Александр Саенко - Человек, который был Богом. Скандальная биография Альберта Эйнштейна

• Название: Человек, который был Богом. Скандальная биография Альберта Эйнштейна
• Автор: Александр Саенко
• Издательство: Современный литератор
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 978-985-14-1585-0

За неброской внешностью и пытливыми глазами этого человека скрывался выдающийся ум, превосходивший научную мощь всей цивилизации вместе взятой. Он совершил переворот не только в науке, но и в умах миллионов людей. Он кардинально изменил историю, участвовал в разработке страшнейшего оружия массового поражения, нашел способ разорвать пространственно-временной континуум, открыв тем самым доступ к иным мирам, проводил эксперименты с невидимостью…

Как родились его выдающиеся теории? Что произошло с эсминцем «Элдридж»? Правда ли, что теория относительности неверна, да еще к тому же украдена у Пуанкаре? Куда пропали разработки «машины времени»? И правда ли, что именно он объявил старт гонке вооружений? Почему он скрывал от всего мира свою первую жену, скончавшуюся в нищете? И какое отношение имела она ко всем великим открытиям?

---

Считая себя рациональным, он не понимал захватывавших его чувств. Дрожь охватывала его, сильное волнение сковывало. Безумно хотелось увидеть ее рядом, чтобы она вышла из дома… Он бы тогда сошел с ума, утонул в изумрудных глазах, прикоснувшись к полосам, с которыми любил играть ветер. Он жаждал видеть ее вновь. Пускай она бы и смеялась. Ее усмешка стала бы наградой, подарком, и он смеялся бы над собой до слез.

Он вновь и вновь думал о ней и иногда, на одну лишь секундочку, казалось, будто он задохнется от счастья. Альберт вздрогнул. Ему показалось, что занавеска в окне дернулась. Испугавшись, он побежал прочь. Это она, увидела… и все поняла. Страх сковывал ноги. Но в глубине души он чувствовал себя счастливым.

Задача

Мысли шли нескончаемым потоком, Альберт рисовал длинные формулы. Остались позади невыносимые работы Максвелла, и он ясно ощущал: кто-то из этой парочки явно лишний. Вторым был Исаак Ньютон. Учитель на уроке монотонно, словно механически, объяснял ученикам достижения изобретателя гравитации. Видя непонимание и интенсивную работу мысли на лицах одноклассников, Альберт, прикрыв рот листком бумаги, чтобы никто не заметил, беззвучно смеялся. Любимцы учителей морщили лоб, делали умное лицо, но глаза наполнялись непониманием. «Элита, больше сказать нечего…» — думал он, смеясь, вспоминая, как их хвалили, ставили в пример перед классом. У тех на лице стояли самодовольные улыбки. А сейчас… они представляли самое что ни на есть печальнейшее зрелище, не понимая простейших вещей. Но и Эйнштейну не все было ясно. Просидев целую неделю в библиотеке за уравнениями Максвелла, отказав в свидании уже двум девчонкам, которые, надо сказать, были недурны собой, он нисколько не жалел о упущенном времени. Альберт в душе улыбался. Теперь ясно, как день: старина Ньютон оплошал, а лучшие умы просто ничего не понимают в физике.

Догадки

Учитель говорил: «Скорость света — неизменная величина. Почему? Объяснить это просто. Представьте: вы летите на луче света и держите перед собой зеркало. Увидите ли вы свое отражение? Конечно, нет. Свет не может отражаться от зеркала, он не опередит сам себя, и отражение не увидите…».

Эйнштейн закрыл глаза,… Безграничная Вселенная, завораживавшая его с детства, мириады россыпей звезд, переливающиеся разными цветами галактики, и он летит на луче света, держа перед собой пресловутое зеркало. Нет, картина вовсе не так гротескна: в воображении он рисовал и кое-что пострашнее, и нечто, куда более интересное, о чем он, конечно, расскажет… но не здесь и не им. А дальше произошло озарение. Он чуть не вскрикнул, не перевернулся на стуле. Непонимающие глаза учеников больше не смешили Альберта. Они выглядели ужасно! Ньютон-то точно ошибся. Если лететь со скоростью света и держать зеркало, можно увидеть отражение, ведь на таких скоростях пространство и время искривляются… становятся другими. Он знал, как это можно доказать. Он награждал Ньютона оскорбительными эпитетами, мысленно издевался над ним. Он потом скажет: «Прости меня, Ньютон!», но тогда он был готов биться об заклад, что яблоко слишком сильно ударило англичанина по голове.

Скрипка

Он прибежал домой окрыленный. Забежав в комнату, он кинулся к бумаге. Мысли следовали одна за другой. Он записывал, записывал, записывал, не в силах остановиться, как будто отвергнутый бог руководил его рукой. Пусть другие играют в кости, а ему предстоит возвыситься над людьми. Годы вопросов ушли. Забыты боль и страх, что он не такой, как все. Да и не суждено слиться с обществом такому человеку… Пытался же столько раз поднять их до своего уровня, но у них нет крыльев.

Но ошибаются те, кто считает, будто он одинок. Есть скрипка. Он столько лет учился на ней играть, и, казалась, будто бы только этот тонкий инструмент понимал его мысли. Он поднял смычок, и комната наполнилась звуками 40-й симфонии. Альберт смотрел на небо, ему предстояло открыть все его загадки.

Физик и лирик

Мария была круглой отличницей, но до ужаса ненавидела математику. В тот день им пришлось отвечать у доски, решать глупые, как казалось Альберту, уравнения. С неохотой он поплелся к доске, мысленно проклиная тоску школьных будней. Потом к доске вызвали Марию. Она долго чертила что-то, рисовала закорючки, но не знала, как решать. Альберт видел, что она вот-вот заплачет, если будет выглядеть перед всеми тупицей или получит плохую оценку. Она озиралась по сторонам, испытующе смотрела на Эйнштейна. Учитель отвернулся к окну; тогда он подошел к Марии и быстро на ухо рассказал ей, что надо делать. Она легко подхватила мысль, и через минуту уравнение оказалось решено. Альберт улыбался. Разве есть большее счастье?… Она тогда у доски схватила его руку и тихо на ухо прошептала одно-единственное слово: «Спасибо».

Он мысленно повторял его. Не мог сконцентрироваться, собраться с мыслями — они словно изменили Эйнштейну, и не слушались, разлетаясь на куски. Она краснела, стоило их глазам встретиться, опускала голову. Внезапно все стало ясно.

Он сошел с ума. И сильнее всего хотелось сжать в объятиях причину своего слепого безумия, позабыв обо всем на свете, утонув в ее шелковистых волосах.

Месть

Школа в Аарау, где Альберт учился, считалась одной из худших. Образование — ужасающе низкое, а выпускники редко поступали в университет. Но однажды она приняла участие в соревнованиях немецких школ. Никто, конечно, не рекомендовал Эйнштейна. Одним он казался тупицей, другие боялись дерзости ученика.

Самые-самые уехали в Берлин, но результаты оказывались плачевными. Берлинские педагоги низко оценили математические способности учеников. Директор был «в трауре», Альберт узнал у «конкурсантов» тексты задач, и на следующий день стоял у кабинета директора.

— Герр Шнайдер, я решил задачи, на которых все ваши любимчики провалились, — не без самодовольства сообщил Эйнштейн, переступив порог кабинета. Шнайдер смотрел на подростка сквозь толстые линзы очков с неприязнью. Его бы воля, испепелил бы этого выскочку на месте.

— Как вам это удалось, Эйнштейн?

— Все очень просто, нужно лишь уметь оригинально мыслить.

— Но у нас высокий уровень образования, вы только посмотрите: Шляйхер, Науман, Геринг… Куда вам до них?

— Они — всего лишь ваши протеже, — улыбнулся Альберт. — Я лишь хочу сказать: выбирая учеников для соревнований, будьте справедливы…

— Вон! — закричал директор. — Вон из моего кабинета!.. Я тебя отчислю, не получишь аттестата…

Эйнштейн вышел, оставив листок на столе. Маленькая месть удалась. Он был счастлив.

Поцелуй

Взбесив ее отца, Альберт не переставал думать о Марии. Бесцельно блуждая по улицам, однажды он столкнулся с ней. В школе они сторонились друг друга, а Альберт демонстративно отворачивался, чувствуя, что разжигает в ней интерес.

— А… наш математик! — улыбнулась Мария. — Что ты сказал отцу? Он вчера так ругался…

— Мы друг другу признались в любви, — засмеялся Эйнштейн, — чувства оказались взаимными.

Ему на мгновение показалось, что после этих слов Мария отвернется и уйдет, но сдержаться оказалось выше его сил. А Мария только засмеялась и, как ни в чем не бывало, продолжила разговор:

— Он слишком строг, не обращай внимания… так ты что, правда решил?

Альберт кинулся в рассуждения. Он долго рассказывал, как добился успеха, ведь все куда проще, чем кажется. Он старался не смотреть ей в глаза, немея, вздрагивая от одного взгляда в этот бездонный колодец. Наконец они дошли до ее дома.

— Ты знаешь, ты такой умный и мне очень нравишься, — она соблазнительно улыбалась. Эйнштейн почувствовал, как почва ушла из под ног, а мир закрутился в бешеном ритме. Он обнял Марию, дотянулся губами до ее губ. А потом вдруг все резко потухло…

Звезды и судьба

Они гуляли под звездами. Альберт вспоминал слова философов, что любовь приходит лишь однажды, а спустя годы ее заменяет привычка. Он гнал эти мысли из головы, и они казались ему настоящей глупостью. Мария оказалась настоящим антиподом своего отца — живая, веселая, добрая. Альберт рассказал ей о своих проблемах. Она гладила его по голове, успокаивала. Казалось, все кругом умерло, затихло, словно сама вечность приняла их в свои объятья.

— Я поговорю с отцом, может, он согласится… — раздался в тишине ее голос.

— Перестань: он меня ненавидит, он не разрешит…

— Мне тетя говорила, что я еще слишком молода, чтобы выйти замуж, хотя мне кажется, что любить можно только однажды.

Сходство их мыслей буквально поразило Альберта. Он устал от одиночества, а сейчас рядом с ним был человек, который смог наконец его понять. «Только бы эти отношения не окончились болью и одиночеством, — думал он, — теперь я уже никогда не смогу остаться один. Может, и правда, жениться потом?».