Джулия Грайс - Изумрудное пламя

• Название: Изумрудное пламя
• Автор: Джулия Грайс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-88196-906-51

Именно такой человек, как Мэйс Бриджмен, свободный и сильный, способный глубоко переживать и чувствовать красоту, был нужен восемнадцатилетней Эмеральде. Но он не хочет связывать себя семейными обязательствами. Через боль и ревность, предательство и страсть пришлось пройти героям романа, прежде чем они поняли, что созданы друг для друга.

---

Бен велел Эмеральде еще раз пересмотреть все вещи и избавиться от того, без чего можно обойтись. Она выбросила одежду, железный плуг, полупустую бочку с мукой.

С сожалением ей пришлось избавиться и от большей части книг, оставив только свой альбом с рисунками и новеллы Эдгара По, самую любимую книгу Тимми. Она надеялась, что вместо этих, по многу раз перечитанных книг они смогут купить в Калифорнии новые. Если же волы ослабнут и не смогут тянуть повозку, они умрут в этих песках, и им вообще никогда не понадобятся книги.

Солнце медленно совершало свой путь по небу. Наконец огненный шар приблизился к горизонту. Они остановились, чтобы проглотить холодные бисквиты и сушеное мясо, запив ужин теплой вонючей водой. Эмеральде так хотелось пить, что вкус воды она просто не заметила. Она готова была выпить целый бочонок, полить себя всю этой жидкостью, наслаждаясь тем, как влага впитывается в иссушенную жаром кожу.

Но Бен подтолкнул ее локтем, давая понять, что пора двигаться в путь. Впереди их ждали горячие ключи. Мэйс Бриджмен и Пьер Вандербуш ускакали вперед, чтобы сделать запруды для воды. Она остынет, и тогда животные смогут ее пить.

Когда они снова тронулись в путь, все чувствовали такую усталость, будто и не отдыхали.

Колеса повозок поднимали такую пыль, что идущим рядом было трудно дышать. Второй в цепочке прямо перед ними была повозка Вандербушей. Все члены этой семьи шли пешком, включая Гертруду, которая взяла в свою повозку Кальфа. Все их лошади пали, за исключением жеребца Пьера, и они вынуждены были избавиться от многих вещей, включая луковицы любимых тюльпанов Труди.

Первыми шли Ригни. Мартин был в повозке, он не мог идти. На остановке Эмеральда видела его, большеглазого и бледного. Видно было, что ему все еще плохо, но он не жаловался. Он старался убедить всех, что у него обыкновенная дизентерия и все скоро пройдет.

Они продолжали идти. Сюзанна устала, и Эмери усадила ее в повозку. И Тимми тоже ехал в повозке, так как устал Ветерок. Он напоил свою лошадку и дал ему столько травы, сколько позволила Эмери. Но Ветерок больше не мог нести на себе всадника.

Пал еще один вол. Бен был явно расстроен этим происшествием. Пришлось остановить караван, пока он оттаскивал в сторону тушу и менял вола. На этот раз Эмери была только рада тому, что они оставили повозку Уайлсов. Сейчас у них была пара сменных волов, и это их спасало. Они с Беном оказались в лучшем положении, чем остальные эмигранты. У Уайта Тетчера осталась только пара волов.

С наступлением темноты идти стало легче. Небо вначале окрасилось серым, подсвеченное всего несколькими звездами и бледной луной, затем сумерки сгустились, и небо осветилось фейерверком звезд.

Они остановились, распрягли волов, проглотили еще бисквитов и риса, запив всю эту трапезу бесценной водой.

К тому времени как караван подошел к горячим ключам, Эмери потеряла способность соображать. Она знала одно: надо идти вперед к цели, к воде. О Калифорнии больше не было речи. Ближайшая цель – дойти до воды. Все силы и вся воля были сосредоточены на том, чтобы поднять ногу, вытащить ее из песка и сделать шаг, потом то же самое проделать с другой ногой, и временами поднимать руку, чтобы смахнуть пыль с лица.

Мэйс Бриджмен ждал их у горячих ключей, усталый и весь покрытый пылью. Обезумевших волов вели на водопой к ручейку, образовавшемуся из перегороженного ключа. Вопреки собственной воле Эмеральда пошла туда, где Мэйс поил волов. Глаза их встретились. Он приблизился к ней:

– Эмери, с тобой все в порядке? Надеюсь, ты не очень устала?

– Со мной все прекрасно. Я только хочу пить, как и все.

– Понятно.

Взгляд его говорил куда больше, чем могли сказать слова.

– Мы потеряли двух волов, – сообщила ему Эмери.

Ей выло неловко. Больше всего ей хотелось упасть к нему на грудь, но вместо этого приходилось говорить какие-то малозначащие фразы, будто они были чужими людьми.

Как раз в тот момент, когда она придумывала очередную фразу, подошел Бен Колт. Он смотрел исподлобья и дотронулся до ее руки с таким видом, будто она была его собственностью.

– Эмеральда, пошли. Я должен тебе кое-что сказать.

Эмери неохотно повернулась к нему.

– Мартин умер, – сказал он коротко.

– Что? Умер?

– Да, умер в повозке. Как я полагаю, он был мертв уже несколько часов. Когда мы остановились, его мать пошла дать ему воды и увидела, что он мертв.

– Но ведь он сказал, что хорошо себя чувствует! Ему всего восемнадцать лет! – Эмери не могла примириться с тем, что произошло. Несправедливость судьбы бесила ее.

– Успокойся, – холодно сказал Бен. – Не хватает только женских истерик. Мальчик умер потому, что ему суждено было умереть. Неужели ты думаешь, что я не сделал всего, что мог сделать? Я тебе уже говорил: врач может немногое. Людям свойственно верить в чудо. А врач отнюдь не чудотворец, он может то, что может.

Бен повернулся к ней спиной и пошел к стаду. Эмеральда последовала за ним.

Глава 36

Они похоронили Мартина при свете масляной лампы. Решено было оставить тело здесь, у горячих ключей, так как везти дальше не имело смысла. Здесь он по крайней мере будет лежать у памятного места, а не посреди пустыни прямо у караванного маршрута.

Эмеральда стояла вместе с остальными. Темное небо над их головами подсвечивала желто-белая луна. Ноги ее дрожали от усталости, а мысли перескакивали от одного к другому.

Повернись все иначе, попади Мартину нужная карта, и он мог бы стать ее мужем. И вот теперь он умер. Будет ли ему одиноко здесь, когда они уйдут, оставив его в компании пауков и ящериц? Или, может быть, другой караван, заметив крест, сделает короткую остановку и помянет душу покойного?

Голос папаши Вандербуша дрожал, когда он читал какой-то отрывок из черной Библии его жены Гертруды. Странно, но никто не попросил Билла Колфакса отслужить заупокойную. Эмеральда не могла бы точно ответить почему. Возможно потому, что всем было стыдно за свадебный фарс, куда они ее втянули. Все стояли, опустив глаза в землю, сухую и безжизненную.

Марта Ригни стояла неестественно прямо, словно изваяние, сложив руки на животе, с опухшими глазами. Саул стоял рядом с женой. Усталость и горе заострили черты его лица, и оно казалось вырезанным из дерева. Тринадцатилетний Боб Ригни смотрел на завернутое в одеяло тело брата так, будто готов был кого-то ударить.

Труди всхлипывала. Позади всех стоял Мэйс, но он смотрел не на тело, а на звезды, будто видел там, в вышине, нечто такое, чего не могли видеть остальные.

После молитвы папаша Вандербуш и несколько добровольцев принялись собирать камни, чтобы засыпать тело: земля была такой твердой, что закопать его было невозможно. Саул сколотил грубый крест из дощечек, а Боб выцарапал на нем скупую надпись: «Мартин Ригни, восемнадцать лет, умер здесь».

Послышался стук камней, ударяющихся друг о друга или, что еще ужаснее, о что-то мягкое. Труди закричала, но Марта осталась стоять неподвижно, сухими глазами глядя на то, как камни покрывают тело сына.

Бен взял Эмеральду за руку.

– Пойдем, – сказал он, – нам надо идти.

– Я… Я не могу уйти. Я должна побыть одна, пожалуйста! – Она оттолкнула его руку.

– Эмеральда!

Но она, приподняв юбку, устремилась в темноту, из светового круга лампы, прочь от всех остальных, от повозок.

Она остановилась, задохнувшись от бега, и упала на колени. Слезы полились как-то сразу, рыдания сдавливали горло.

Чарлз, Маргарет, Оррин… теперь Мартин, все, все…

Услышав шаги, Эмери напряглась.

– Эмеральда?

– Мэйс! – Она вскочила на ноги.

Он подошел к ней, зажав в руке шляпу. Глаза его и зубы блестели в неверном лунном свете.

– Что ты делаешь, скажи, ради Бога, ненормальная! Ты что, хочешь потеряться в этой пустыне? Разве ты не знаешь, что мы уходим?

Он схватил ее за руку и гневно рванул. Она уперлась ногами в землю, сопротивляясь.

– Да, конечно, – закричала она, – забросали Мартина камнями за пять минут, и снова в путь?! Оставили его лежать на земле, как те… как те обглоданные скелеты, которые мы видели на пути!

– Эмеральда, милая, пойми, что нам по-другому нельзя. Ты хочешь, чтобы мы все погибли? Чтобы некому было даже прочитать молитву над нашими телами?

– Нет, я… – Эмеральда почувствовала, как подступает к горлу горячий ком желчи.

Она рванулась от Мэйса. И тут ее начало рвать.

Он поддерживал ее, не давая упасть. Наконец она выпрямилась. Ее пошатывало, ей хотелось плакать от унижения. Мэйс все еще придерживал ее, и она чувствовала, что, если он отпустит ее, она упадет прямо на землю.

– Все в порядке, моя хорошая?

– Я… думаю, что да.

– Тогда возьми вот это и вытри губы. Он не слишком чистый, но лучше, чем ничего. – Мэйс достал из кармана большой шейный платок, которым часто закрывал рот и нос, защищая легкие от пыли. – Вытри, – приказал он.

Она повиновалась. Платок пах пустыней и Мэйсом.