Ширл Хенке - Сладкое безумие (Глубокая, как река)

• Название: Сладкое безумие (Глубокая, как река)
• Автор: Ширл Хенке
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-006406-3

Прелестная Оливия спасла жизнь Самюэлю Шеридану и подарила ему свое сердце. Но красавец-полковник, поглощенный своей неудавшейся семейной жизнью, не заметил подарка. Узнав, что опекун предназначил ее в любовницы этому опасному человеку, Оливия бежит из дома, переодевшись в мужское платье. На берегах Великой реки находит она друзей, врагов и удивительные приключения, и здесь же судьба вновь дарит ей встречу с тем, кто стал главным виновником ее бед...

---

– Я предлагаю предельно простое решение проблемы. Оливии требуется временный муж, который не станет обременять ее необходимостью выполнять супружеские обязанности, но сохранит ее репутацию, дав ей свое имя. Если полковник жив и получит развод, Оливия моментально овдовеет и выйдет замуж за отца своего ребенка. Отличная мысль! – продолжала Луиза, довольная своей изобретательностью. – Требуется муж, способный умереть молодым. Думаю, на эту роль как нельзя лучше подойдет какой-нибудь испанский офицер… Подождите секунду… Некий молодой человек с титулом, из богатой и знатной семьи, а службу он проходит, скажем, в Испанской Флориде. Итак, мы отправляемся в Пенсаколу. С сеньорой Вальдес мы не виделись уже много лет, путь не близкий, и мне, естественно, не помешает общество молодой особы, любительницы путешествий. Скажите, Оливия, почему бы нам с вами не совершить поездку во Флориду?

Начав понимать, куда клонит Луиза, Оливия воспряла духом. Улыбнувшись, она сказала:

– Однажды мне довелось проделать долгий путь по Миссисипи, да еще во время землетрясения. Думаю, небольшое путешествие морем до Флориды пойдет мне на пользу.

– Дон Рафаэль Обрегон! – торжественно провозгласила Луиза. – Мне нравится это имя! А вам, дорогая?

– Я выйду замуж за таинственного дона Рафаэля в Пенсаколе, затем трагически овдовею и укроюсь в поместье в Байю-Бьенвеню, оплакивая безвременную кончину любимого мужа, – подхватила Оливия.

Доктору оставалось только восхищенно покачивать головой, слушая, как дамы воодушевленно разрабатывают свои планы. По мнению Фрея, мужчины в подметки не годились слабому полу, когда речь шла о необходимости выстоять и выжить в самой невероятной обстановке.

Все утро губернатор Уильям Клейборн провел как в аду. Его кабинет до отказа забили плантаторы-креолы, крайне возбужденные перспективой грядущей войны с англичанами. Они требовали, чтобы американская армия встала на защиту их интересов и раз и навсегда положила конец преступным действиям давнего врага, чьи корабли бороздят воды Мексиканского залива, словно это внутреннее море Англии. Кое-как убедив визитеров в том, что ситуация находится под контролем, насчет чего сам губернатор весьма сомневался, и позволив им несколько выпустить пар, губернатор в конце концов отправил всех восвояси.

Обстоятельства вынуждали Клейборна обдумывать каждое слово в разговоре с именитыми гражданами Нового Орлеана, так как в Конгрессе рассматривался законопроект о предоставлении Луизиане статуса штата. После его одобрения те же самые темпераментные плантаторы займут места в законодательном собрании нового штата и в случае чего смогут вообще отравить жизнь губернатору. Клейборн устало потирал голову, когда раздался стук в дверь и в кабинет вошел секретарь.

– Что нового, Дарси? Еще одна делегация плантаторов или на этот раз капитан испанского судна с жалобой на пиратов, обобравших его до нитки?

– Нет, ваше превосходительство, ничего неприятного, – улыбнулся секретарь, державший кипу бумаг. – Всего лишь несколько документов на подпись, в том числе призывы к общественности насчет поимки пирата Жана Лафита, прошение о помиловании Энрике Салазара, ордер на арест Поля Шмита, несколько заказов на поставки и ряд бумаг на выплату жалованья.

Клейборн просмотрел первый документ, гласивший, что американские власти должны немедленно конфисковать товары, закупленные на доходы от незаконных операций Лафита, и поставил витиеватую подпись.

– Этого мерзавца пора хорошенько проучить, – процедил сквозь зубы губернатор, вычеркнул несколько строк из следующей бумаги, написанной каллиграфическим почерком Дарси, и ощутил начало очередного приступа головной боли.

С тех пор как во время эпидемии желтой лихорадки умерла креолка, вторая жена Клейборна, которую он очень любил, губернатор остался в полном одиночестве и чувствовал себя отвратительно. Однако не следовало поддаваться слабости, и Клейборн со вздохом принялся разбирать гору бумаг, размашисто подписывая их в том месте, где указывал Дарси. За последние месяцы, с тех пор как у него начал работать этот энергичный и толковый молодой человек, Клейборн привык во всем полагаться на своего секретаря.

Вкратце поясняя содержание каждого документа, Дарси открывал последнюю страницу и предлагал губернатору поставить подпись, работа кипела, и вскоре с документами было покончено.

– На сегодня достаточно, ваша светлость. Почему бы вам не отправиться домой? Час уже поздний, с остальным я сам управлюсь.

– Благодарю вас, Дарси. Думаю, стакан доброй мадеры перед сном мне не помешает, надо будет пораньше лечь спать, – не заставил себя долго уговаривать губернатор, встал и направился к двери, а секретарь принялся аккуратно раскладывать бумаги на письменном столе.

Когда Клейборн укатил домой, Дарси вынул из общей кипы документов одну страницу, адресованную полковнику Сэмюэлю Шелби, перечитал и холодно усмехнулся. «Никак не ожидал, что получится так легко, – удовлетворенно пробормотал секретарь. – Будем надеяться, что полковник не примет слишком близко к сердцу известие о замужестве своей французской шлюхи. Ему отнюдь не обязательно знать, что она уже успела овдоветь и ныне живет затворницей в своей загородной резиденции, никого не принимая. Впрочем, полагаю, об этом губернатору не следует информировать Шелби… а также о том, как возлюбленная изливает душу в своих письмах к полковнику. Бедняжка все клянется в вечной любви и умоляет Шелби вернуться к ней и ее новорожденному ублюдку. Откуда ей знать, что все ее послания, не дойдя, обращаются в пепел».

Золотистые глаза секретаря зловеще сверкали в свете свечи, но в тени оставалось бледное лицо с правильными, почти женственными чертами. Эдмонд Дарси выглядел в точности как падший ангел. Правая рука сатаны.

После встречи с Джеймсом Мэдисоном полковник Сэмюэль Шелби вышел из боковой двери, которой пользовались лишь в том случае, если посетителю, по мнению президента, не следовало попадаться на глаза посторонних. С тех пор как в это здание въехал хозяином Томас Джефферсон, много людей, начиная с послов иностранных держав и кончая политическими оппонентами, выскальзывали через этот черный ход после аудиенции с президентом. Сэмюэль шел до длинному извилистому коридору с мрачным видом, но его тяготили отнюдь не проблемы войны и мира, которые он только что обсуждал с главой американской администрации.

Возле двери в свои личные апартаменты полковника поджидала Долли Мэдисон. Она сразу приметила, что мыслями Сэмюэль был далеко, скорее всего за тысячи миль от столицы, в Новом Орлеане.

– Знаю, что на границе с Канадой сложилась очень тревожная обстановка, но мне почему-то кажется, что тебя гораздо больше волнует ситуация в районе, находящемся значительно южнее. – Супруга президента по-матерински чмокнула Сэмюэля в щеку, потянула его за собой и тщательно прикрыла дверь.

Вернувшись в Вашингтон, полковник рассказал Долли Мэдисон, что добивается развода с Летицией, так как встретил девушку, на которой хочет жениться, и она ждет его в Новом Орлеане. Оливия Сент-Этьен должна быть воистину исключительной особой, сделала вывод жена президента, поскольку Сэмюэль нарушил собственное правило, согласно которому никогда и никому не поверял своих тайн, в особенности сердечных, и все свои проблемы решал самостоятельно. Долли порадовалась за своего любимца, но сейчас в его глазах вновь погас живой огонек и на лице опять застыла прежняя маска циничности. Долли была уверена, что за этой маской скрывается глубокое страдание, и хотела узнать его причину в надежде помочь или на худой конец просто посочувствовать.

Она провела полковника в гостиную, усадила на кушетку вдали от любопытных глаз и чутких ушей прислуги, отпустила горничную и скомандовала:

– Теперь выкладывай, почему у тебя такой задумчивый вид. И не потчуй меня ссылками на военную ситуацию. Мой муж мне и так все уши прожужжал рассказами о сокрушительном поражении наших войск, когда генерал Хэлл сдал форт Детройт англичанам.

– Мне никогда не удавалось вас обмануть, – улыбнулся Шелби, но улыбка тут же погасла, и на лицо его набежала тень. – Развод мне больше не нужен. На этот раз Летиция и вправду отдала богу душу.

Долли ахнула:

– Как это случилось?

– В точности не знаю. Вчера повстречался мне Уортингтон Соамс и накинулся на меня, как разъяренный бык, топал ногами и кричал, будто я нанес его драгоценной дочери смертельное оскорбление, подав на развод. Сенатор обвинил меня в том, что я не могу оставить ее в покое даже в могиле и пытаюсь втоптать в грязь славное имя Соамсов.

– Но ты мне рассказывал, что однажды они уже якобы похоронили ее и она воскресла.

– На этот раз все без обмана. Сенатор был вне себя – небрит, глаза покраснели от слез, словом, явно убит горем. Летиции нет в живых, в этом можно не сомневаться. Ее застрелили в Сент-Луисе, когда я отправился в погоню за Вескоттом. Соамс не мог связно мыслить и говорить, так что о деталях я могу только догадываться, но, очевидно, в дом забрались грабители. Тело Летиции переправляют в Виргинию и похоронят в семейном склепе.