Лаура Гурк - Надежда на счастье

• Название: Надежда на счастье
• Автор: Лаура Гурк
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-060609-2, 978-5-403-01845-6

Непросто молодой женщине в одиночку управлять плантацией. Постоянно требуются сильные руки, но незамужней красавице Оливии рассчитывать не на кого.

Из чувства сострадания она соглашается дать приют израненному Конору Бранигану и надеется, что после поправки он поможет ей с плантацией.

Однако Конор отвергает предложение Оливии остаться. Он, как перекати-поле, никогда не задерживался долго на одном месте. Его сердце не знало любви, а душа отвыкла от женского тепла.

И все же страстная преданность Оливии дарит Конору надежду на счастье…

---

Если бы она выплеснула на него ведро воды, ей не удалось бы так быстро вырвать его из прошлого. Заставив себя усмехнуться, Конор проговорил:

– Что ж, давайте побеседуем. Погода сегодня прекрасная. Немного жарковато, но думаю, все-таки терпимо, верно?

Оливия опустила ложку в пустую миску и внимательно посмотрела на него.

– Почему вы оказались в тюрьме? – спросила она. – Что вы натворили?

– А какое вам до этого дело? – с улыбкой осведомился Конор.

– Вы находитесь в моем доме, мистер Браниган, и это мое дело.

– Не беспокойтесь. Как только смогу двигаться, я уйду отсюда.

Но она смотрела на него все так же пристально.

– Вам потребуется пролежать еще несколько недель. А до тех пор вы будете находиться в моем доме и под моей опекой. Думаю, я имею право знать, что за человека я привезла к себе.

Она взяла его в свой дом. Она ухаживала за ним, кормила его, и он должен быть ей благодарен. Конор почувствовал себя виноватым и пробормотал:

– Вам хочется, чтобы я вам сказал: меня посадили в тюрьму по ошибке, я – невинный человек, белый и чистый как лилия, так ведь?

– Скажите мне правду, вот все.

Конор чуть не рассмеялся. Неужели эта женщина так наивна? Он уже открыл рот, собираясь выдать ей ложь, достаточно убедительную, чтобы прекратить эти расспросы, но тут она вдруг сказала:

– У меня трое детей, поэтому я спрашиваю…

Конор понимал, когда его посылали в нокаут. И теперь ему по-настоящему стало стыдно. Ведь было ясно: эта женщина тревожилась за своих девочек – только поэтому и донимала его вопросами.

Конор отвел глаза и, уставившись на трещины в потолке, пробормотал:

– Меня арестовали за попытку грабежа и за измену британской короне. Осудили же только за попытку грабежа. Я провел четырнадцать месяцев в дублинской тюрьме, а потом меня выпустили. И поверьте, я не собираюсь красть ваше столовое серебро или убивать вас в вашей постели, миссис Мейтленд.

Конор не ожидал, что такое простое объяснение удовлетворит ее. Он приготовился к новым вопросам, хотя и не собирался на них отвечать.

Но женщина больше не расспрашивала его. Поднявшись, она проговорила:

– Спасибо, что рассказали. Вы можете остаться здесь до тех пор, пока не заживут ваши раны. Но я была бы вам признательна, если бы вы воздержались от брани. – С подносом в руках она направилась к двери. Потом вдруг, обернувшись, сказала: – Кстати, я – мисс Мейтленд. Я не замужем. И никогда не была.

После этого неожиданного заявления она развернулась и вышла из комнаты.

Вернон сидел в своей конторе на лесопилке, когда Джимми Джонсон принес ему телеграмму. Он бросил мальчику монетку за труды, и Джимми, сунув монету в карман, проговорил:

– Спасибо, мистер Тайлер.

Мальчик вышел, весело насвистывая, а Вернон развернул телеграмму. Прочитав ее, он подошел к двери и прокричал:

– Джошуа! Быстрее сюда!

Едва лишь он уселся за письменный стол, как в контору вошел его управляющий.

– В чем дело? – спросил Джошуа Харлан, закрывая за собой дверь.

– Я только что подучил телеграмму из Нью-Йорка. Мой тесть хочет немедленно получить отчет о делах.

– И что же это значит?

– Должно быть, его компаньоны беспокоятся за железную дорогу, вот что. Черт возьми, разве кто-нибудь думал, что Оливия окажется такой упрямой.

– Вы уверены, что никак нельзя обойти ее участок?

Вернон открыл ящик и вытащил земельную карту.

Швырнув ее на стол, проворчал:

– Если сможешь найти путь, как проложить дорогу вокруг «Персиковой рощи», не проходя через Байю и не взрывая динамитом горы, будь добр, сообщи мне об этом.

Джошуа даже не стал смотреть на карту.

– Извините, – пробормотал он, усаживаясь на стул, – такого пути просто быть не может.

– Конечно, не может, – кивнул Вернон. – Вот, смотри… «Персиковая роща» – прямо на дороге. Так что Оливии придется продать эту землю.

– Она уже говорила вам, что не продаст. Что мы теперь будем делать?

Вернон полез в ящик, стоявший на столе, и достал сигару. Но закуривать не стал. Постукивая сигарой по столу, он надолго задумался. Вернон думал о потраченных деньгах и обо всех своих планах. Когда он женился на Алисии Джеймисон, он пообещал ее папочке, что они смогут заработать миллионы на Юге после войны. Уже тогда он знал, что Конфедерация погибнет и появится множество возможностей. В родной город Вернон вернулся состоятельным человеком. Он воспользовался деньгами Хирама Джеймисона, чтобы скупить все земли и все предприятия, которые смог прибрать к рукам. И теперь он определял жизнь тех людей, которые некогда смотрели на него сверху вниз. Не проходило и дня, чтобы он не испытывал удовольствия от этого.

Но у Вернона были более серьезные планы. Они с Хирамом скупили почти все земли, так как собирались построить собственную железную дорогу, проложить ветку от Монро до Шривпорта. Топографы и инженеры уже сказали ему, что по геологическим причинам невозможно провести дорогу через Каллерсвилл, но Вернон не обратил на это внимания. Он хотел построить совершенно новый город и уже выбрал место – в шести милях к северу, прямо у края персикового сада Оливии Мейленд. И теперь ему мешало лишь упрямство Оливии. Проклятие! Она могла все испортить.

Вернон вспомнил тот день одиннадцать лет назад, когда ее отец высмеял его, отказавшись выдать за него Оливию. И ее папочка даже пообещал его пристрелить, если он отважится ухаживать за ней. Спустя столько лет Вернон все еще слышал пьяный смех Сэмюела Мейтленда.

– Что вы собираетесь сказать мистеру Джеймисону? – спросил Джошуа.

– Правду, – ответил Вернон. – Скажу, что у меня все здесь под контролем. – Он откусил кончик сигары и сплюнул в медную пепельницу, стоящую рядом с креслом. – Я как-нибудь заставлю Оливию продать мне землю.

– Но как?

– Я поговорю с ней у церкви в воскресенье. И подниму цену, посмотрим, убедит ли это ее, – сказал Вернон, раскуривая сигару. – Если она и тогда не захочет продавать, придется применить более жесткие методы убеждения.

Джошуа поднял на собеседника свои выцветшие серые глаза.

– Если дело дойдет до этого, мне понадобится много денег.

– Если дойдет до этого, ты их получишь, – пообещал Вернон. – Непременно получишь.

Глава 6

Конору надоело лежать в постели. Бесконечно лежать, ничего не делая, только спать или думать, уставившись на стены, – это сводило его с ума.

Ему хотелось побыстрее покинуть этот дом. Ужасно, что про его страдания и позорные секреты узнали три невинные девочки и их пуританка-мать. Он не знал, как много поведал о своих переживаниях в Маунтджое, но в любом случае они услышали вполне достаточно.

И если наступает один из тяжелых периодов в его жизни, то он хотел бы преодолеть его по-своему. Один. А тут не боксерский ринг, где можно выпустить пар. Тут не безликий номер в гостинице, где он мог бы обрести пристанище. К тому же тут не было виски, которым он мог бы затуманить свой мозг.

Единственным развлечением была она – Оливия Мейтленд, приносившая ему подносы с супом, выносившая его ночной горшок и ничего больше не говорившая – про его кошмары, которые не давали ему уснуть в первые несколько дней. Она пыталась кормить его, а он протестовал, отказывался, не желал, чтобы его баловали, как грудного младенца. И теперь он ел сам, хоть это и стоило ему огромных усилий.

Его удивили слова хозяйки о том, что она никогда не была замужем. Конор пытался представить себе чопорную Оливию Мейтленд в роли «женщины с алой буквой»,[3] но ему это никак не удавалось. Девочки были приемными детьми – в том не было никаких сомнений.

Чтобы хоть чем-то занять его, Оливия принесла ему несколько книг. Но Конор не стал говорить, что не умеет читать, что никогда не ходил в школу. Школы и книги – это для детей богатых протестантов, у которых были наставники. О чтении он никогда не задумывался, но, перелистывая страницы одной из книг и разглядывая непонятные слова, вдруг подумал: хорошо бы научиться читать. Хотя, конечно же, чтение – это не для мужчины, зарабатывающего себе на жизнь на боксерском ринге.

Не желая постоянно спать и не имея других занятий, Конор пытался чем-нибудь отвлечься. И вот как-то раз, на седьмой день его пребывания в постели, дверь отворилась и в комнату вошла Кэрри. Увидев девочку, он очень обрадовался обществу.

– Доброе утро, мистер Конор, – проговорила она. Прислонившись к дверному косяку, девочка бросила взгляд в коридор, потом вошла в комнату и закрыла за собой дверь.

– Мне не полагается заходить сюда. – Теперь она говорила погромче. – Мама так сказала.

– Мне не хотелось бы, чтобы у тебя были неприятности из-за меня, – сказал Конор с улыбкой.

– Ничего страшного. – Малышка махнула рукой. – У меня и так сплошные неприятности.

Конор невольно рассмеялся. Девочка же приблизилась к кровати и, перегнувшись через спинку, внимательно посмотрела на него.