Владимир Леви - Наемный бог

• Название: Наемный бог
• Автор: Владимир Леви
• Издательство: М.: Торобоан
• Жанр: Психология
• Год: 2004
• ISBN: 5-901226-07-0

Исследователь человеческих миров, врач, психолог, гипнолог, писатель с многомиллионной аудиторией, Владимир Леви продолжает общение с читателем. Новая книга "Наемный бог" раскрывает тайны воздействия человека на человека, природу внушения и гипноза, психологию веры, зависимости и власти.

Как и все книги Леви, эта книга — учебник свободы, душевного здоровья и внутренней силы, книга для поддержки души.

Главный редактор Н.А. Леви

---

Ладно, Васюта, на сем, пожалуй, прощай. Я, левикий твой негритос, и поныне тобой восхищаюсь и продолжаю в памяти любоваться как природным явлением. Ты поимел от меня недостававшую тебе частичку мозгов, а я от тебя — градус мажорного отношения к жизни, свободу дыхания и голосовых связок, потоковость бытия, — так что квиты и друг другом довольны.

Глубочайший же мой поклон тебе — и вместе со мной ото всех любящих Медицину, Россию и Человечество, не сочти за пафос — за то, что искренне ты почитал Сергея Сергеевича Корсакова, гениального отца-основателя клиники, где мы с тобою общались, врачевали, грешили…

Корсаков был твоею иконой и тайным укором — твоей измордованной, но все-таки совестью. Словно в богослужение и покаяние ты много сделал для воскрешения его памяти. О Корсакове дальше особо…

Нокаут в первом раунде

На свежем увлечении удается многое…

Лечебным гипнозом я начал заниматься, закончив мединститут, а плотно и каждодневно, по многу часов — в должности психотерапевта райдиспансера, будучи двадцатидевятилетним кандидатом наук и уже известным автором своей первой книги. Какие-никакие регалии плюс голосина, плюс борода, плюс психотехники работали довольно успешно, и все же главным было не это…

Вот маленький врачебный эпизод тех времен.

(Для меня — эпизод, для пациента — судьба.)

П. Б., 40 лет, металлург. До травмы норма из норм. Школа, техникум, армия, работа, женитьба, двое детей… Здоровье завидное. Увлечения: рыбалка, туризм. Характер компанейский. Покуривает. Алкоголь — немного пивка в компании, стопку-другую водки. Не прочь приударить за симпатичной бабенкой…

Три года назад был сбит машиной, шок с десятиминутной потерей сознания, перелом бедра. Через два месяца после выписки из больницы появились навязчивости.

— Боюсь высоты — кажется, что выброшусь, тянет. Боюсь острых предметов — ножей, бритв: зарежусь или зарежу кого-нибудь… Мимо витрин прохожу: разобью, разнесу… Чем меньше ребеночек, тем страшней… В компании сижу — и вдруг: сейчас вскочу, заору, выругаюсь, ударю кого-нибудь, кинусь, сойду с ума… Даже не мысль, а будто уже… Страшно, а вдруг не выдержу….

— Сколько времени это уже? Все три года?..

— Да, все…

— И все три года боретесь?

— Все три года.

— И ничего не случилось? Страшного не наделали?

— Пока ничего, но…

— И ничего не сделаете. Никогда. Вы же понимаете.

— Но ведь…

Всегда таинствен прорыв темных сил патологии — из каких-то глубин — в, казалось бы, несокрушимую норму. Зловредный бунт подсознания… Интересно понять, почему не возникло ровным счетом никаких страхов, связанных с улицей и автомобилем, с фабулой психотравмы… У патологии своя патологика.

— На людях — тяжелей или легче?

— Смотря с кем. Хуже с ребенком. С женой легче. (Меж тем с женой отношения так себе, уже давно, как он говорит, нет искренности, преобладает взаимное недовольство… Тоже, увы, стандарт.)

— Было лучше, когда ходил к нашей терапевтихе… А потом она меня выгнала. "Больше не ходите ко мне со своими идиотизмами. Ложитесь в психиатрию".

Неслабая психотерапия…

Понятно: его детское «я» тянется к архетипной Любящей Матери — и не получает того, что ищет…

По контрасту гипноз, скорее всего, пойдет на отцовский лад — займем-ка внутреннюю вертикаль могучим мужским зарядом.

Приказательно-твердо:

— Вешать прямо. Опустишь руки. Смотреть прямо перед собой… Смотреть мне в глаза…

Все начинается с принятия взаимных ролей, включающих подсознательные программы. Уже один только врачебный осмотр — распахивание ворот для внушения. Мгновение может предопределить все…

— Глаза закрыть!.. (Властно.) Падать!..

Пошатнулся назад и влево, поддерживаю:

— Все в порядке. Теперь — сесть.

Внушаемость налицо, транс уже начался, не мешкать… Пациент в кресле. Наклоняюсь над ним. Приказываю смотреть мне в переносье. Жестко, с металлом:

— Считаю до десяти. Во время счета будут тяжелеть веки. При счете десять закроются. Раз…

Захлопал глазами на "четыре?, закрыл на "девять"…

— Все хорошо… Спокойно… Теперь - СПАТЬ. Одно из рискованнейших мгновений. На «спать» чаще всего прокалываются, переоценивая степень внушаемости и недооценивая сопротивление, которое и в глубоком трансе может быть самостоятельной переменной…

Легко ли в детстве уснуть, когда тебя ЗАСТАВЛЯЮТ спать?.. Раз семьдесят я тренировочно варьировал интонации этого гипнознака, прежде чем уловил те самые…

Проверим каталепсию… Рука П.Б. кажется почти невесомой, податлива, словно воск, а когда отпускаешь, застывает как ледяная… Колю руку иголкой — реакция нуль, можно было бы делать безнаркозную операцию…

— Глубже спать… Еще глубже.. Спать детским сном… Все проходит… Уверен в себе, спокоен. Любая возникающая мысль принимается спокойно, легко… Любое представление рассматривается спокойно. Мысль и действие отличаются между собой. Представление и действие разделяются. Все хорошо… Полный мир с собой, полный мир,. Спать глубоко, спать детским сном,.

Для начала достаточно… Минут двадцать пускай укрепится, а я пока позвоню тебе…..Пробуждаю.

— Что чувствовал в начале сеанса?

— Пошевелиться не мог… Глаза сами закрылись… Но слышал шумы… Был момент, хотелось смеяться… (Подсознательное сопротивление, но транс его перешиб.)

— Мысли?..

— Никаких… И навязчивых не было…

— Слушайте внимательно. Война с навязчивостями окончена. Запрещаю вам борьбу с мыслями и представлениями, какими бы они ни были. Только у кретинов внутри все чистенько и спокойненько. Поняли1?

— Понял…

Этот случай сравним с боксерским боем, завершенным нокаутом в первом раунде. К следующему сеансу у П.Б. все прошло. Прожил много лет в добром здравии.

Врачебный гипноз есть пси-хирургия, да, психологическая хирургия. Если хирург телесный должен исчерпывающе знать анатомию и физиологию — строение и биодинамику организма, то пси-хирург обязан как в своих пяти пальцах разбираться в строении души и в ее жизни во времени, психодинамике. Это трудно, и это главное.

Во время приема со мной что-то случается.

Не по заказу.

Не лучезарное обаяние порющего душеспасительную ахинею папаши или сочувствующего братца-кролика, нет, но без моего ведома то, что было только что мной, увольняется - остается лишь состояние пустоты перед приступом неизвестно чего, может смерти…

Самоотмена, да, и страница чистая для заполнения Другим Существом.

А если сравнить это, допустим, с подключкой разъема от Мировой Сети Душепитания, то вопрос в том, с какой стороны. Имярек доступен, с какой может перегореть…

Я слабых люблю за то, что они живут. Я сильных люблю за то, что они умрут. А сам я ни слаб, ни силен, я и то, и другое — вернее, мост между силой и слабостью…

Как нас учили?.. Чтобы не болеть, нам надобно себя преодолеть.

СЕБЯ?!?… вот-вот, привычная нелепость.

Как можно? Осадить себя как крепость?

А кто внутри останется?.. Скребя в затылке, снова задаюсь вопросом: как может глаз увидеть сам себя без зеркала?.. ЧЬИМ глазом?..

Даже с носом не можем мы поделать ничего без любопытства друга своего.

И как же, как гипнозу не поддаться, когда очередной великий спец дает набор простых рекомендаций как жить — то бишь как оттянуть конец и умереть красивым и здоровым? Продашь и душу за такой гипноз, и хоть интеллигент воротит нос, и он непрочь найти обед готовым…

Сеанс с обменом сердец

Многие из нас с детства охотно лечатся, но неохотно вылечиваются. Когда ты здоров, надо идти в детский сад, надо в школу, надо делать зарядку, надо уроки, надо вести себя хорошо, надо иметь хорошее настроение… Потом надо в армию, надо замуж, надо работать, надо исполнять супружеские и родительские обязанности…

Сплошные "надо" — и все потому лишь, что ты здоров.

Мир Здоровья — это обязанности, со всей их скучищей, это ужас ответственности, это бесконечность труда, это риск, наконец. Здоровенькому умирать надо, вон вообще убираться, вот какие дела…

Когда болен, мир устроен иначе. Вроде и тот же, но наклонен к тебе совсем по-другому, как в самолете.

Почти все "надо" в Мире Болезни решительно отменяются; зато появляется множество симпатичных "нельзя" и "можно", напоминающих сладостный санаторий младенчества, где ценой некоторых ограничений достигается фантастическая свобода. Тебе ни в коем случае нельзя напрягаться, нельзя уставать, нельзя расстраиваться, огорчаться, нельзя беспокоиться.

Тебе можно — и даже должно — ужасно себя чувствовать, объявлять об этом во всеуслышание и всячески демонстрировать; можно капризничать, привередничать, требовать то и се; можно не выполнять обещанное и посылать всех на какое угодно количество букв; можно самовыражаться и нарушать приличия, можно писаться, какаться — все оправдает болезнь, все искупит, все грехи тяжкие на себя возьмет. Это ведь форсмажорина, посторонняя силища, воля ее — не твоя…