Джоанна Кингсли - Любовные прикосновения

• Название: Любовные прикосновения
• Автор: Джоанна Кингсли
• Издательство: Крон-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-232-00304-6

Ларейна Данн – дитя войны, ничего не знает о своей матери, чешской актрисе Катарине Де Вари, которая рискуя жизнью отправляет дочь в Америку. Оказавшись в незнакомой стране, среди чужих людей, Лари пытается найти свое место в новом мире и не прекращает поиски матери.

Любовные прикосновения – это волнующий рассказ о надежде, свободе, страсти и невостребованной любви.

---

Было еще слишком рано начинать выяснять отношения. Она только выразила свое согласие кивком.

– Может быть, я внушил себе, что ты тоже неравнодушна ко мне. Мне так хотелось увидеть тебя… И как только я смог, я пришел сюда.

Спустя некоторое время Лари сказала:

– Если ты действительно любишь меня, как ты мог допустить, чтобы я подумала, что никогда больше не увижу тебя?

Ник глубоко вздохнул.

– Ты еще не замерзла? – спросил он. – Потому что рассказ будет долгим.

– Проводи меня домой! По дороге все и объяснишь.

Война, начал он, превзошла все их худшие ожидания. Многие американские солдаты находили утешение в той или иной форме иллюзий. Одни пытались размыть границы реальности с помощью наркотиков, другие жили только ради удовольствий, получаемых в публичных домах Сайгона, и пьянствовали, чтобы стереть в памяти то, что происходило между увольнительными.

– Но я никогда не увлекался ни наркотиками, ни девицами из баров, ни самообманом, – сказал Ник. – Я не хотел потерять связь с реальностью, и способ, который я нашел, чтобы держать правду в фокусе – в буквальном смысле этого слова заключался в том, что я фотографировал ее. Ты уже знаешь, что мое увлечение начало создавать мне в армии проблемы.

И Ник рассказал о том, о чем уже писал ей в последнем письме: он купил новый фотоаппарат, и снова начал снимать. Несколько дней спустя его включили в состав группы, которая должна была вести обычное патрулирование в джунглях. Отряд попал под огонь снайпера. Идя по его следам, они подошли ко входу в пещеру. Солдаты сделали несколько выстрелов, надеясь заставить снайпера сдаться, но ответного огня не последовало. Пещера, казалось, была пуста. Солдаты уже приготовились бросить гранаты в зияющую темноту, чтобы расчистить себе путь.

– Я стал спорить с ними. Я не знал, что было там, внутри. Может быть, склад боеприпасов для партизан или командный пост, где мы могли найти вражеские карты. Лейтенант, командовавший нашим патрулем, не хотел, чтобы мы шли в эту дыру, пока не убедится, что это безопасно.

В этот момент Ник умолк. Лари повернулась и посмотрела на него. По выражению его лица она поняла, что ей следует проявить терпение. Чтобы пережить это вновь, он должен сам задавать темп своего рассказа.

К тому времени они уже дошли до Тэйер-стрит, но вместо того, чтобы возвратиться домой, она повернула на Уотерман-стрит, которая круто поднималась в гору через Проспект-парк к тому месту, откуда открывался вид на город. Наконец Ник продолжил свой рассказ тихим голосом:

– Внутри пещеры мы обнаружили пятерых вьетнамцев. Наши выстрелы и крики их так напугали, что они боялись выйти из своего убежища. Среди них была девочка, лет тринадцати-четырнадцати с личиком ангела и длинными шелковистыми волосами. Остальные были мальчики. Один только начинал ходить, а старшему было около десяти лет. Вероятно, это была семья, и они ожидали, что кто-нибудь придет за ними, возможно, снайпер. Три мальчика и девочка лежали на земле в конце пещеры и казались спящими. В этом замкнутом пространстве контузии от взрыва гранаты оказалось достаточно, чтобы убить их.

У Лари перехватило дыхание, и глоток холодного воздуха, который она резко втянула в себя, действительно на секунду заморозил сердце у нее в груди. Она снова бросила взгляд на Ника, который пристально смотрел вперед, вглядываясь в ночь, и увидела в его глазах нестерпимую боль, которую ей захотелось остановить. Но его слова продолжали литься с такой отчаянной силой, что она поняла: для Ника будет лучше выговориться.

– Всех, кроме одного мальчика. Наверное, он хотел выглянуть наружу, и в него попало столько осколков, что они практически разорвали его маленькое тельце пополам. Не было никакой надежды спасти малыша, но он так мучился! Поэтому лейтенант… он… – в том месте Ник на мгновение смолк, – он взял ружье и сделал то, что обычно делают с животными, чтобы прекратить их страдания.

Лари не могла слушать это. «Не надо больше!» – хотелось ей крикнуть. Но если бы она прервала Ника, то никогда не узнала бы, как ему было плохо, и не смогла бы по-настоящему установить с ним контакт. Она не отрывала глаз от чистого, свежего снега и молчала.

Все солдаты в отряде были в ужасе от содеянного, сказал Ник. Чтобы полностью уничтожить следы преступления и выжечь его из памяти, они не просто сожгли мертвых, но и устроили из их тел погребальный костер.

Ник прошел через все это точно так же, как и другие члены патрульного отряда. Но он достал из своего ранца фотоаппарат и сделал несколько снимков: пылающий погребальный костер, лица людей, наблюдавших, как он горит. Все остальные были слишком ошеломлены, чтобы протестовать.

– Когда все было кончено, мы взяли себя в руки и тронулись в обратный путь через джунгли, – продолжал он. – А после этого что-то ударило меня, и я так никогда и не узнал, что это было.

Когда Ника доставили в полевой госпиталь, он был в таком плохом состоянии, что никто не надеялся на его выздоровление. По официальной версии, вьетнамские снайперы, все еще наводнявшие джунгли, выстрелили ему в спину, плечо и ногу, а кроме того, бросили гранату, которая вызвала у Ника такую тяжелую контузию, что он пролежал в коме одиннадцать недель.

– Но, разумеется, все это было в рапорте, поданном лейтенантом… А мне он не раз говорил, что терпеть не может мои фотографии.

И только когда Ник иронически усмехнулся и прибавил, что фотоаппарат, который был при нем тогда, так никогда и не был найден, до Лари дошло, что именно он хотел сказать ей.

Она повернулась и недоверчиво посмотрела на него.

– Неужели ты действительно думаешь?..

– Им не хотелось снова увидеть все это на фотографиях. Особенно самих себя. И они боялись их публикации.

Они приближались к вершине холма, и Лари увидела впереди широкую фигуру человека, который неподвижно стоял за тончайшим занавесом падающего снега. В голове у нее мелькнула дикая мысль, что кто-то, возможно, все еще преследует Ника, чтобы заставить его умолкнуть навсегда, и страх пронзил ее, словно молния. Но потом она поняла, что это всего лишь статуя основателя род-айлендской колонии Роджера Уильямса, отмечавшая самую высокую точку парка. И все же события, о которых рассказал Ник, потрясти ее.

– А что случилось с другими солдатами из того патруля?

– Не знаю. Если их не ранило, значит, они завершили свой обход и направились домой.

– И это все? Ты не стал выдвигать никаких обвинений?

– Честно говоря, Лари, у меня не было никаких доказательств, чтобы опровергнуть официальную версию. Может быть, поэтому я и оказался в госпитале, хотя никто представить себе не мог, что я выживу.

Весь ужас и жестокость происшедшего с новой силой нахлынули на Лари, и ей захотелось утешить его. Она прижалась к нему и обхватила его руками.

– Как это ужасно для тебя, Ник! Мне так жаль…

– Тебе? А о чем тебе жалеть?

– Что ты страдал… что я сердилась на тебя…

Но Лари не смогла сказать ему самого главного, что она не способна испытывать к нему такие чувства, которых он ждет от нее.

Его рука гладила ее волосы.

– Я поступил неправильно, не дав тебе знать об этом раньше. Но даже выйдя из комы, я еще долго, очень долго оставался развалиной – нечеткое зрение, частичная глухота. Я не хотел, чтобы ты жалела меня, чтобы это стало частью наших с тобой отношений. Я боялся встречаться с тобой, пока снова не буду в порядке. На это ушло много времени. Пару лет я выполнял случайные работы – только для того, чтобы укрепить здоровье, – и путешествовал, чтобы продолжать заниматься фотографией. И вот теперь я выздоровел – на сто процентов.

– Это же просто чудесно, Ник!

И она быстро поцеловала его.

– Я мечтал об этом!

Когда Ник снова наклонился к ее губам, Лари не смогла отказать ему. И нежное тепло, которое она ощутила одновременно с прохладными прикосновениями снежных хлопьев, опускающихся на ее щеки и брови, было более приятным, чем она ожидала.

– Это даже лучше, чем в мечтах! – тихо произнес он.

– Ник, я ужасно счастлива, что ты вернулся и полностью поправился. Но все это не так…

– Я знаю. Тяжело, когда на тебя сваливаются вот так неожиданно, словно гром среди ясного неба. Но я пришел не для того, чтобы предъявить какие-нибудь требования, Лари. У меня все в порядке, и я не нуждаюсь в любви или сочувствии, чтобы выздороветь. Мне нужно было только увидеть тебя. Если не воссоединиться там, где мы расстались, то хотя бы начать все заново.

Он разжал свои объятия и отпустил ее, словно желая подчеркнуть, что больше ничего не просит.

– Идем! Давай вернемся ко мне домой! Там есть диван, на котором ты сможешь поспать…

– Нет, спасибо. Я уезжаю.

Лари была ошеломлена.

– Прямо сейчас?

Он улыбнулся ей.

– У меня уже есть где остановиться, Лари – в Ньюпорте. «Ветры в дюнах» большую часть времени пустуют. Мне нужно уединение, чтобы выполнить кое-какую серьезную работу.