Норман Спинрад - Стальная мечта

• Название: Стальная мечта
• Автор: Норман Спинрад
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 1996
• ISBN: 5-218-00052-3

Норман Спинрад — американский писатель, чьи произведения с успехом шокировали не одно поколение читателей, причем не только в Соединенных Штатах. Бурный рост фантастики семидесятых сегодня немыслимо представить без этой выдающейся литературной фигуры. Более того, истинные почитатели фантастики видят в Спинраде ниспровергателя канонов и достойного литературного хулигана. Можно сказать, для фантастики и фэнтези он сделал ничуть не меньше, чем Генри Миллер и Теодор Пинчон для зарубежной прозы двадцатого столетия.

---

Было торжественно-тихо. Пешеходы почти не попадались. Лишь впереди, в сотне ярдов, виднелись несколько фигур. Феррик мог сполна насладиться одиночеством, размышляя о том, что ждет его впереди, на другой стороне моста.

А там начиналось то единственное, ради чего стоило жить в этом мире: Верховная Республика Хелдон, место, где ныне пребывало будущее истинно человеческой расы, если только у истинно человеческой расы было будущее. Страны, с которыми граничил фатерлянд, также обладали сравнительно большими ресурсами здоровых генов. Однако в этих странах большинство населения составляли мутанты и недочеловеки, они же задавали тон и в правительствах. Отчаянная попытка Хелдона помочь населению порабощенных стран освободиться от ига неполноценных ублюдков, так называемая Великая Война, окончилась неудачей. Поэтому на сегодняшний день вероятность того, что в сопредельных с Верховной Республикой странах будут приняты жесткие генетические законы, без которых невозможно оздоровление нации, практически равнялась нулю.

А ведь даже Хелдону понадобилось несколько столетий жесточайшего генетического отбора, для того чтобы привести генофонд нации к его нынешнему состоянию. И это при том, что Хелдон начал свои долгосрочные генетические программы, уже располагая относительно чистым генофондом. Тогда как в пограничных странах на сегодняшний день едва ли нашлась бы и горсточка неоскверненных генов. А что говорить о таких удаленных от Хелдона странах, как, скажем, Арбонна или Крессия, — это же настоящий биологический ад, где даже мутированные формы нестабильны и не сохраняются на протяжении хотя бы двух поколений. Или о лежащих дальше на восток обширных пространствах Зинда — крае, безнадежно погубленном доминаторами. А дальше пустота. Во всех направлениях простирается радиоактивная пустыня, где счетчик Гейгера буквально захлебывается от треска, где не может выжить ни одно живое существо, кроме тошнотворно омерзительных тварей, более всего напоминающих гигантские раковые опухоли. Предки этих существ некогда были людьми или животными, но с тех пор настолько мутировали за пределы земных форм жизни, что невозможно было определить, чем они являются.

Да, Хелдон на сегодняшний день оставался единственным бастионом истинно человеческой расы. И если миру суждено когда-нибудь вновь стать генетически чистым, то лишь с помощью хелдонской армии и хелдонского оружия:

Какое же место уготовано ему, Феррику, в истории человеческой расы? Кем суждено стать ему в фатерлянде? Чем надлежит заняться?

Подобные мысли теснились в голове у Феррика Яггера, в то время как кованые подошвы его сапог грохотали, чеканя шаг, по дощатому тротуару.

Еще в дни юности своей, в Боргравии, Феррик прилежно и методично занимался самообразованием, готовя себя к будущей жизни. В первую очередь следовало овладеть тем, что будет обеспечивать тебя хлебом насущным. Поэтому для начала Феррик обратился к мотивационной механике — основе основ. За ней последовали наука составления лозунгов, затем искусство внешней и внутренней выправки, далее — искусство внешнего имиджа, премудрости науки об обмундировании и, наконец, памфлетика — искусство создания политического памфлета. Надо заметить, что Феррик с легкостью овладел начатками этих дисциплин, приличествующих истинному сыну своей расы. Правильность его выбора доказала сама жизнь. Даже в Боргравии находился спрос на эти знания, что обеспечивало Феррику вполне безбедное существование. Однако Феррик не остановился на достигнутом. Движимый патриотическими чувствами и побуждаемый отцом, Феррик занялся историей, генетикой и военным искусством, сделав немалые успехи в этих, казалось бы, совершенно ненужных в повседневной жизни науках. Но именно эти побочные дисциплины расширили его кругозор.

Сейчас Феррик был твердо уверен, что человек, столь всесторонне образованный, не пропадет и всегда сумеет найти приложение своим силам и способностям.

Феррик вовсе не стремился к личному обогащению. Нет и еще раз нет! Превыше всего было желание послужить истинному человечеству, отдав себя всего, без остатка, этому благородному делу.

Возникал вопрос: с чего начать?

Напрашивались два решения. Первое — попытаться сделать военную карьеру. Второе — заняться политикой. Выбор, что и говорить, непростой. С одной стороны, став военным, он, Феррик, сразу же получает возможность в полной мере проявить свою любовь к фатерлянду, причем проявить практическими действиями. Тем более самым благородным способом — в борьбе с врагом, отстаивая интересы высшей расы. Но — при условии, что государственная политика Хелдона предоставит такие возможности. Ибо в этой ситуации направлять действия будет не сам Феррик, а правящий кабинет. С другой стороны, лишь занятия политикой могли привести Феррика в узкий круг лиц, определяющих курс проводимой Верховной Республикой политики. Именно здесь принимаются решения, которые Феррику, если он станет военным, надлежит беспрекословно исполнять. Но буквально с души воротило от одной мысли о всех этих пошлых дипломатических церемониях, вечных компромиссах и интригах, которые занимают почти все время любого политика.

Ладно, к чему спешить, утешил себя Феррик. Никто не требует от него сейчас срочного выбора. Будем следовать предначертанному. А когда Провидению будет угодно направить его, Феррика Яггера, оно недвусмысленно покажет, как и чем надлежит заняться. Такова жизнь.

Погруженный в мысли о делах государственных и о собственном будущем, Феррик и не заметил, как почти догнал маячивших впереди пешеходов. Лишь когда до них оставалось лишь несколько ярдов, Феррик невольно обратил на них внимание. Обратил — и челюсть у него отвисла от изумления, смешанного с откровенным ужасом.

Ибо прямо перед ним, по охраняемому мосту, по хелдонской территории, по направлению к последнему на этой планете оплоту генетической чистоты, перло совершенно невообразимое скопище самых отъявленных мутантов, каких только можно было себе вообразить. Был среди них и попугаеклювый, чьи деформированные мутацией зубы образовывали самый настоящий клюв. Рядом с ним тащилась самка синюшника. Ковыляли два горбатых гнома. Был и жабоид. А бок о бок с яйцеголовым гордо вышагивала гнусная пародия на человека, в ногах которого имелось по два добавочных сустава.

На вонючей боргравийской улице эта компания смотрелась бы совершенно естественно, как неотъемлемая часть окружающей действительности. Здесь же, на мосту, гордо перекинувшемся через Ульм, на исконно хелдонской территории, это скопище мутантов представлялось жутким до невозможности фантазмом, от которого леденило кровь.

Вне себя от бешенства, Феррик бросился вперед и, в мгновение ока догнав уродов, яростно крикнул:

— Что это значит?!

Мутанты тут же замерли и, испуганно повернувшись, уставились на Феррика в немом страхе. На тупых мордах был написан ужас вперемешку с рабской покорностью. Но Феррик буквально кожей чувствовал за этой маской страха тщательно скрываемую торжествующую насмешку.

— Наше почтение, Истинный, — прокаркал попугаеклювый. Действительно ли в грубом и хриплом голосе твари сквозил беспримесный ужас? Не ощущался ли в нем оттенок злорадства?

— Что вы забыли здесь, на хелдонском мосту?

Квази-человек вытаращился на Феррика. На морде у него было написано самое искреннее недоумение.

— Мы направляемся в город Ульмгарн, — осмелилась подать голос самка синюшника.

Неужели эти ублюдки не в состоянии понять абсурдности ситуации?

— Кто допустил вас на мост? — грозно вопросил Феррик. — Только не рассказывайте мне, что вы граждане Хелдона!

— У нас есть дневные пропуска, Истинный, — уверенно протарахтел попугаеклювый.

— Дневные пропуска? — невольно переспросил Феррик.

Значит, они и в самом деле выдают суточные пропуска мутантам? Какое неслыханное предательство интересов человеческой расы! Подумать только, к чему это может привести!

— Покажите-ка мне пропуск, — приказал Феррик.

Яйцеголовый порылся в засаленном кожаном мешочке, висевшем у него на груди, и извлек оттуда красную карточку, которую почтительно подал Феррику. В отличие от сертификата самого Феррика карточка яйцеголового была не пластиковой, а бумажной. Тем не менее на ней стояла официальная хелдонская печать, а весь пропуск был в обрамлении крохотных свастик — знак того, что документ выдан министерством по надзору за генетической чистотой. В целом карточка была куда проще, нежели сертификат Феррика, да и оформлена не столь изящно. Но тем не менее в поданной яйцеголовым бумажке значилось: «Дневной пропуск. Срок пребывания в Ульмгарне — десять часов. Действителен лишь 14 мая 1142 г.п.о. Пребывание на территории Хелдона вне указанных сроков карается смертной казнью».