Александр Варго - Кристмас

• Название: Кристмас
• Автор: Александр Варго
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-38775-5

Не лучшее место для встречи Нового года выбрали сотрудники небольшой коммерческой компании. Поселок, в котором они арендовали дом для проведения «корпоратива», давно пользуется дурной славой. Предупредить приезжих об опасности пытается участковый по фамилии Аникеев. Однако тех лишь забавляют местные «страшилки». Вскоре оказывается, что Аникеев никакой не участковый, а что-то вроде деревенского юродивого. Вслед за первой сорванной маской летят и другие: один из сотрудников фирмы оказывается насильником и убийцей, другой – фанатиком идеи о сверхчеловеке, принесшим в жертву целую семью бомжей... Кто бы мог подумать, что в среде «офисного планктона» водятся хищники с таким оскалом. Чья-то смертельно холодная незримая рука методично обнажает истинную суть приезжих, но их изуродованные пороками гримасы – ничто в сравнении со зловещим ликом, который откроется последним. Здесь кончаются «страшилки» и начинается кошмар...

---

– Все здесь перерыли, когда приезжали, но ничего не нашли, – сказала старушка. – После этого он вроде какой-то чумной и стал. Ладно, – вздохнула она, – поеду я к тебе, мне и денег никаких не надо. У меня родных нет, хоть будет кому похоронить. Дом лишних терпеть долго не будет.

Я был слишком потрясен сообщением про участкового, и на последние слова бабки не обратил внимания.

* * *

То время, когда в доме находилась Пелагея Герасимовна, было, пожалуй, самым счастливым за весь период жизни в Чертовке. Днем я был с рабочими, а вечерами мы сидели все вместе и пили чай с пирожками, которые замечательно пекла бабушка. Дом вел себя тихо, если не считать периодического шороха откуда-то снизу.

Как-то раз приехал Аникеев, без формы, и я, вспомнив о молодом лейтенанте, настоящем участковом, сообразил, почему. Бывший майор по-прежнему играл свою роль, мне было неловко, но я относился к нему как к больному человеку и старался подыгрывать.

– Наступит время, поедешь к знахарке нашей, – сказала мне однажды Пелагея. – Но ты ей особо не доверяй.

Я не придал этому абсолютно никакого значения. Наши дела шли как нельзя лучше, в семье царили мир и согласие, и думать про каких-то знахарок не хотелось.

Однажды вечером я, как всегда, разбирал архив Аникеева. Мои уже давно спали. Вдруг в комнату неслышно проскользнула старушка. Я сдержано улыбнулся – чего еще ей надо, на ночь-то глядя?

Увидев разложенные на столе документы, Пелагея Герасимовна озабоченно покачала головой:

– Никак не уймешься, Борис. Думала, ты меня послушаешь.

– А что такое? – спросил я, с трудом преодолевая желание накричать на нее.

Вместо ответа старушка встала у окна, скрестив на груди свои старческие, темные с выступившими венами руки.

Я терпеливо ждал, понимая, что сейчас снова буду вынужден слушать всякую ахинею насчет темной силы.

– Ты знаешь, что здесь было в 48-м году? – услышал я ее тихий голос.

– Нет, – подумав, ответил я. Действительно, в документах, который оставил у меня бывший участковый, о событиях 48-го года ничего не упоминалось.

– Вымерла вся деревня-то, сынок, – так же тихо сказала Пелагея Герасимовна.

– То есть? – удивился я.

– Чудом я одна осталась, – словно не слыша меня, произнесла старушка. – Да и то, потому что меня в Алексеевку к крестной возили, ботиночки новые справить. Под Новый год, значит, это было, как сейчас помню.

Она повернулась, и я был поражен, увидев, сколько невыносимой боли было в ее черных, глубоких глазах.

– Вы надолго здесь? – спросила она хрипло, взглядом скользнув по настенному календарю.

Я пожал плечами:

– Как здоровье своих поправлю, так и съеду. А что?

– Каждые шестьдесят лет под Новый год сюда беда приходит, – прошептала Пелагея Герасимовна. – Воистину, самое настоящее Зло. Старики говорили, Идолом Смерти его кличут. Полакомится свежей кровушкой, и снова в спячку, на следующие шестьдесят лет. Вот чего бояться надо. А то, что тебе Аникеев нарассказывал, – брехня одна. Послушай меня.

– Знаете что… – начал говорить я, но Пелагея меня перебила:

– Дослушай! Не тебя, дочку твою жаль, женушку, понял? Раз у самого голова что чурбак, так зачем за собой семью в могилу ведешь?

Я произвел в голове нехитрые исчисления. По логике старушки следовало, что «конец света» наступит в 2008 году.

– Бабуль, восемь лет еще до Армагеддона, – попытался я все превратить в шутку.

– Запомни мои слова, – сказала устало бабушка. Она стряхнула с передника невидимые соринки и направилась к двери. – Гиблое это место. И не надо ждать восемь лет, уезжайте сейчас.

Она вышла, тихонько прикрыв за собой дверь, а я еще долго сидел в неподвижности. Идол Смерти? Это что-то новое…

* * *

В этот день Пелагея Герасимовна проснулась еще затемно. Неясное предчувствие переполняло ее. Интуиция, присущая всем пожилым людям, заставила ее пойти в баню. Вернувшись, старушка переоделась во все чистое, помолилась, проверила, висит ли на груди крестик, достала из чистой тряпочки бумажную иконку с Божьей Матерью и пришпилила ее к груди.

В доме еще спали. Она хотела подняться на второй этаж и посмотреть на девочку. Но только Пелагея Герасимовна подошла к лестнице, темнота обхватила ее, закружила и поволокла. Она услышала, как стукнула крышка подвала, и вместе с темнотой полетела вниз. Захрустели хрупкие шейные позвонки, голова неестественно вывернулась, и вновь наступила тишина. Был слышен лишь какой-то непонятный шорох.

* * *

У нас случилась беда. Старушка, ставшая, по сути, новым членом нашей семьи и к которой мы все так привыкли, упала в подвал и сломала себе шею. Самое странное во всем этом было то, что она, словно предчувствуя это, ни свет ни заря помылась в бане и надела чистую, заранее припасенную одежду. Кроме того, оставалось загадкой: зачем она полезла в подвал? Кладбища поблизости здесь не было, и мы, заказав гроб и ритуальные принадлежности, повезли хоронить ее за Алексеевку. Трясясь рядом с гробом в «уазике»-«буханке», я вспомнил ее слова насчет похорон и дома, выбрасывающего лишних жителей. Теперь, когда ее слова приобрели особый смысл, на мои глаза навернулись слезы. ОНА ЗНАЛА, ЧТО ЕЕ ЖДЕТ ЗДЕСЬ СКОРАЯ СМЕРТЬ, НО ПОЕХАЛА ВМЕСТЕ СО МНОЙ.

Впоследствии я обнаружил в подвале старое, практически рассыпающееся в руках письмо барина, которое косвенно подтверждало историю, которую поведала мне покойная старушка, но… Об этом я пока ничего говорить не буду.

Я порывался сообщить о своих догадках Лене, но каждый раз меня в последний момент что-то останавливало. Возможно, я подсознательно боялся того, что моя жена немедленно уедет из этого дома, а я… Хотел ли я этого? Не знаю.

Вернувшись с похорон, мы с Леной и бывшим участковым помянули покойную. Информацию про Аникеева я жене пока не сообщил, и она искренне считала его действующим сотрудником милиции.

Вскоре после этого наша спокойная и размеренная жизнь понеслась под откос.

Деревня Чертовка, Воронежская область, «Алексеевский хутор», бывший участковый инспектор милиции, майор в отставке Аникеев Андрей Андреевич,26 декабря 2008 г.

В небе, подернутом полупрозрачной пеленой, шла ожесточенная схватка между сворой голодных грязно-серых облаков и луной. Облака с остервенением пытались разорвать вечную странницу на части, и она, сопротивляясь, судорожно вспыхивала и гасла. Наконец луне удалось вырваться, она стряхнула с себя остатки цепляющегося мрака и засияла во всем величии своей гордой холодной красотой.

Я наблюдаю за этой грандиозной ночной схваткой и перевожу взгляд на громаду двухэтажного дома. Сизый полупрозрачный дым поднимается ввысь, к далеким мерцающим звездам, словно приколотым к бархатному небосводу. Все говорит о том, что дело идет к морозу.

Где-то слышится далекий вой.

На втором этаже дома, в мансарде, одиноким желтым пятном светилось окно, неряшливо занавешенное шторой. Оттуда доносится стон. От этого никуда не уйти. Этот заколдованный дом порой словно специально делает нас такими, какими мы были раньше. И тогда те, в кого мы превратились, начинают вспоминать о своих семьях, о прежней жизни. И у меня есть крохотное укромное место, где хранится кое-что сокровенное, но я запер это место на замок, а ключ выбросил. Сейчас осталась игра, только игра, и ничего более.

Это место играет людьми и ставит свои спектакли. Скоро сюда снова приедут, и дом, как всегда, отправит ко мне свою посланницу, являющуюся частью его самого. Когда в доме поселятся гости, дом превратит меня в простодушного сельского мужичка. Скоро это начнется.

А сейчас я лежу в темной комнате и не могу уснуть, потому что знаю – сейчас придет ОНА. Вот уже слышны маленькие шажки, по комнате прошелся легкий ветерок, нежный, как прикосновение материнских губ. В комнату входит девочка в белом платьице, садится на кровать и скрещивает ручки на груди. Даже в полумраке видно, как печален взгляд ее широко открытых глаз. Кто же ты, таинственная гостья, которую я вижу уже давно? Плод моего больного воображения? Или ты действительно здесь живешь и тебе просто скучно и страшно?

Девочка вздыхает и говорит укоризненным тихим голосом, словно угадав мои мысли:

«Ты же знаешь, что я здесь уже давно живу. Просто редко выхожу гулять. Сегодня один из таких дней, вернее ночей, когда хочется пройтись по дому».

Она вдруг смеется серебристым голоском и просит меня:

«Погуляй, пожалуйста, со мной. Проводи меня ТУДА».

Я осторожно беру ее за невесомую ладошку, боясь причинить боль, и мы выходим в коридор. Луна нарисовала на полу синие полосы, мы ступаем туда, и маленькая гостья, искупавшись в полуночном свете, начинает источать слабое сияние. Мы подходим к железной двери, но крошечное создание, проходящее сквозь стены, в эту комнату попасть не может.

«Какой ОН упрямый. Мне пора отдыхать», – говорит девочка и пристально смотрит на меня своими бездонными черными глазами. – «Ты пригласил тех, кого я просила?»