена тщательно проверила оптико-электронный прицел. Это был её собственный, изготовленный по специальному заказу, боевой инструмент. В принципе, как офицер спецназа, она могла заказать спецтехнику и за счёт армии — но не желала бюрократических сложностей с получением и сдачей такой сложной и дорогой аппаратуры.

Прицел имел 110-мм световое окно, двойную сетку, регулируемую кратность до 15 единиц и активную точку дальномера. Дополнительно был установлен барометр, ветромер и термометр. Компьютерный комплекс позволял учитывать температурный изгиб ствола и его изношенность. Всё это, вместе со специально отобранными боеприпасами, позволяло добиваться практически идеальной точности. Дополнялась электронная начинка несколькими программами, предназначенными для различных типов винтовок. Всего таких прицелов было сделано четыре, причём один из них, запасной, был у Елены в рюкзаке.

— Может, я в «Сталкера» сяду? — спросил Калиниченко.

— Нет.

На планшете появились метки, обозначающие звено американских штурмовиков А-10.

— Хотелось бы верить, что зенитчики не спят.

Штурмовики шли на высоте пяти километров, за пределами действия ПЗРК и зенитных скорострелок. Оставалось надеяться на ракеты «Панцирей». Самолёты начали разворачиваться назад, и тут же погасла одна метка, потом вторая.

— Залечь, — коротко приказала Елена.

От точки поворота штурмовиков к позициям батальона стремительно приближалась зловещее «облако», помеченное аббревиатурой «КАБ» — корректируемые авиабомбы. Видимо, их было сброшено столько, что эффективной поверхности рассеяния хватило для обнаружения радарами.