Людвиг Эрхард - Благосостояние для всех

• Название: Благосостояние для всех
• Автор: Людвиг Эрхард
• Издательство: Дело
• Жанр: Экономика
• Год: 2001
• ISBN: 5-7749-0228-5, 0-911971-50-5

В книге Людвига Эрхарда, немецкого экономиста и государственного деятеля, суммирован опыт разработки и практического осуществления хозяйственной реформы в послевоенной Германии (ФРГ). Эта реформа вошла в историю под названием `немецкое чудо` и послужила образцом для многих стран мира, решавших сходные задачи перехода от `принудительно направляемого хозяйства` к социальной рыночной экономике. Вышедшая в свет в 1956 г. книга Эрхарда неоднократно переиздавалась и переведена на многие языки. Первое издание на русском языке вышло в ФРГ в 1960 г. Для студентов и преподавателей вузов, экономистов, управленцев, политиков, практиков осуществления хозяйственных реформ. В силу доступности изложения книга представляет интерес и для широкого круга читателей.

---

Если мы хотим пойти путем, указанным вначале, и, по моему мнению, единственным плодотворным путем, то тогда мы должны прежде всего создать предпосылки для достаточного капиталообразования. Но мы достигнем эту цель только тогда, когда германский народ в целом будет питать доверие к стабильности политического, социального и экономического строя. Однако, символом стабильности для рядового человека является цена, которую приходится платить за жизненно необходимые товары. Это как раз является точкой, в которой должны встретиться и сочетаться наши усилия, направленные на проведение умеренной политики в области заработной платы, на обеспечение стабильности хозяйственного, социального и политического будущего нашего народа.

Исходя из этих соображений, каждому в отдельности следует снова и снова осознавать пределы своих требований или таковых его группы. Например, в отдельных случаях повышение заработной платы может как будто принести пользу рабочему или служащему и может показаться даже весьма соблазнительным; – если же оно подрывает структуру цен, то зародыш зла коренится в нем самом, – повышение зарплаты тогда в силу самой природы вещей обращается против самих выгодополучателей.

Людям удалось, правда, расщепить атом, но им никогда не удастся подорвать действенность того железного экономического закона, согласно которому мы должны обходиться в нашем хозяйствовании теми средствами, которыми мы располагаем, т. е. закона, по которому мы не можем больше потреблять, нежели мы можем производить – или желаем производить.

Глава Х. Ведет ли благосостояние к материализму?

В последнее время все чаще можно слышать утверждение, что политика так называемого социального рыночного хозяйства определенно и во все большей степени приводит людей к пагубному материализму.

Подвергнем это утверждение критическому разбору.

Прилежание человека, созидательная деятельность всех людей, занятых в хозяйственном процессе, а равно и стремление к постоянному улучшению аппарата производства, – все это, встречающееся при самых различных конъюнктурных условиях, получает свой экономический смысл и свое социальное содержание только на пути создания лучшего или более свободного образа жизни. Мы не строим египетских пирамид ради самих пирамид, это не самоцель: у нас каждая новая машина, каждая вступающая в строй электростанция, каждое новое рабочее место и все иные возможности повышения интенсивности труда, в конечном итоге, служат обогащению человека, всех людей, живущих и работающих в условиях социального рыночного хозяйства[65]. Я всегда буду прилагать все старания к тому, чтобы результат хозяйственного прогресса шел на пользу все более широким слоям людей, в конечном идеале – всем слоям населения.

В том народном хозяйстве, где ничего не производится, не может быть никаких доходов. Однако нельзя также производить что-либо, не имея в виду предстоящего потребления; последнее возможно только при рабских или тоталитарных системах. Эта концепция побуждает меня, между прочим, не признавать никаких привилегий в образе жизни людей, независимо от того, имеют ли эти привилегии политические или чисто хозяйственные первопричины. Всякий, пытающийся использовать позиции силы, должен сознавать, что он наносит явный вред другим слоям населения и их социальному положению[65].

Исходя из этой точки зрения, я считаю, что одной из важнейших задач современной экономической политики является преодоление представления о неизбежно повторяющемся повышении и понижении конъюнктуры, т. е. представления о якобы закономерно, механически действующей смене хозяйственных конъюнктурных циклов; преодоление это должно пойти путем плодотворного применения новых понятий. Если окажется возможным достичь этой цели, то тем самым уже сделан решительный шаг на пути повышения благосостояния, – по меньшей мере тогда каждому трудолюбивому и усердному члену общества будет предоставлена возможность лучше и легче проявить свои способности и скорее добиться успеха.

Воля к потреблению

Потребительский динамизм, активный и оптимистический, является предпосылкой того, что в народном хозяйстве постоянно и оптимальным образом используются все возможности хозяйственной деятельности; в таком хозяйстве проявляется стремление укрепить силы роста и стремление к прогрессу. Только эта, мной упомянутая «воля к потреблению», позволит производству бесперебойно развиваться и будет способствовать сохранению стремления к рационализации и подъему Производительности. Только при постоянном давлении с потребительской стороны на хозяйство сохраняются и в области производства силы, способные гибко применяться к повышенному спросу и нести соответствующий риск.

Конечной целью всякого хозяйствования есть и будет освобождение людей от материальной нужды. Поэтому я думаю также, что чем лучше нам удастся распространить и умножить благосостояние, тем реже люди будут предаваться образу жизни и умонастроению, основанным только на интересе к материальным благам. Лишь подъем уровня благосостояния создает те условия, которые могут оторвать человека от его примитивного, по существу только материалистического, мышления; во всяком случае, он должен был бы этому способствовать. И я верю в это, так как мне представляется, что люди будут связаны материалистическими понятиями лишь до тех пор, пока они находятся во власти каждодневных забот и не способны в таком бедственном положении подняться выше низменных жизненных интересов. Наоборот, когда люди, идя путем благосостояния и социальной обеспеченности, приходят к сознанию самого себя, своей личности и своего человеческого достоинства, они приобретают возможность, я сказал бы даже – радостную надежду, вырваться из материалистического образа мышления.

Тот, кто исходит из этого представления вещей и полон к тому же твердой воли не допускать приостановки хозяйственной экспансии до тех пор, пока среди нашего народа имеются люди, социальный стандарт которых неудовлетворителен, – тот несет в себе не только экономически-материалистическое, но социально-этическое начало. Другой вопрос – является ли целесообразным признать стремление к экспансии постоянным фактором определенной величины во всех фазах развития и его всегда одинаково громко провозглашать?

Эти отклонения, носящие скорее тактический характер, не могут умалить значения обрисованных здесь основ всякого хозяйствования. До тех пор, пока экспансия является результатом стремления не только к лучшей жизни, но и к достижению более высокой производительности, имеет место полная гармония. Однако, когда воля к экспансии несет в себе опасность, что люди станут требовать большего, вне связи с производительностью народного хозяйства, т. е. больше, чем оно может дать, – тогда эта понятная с социальной точки зрения тенденция теряет всякое реальное и, как я думаю, моральное обоснование. Если, – например, в результате желания сократить рабочее время, – уменьшается выработка, вопреки возможности провести повышение производительности, то нельзя одновременно требовать повышения заработной платы, в конце концов являющейся результатом приложения производительного труда. Такие требования не имеют ровно ничего общего с упомянутым мною стремлением к экспансии.

Отказ от «политики суровой жизни»

Экспансия в правильном понимании этого слова означает повышение общего объема доходности народного хозяйства, чем и достигается возможность того, что все могут соучаствовать в этом доходе. Сегодня же мы находимся на верном (т. е. на совсем неверном, на плохом) пути к тому, чтобы торговаться о долях соучастия отдельных групп в национальной продукции.

Не имеет никакого смысла предаваться здесь каким-либо иллюзиям. Народное хозяйство не может отдавать больше, чем ему позволяет наличная национальная продукция, являющаяся не чем иным, как результатом усилий людей и производительности их труда. Как раз во времена высокой конъюнктуры и полной занятости нужно особенно четко указать на границы, поставленные потреблению каждого в отдельности. Надеюсь, что никто не станет делать из моих высказываний вывод, будто я стою за особый немецкий вариант так называемой «политики суровой жизни». Никто не может меня упрекнуть также и в том, что я когда-либо пользовался выражениями, как «туже затянуть пояс», «отказываться и терпеть лишения» и т. д. Такие лекарства невозможно согласовать с моим пониманием экономической политики.

После всего проведенного мною за последние годы, едва ли можно меня заподозрить в том, что ограничительная политика представляет для меня самоцель, или что моей целью могло бы стать стремление добиться понижения конъюнктуры. Нет, положение остается прежним: успех нашей экономической политики всегда заключался в том, что мы не останавливались перед препятствиями, но стремились найти решение в динамическом прорыве вперед, т. е. всегда искали решения в экспансии и находили его.