Ирина Измайлова - Троя. Герои Троянской войны Книга 1

• Название: Троя. Герои Троянской войны Книга 1
• Автор: Ирина Измайлова
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-06937-2

На фоне реальных исторических событий, знакомых нам лишь по древнегреческой мифологии, разворачивается действие этого фантастического остросюжетного романа. Автор превращает мифологических героев в живых реальных людей с реальными характерами, но дает им несколько иную судьбу, чем неведомые нам создатели древнегреческих мифов. Из существующих вариантов известного предания о Троянской войне, на основе которых было создано множество литературных произведений, гомеровская «Илиада» была более гениальной, чем остальные, но не более верной исторической правде, которой мы попросту не знаем...

---

Я пройду вдоль всей стены и, когда закончу обход, как раз начнется смена караула.

Он зашагал по стене от поста к посту, проверяя, все ли на месте, и попутно заглядывая в стоящие через каждые двести шагов глиняные кратеры[17]: в них три раза за день рабы наливали свежую воду, чтобы несшие дежурство воины не испытывали жажды. Кратеры были прикрыты толстыми крышками, дабы вода в них не нагревалась и не испарялась, а рядом с каждым кувшином лежал деревянный черпак.

Осматривая равнину, лес, предгорья, с юга и с запада близко подступающие к городу, Гектор то и дело бросал взгляд в другую сторону, на обнесенный этими мощными стенами город.

Троя дремала, как обычно в жаркий полдень, полупустая. По ее улицам, в той части, где жили люди состоятельные и знать, двигались только одинокие фигуры рабов и рабынь, выполнявших какие-то поручения, либо шедших в верхний город за покупками, либо спешивших в один из храмов – принести жертвы, покуда хозяева отдыхали и не нуждались в них. В верхнем городе движения было куда больше: работали мастерские и лавки, в небольших садиках, появившихся на свободных участках улиц за годы войны, хлопотали их хозяева, поливая деревья либо собирая созревшие гранаты, маслины или персики. Дети с шумом носились по улочкам ремесленной части Трои – их жара не пугала. Иной раз какой-нибудь мальчишка, завидев на городской стене всем хорошо знакомую фигуру Гектора, махал ему рукой и приветственно кричал, и остальная ватага вслед за ним принималась вопить: «Эвоэ! Слава Гектору!».

Но все это мало походило на бурную жизнь великого города в прежние, довоенные годы. Гектор хорошо помнил Трою радостной и полной движения, помнил, как шумели даже в эти жаркие дневные часы базары верхнего города, теперь почти пустые – в город давно не приезжали купцы, помнил, сколько людей шло в храмы, как толпилась на площадях молодежь, устраивая игры и затевая споры, а то кто-нибудь принимался сочинять песенки, аккомпонируя себе на лире или ударяя в тимпан.

Теперь на пустых улицах жила лишь память об этом.

Герой закончил обход, проверил, явилась ли смена караула, которую привел его брат Полит, и спустился по той же лестнице вниз, в город.

Он прошел через Скейскую площадь и, дойдя до невысокого белого храма Афины Паллады, быстро поднялся по ступеням. В храме дымился жертвенник, и молодой жрец завершал обряд жертвоприношения, а две женщины, принесшие сюда драгоценное сандаловое масло, просо и белого ягненка, только что поднялись с колен и поправляли свои покрывала, собираясь уходить.

– Пойдем, Эфра, – произнесла одна из них серебристым, мягким голосом. – Я слышала, как прошли мимо храма воины, значит уже поменялся караул, и Гектор вот-вот придет за мной.

– Я уже пришел, Андромаха, – произнес герой и, преклонив колени перед жертвенником, низко поклонился, а затем встал.

Женщина, та, что говорила, подбежала к нему, не замечая, что ее светлое покрывало соскользнуло на плечи, открывая чудесную головку, украшенную большим узлом волос цвета темной меди. Эта строгая прическа, подчеркнутая простотой небольшой серебряной диадемы, очень шла к прелестному, совсем юному личику двадцатилетней женщины, к ее нежной светлой коже, абрикосовому румянцу, к ее изумрудно-зеленым, большим загадочным глазам. Андромаха была среднего, скорее даже небольшого роста, и когда Гектор опустился на колени, она оказалась с ним вровень, когда же они стояли рядом, ее голова была ниже его груди. Тоненькая, хрупкая, вся будто светящаяся, она выглядела лепестком розы на его ладони. И в ее глазах, обращенных к мужу, было столько радости, восторга, детской неподдельной любви, что потеплело бы и самое холодное сердце, а сердце Гектора никогда не было холодным. Он тоже любил свою жену Андромаху, любил и безгранично верил в ее любовь. И это был тот случай, когда святому доверию мужчины ничто не угрожало.

– Пойдем, моя хорошая, – он обнял жену и ласково кивнул ее рабыне Эфре, в это время собиравшей в корзинку кувшинчики изпод масла и проса и лепестки с цветочных гирлянд, которыми они украсили алтарь и статую богини Афины.

Андромаха прижалась к мужу, обвив гибкой рукой его талию – как ни велик был Гектор, его талия была достаточно тонкой, чтобы молодая женщина могла его обнять.

– Что на стене? – спросила Андромаха, когда они вышли из храма. – Все ли сегодня в порядке?

– Как обычно, – ответил Гектор – Все как обычно, как все эти годы, и именно это плохо. Люди от этого дико устают. Идем, я хочу позавтракать с тобою вместе, а потом у меня много дел.

Глава 5

В одном из внутренних двориков огромного дворца царя Трои Приама, среди разбитого здесь крошечного садика, на невысокой каменной скамье сидела женщина. Жара заставила ее сбросить с плеч серебристое, расшитое тончайшим золотым узором покрывало и снять сандалии, оставшись только в белом платье из очень легкой, почти прозрачной ткани, без рукавов, с модным в Трое глубоким вырезом, перехваченным крохотной золотой застежкой. Это платье свободно облегало тело женщины, не скрывая, но подчеркивая точеные, совершенные линии ее фигуры. Она сняла и бросила на скамью возле себя и пять-шесть своих драгоценных браслетов, и золотую с лазурью диадему, вытащила черепаховые шпильки из своей прически, и волосы, цвета светлого золота, рассыпавшись, упали на спинку скамьи и свесились с нее до земли. Босые ножки женщина поставила на бортик небольшого, отделанного мрамором бассейна, в котором собиралась дождевая вода. Рабы часто и аккуратно чистили этот бассейн – вода была прозрачна, и дно блестело, играя солнечными бликами.

На поребрике, у самых ног красавицы, резвился маленький, белый как облачко, котенок. Женщина дразнила его, держа над ним свой пояс и подергивая так, чтобы кончик то опускался ниже, то взлетал вверх – и зверек прыгал, старясь его поймать, цеплял коготками, срывался, падал, иногда чуть не в воду, снова ловил и ловил... Кошки не считались в Трое священными, как в Египте, хотя мода держать их в богатых домах пришла именно оттуда. Не обожествляя кошек, их, тем не менее, любили и баловали, и подарить знатной женщине котенка считалось проявлением самого доброго отношеия.

Гектор вошел во дворик через внутреннюю галерею дворца и, остановившись в десятке шагов от скамьи, на которой сидела женщина, окликнул:

– Елена!

Она быстро обернулась. У нее было овальное лицо с высоким чистым лбом, идеальной линией тонких бровей и едва заметной переносицей. Брови и густые ресницы казались особенно черны на фоне светлой, как лепесток чайной розы, кожи. Что до глаз, то они были очень большие, почти неестественно большие, светло-голубые и прозрачные, как вода в бассейне.

Увидев Приамида, женщина поспешно приподнялась.

– Здравствуй, Гектор! – проговорила она смущенно.

Герой подошел к ней и сел рядом.

– Оставь свое покрывало, Елена. Ты не на улице, а дома, и мы ведь не чужие... Я не хотел тебя тревожить, но вот не могу найти Париса. Где он, а?

Елена чуть заметно пожала плечами, и ее лицо, и без того подобное мрамору, совсем окаменело.

– Не знаю. Я его не видела.

– И он не говорил тебе, куда пойдет? – уже почти резко спросил Гектор.

Женщина отвернулась, наклонившись, подхватила тершегося у ее ног котенка и прижала к груди, будто боялась, что сквозь ее плоть и тонкую ткань платья станет видно отчаянное биение сердца. Котенок запищал и вырвался – Елена стиснула его слишком сильно и, не желая того, причинила зверьку боль.

– Разве ты не знаешь, Гектор, что он давно уже не говорит мне, куда ходит и зачем? Спроси мужчин, они скорее знают.

– Мужчин? – у Гектора вдруг вырвался злой смешок. – Ну нет! Что делают мужчины и где их искать, я знаю и сам. Кто не на посту, тот в мастерских, либо на другой работе, либо отдыхает в своем доме, чтобы быть готовым работать или сражаться. Наш дом велик, и я думал, что ты, жена Париса, можешь знать лучше других, где твой муж. Если я ошибся, прости – обидеть тебя я не хотел.

Елена опустила голову.

– Как раз ты единственный, кто не обижает меня, Гектор, – почти шепотом произнесла она. – От кого только я не слышу обидных слов! Кто не смеет говорить в глаза, тот шипит мне в спину... Вся Троя меня ненавидит!

Она проговорила это с такой горечью, что раздражение Гектора улеглось. Он сел на скамью рядом с Еленой и ласково накрыл своей большой смуглой ладонью ее судорожно стиснутые на коленях руки.

– Перестань! Как у всех женщин, у тебя слишком бурное воображение. Не спорю, то, что с нами происходит по милости Париса и отчасти по твоей глупости, никому не нравится. Но так уж и ненавидит! Так уж и вся Троя!.. В Трое, я надеюсь, пока достаточно мужчин, у которых хватит ума не валить все на женщину. И не плачь – глаза покраснеют.

– Они и так уже красные. Я проплакала половину ночи.

– Ясно, – Гектор нахмурился. – Так Париса, значит, с тобой не было?

– Со мной был только мой котенок и две рабыни, – Елена посмотрела в лицо царевичу и усмехнулась. – И не притворяйся, великий Гектор, что ты не знаешь этого!