Кэтрин Стоун - Красотки из Бель-Эйр

• Название: Красотки из Бель-Эйр
• Автор: Кэтрин Стоун
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-17-002584-X

Они – девушки из Бель-Эйр. Девушки из мира роскоши, богатства и престижа. Золотые девочки с золотого побережья Америки. Но счастливы ли они? Счастлива ли та, что привыкла бояться смерти, но сумела перебороть свой ужас во имя страсти? Счастлива ли та, что делает все возможное и невозможное ради имиджа суперзвезды, но однажды встает перед выбором, решающим ее судьбу? Счастлива ли та, что способна любить лишь мужчин магически притягательных, но приносящих ей только боль и воспоминания о прошлом? Они – девушки из Бель-Эйр. И каждая надеется – и ошибается. И каждая хочет стать счастливой!..

---

Теперь, когда «Портрет» обитал в Лос-Анджелесе, Роб решил один выпуск посвящать Академии киноискусств. Это будет первый такой номер. Роб планировал дать портреты пятнадцати человек – по пять номинантов в категориях «Лучшая женская роль», «Лучшая мужская роль», «Лучший режиссер». Номер журнала должен появиться в киосках до церемонии вручения «Оскаров», что означало пять недель напряженной работы – от объявления номинантов до выхода номера.

– Эмили? Вы не можете ехать в Париж?

Роб думал, что Эмили будет довольна. Он надеялся на редкую, красивую улыбку. Но в бледно-серых глазах сквозила неуверенность.

– Да нет, Роб. Все нормально.

Две недели спустя, четырнадцатого декабря, Роб, слегка нахмурившись, смотрел на имя Эмили в своем календаре. Они условились о встрече сегодня в четыре, но Эмили задерживалась в Сан-Франциско.

– Она помечена в вашем календаре на следующую пятницу, – ответила Фрэн на вопрос, назначила ли она Эмили новое время, когда та позвонила и отменила встречу. – Найти время пораньше очень сложно.

– А, ну ладно.

В половине пятого Фрэн появилась в дверях кабинета Роба, неуверенно улыбаясь.

– Да? – с любопытством спросил Роб, улыбаясь в ответ.

– Звонит Питер Дэлтон. – Улыбка Фрэн померкла, когда девушка увидела реакцию Роба… отсутствие реакции. – Роб, Питер Дэлтон. Вы же знаете, бродвейская сенсация, который приехал снимать «Любовь», фильм века. Роб? Я задержала его на линии, потому что подумала, вы захотите поговорить с ним. Я хочу сказать, что уверена, он попадет в наш номер восемьдесят шестого года, посвященный академии, но это еще через год, так что… Роб?

Фрэн очень любезно отвечала на все звонки, но была непробиваема, как скала. Она редко держала на линии незапланированный звонок, обычно предлагая оставить сообщение, независимо от того, чем занимался Роб.

Но Питер Дэлтон? Фрэн решила, что Питер Дэлтон может стать исключением из правил, что Роб будет счастлив поговорить с ним.

– Я попрошу его оставить сообщение, – наконец пробормотала Фрэн.

– Нет. Соедините.

Роб закрыл дверь кабинета, пока Фрэн шла к своему столу, чтобы перевести звонок Питера. Затем Роб выждал, сжав кулаки, не в силах сдержать охватившие его прежние чувства.

– Что тебе надо?

– Здравствуй, Роб.

Молчание.

– Я буду в Лос-Анджелесе ближайшие четыре месяца, – наконец продолжил Питер. – Я думал… надеялся… что мы как-нибудь сможем поговорить.

– О чем?

– О Саре. Я обещал ей…

– Ты обещал мне заботиться о Саре, обещал, что защитишь и будешь любить ее. – Роб помолчал. Когда он заговорил снова, его голос был ледяным: – Я дам тебе обещание, Питер, и сдержу его, если сумею. Не знаю, можешь ли ты любить… думать о ком-то, кроме себя… но если это так и я узнаю об этом, обещаю тебе, я сделаю все, что смогу, чтобы отнять у тебя эту любовь.

– Роб…

– Если я смогу причинить тебе боль, Питер, заставить тебя страдать, пока ты не захочешь умереть, потому что потеря слишком велика, я это сделаю. Я тебе обещаю.

Роб положил трубку спокойно, мягко. Его ярость пугала его самого, потому что поддавалась контролю, уж лучше бы она прорвалась насилием. Ярость Роба была холодной, сильной, всепоглощающей. Его ненависть по отношению к Питеру не ослабла от времени, расстояния или тепла золотистого калифорнийского солнца. Его ненависть была вечнозеленой, ее корни были крепкими и здоровыми и все глубже проникали в его сердце.

Взгляд Роба упал на календарь-расписание. Ему так захотелось, чтобы этот час был потрачен на милые серые глаза и мягкий голос! Мысли Роба побежали дальше. Это были удивительные мысли, но они несли такой покой…

Робу страстно захотелось, чтобы Эмили вошла в его кабинет, даже сейчас. Возможно, Роб сказал бы ей, почему сидит с пепельно-серым лицом, дрожащий, с потемневшими гневными глазами. А может, и не сказал бы, но все равно Эмили была бы здесь, с ним…

– Спасибо, что подвезла.

Уинтер взялась за ручку дверцы и уже начала ее поднимать, когда они еще только подъезжали к международному аэропорту Лос-Анджелеса.

– Уинтер! Сидеть смирно! – со смехом скомандовала Эллисон. В последний раз она испробовала этот приказ на упрямом лабрадоре, когда ей было девять лет, а щенок был щенком. Уинтер посмотрела на подругу испуганным взглядом, который напомнил Эллисон удивленного-но-желающего-понять щенка. – Я еще не остановила машину.

– Тогда останови! – засмеялась Уинтер.

Этот смех – хихиканье – начался прошлым вечером, когда Эллисон, Эмили и Уинтер стряпали рождественское печенье. То, которое сделали Эллисон и Эмили, было настоящим шедевром – Уинтер весело провозгласила его художественным печеньем, – а простые изделия Уинтер отражали ее беспокойную радость по поводу предстоящей встречи с Марком.

– Мы приехали за два часа до твоего рейса. Правда, нам может понадобиться именно столько времени, чтобы найти в багажном отделении место для твоего набитого чемодана, – пошутила Эллисон.

Она знала, что было в чемодане Уинтер. Та почти каждый день приезжала в «Элеганс», чтобы показать Эллисон свои покупки. Уинтер называла свой новый гардероб, состоящий из роскошных кашемировых свитеров, стильных шерстяных юбок и брюк и пальто из верблюжьей шерсти, своим снаряжением для жуткой зимы, которая ждала ее в заснеженном Бостоне.

– Как ты думаешь, Марк еще не забыл меня?

– За шестнадцать дней?

– Семнадцать. Семнадцать одиноких дней и ночей.

– Если принять во внимание круглосуточные звонки, то Марк не забыл тебя. – Эллисон быстро обняла подругу, прежде чем та вышла из машины и позвала носильщика. – Желаю прекрасно провести время. Веселого Рождества. С днем рождения. Передавай от меня привет Марку.

– Тебе тоже. Спасибо.

Эллисон аккуратно вела машину, удивляясь интенсивному для половины восьмого утра в воскресенье движению. До Рождества оставалось девять дней. Пока она ехала на север по автостраде Сан-Диего, планируя предстоящий день, небо просветлело. Оно стало голубым, как яйцо малиновки, обещая солнце и бодрящую свежесть.

Прекрасный день для прогулки верхом, подумала Эллисон. Она не ездила уже много месяцев, последний раз перед Олимпийскими играми и до Белмида. После недельного отдыха бедро Эллисон немного успокоилось, и она снова чувствовала себя здоровой и полной энергии. Дела с «Шато Бель-Эйр» шли так хорошо, что Эллисон даже занималась другими проектами.

«Ты можешь расслабиться, – сказала себе Эллисон. – Все под контролем. Ты можешь предпринять хорошую, длинную, мирную верховую прогулку».

«Лес дивен: мрак и глубина». Слова крутились в голове Питера, пока он ехал по Виндзорской тропе. Прямо от конюшни тропа вилась среди густой, буйной растительности. Через милю, когда она пошла в гору, потолок из вечнозеленой листвы сменился светло-голубым небом. На гребне горы с тропы открывался панорамный вид на океан.

Питер спешился, привязал лошадь к ближайшей ветке и поднялся на гребень.

Какой мирный вид, и насколько же настроение Питера не отвечает окружающему покою.

«Я пытаюсь выполнить данные тебе обещания, Сара».

Питер смотрел на океан и большую скалу внизу – один шаг до вечности, – и взгляд его темных глаз застыл, когда он вспомнил о разговоре с Робом в пятницу.

Это не было разговором. Роб не дал ему и рта открыть! Наверное, Питер и не заслужил возможности объясниться. Он винил себя в смерти Сары, он слишком любил ее, позволил ей быть свободной… слишком свободной? Питер винил себя и всегда будет винить. И Роб, ясно, тоже винил его. Прекрасно. Питер был готов принять вину. Но разве они с Робом не могут хотя бы попытаться преодолеть эту вину… ради Сары, ее памяти, данных ей обещаний?

Увидев лошадь Питера, свою соседку по конюшне, Рыжая тихонечко заржала, и Эллисон улыбнулась, узнав Питера. Но улыбка погасла, когда она увидела его глаза – темные, беспокойные, сердито смотрящие на нее, не узнающие и ясно дающие понять, что она помешала.

– Простите.

– Ничего. Я собирался уезжать.

– Я могу просто проехать дальше.

– В этом нет необходимости.

Питер отвязал поводья и, не садясь в седло, исчез в зеленой стене карликовых пальм и папоротников.

Эллисон молча смотрела ему вслед, пораженная, разочарованная, разозлившаяся. Когда Питер скрылся в густом лесу, она спустилась на землю и подошла к краю гребня.

«У тебя нет никакого права на злость! – напомнила себе Эллисон, когда ее охватило это неожиданное и непривычное чувство. – Питер Дэлтон не просил тебя делать для него милое, счастливое жилище. Он даже не притворялся, что его это заботит».

Действительно ли Эллисон ждала, что Питер позвонит ей? В конце концов, ее клиентом был Стив, а не Питер. И непомерные похвалы Белмиду расточал Стив, но было бы очень приятно, если бы и Питер как-то проявил себя… если только ему понравился его новый дом, если он вообще его заметил.