Селия Фридман - Восход черного солнца

• Название: Восход черного солнца
• Автор: Селия Фридман
• Жанр: Научная Фантастика

---

Пещера, которую освободил для них Таррант, - чуть больше обычной трещины при входе, шесть футов в самой широкой части и значительно меньше там, где она врезалась под острым углом в слоистую скалу, - явно была долгое время населена. В воздухе стояла густая вонь многих поколений животных, пахло брачными играми, птичьим пометом, едкими брызгами территориальных отметин. Не говоря уж о той убоине, что предложил им Таррант, - мокрый комок окровавленного меха и парного мяса еще источал животный ужас. Но здесь было сухо и безопасно, и пол был покрыт толстым слоем мусора, а больше им ничего и не требовалось. Они расстелили постели вдоль пещеры, разделали добычу Тарранта, вырезали съедобные куски остальное выкинули в Ахерон - и разложили при входе свою влажную одежду почти все, что у них с собой было, чтобы ее высушило восходящее солнце. Распределили часы дежурств. Разожгли небольшой костерок, и пещера стала почти уютной. Самозваные захватчики даже приготовили роскошную трапезу, хоть и с душком. И терпеливо ожидали, когда взойдет солнце, зная, что лишь несколько часов его прямые лучи смогут освещать узкое ущелье, глубоко прорезанное течением Ахерона, - ждали, когда смогут увидеть, куда завела их дорога, что обещают им эти места и какие еще опасности явятся при свете дня.

Под конец своей вахты Дэмьен прошел в дальний конец пещеры, в угол, где укрылся Таррант. Ему хотелось увидеть, что делает посвященный. В глубине пещеры прятались укромные ниши, их отгораживала от входа огромная глыба, отколовшаяся от потолка при последнем землетрясении. Когда священник попытался обогнуть ее, перед ним, в углублении, куда не достигал дневной свет, выросла стена холодного огня. Абсолютно холодная. Абсолютно непроходимая.

- Ах, так? - хмыкнул он. - Отлично. - И добавил, надеясь, что Охотник его слышит: - Я тоже верю вам.

Земля, через которую протекал Ахерон, походила на роскошный трехмерный гобелен, на котором были вытканы все этапы геологической истории; его изнанку обнажило разрушительное действие течения. Внизу - гранитное ложе реки, выше - слои черного базальта и осадочных пород, спрессованный вулканический пепел - все это было страницами истории, она читалась в узоре, что украшал скальные стены, - извержения вулканов, нашествия ледников и вездесущие, постоянно встречающиеся рваные отметины землетрясений. Отдельные тонкие пласты, представлявшие собой когда-то показательную карту геологических этапов, теперь были расколоты последовательными смещениями, превратились в зубчатую мозаику, что покрывала стены ущелья, точно гротескное, неимоверной величины абстрактное полотно. Ветры прорезали соединения пластов, расширили трещины, выдули подпорки из-под всевозможных обнажений, так что над головой высились причудливо изрезанные известняковые колонны, маячили остроугольные арки, гигантская сюрреалистическая скульптура, что давным-давно рассыпалась на куски. Зелень укоренялась где могла, но большей частью, сколько хватало взгляда, отвесные стены были безжизненны: пятна лишайника, пучки жесткой травы, может, несколько сухих корней отмечали места, где пыталось удержаться отчаянно храброе дерево. И все. Там, куда можно было добраться, по крайней мере. И это означало, что они обречены следовать вдоль речного русла, пока какое-нибудь изменение структуры каньона не позволит им подняться к обильным пастбищам, окружавшим его.

На закате, бросив последний взгляд на уходящий день, они вновь вывели лошадей на ту же узкую тропу. Ни шпионы, ни какие-либо другие признаки наблюдения пока не появлялись. Дэмьену хотелось думать, что этому можно порадоваться. Может быть, кому-то просто понадобилось осмотреть эти земли, и никто не проявлял особого интереса именно к ним, и зря они так насторожены.

"Правильно. Прямо-таки чертовски верно. Помечтай еще, священник".

Они выступили. Лошади явно не были в восторге от выбранной дороги, но хороший дневной отдых в относительно сухом месте - да к тому же свежая пища и вода - немного взбодрил их. С некоторым трудом Дэмьен заставил свою лошадь первой выбраться на узкий уступ, и напряжение прошлой ночи стало лишь смутной памятью, как только их поглотил мерный ритм движения. Когда Каска показалась на три четверти над западной стеной, они остановились передохнуть. В тени гротескной природной скульптуры они жевали мясо и лепешки, осторожным шепотом обсуждая, можно ли найти ночью путь из каньона наверх. Таррант вновь вытащил свои карты и отметил несколько точек, где возможен был выход: в Ахерон впадало несколько притоков, но неизвестно, насколько они могли разрушить стены. Судя по его лицу, шансы были неплохими - и впервые с начала пути он проявлял хоть какой-то оптимизм. Дэмьена это более чем устраивало. В виде исключения все складывалось к лучшему.

Но тут он подумал: "Когда мы поднимемся на равнину, там-то и начнется настоящая работа. Настоящая опасность". Это была отрезвляющая мысль, и он не захотел поделиться ею со своими спутниками. Пусть наслаждаются, пока еще чувствуя себя в безопасности. Такие мгновения вряд ли еще повторятся.

Каска ушла за восточную стену, и Прима заняла ее место в небесах. Свет любой луны ослаблял темное Фэа, которое иначе изводило бы их, и Дэмьен с благодарностью смотрел в небо, где луны сменяли одна другую, точно по расписанию. В скором времени настанет период истинной ночи, полностью лишенный естественного света, но он надеялся выбраться из каньона раньше, чтоб не карабкаться в полном мраке, как мухи по стене, по извилистым тропкам, с которых того и гляди соскользнешь в кипящую черную воду, которая так и ждет их. А ведь все их страхи еще возрастут под властью истинной ночи.

"Вот когда наступит время Тарранта, - думал он. - Впервые с момента нашей высадки к нему придет настоящая сила". От этой мысли его охватил озноб, но почему-то он боялся не так сильно, как прежде. Возможно ли, что полезность Тарранта пересилила отвращение, которое вызывала в Дэмьене его натура? Это было опасно. Это пугало. Это тревожило его больше, чем сама истинная ночь, больше, чем все остальное вместе взятое. Как могло статься, что он привык к такому злу? Так привык, что потерял представление об истинной сути, привлеченный элегантным фасадом? Содрогнувшись, он поклялся, что не допустит, чтобы такое случилось. И взмолился Господу, чтоб ему удалось выполнить клятву.

Постепенно каньон сужался. Река неслась к северу, и шум ее становился все громче, все яростней. Дэмьен не решался взглянуть вниз - голова кружилась, - но догадывался по звуку, что под ними белая пена, что стены здесь растресканы, и каменные глыбы часто обваливаются, образуя сотни новых порогов, через которые бешено рвется вода, о которые вдребезги разобьется любой, кто по несчастью сорвется с уступа. Падать не хотелось. Он потянул повод, отвернув лошадь от края, и надеялся, что остальные последуют его примеру. Чем осторожнее они пойдут - а уступ делался все уже, - тем вероятнее избежать опасности.

Тут они обогнули выступ, и сердце его похолодело. Он быстро взмахнул рукой, чтобы все остановились, и, успокоив лошадь, принялся внимательно разглядывать тропу, освещенную обманчивым лунным светом. Тревога его спутников давила на него, стояла за спиной, как плотное облако.

Наконец он поманил к себе Тарранта, знаком попросив того подойти.

- Вы видите ночью лучше меня. Поглядите-ка. Что делать?

Охотник спешился и прошел вперед. Какое-то время молча смотрел во тьму.

- Дальше тропа еще уже, - сообщил он наконец. - И мне не нравится ее вид. Вода подмыла скалу, и камень растрескался. Тропа будет похуже той, по которой мы уже прошли.

- Она выдержит нас? - сдавленно спросил Сензи.

Таррант поморщился. Сосредоточенный взгляд коротко вспыхнул. Творение, понял Дэмьен.

- Такая выдержит, - ответил Охотник. - Если ничто не помешает.

- А других путей нет? - поинтересовалась Сиани.

Таррант оглянулся на нее, холодные глаза лучились блеском, как ртуть.

- Я не вижу ни одного, леди. Кроме пути назад, разумеется. Это весь выбор.

Женщина сжалась.

- Нет, - прошептала она. - Нет, пока я еще могу идти.

- Тогда других путей нет.

- Мы поедем, - твердо сказала она.

Охотник кивнул и снова сел на лошадь. В полном молчании они ступили на покрытый трещинами участок тропы. Они двигались медленно, осторожно, понимая, что один-единственный удар копыта может обрушить ненадежный уступ, и тогда они камнем полетят в белеющую внизу воду. По мере продвижения карниз становился все уже и уже. Скоро Дэмьену, чтоб удержать лошадь на тропе, пришлось ехать вплотную к стене, левой ногой постоянно задевая камни; каждый раз сыпался щебень, осколки шелестели по стене, отскакивали от уступа и, подпрыгивая, исчезали внизу, в бушующей реке.

"Захоти мы сейчас повернуть, и уже не сможем. Разве что заставить лошадей пройти несколько миль задом наперед, а они скорей в реку прыгнут. Да поможет нам Бог, если тропа совсем пропадет", - размышлял Дэмьен, но думать об этом не имело смысла, так что он загнал эту мысль в подполье. Тропа должна продолжаться, она должна быть настолько прочной, чтоб выдержать их, а если нет - они все равно сумеют сделать... что-нибудь.