Василий Колташов - Мальчик из Фракии

• Название: Мальчик из Фракии
• Автор: Василий Колташов
• Жанр: Историческая проза

«Два мира, варварский и римский, все еще противостояли друг другу в конце VI века. Под натиском пришедших из-за Рейна и Дуная народов Западная Римская империя пала. Другая часть некогда могущественной державы, Восточная Римская империя – Византия – продолжала существовать. Ее столицей был Константинополь, величайший город своей эпохи. Но не только нашествия новых народов терзали старый мир в этот век. Внутри его бушевали собственные страсти. В порывах событий никто еще не мог сказать, что возьмет верх: день или ночь».

События романа разворачиваются в 576–578 годы во время нашествия славян на Византию и покорения Восточной Европы кочевниками аварами. Основные сцены: Фракия (нынешняя Болгария) и Константинополь, славянские земли за Дунаем (сегодня Румыния), а отчасти и терзаемая лангобардами Италия.

Герой романа Амвросий – мальчик, попавший из Византии к варварам. Он свидетель многих событий последнего акта Великого переселения народов. Раб в империи, Амвросий становится свободным в краю язычников. Его учителя и друзья – воины и дети мечтающие сравняться с Перуном. Его мир – леса и горы Карпат, красивые и беспокойные.

За несколько лет полных открытий и приключений главный герой проходит путь от фракийского пастушка до свободолюбивого и отважного человека. Его окружают представители разных народов, готы, римляне, гепиды и хорваты, а также солдаты империи, разбойники-скамары и простые люди разных племен. Жестокую борьбу в книге ведут видные личности той эпохи: аварский каган Баян, князь склавин Даврит, императоры Византии Юстин II и Тиверий Константин.

---

Вестогор откашлялся. Сплюнул на землю. Отвел глаза.

– Чего стережем? А? – входил в азарт Светодив. Щипал свою дикую бороду. Усмехался игриво: день радовал его, ласкал приятным покоем предстоящего сна.

– Ну, чего пристал то? Тайна это разве?

– Давай рассказывай, не томи. Не слышит никто, спят все.

– Ладно, – с деланной обидой протянул стражник. Начал, разминая руки: – Только ты никому… ни единого слова чтоб не сказал… Перуном клянись!

– Да разорвет меня гром!

Амвросий прислушался.

– Беда, брат. Вроде как авары с юга хотят на нас двинуться. Там теперь основная война будет. Всегорд ополчение племен подле озера Судеб собирает. Оттуда дальше двинутся. Может к городу Магуры пойдут. Больше мне не известно.

– Слышал? – шепнул другу Идарий.

– И ты не спишь… – удивился юный римлянин.

– Да, чего там… Все понял? Тихо!

Светодив хрустнул суставами. Расправил плечи. Бросил в огонь несколько веток. Сухолом затрещал в огне. Пламя ожило. Поднялось.

– Чего распаляешь?

– Мерзну… Может стар стал?

– Вон, молодые то спят себе. Петухами не пробудишь. Они вон даже в домах ночевать не хотят, а ты все мерзнешь… Всю ночь мерз и теперь что ли, согреться не можешь. Гляди, солнце то уже поднялось…

Ковыляя подошел другой часовой. Зевнул. Поправил ленточку стягивающую длинные русые волосы. Спросил высоким голосом:

– Отсидели свое?

– Отсидели, – вздохнул Вестогор. – Теперь и ты день посиди. Смотри чтобы порядок был, а то у тебя вчера двое сами в лес ходили. Мало ли… Вдруг хорваты поблизости сидят…

5

Идарий разбил яйцо. Задрал голову. Принялся пить. Амвросий взял из корзины пару сырых яиц. Стукнул одно об стол. Соскреб разбитую скорлупу ногтем. Проколол дырочку в пленке. Потянул с наслаждением прохладный белок.

– Уходить надо, – сказал Идарий. Вытер рот широким рукавом. – За Рывой пойдем. Слышал, что Вестогор сказал? К нашим доберемся, тогда повоюем, а тут все лето зря просидим. Оружие у нас есть. Драться мы умеем. Нечего в горах отсиживаться, когда кругом авары.

Юный римлянин постучал скорлупой о дерево. Выпил молча. Отпил квас из глиняной крынки. Икнул от колющей горло кислоты.

В темной землянке ребята были одни. Воздух пах сыростью. За толстой стеной поднималось солнце, накаляло землю и небо. Новый жаркий день был впереди.

– Что скажешь?

Амвросий поскреб обветренный нос. Он не боялся без позволения оставить товарищей, чтобы нагнать отряд Рывы. Он был готов к новым сражениям. Он опасался их, но и желал их. Ему все больше хотелось быть взрослым, ощущать себя воином. За прошедшие месяцы рука стала тверже, а глаз острее. Он хорошо стрелял из лука. Рыва не единожды хвалил его за меткость. Но все было непросто. Многое предстояло еще обсудить. Оба друга с самого рассвета ждали этой беседы.

– Если бы нас оставили в важной крепости, то грех был бы покинуть своих. Но авары сами не сунутся сюда, – заговорил римлянин. Голос его звучал весомо.

Идарий кивал. Глаза его неотрывно глядели вперед. Падавший из дверного проема свет освящал его лик лишь наполовину. Мальчик загорел и обветрился не меньше Амвросия. Все повадки его сделались совсем взрослыми, мужскими.

– Тайно не уйдем. Ночью совсем не уйдем. Надо днем.

– Днем, – согласился сын кузнеца. – Ночью ворота стерегут. Нас просто как щенков переловят. Как переловят так и запрут, а там и побить могут. Я руку Светодива знаю. Тяжелая рука, не кулак, а палица.

«Все так», – в мыслях согласился юный римлянин.

– Значит что? – Идарий взял новое яйцо. Стукнул острым концом об стол. Выпил одним глотком. Запил перекисшим квасом.

– Без товарищей не уйдем. Надо чтобы нас хоть десяток набрался. Иначе кто нас выпустит? Свои же и остановят, те кому в крепости милее отсиживаться.

– Таких много, – печально сказал Идарий.

С улицы послышались голоса.

– Смотри, уже совсем прогорело. Погаснет огонь, самого разжигать заставлю! Как тогда кашу варить будем? Ну? Знаешь ты? Сварог видит: сердишь ты меня! – бранился мужской голос.

– И разожгу. Чего проще? Дай поем сперва, – отозвался Вторяк.

Послышались шаги. В дверном проходе появился племянник князя. От былой полноты не осталось у него и следа. Только щеки сделались еще круглее.

– Яйца сосете? – сказал он. – Мне то оставьте. А?

– Бери, не жаль! – ответил Идарий.

Вторяк присел на лавку. Посмотрел на товарищей снизу вверх. Разбил первое яйцо. Чмокнул, глотая. Разбил второе. Отпил кваса.

– Тебе не надоело? Сидим и сидим тут… – осторожно начал Амвросий. – Смотри, все воюют, а мы здесь за оградой прячемся. Какой прок тут торчать? Спать только – это ведь не жизнь!

– Да… – пропыхтел Вторяк. – Заботы все невоенные… Наскучило!

– Что делать станем? – Идарий опустился на лавку. Протянул руку. Нащупал новое яйцо. Посмотрел в глаза племянника князя.

«Если Вторяк с нами уйдет Всегорд сразу простит. Даврит племянника очень любит, а против князя никто не пойдет», – угадал мысли друга Амвросий. Хотелось верить, что все так и будет.

– Так что делать? – насупился Вторяк. Выпил четвертое яйцо.

– Наши куда ушли, знаешь? – спросил юный римлянин. Сел рядом. Луч света упал на его густые каштановые пряди.

Вторяк поморщился. Посмотрел сперва на сына кузнеца, а потом на римлянина. Он начал понимать о чем идет речь. Идарий достал из-под рубахи свой амулет с ликом Перуна.

– Мы для чего клятву давали? Для чего Громовержец благословил нас на подвиги? Для чего? Чтобы мы тут все лето просидели, пока на равнину авары пробираются?

– Как на равнину!? – вскочил Вторяк.

– Куда воины ушли, как думаешь?

– Может в другую крепость ушли, а потом сюда вернутся…

Амвросий засмеялся:

– Никто сюда не вернется.

– Возле священного озера Судеб теперь главные наши силы собираются. Там и пешие и конные – все. Оттуда воевода Всегорд на юг идет. Там война будет. Может на Дунае, а может и за ним. Из Византии много воинов придет. Сам Даврит придет. Вот где битва будет! Вот где добыча и слава!

«Мастер же ты выдумывать», – мысленно сказал другу Амвросий.

– Откуда знаешь? – распалился Вторяк.

– Мы ночью во дворе спали. Слышали, как часовые шепчутся.

Племянник Даврита сердито наморщил лоб. Помотал головой как молодой бычок.

«Согласится», – подумал Амвросий.

– Надо к воеводе идти! – выпалил Вторяк. – Какой прок в крепости кур разводить, яйца с кашей жрать, да спать…

– Это ты правильно придумал! – воскликнул Идарий.

– Я? Так оно само… – растерялся круглощекий мальчик.

– Все вместе пойдем, во имя Перуна! – поддержал Амвросий.

– Тут подвигов не навоюешь, ты Вторяк прав, – Идарий раздавил кулаком пустую скорлупу. – Кто еще с нами решится пойти?

Княжеский племянник прищурился. Страшновато было нарушать указание Рывы. Но ведь и не было никакого указания? Если что рыжебородый говорил, то не им. «Значит мы вольны сами решать», – подумал Вторяк. От этой мысли в животе у него приятно булькнуло.

– Я со Светланом поговорю, – предложил юный римлянин.

– Кто не из нашего городища тоже шепчутся, – заметил сын кузнеца. – Просянам уходить не велели, а ливичи, так те горят сражаться. И смоляне так…

– Десятка три нас наберется, – важно заключил Вторяк. – Доброжир точно с нами пойдет, сам с ним поговорю. Он парень отважный, ему тут с первого дня не сидится. Только вот Мечислав и…

– О-о-о… Забудь об этих! – махнул рукой Идарий. Лицо мальчика вытянулось от недовольства. – Со всеми остальными переговорим тайно. Вечером под северной стеной соберемся, а уходить на другой день станем. Дорогу до озера я знаю, мне ее отец показывал.

6

Воздух тянул зноем. Кривые деревья упрямо цеплялись за каменные обрывы гор. На прозрачном небе горело беспощадное солнце.

Безусые бойцы хлебали деревянными ложками жидкое варево из котла. Чавкали. Шмыгали носами. Несколько групп ребят отдыхало невдалеке. Они уже были сыты, насколько позволяла скудная пища. Взрослые отсыпались после ночного караула. На рассвете умерло двое воинов пострадавших в последних стычках. Их с особым обрядом предали земле возле восточной стены. Погребальных костров в укреплении разводить не позволялось, чтобы не притягивать внимание врага. Дневной старшина, посовещавшись с командиром крепости, отправился на охоту. С ним ушли восемь ребят. Еды оставалось немного.

– Что мы уйдем, даже на пользу всем будет, – шепнул Доброжир кудрявому пареньку. Облизнул деревянную ложку. – Иначе до зимы на таких харчах не дотянем. Сам видел: мешки то совсем пустые. На одной дичи всех не удержать… Пусть лучше раненым больше еды достанется, а авары сюда не сунутся.

– Верно говоришь, – согласился Светлан.

– Все тут свои. Не таись, – важно сказал Вторяк. Усмехнулся краешком небольшого рта. Оглядел исподлобья товарищей.

Доброжир стер рукавом капли с низкого лба. Блеснул задиристо прозрачными как вода глазами. Выставил вперед подбородок с ямочкой. Распрямил грудь. Заговорил звонко: