Наталья Батракова - Территория души. Книга 1

• Название: Территория души. Книга 1
• Автор: Наталья Батракова
• Издательство: ИООО «Кавалер Паблишерс»
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2005

Константин Крылов, будучи весьма строгим начальником, умудрился за короткое время несколько раз уволить новенькую Анну Круглову. Эта молодая женщина своей непосредственностью и открытостью не раз ставила его в неловкое положение, а Крылов этого не любил. Он вообще потребительски относился к женщинам — после того, как жена ушла к его другу, оставив сына, невозможно было верить в женскую порядочность. Если предала самая любимая — что говорить об остальных? Но Анна, светлая душа, быстро завоевала любовь коллег по работе, друзей Константина, его близких людей. Попытки держаться от нее подальше были тщетными, периоды ссор чередовались периодами примирений, после каждого они становились чуть ближе, он верил ей чуть больше. Но все же недостаточно, и новая ссора, новый виток в отношениях. В какой-то момент желание бежать куда глаза глядят у Анны совпало с возможностью — и она на долгие несколько лет покинула родину и любимого человека. Но вернулась — и опять попала в прежнюю колею ссор и примирений.

Крылов же понял, что для него значит эта умная и нежная женщина, но как обуздать себя и свое подспудное стремление разрушать их отношения? Быть может, страх окончательной потери даст ему понять, что игры закончились, и он рискует навсегда оттолкнуть ее…

---

Жесткий, а порой и жестокий в отношении с подчиненными, почитавший до этого лишь двух женщин в мире — недавно умершую мать и жену, именем которой были названы несколько дочерних фирм, он был удивительно мягок, непривычно снисходителен и улыбчив в общении с Анной. Очень скоро это заметили многие. Слухи, по-видимому, дошли и до Татьяны.

Но не зря Артюхин считал свою жену одной из самых умных женщин в мире. Она никогда не пыталась выяснить действительную причину его отношения к девушке. Лишь сильнее окружив его теплотой и заботой, лишь добавив радушия в их и без того уютный дом, она, казалось, любила его еще сильнее.

А он разрывался между двумя чувствами: уважением к своей жене, которой просто не мог доставить никакой боли, и яркой влюбленностью к удивительной девушке.

И одна только Анна не понимала истинного положения вещей.

— Ба! — воскликнул Бронкс, войдя первым в тамбур и осматривая прислоненную к стене дверь. — Кто ж так ломает? Ее теперь только на дрова!

— Что же делать? — совсем расстроилась Анна. — У нас поезд через сорок минут.

— А вы езжайте, не волнуйтесь, — непонятно кому ответил Бронкс: то ли Артюхину, то ли Анне. — Сейчас мы ее на место повесим, кто-нибудь из ребят переночует, а завтра новую дверь купим и установим. Ключи к возвращению поезда подвезем. Только номер вагона скажите, а за остальное не беспокойтесь.

— Правда? — обрадовалась Анна и взглянула на Владимира Анатольевича.

— Раз говорит, значит, сделает, — подтвердил тот. — Давай собирайтесь быстрее, а то точно не поедете никуда. Опоздаете.

«Прав был Крылов, — подумал он, добродушно наблюдая за Анной. — Ну не может человек жить без приключений! Ей уезжать, а у нее замок заело. Анекдот, да и только».

— Вот ключи, — протянула она и, поняв всю нелепость их необходимости, смущенно улыбнулась.

— Пошли, чудо с косичками, — то ли Анне, то ли Кате предложил Владимир Анатольевич.

Выходя из лифта, они нос к носу столкнулись с Ритой. Та не поверила своим глазам, когда вслед за обеими Кругловыми вышел сначала Бронкс, которого она видела раньше, а за ним Артюхин. Двое ребят сбегали следом по лестнице. «Во дает! — подумала она. — И чего мужики на бабу как мухи липнут? Да еще один круче другого!»

«Но раз Артюхин здесь, то, может, Крылов освободился?» — вдруг осенило Риту.

Костя вернулся домой в пятницу поздно вечером. Несмотря за занятость и суету, сопутствующую таким конференциям, в мыслях он постоянно возвращался к последней конфликтной ситуации с Анной, к разговору со Светланой и выяснению истинного положения вещей с Сашей и Олегом. Более того, оценивая увиденное на выставке, он словно слышал смешливо-восторженный комментарий Анны, хотя ее и не было рядом.

И еще. Он постоянно ловил себя на мысли, что рука непроизвольно тянется к телефону: он действительно хочет услышать ее голос, но… Усилием воли себя останавливал. Иногда в последний момент.

«Что это? — думал Костя во время обратного перепета в Минск. — Неужели это проникло в меня так глубоко, что я никак не могу выбросить ее из головы? Если бы она подождала еще пару дней, все могло бы сложиться совсем иначе. Или если бы я сказал о своем решении до отъезда».

Зайдя в свою комнату, он первым делом по привычке взглянул на Анины окна. В одном горел свет. Костя долго стоял в темноте, борясь с желанием побежать туда прямо сейчас и, несмотря ни на что, просто прижать ее к себе, ни о чем не спрашивая. Ведь смог же он забыть историю с Артюхиным, заставил себя поверить, что все было именно так!

«Нет, не могу, — тут же отсекал он сам себе путь. — Почему она проигнорировала мое мнение? Почему в течение двух недель не нашла повода подойти, извиниться в конце концов! Да еще сказала, что ошиблась. Тогда…»

Он очень хорошо помнил все слова, сказанные Анной в Праге. Но не мог забыть и сказанные в ресторане.

Роберт побаивался того, как Анна воспримет известие о том, что именно он и был тем самым американцем, из-за которого много лет назад у ее родителей возникли проблемы.

Была еще одна причина, которая мучила его всю жизнь. Он не мог себе простить, что не был настойчив в попытках уговорить Гуровых покинуть вместе страну, неожиданно ставшую опасной, на присланном посольством США вертолете.

…Трехмесячное знакомство постепенно переросло в крепкую дружбу. Джессика старалась ни на шаг не отходить от Катерины. Она больше не скучала, если Роберт отлучался на какое-то время, и под одобрительный смех Гуровых читала ему перед отъездами лекцию о том, что надо мыть руки перед едой, пользоваться обеззараживающими таблетками и т. д.

После того как они практически перебрались жить в госпиталь, девочка старалась хоть чем-то помочь персоналу: подносила лекарства, кормила больных с ложечки, даже пыталась устраивать концерты.

Постепенно персонал госпиталя так сильно привязался к ребенку, а она ощущала столько любви и ласки со всех сторон, что ее маленькое сердечко оттаяло, она стала реже плакать, вспоминая мать. Все чаще в палаточном городке слышался ее смех.

После рассказов Катерины об их дочери, оставшейся на родине, к которой она вначале относилась по-детски ревниво, Джессика стала уговаривать отца поехать в гости к Гуровым. Наблюдая за теплыми отношениями взрослых, она решила для себя, что обязательно подружится с далекой девочкой Аней, у которой такие добрые мама и папа.

…В течение последней недели до госпиталя доходили слухи о конфликтах, разгоревшихся с новой силой в районе близкой границы. Затем стали поступать первые раненые, а когда по ночам в госпитале стали слышны звуки выстрелов, появились первые серьезные опасения.

Посольство настойчиво слало указания всем подданным США покинуть район, приближенный к боевым действиям. Американцев в госпитале было около десяти человек. Но все они дружно игнорировали депеши, надеясь, что конфликт скоро исчерпает себя и жизнь вернется в прежнее русло.

Однажды утром всех разбудили звуки боя, гремевшего километрах в пяти. Те больные, что могли передвигаться самостоятельно, стали покидать госпиталь. Гуров, будучи заместителем главного врача, занялся срочной эвакуацией тяжелораненых, но сделать это оперативно было трудно. К госпиталю были приписаны три вполне новые машины. Но, по-видимому, они были не слишком приспособлены к знойному климату и частенько ломались. Вот и сейчас одна из них стояла «на приколе».

Роберт, решивший на всякий случай с утра отвезти в гостиницу Джессику, захватил с собой трех раненых и часть документации госпиталя. Уже подъезжая к городу, он обратил внимание на военный вертолет, снижавшийся над центром. По пути заскочил в больницу и оставил раненых. Едва он подъехал к гостинице, как к нему обрадованно подбежали двое морских пехотинцев и без лишних слов вручили конверт.

Там находился лишь один лист с приказом немедленно покинуть город. В случае неповиновения морским пехотинцам разрешалось применить по отношению к нему силу. Роберту ничего не оставалось, как подчиниться.

Перегрузив документацию и уточнив, сколько американских граждан осталось в госпитале, командир пехотинцев приказал улетать.

Вертолет заходил на посадочную площадку со стороны невысоких гор. За те несколько часов, как Роберт покинул территорию госпиталя, многое изменилось. Сверху хорошо было видно, как совсем рядом рвались мины, поднимая клубы пыли.

Вертолетчики не глушили двигатель. Пехотинцы спрыгнули на землю и рассыпались в поисках нужных людей. В лагере царил хаос. Роберт, оставив Джессику на попечение одного из военных, бросился искать Гуровых.

Первой ему попалась на глаза Катерина. С растрепанными волосами и в сером от пыли и копоти халате, она высоко в руках держала капельницу, помогая погрузить носилки с раненым на грузовик.

— Катя, Катя, вы должны улетать отсюда немедленно! Где Николай? В вертолете есть места.

Женщина, казалось, не слышала его слов. Подождав, пока закрыли борт и машина отъехала, она повернулась к Роберту и спокойно ответила:

— Ты должен увезти Джессику. И сам немедленно улетай. Мы отсюда никуда не поедем. Это наш долг, наша работа.

— Какой долг? — не выдержав, заорал Роберт. — Ты что, не понимаешь, что это дикари! Им все равно, кому вы пытаетесь помочь. Для них существуют только интересы их племени! Где Николай?

— Он в операционной, — уже мягче ответила Катерина и попыталась разъяснить ситуацию: — Роберт, мы тебе очень благодарны за все, но, пойми, мы не можем улететь с вами по многим причинам. Дело не только в раненых. Кому-то не понравилась наша с тобой дружба. Неделю назад нам сообщили, что принято решение нас отозвать. Им нужно только время, чтобы замену подготовить. Нам не хотелось тебя расстраивать, ты не виноват. Мы любим тебя с Джессикой всем сердцем…