Анна Ольховская - Увези меня на лимузине!

• Название: Увези меня на лимузине!
• Автор: Анна Ольховская
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-38544-7

У Анны Лощининой, покинутой из-за грязного навета обожаемым мужем – суперзвездой шоу-биза Алексеем Майоровым, родилась дочь Ника. Неземная любовь родителей и звездные гены сделали свое дело: крошка оказалась индиго – она способна поддерживать ментальную связь с отцом. И весьма кстати! Ведь Анна даже не знает, что происходит с любимым, ей известно только одно: рядом с ним коварная стерва – Ирина Гайдамак. Именно эта гиена на пару с любовником подстроила аварию, после которой Алексей лежит в коме. Злобную парочку лишили сна и покоя миллионы Майорова. Гайдамак готова расшибиться в лепешку, пойти на любую гнусность, лишь бы только обнулить майоровские счета. Она собирается забеременеть от Алексея, а потом стрясти со «счастливого папашки» кучу денег. Но в ее коварные планы вмешивается малышка Ника…

---

Сегодня мы снова выбрались на пляж. Горшком навьючили Мая, он же тащил в зубах сумку с пляжными принадлежностями и перекусом. Очень хотелось окунуться в море, и не просто окунуться, а хорошенько поплавать. В августе это было уже вполне осуществимо, причем для Ники тоже. Она обожала плескаться на мелководье под присмотром пса.

Дочка ехала у меня на руках, поскольку ходунки ее по песку передвигаться отказывались категорически, а самостоятельные шаги были пока медленными и не очень уверенными. Саша пыталась пару раз перехватить ценный и довольно тяжелый груз, но попытки были пресечены категоричным «неть!». Каюсь, наплевав на мудрые советы известнейших младенцеведов в лице доктора Спока и иже с ним, я свое дите с рук не спускала. Дочка была со мной всегда. Поначалу – в кенгурушке, потом – просто на руках или в детском креслице. Она иногда даже спала на руках, достаточно было закрыть девочке лицо тонкой пеленкой, чтобы свет не бил в глаза. И ей не мешали ни наши разговоры, ни звук работающего телевизора. Главное – мама рядом.

Поэтому и в качестве транспортного средства для поездки на пляж Никушонок выбрала маму. Хотя Сасу (ох уж этот хилый речевой аппарат!) дочка очень любила. Впрочем, как и Виню (Винсента), Мулю (фрау Мюллер), не говоря уже о Вике и Сяве (Славе), Сашиных детях. Причем Сяву малышка особенно выделяла, да и парень, пребывавший в возрасте «крутого мачо», когда всякие там сюсюканья и проявления нежности категорически отметаются, с Никой возился с огромным удовольствием. Забавно было наблюдать за высоченным пятнадцатилетним парнем, весело игравшим с крохой.

Вика и Слава на каникулах жили у мамы. Вику ждал второй курс университета, Славу – школа, но это потом, в сентябре, сейчас ребята целыми днями пропадали на пляже. Если, конечно, погода позволяла. А погода, как я уже упоминала, в этом году позволяла многое, словно отчаявшаяся старая дева.

Ребята перезнакомились с местными мальчиками-девочками, у них образовался слаженный молодежный коллективчик, и подкидывать им малышку я не хотела. К тому же дочка мне совсем не в тягость, наоборот, я слишком уж привязана к ней. Ничего, со временем все нормализуется. Надеюсь.

Молодежная тусовка гомонила неподалеку. Заметив нас, загоревшие до черноты Вика и Слава приветственно замахали руками:

– Мама, тетя Аня, идите к нам!

– Сява! – подпрыгнула на моих руках дочка. – Сява! Вика! Там!

– Вижу, что там, – проворчала я. – А ты будешь себя хорошо вести?

– Да!

– Врушка ты маленькая! А кто в прошлый раз Бригитту песком засыпал? И вещи ее в воду бросил?

– Ника.

– Знаю, что Ника. А зачем?

– Надо.

– Между прочим, ревновать в твоем возрасте очень глупо. Слава старше тебя на четырнадцать лет, неужели ты думаешь, что он должен ни с кем не встречаться и терпеливо ждать, пока ты вырастешь?

– Да.

– Не надейся. А Бригитта Славе нравится, она девушка симпатичная…

– Неть!

Ясно. Поговорили. Аргументы и логические построения отметаются, как вражеские и оппортунистические. Значит, козни в адрес юной голубоглазой немки будут продолжаться.

На пляже Ника вместо ходунков использовала пса. Она цепко держалась за его длинную густую шерсть, и забавный тандем передвигался по территории довольно шустро. И пакостил несимпатичным дочке личностям.

К таковым относилась не только Бригитта. Ника невзлюбила еще одну парочку: огромную мужеподобную тетку и ее сыночка, откормленного наглого пацаненка лет пяти. Такие мамаши встречаются всегда и везде, в любой стране. Они живут под лозунгом: «Этот мир существует лишь для того, чтобы служить мне и моему ребенку. Мы правы всегда и во всем!»

И противный белобрысый толстяк, кожа которого от солнца приобрела пикантный оттенок задницы макаки, терроризировал весь пляж. Он, затаившись, поджидал, пока кто-нибудь из малышей построит замок или крепость из песка, и как только счастливый ребенок поднимался, чтобы позвать маму и показать дело рук своих, откуда-то из-за спины выбегал юный свин и затаптывал всю красоту. Он кидался в детей камнями, он пачкал чужую одежду, норовя вытереть об нее грязные руки. Он справлял нужду прямо на песок.

На корректные замечания мамаша не реагировала вообще. На возмущенные вопли отлаивалась, прижимая к себе сыночку и гладя гаденыша по голове. А если кто-то осмеливался отвесить деточке увесистый подзатыльник или хорошенечко отшлепает его, тетка немедленно бежала за полицией.

Этой парочке Ника с Маем мстили особенно вдохновенно. Если в отношении Бригитты допускались вполне безобидные шалости, то в данном случае все методы партизанской войны шли в ход. Песок в глаза мальчишке, щипки, интенсивное отряхивание мокрой собаки рядом с пузаном – было все. Дать сдачи паршивец не решался, видя беззвучный оскал гигантского пса. Парень с ревом бежал к мамаше, та поначалу пыталась предъявить претензии мне, но я удивленно таращила глаза: «Фрау, вы в своем уме? Моей дочери всего восемь месяцев, она и ходить толком не умеет, ползает вон под присмотром собаки. Следите лучше за своим ребенком и не придумывайте ерунды!» Волоча за собой непринятые претензии, немка летела к полицейским, но те, увидев «обидчицу», больше на жалобы не реагировали вообще. И сынишка получал теперь по полной.

Надо ли говорить, что мою дочку и ее телохранителя обожал весь пляж?

Я опустила Нику на песок, разгрузила Мая, и малышка, вцепившись в друга, отправилась к Сяве, смешно загребая песок загорелыми ножками.

Мы с Сашей, расстелив махровую простыню, улеглись на нее и приготовились к ответственнейшему занятию – горячему копчению себя, любимых.

Я за эти восемь месяцев смогла наконец хорошенечко отдохнуть и набраться сил. Хотя иногда, скажу честно, хотелось до поросячьего визга набраться чего-нибудь другого, и покрепче. Очень трудно выживать без Лешки…

На лицо упала и охнула тень, потом – несколько капель воды. Я открыла глаз и улыбнулась:

– Никуська, ты уже успела в воде повозиться?

– Папа!

– Что?! – я мгновенно села столбиком.

– Папа!

– Где?!

– Воть.

У Мая в зубах – журнал «Караван историй». На обложке – то, что осталось от Алексея Майорова. Ника показывает на изображение пальчиком:

– Папа. Плачет. Папа.

– Но… Как ты… Откуда… Славка, это ты ей показал?!!

Глава 11

– Что показал? – Слава, увлеченно что-то рассказывавший Бригитте, недоуменно оглянулся.

– Вот это! – Я выхватила из пасти Мая журнал.

– Нет, конечно, – парень нахмурился. – Что я, дятел тупой, что ли?

– А разве нет? – хихикнула Вика, не упустив возможности подколоть брата.

– Но тогда кто? Кто сказал Нике?! – Я чуть не плакала.

– Тетя Аня, честное слово, – посерьезневшая Вика вместе со Славкой подошли к нам, – ей никто ничего не показывал. Мы даже из сумки журнал не вытаскивали, Ника сама его умыкнула.

– Но зачем, почему?

Ребята лишь пожали плечами. А я, едва сдерживая слезы, смотрела, как моя девочка гладит изображение человека-растения и что-то бормочет.

Как она смогла узнать в этом безжизненном манекене отца? Я, разумеется, показывала ей фотографии Лешки, но те, прежние, на которых изображен веселый, умный, добрый и счастливый Алексей Майоров. Дочка обожает их рассматривать, а еще она любит слушать папины песни.

Но такого Алексея Майорова, каким он стал сейчас, ни я, ни остальные не показывали ей никогда. Зачем пугать кроху видом одутловатого чужого лица, пустых глаз, перекошенного тела? Этот человек совершенно не походил на того папу, которого знала Ника, он вообще мало походил на человека.

Процесс реабилитации Алексея Майорова, проводимый в супердорогом закрытом санатории, проходил плохо. Если честно, он вообще никуда не проходил, а топтался на месте. За восемь месяцев улучшения не было. Первое время журналисты еще следили за тем, что происходит с суперзвездой отечественного шоу-бизнеса, но постепенно интерес к ничего не соображающему телу стал утихать. Ну сколько можно показывать радостно щебечущую Ирину, с упоением рассказывающую, что Алешенька уже сам ходит, что Алешенька занимается с логопедом, и пусть пока ничего не получается, но скоро он заговорит и даже запоет. А еще Алешенька теперь и шагу не может ступить без нее, без Ирины, стоит ей отлучиться по делам, и он места себе не находит, стоит у дверей и ждет. Совсем скоро, как только Алешенька научится говорить и писать, они поженятся и даже обвенчаются!

А на заднем плане маячил Алешенька, только что не пускающий слюни. Он иногда размахивал руками и мычал, словно пытался что-то сказать. Ирина оживлялась и «переводила» речи, используя это как доказательство прогресса в состоянии Майорова.

Всех друзей и знакомых Алексея Майорова из прошлой жизни Ирина постепенно выкинула из нынешней, изолировав его окончательно. И что происходит там на самом деле, никто не знал.

В общем, суперзвезда российского шоу-бизнеса появлялся в новостях все реже и реже, его постепенно стали забывать. И вдруг – публикация в «Караване историй», одном из популярнейших глянцевых изданий! Интересно, кто за этим стоит, кто озадачился напоминанием о Майорове?