Светлана Бондаренко - Неизвестные Стругацкие. От «Отеля...» до «За миллиард лет...»:черновики, рукописи, варианты

• Название: Неизвестные Стругацкие. От «Отеля...» до «За миллиард лет...»:черновики, рукописи, варианты
• Автор: Светлана Бондаренко
• Издательство: Сталкер
• Жанр: Публицистика
• Год: 2006
• ISBN: 966-09-0049-Х

В эту книгу, подготовленную многолетним исследователем творчества братьев Стругацких Светланой Бондаренко, вошло множество НЕИЗВЕСТНЫХ текстов этих мэтров фантастики — черновики и ранние варианты известных произведений, сценарии и рассказы.

ВСЕ тексты публикуются ВПЕРВЫЕ.

Книга дополнена рисунками А. и Б. Стругацких на полях рукописей и снабжена подробными комментариями.

---

Входит в кабинет, снимает со стены кентаврийский нож, засовывает за пояс и возвращается в столовую. Секунду стоит в нерешительности, затем подходит к стенному шкафчику, берет несколько коробок с гастрономическими наборами, заворачивает в скатерть и со свертком под мышкой выходит из дома.

Корней безмятежно спит, покачиваясь в гамаке.

Гай, воровато оглядываясь, прокрадывается к кабине нуль-транспортера. Прощальным взглядом обводит сад и небо над головой, входит в кабину, кладет сверток на пол и закрывает дверь.

С неподвижным от внутреннего напряжения лицом он медленно нажимает наудачу клавишу за клавишей. Набрав восьмизначную комбинацию, он зажмуривается и надавливает пальцем на стартовую кнопку.

Сад и летнее утро вокруг кабины мгновенно сменяются черно-белой озаренной полярным сиянием арктической ночью.[32] Сугробы, нагромождение торосов. Метет поземка, протяжно завывает ледяной ветер. Гай озирается со страхом и недоумением. Возле кабины воткнуты в сугроб две пары лыж. И сквозь вой ветра то ли чудится ему, то ли действительно доносится откуда-то тихий голос:

— Твой обратный номер: семьсот тридцать шестьдесят один триста девять…

Гай снова наудачу щелкает клавишами и нажимает стартовую кнопку.

И снова вокруг все меняется. Он в кабине в каком-то тускло освещенном помещении. Это низкий тоннель с серыми бетонными стенами, вдоль которых тянутся какие-то трубы и толстые кабели. Тоннель освещен редкими лампами, концы его скрываются в сумрачном тумане. Гай настороженно озирается, и вдруг на лице его появляется выражение крайнего удивления. Он слегка подпрыгивает, и это ничтожное усилие подбрасывает его под потолок кабины.[33] Ударившись головой, он начинает медленно падать, раскорячившись и испуганно хватая воздух руками. А давешний голос теперь уже внятно произносит в тишине:

— Твой обратный номер: семьсот тридцать шестьдесят один триста девять…

Раздается звонкое клацанье. К кабине приближается высокий парень в комбинезоне, жгучий брюнет со здоровенным горбатым носом и веселыми глазами. Клацают по металлическому полу магнитные подковки на его огромных башмаках. Гай, не глядя на пульт, торопливо набирает какой-то новый номер.

— Ты что, юноша, заблудился? — участливо спрашивает парень. Гай мотает головой. Большой палец его ложится на кнопку.

— Где это я? — спрашивает он.

— На Дионе, — отвечает парень, улыбаясь.

— На Дионе… Это что такое?

— Спутник Сатурна, малограмотный. Чему вас теперь учат? Тебе-то куда надо?

— На Тобу! — отвечает Гай со злостью.

— На Тобу! — Парень протяжно свистит. — А ну-ка, вылезай, поговорим…

Но Гай нажимает стартовую кнопку.

Медный звон, и снова все меняется. Вокруг туманная полутьма, в которой угадываются какие-то циклопические конструкции, а далеко внизу хлещут бесшумные водопады расплавленного металла и отчетливо видны черные фигурки людей, неторопливо и спокойно расхаживающие по этому прирученному аду.

Гай в тупом отчаянии закрывает глаза. Тихий голос произносит:

— Твой обратный номер: семьсот тридцать…

Палец Гая послушно нажимает на клавиши: семь, три, ноль…

И вот Гай снова в саду, озаренном утренним солнцем. Разноголосо щебечут птицы. Безмятежно спит в своем гамаке Корней. Гай нагибается, чтобы поднять с пола сверток, и в это мгновение тихий голос произносит снова:

— Твой обратный номер: семьсот тридцать шестьдесят один триста девять.

Голос исходит из крошечного матового шарика, лежащего между свертком и стенкой кабины. Гай поднимает шарик, осматривает его и слегка сжимает пальцы. С легким треском шарик распадается в пыль. Несколько секунд Гай стоит неподвижно, глядя на пустые пальцы. Затем поворачивается и смотрит на Корнея.

Корней спит, покачиваясь в гамаке.

Корней и Гай в столовой заканчивают завтрак. Промакивая губы салфеткой, Корней говорит:

— Сегодня я буду занят, Гай. А чтобы тебе не было скучно, я хочу познакомить тебя с Драмбой. Он очень забавный, послушный, много знает. С ним можно гулять, играть, разговаривать. Хочешь?

— Как будет угодно господину, — покорно говорит Гай.

— Пойдем.

Они встают и проходят в кабинет, останавливаются перед металлической шторой. Корней нажимает защелку, и штора с легким треском сворачивается, открывая нишу в стене.

Гай вскрикивает от ужаса, хватает Корнея за руку и падает на колени. В нише, расставив косым крестом руки и ноги, стоит огромная неподвижная фигура. Корней смеется и поднимает Гая на ноги.

— Не бойся, дружок, — говорит он ласково. — Это всего лишь робот. Старый добрый Драмба.[34]

— Робот… — повторяет Гай. Он все еще жмется к Корнею. — Слово знаю. Что значит — не знаю. Человек?

— Нет. Робот — это машина. Очень сильная, ловкая, выполняет всё приказания людей. Но может и думать, запоминать, разговаривать…

— Робот — раб?

— Гм… В известном смысле. Но мы не любим это слово. Впрочем, в наше время роботов почти не осталось. В них теперь нет нужды. А вот лет пятьдесят назад мы брали их с собой в космос, они хорошо послужили нам, особенно на больших планетах… Вот этот Драмба ходил в экспедиции еще с моим дедом… — Корней ласково хлопает Драмбу по боку. — Старый добрый Драмба!

Гай тоже нерешительно дотрагивается до робота.

— Почему он не двигается?

— Выключен. Сейчас мы его включим.

Корней щелкает переключателем на металлическом поясе Драмбы, отступает назад и плавно проводит ладонью по воздуху на уровне одинокого «глаза» в круглой решетчатой голове. «Глаз» наливается зеленоватым светом. Гай судорожно вздыхает и пятится. Драмба опускает руки и сдвигает ноги. Голова его медленно поворачивается из стороны в сторону.

— Все в порядке, Драмба? — спрашивает Корней.

— Все в порядке, Корней, — отзывается робот монотонным басом.

— Выходи.

Драмба выступает из ниши и останавливается.

— Драмба, это Гай, — говорит Корней, — Он — мальчик с другой планеты. Он никогда не видел роботов и даже не знал, что это такое. Ты будешь с ним играть, гулять и разговаривать. Ты будешь его слушаться. Ты меня понял, Драмба?

— Я тебя понял, Корней, — произносит Драмба. Его «глаз» устремлен на Гая. — Очень хорошо, Гай. Мы будем с тобой играть, гулять и разговаривать. Я буду тебя слушаться.

Гай настороженно подходит к роботу и глядит на него снизу вверх.

— А если ты не будешь меня слушаться, — произносит он сдавленным от волнения голосом, — тебя снова выключат, клянусь Черным Зверем!

Жаркая заволжская степь — окраина огромного, кипучего, полного жизни и энергии мира. Далеко за горизонтом поднимаются в ясное небо серо-белые силуэты необыкновенных зданий, и гряда этих силуэтов, причудливая, вещественная и вместе с тем по-воздушному легкая, охватывает степь с запада чуть ли не в половину горизонта. Временами среди этих призрачных форм вспыхивают и мгновенно исчезают ослепительно-яркие точки, целые серии точек…

Гай и Драмба стоят на вершине плоского холма и смотрят на город.

— Город, — монотонным голосом говорит Драмба. — Волгоград. Он стал больше с тех пор, как я в последний раз видел его. Тебе не разглядеть, Гай, а мне видно, как текут людские потоки по висячим садам над Тракторным Музеем…

— Пойдем, — нетерпеливо прерывает его Гай и сбегает с холма, путаясь ногами в высокой траве.

Драмба спускается следом за ним. Они останавливаются перед широкой полосой великолепного шоссе, прямого как стрела, прорезающего степь от горизонта к горизонту. Видно, что шоссе этим никто давно не пользуется. Кое-где покрытие потрескалось, сквозь трещины пробивается трава, а местами желтеют на нем наносы песка.

— Дорога? — спрашивает Гай.

— Дорога, — отзывается Драмба. — Туда, — он показывает на запад, — она ведет на Волгоград, на Киев, на Варшаву… Туда, — он показывает на восток, — она ведет на Караганду, на Улан-Удэ, на Мукден… Когда-то по ней днем и ночью неслись машины, миллионы машин, а теперь она стала не нужна, в целом мире никто больше не пользуется дорогами. Зачем они, когда есть нуль-транспорт!

Гай ступает на дорогу, стучит каблуком по покрытию. Вдруг с неба доносится веселый смех, женский голос звонко кричит:

— Орел, Ястреб, Коршун! Догоняйте, что же вы? Мужские голоса откликаются:

— Мы спешим, Летучая Мышь! Не уйдешь! Бери правее, Наташка! Держись Волги!

Гай задирает голову и, прикрывшись ладонью от солнца, силится разглядеть в синеве летящих людей.

— Вот они, — говорит Драмба, указывая трехпалой рукой. Но Гай так ничего и не разглядел. Голоса, перекликаясь, удаляются, и вскоре вновь наступает тишина.

— Летают, — произносит Драмба. — Раньше редко можно было видеть летающего человека. Все меняется. Времена меняются.