Вероника Иванова - Паутина долга

• Название: Паутина долга
• Автор: Вероника Иванова
• Издательство: Лениздат, «Ленинград»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-289-02393-3

Ввязаться в драку? Легко! Победить? Проще простого! Правда, в медовой бочке победы не обойтись без ложки дёгтя: любой исход поединка опутывает тебя тоненькой ниточкой долга. Сначала она невесома и незаметна, но время идёт, проигравших становится всё больше, и, в конце концов, ты оказываешься связан обязательствами по рукам и ногам. Путь к свободе только один: найти центр паутины — место, откуда исходят все нити. Но берегись встретить там самого себя!

---

— То что? — Посмотрели на меня со странным смешением надежды и отчаяния круглые глаза.

— Вынесу вердикт и отправлюсь в постель с чувством исполненного долга.

Самым трудным было не улыбаться и не делать слишком напряжённое и серьёзное лицо, а оставаться доброжелательным и в меру настойчивым, чтобы расположить парня к разговору. К тому же, если честно, мне было немного страшно закрывать глаза сегодняшней ночью. Вдруг убийца вернётся? Тогда хотя бы увижу, в каком наряде пожалует смерть.

— Я пошёл в управу, потому что у меня не было выбора.

— Это как раз понятно: от хорошей жизни плохую не ищут.

Он помолчал, тяжело вздохнул и признался:

— У меня была лавка в городе.

Ничего себе новость! Владел личным выходом к Потоку и оказался в управе? Вот где настоящие чудеса! А вы говорите «магия»...

— Что значит «была»?

— То и значит, — нахохлился Галчонок. — Отобрали.

— Разве такое возможно? Ведь лавки передаются наследникам только одного рода.

— Если наследники признаются достойными.

Вот как? Интересное известие. Значит, помимо правил жизни ортисов, установленных властью императора, имеется ещё и свод законов, действующий среди магов?

— Чушь.

— Если бы... Когда принимаешь наследство, должен доказать свои права. Отец умер почти два года назад, ещё до моего совершеннолетия, и лавкой управлял мой двоюродный дядя. Заодно и меня учил... А месяц назад, когда мне исполнился двадцать один год, устроили экзамен. Который я не выдержал.

— Что-то сложное надо было сделать?

— Провести показательное извлечение. И ещё мелочи всякие, до кучи.

Чтобы маг да не совладал с Потоком? Не поверю.

— У тебя не получилось извлечение?

— Получилось, — признал Галчонок. — Но втрое хуже, чем полагалось для новичка.

Вообще, занятно: маги не просто дерутся за места, пригодные для создания ортисов, но ещё и постоянно наблюдают за уже освоенными с целью... Захвата у противников послабее. А я-то думал, магические лавки неприкосновенны и переходят от отца к сыну.

— И?

— И меня признали недостойным.

— А что сказал дядя?

— Дядя? — Он на мгновение задумался. — Пожалел, конечно. Предлагал остаться.

— Постой! «Предлагал»? Значит, лавка перешла к нему?

— Ну да. Как к ближайшему родственнику, подтвердившему притязания.

— А ты? Ушёл?

Галчонок брезгливо сморщился:

— Прислуживать деревенскому знахарю в доме, построенном родным дедом? Лучше управа!

— Но ведь и здесь предстоят экзамены. Рассчитываешь справиться?

Взгляд, тоскливо перескочивший со стола на желтовато-белые костяшки стиснутых кулаков:

— Справлюсь. И потом... Ты же сам сказал: у меня получается!

Позволяю себе улыбнуться:

— И верно. Получается. Очень даже недурно.

— Вот! — Он примерился и одним глотком осушил остатки медовухи. — А раз получается, то меня надо слушаться и отправляться спать!

— Уже иду. Кстати... Ты потому и ночевал в лазарете?

Галчонок пожал плечами:

— А куда мне было идти? Дома-то нет. Хорошо хоть, отсюда не гонят.

— Но совсем необязательно было спать на стуле. Или я ошибаюсь? Зачем ты дежурил ночью у моей постели?

Смущённо потирает левое ухо.

— Да так... Хотел кое-кого словить.

— И кого же?

— Да надзорных этих. Ты же сам сказал, что они могут вернуться, вот я и решил: застану их ещё раз в лазарете без разрешения, и тогда уж точно смогу прижать!

Надо же... Впрочем, настырность молодого мага спасла мне жизнь. Точно так же несколькими часами ранее поступило его мастерство. А за двойную услугу грех не заплатить сторицей. Осталось только собрать нужную сумму.

Говоришь, втрое хуже справился с экзаменом, чем полагалось? Что-то тут нечисто, парень. По умению обращаться с Потоком ты находишься по меньшей мере на третьей ступени ранга Творящего, и неудача на экзамене не просто кажется странной, а вопиет, требуя справедливости. И её вопли успешно сливаются в хор с голосами моих собственных проблем.

***

Мерное металлическое шуршание. Плохо причёсанная шерстяная нитка в сухих, морщинистых, но всё ещё уверенных пальцах. Тёплый платок на полных покатых плечах. Кудрявый пух невесомых седых волос и умиротворённый взгляд серых, как пепел, глаз, лишь на мгновение оторвавшийся от вязания, когда я вошёл в гостевую комнату после вежливого стука и оживлённого: «Заходите, заходите, юноша, не подпирайте дверь!».

Когда Галчонок после утренней перевязки сказал, что меня желает допросить вьер Плеча дознания, в мыслях начали роиться какие угодно образы, но только не пожилой женщины, больше всего на свете похожей на добрую и заботливую бабушку. Поэтому, шагнув через порог и увидев, чьи атаки мне предстоит отражать, я удивился. Но, пожалуй, меньше, чем должен был, и это не укрылось от женщины, споро вывязывавшей пятью спицами разноцветный носок, судя по размеру, предназначавшийся ребёнку. Наверное, одному из внуков. Потом мне стала заметна почерневшая от времени бляха, покоящаяся между затейливыми швами платья на некогда пышной, а теперь тяжело повисшей груди, и удивление окончательно признало своё поражение.

Так вот, заметив моё спокойное поведение, вьер усмехнулась петлям, нанизанным на спицы, и пригласила:

— Присаживайтесь, юноша! В ногах правды как век назад не было, так и сейчас не прибавилось.

Думаю, моё обустройство на стуле было необходимо женщине исключительно, чтобы смотреть глаза в глаза, а не задирать голову вверх. К тому же всегда оставалась возможность самой встать и нависнуть над допрашиваемым по обыкновению всех дознавателей. Но как бы то ни было, я сел, постаравшись с удобством устроить пятую точку на ничем не обитом деревянном сиденье.

А вьер тем временем продолжила то ли сетовать, то ли размышлять:

— Прыткая молодёжь нынче... Ещё во времена моей юности сто раз думали прежде, чем измыслить какую забаву, а теперь: сказано — сделано. Только работы старым костям прибавляют и прибавляют. Никакого почтения к летам, ну ровным счётом никакого...

«Молодёжь»? Это наверняка обо мне. Хорошо бы ещё было узнать, какая «забава» так расстроила старую женщину, но если буду сидеть и благоговейно внимать ворчливому бормотанию, только потеряю время, а времени-то у меня — кот наплакал, пёс вылакал.

— В чём же перед вами провинилась нынешняя молодёжь, hevary?

— И этот, только посмотрите, прыткий да скорый... Знаете, юноша, как в народе говорят? Не торопись шагнуть в лужу, если не хочешь ноги мочить.

— Когда сапоги справные, и по луже пройтись не страшно. А ещё можно так шагнуть, что брызги долетят до тех, кто медлит. Долетят да запачкают...

Движения рук замедлились ровно на вдох, потом петли снова начали прыгать со спицы на спицу, в попытке угнаться за нитью.

— Прыткий это полбеды, смелый — ещё половина, а вместе цельная напасть получается. Как думаете, юноша?

— До цельности, пожалуй, кое-какой мелочи не хватает.

— И какой же?

— Толики глупости: когда напор и решительность не на ту дорогу сворачивают, беда и приходит.

Женщина положила вязание на колени, в складки свободного домашнего платья, расшитого по подолу тонкой полоской цветов.

— Раз так, юноша, то у меня прямо камень с души скатился, потому что в ваших поступках есть всё, душе угодное, но только не глупость.

Хотя и предполагаю ответ до мельчайших подробностей, всё же спрашиваю:

— В каких именно поступках?

Вьер серьёзнеет и начинает перечислять, словно читая отчёт о проведённом следствии:

— Восьмого дня третьей ювеки Ока Аурин в игорном доме квартала Медных столбов тойменами Плеча надзора после полагающегося наблюдения был задержан молодой человек, подозреваемый в мошенничестве. По свидетельству надзорных, кости, принадлежащие игроку, крайне часто выпадали одними и теми же гранями вверх. Магический осмотр игральных кубиков не показал присутствия запрещённых уловок, и только после внушения, произведённого тойменами, молодой человек признал свою причастность к мошенническому действу.

Хмыкаю. Внушение, говорите? Если похожее на то, что применил ко мне длинноволосый, получение скорого и охотного признания не удивительно.

— Правда, молодой человек настаивал лишь на использовании краплёных костей, а изготовление их приписал совершенно другому лицу, имени коего не знал. Зато было известно местонахождение нарушителя закона, и отправленный для задержания патруль обнаружил искомого человека в игровом доме, известном под названием «Перевал». Далее оба преступника сопровождались в управу для допросов, но на Кривоколенной улице вблизи её пересечения с улицей Сотников на патруль произошло нападение, в ходе которого солдаты, старший офицер патруля и один из подозреваемых были убиты на месте, а второй тяжело ранен. Его доставили в лазарет для оказания помощи, где в ночь с девятого дня третьей ювеки Ока Аурин на первую ночь Зимника неизвестный, проникший внутрь, минуя охрану, нанёс повреждения стене строения. Довольно событий?