Журнал «Если» - 2009 № 1

• Название: 2009 № 1
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом "Любимая книга"
• Жанр: Публицистика
• Год: 2009

В этом номере:

Генри Лайон Олди. На том берегу

Паоло Бачигалупи. Помпа номер шесть

Борис Руденко. Пропасть и мост

Бад Спархоук. Последнее задание Сэма Буна

Джефф Райман. Дни чудес

Дерек Кюнскен. На глубине

Глеб Елисеев. Подводные обитатели

Галина Щербакова. Люди одной крови

---

Она стала гладить их спинки, класть подбородок на затылки.

– Знаю, так не должно быть. И это ужасно. Но мы – единственная их пища.

– Мамочка кричала на нас. Она злая!

– Это потому, что мамочка сильно тревожилась за вас. Она перепугалась, потому что вы не поняли, что случилось. Мамочка умирала от страха, что потеряет тебя.

– Коты нас едят!

– И крокодилы в реке. И еще есть Волки, что-то вроде Псов. Здесь их не встретишь, но они селятся на краю снегов в лесах. Зато есть Коты.

Ливиза откинула гривы малышей и подышала в ноздри.

– Так не должно быть!

Должно или не должно, подумали мы, но так есть. Зачем тратить силы и энергию, жалея о том, чего нельзя изменить?

Видите ли, мы забыли, что выбор есть всегда. И что этот выбор зависит от нас. А вот моя Ливиза не забыла.

Подошедший Вожак мягко обратился к жеребятам:

– Вставайте, малыши. Коты вернутся. Нам нужно уходить отсюда.

Ему пришлось повелительно заржать, чтобы остальные его послушались. Он даже лягнул медлительного Пронто. Алез сидела в фургоне, ошеломленная и в полном восторге от того, что ее везут.

– Запасайте и сушите лепешки из травы, – велел Форчи.

Лепешки из травы. Как я их ненавижу! Пережевываешь траву и сплевываешь на повозки, чтобы просушить. И всегда воображаешь, будто запомнишь, которые из них твои. А заканчиваешь тем, что ешь смесь чьей-то слюны и травы.

Ливиза шагала рядом с Вожаком, глядя на карту, что-то бормоча и потряхивая гривой в сторону востока. Я поняла: эти двое совещаются, решая, как быть.

Легкая ревность уколола меня. Когда Ливиза вернулась, я спросила чуть резче, чем следовало:

– И что все это значит?

– Только остальным не говори, – объявила она почти довольно. – Нас преследуют.

– Что?

– Должно быть, подлые воры чуют поживу. Коты покинули свой лагерь, взяв с собой детей. Они идут за нами.

Ливиза вздохнула, устремив взгляд к горизонту.

– Какая досада! Скорее всего, впереди нас ждет что-то вроде ловушки, поэтому мы решили изменить маршрут.

Мы повернули строго на восток. Дорога начала подниматься в гору, к холмам, где через перевал пролегал древний путь. Сквозь ковер густых трав проглядывали валуны. Откос становился все круче, и каждую повозку тянули двое сильных мужчин.

Тропа проходила по долинам между высокими неровными земляными горбами, извиваясь при каждой встрече с маленькими ручьями, глубоко врезанными в траву. Мы слышали, как вода лижет камни тысячью языков. При каждом переселении важнее всего иметь возможность вволю напиться. Вода в ручьях была восхитительной: холодной, со вкусом камней. Не грязи.

Мое имя означает «вода», но, думаю, на вкус я подобна грязи.

Мы оказались в новом мире, где можно было бесконечно любоваться земляными волнами, поднимавшимися, опускавшимися и казавшимися синими на горизонте.

На вершине дальнего гребня возвышалась гигантская скала с округлой, похожей на череп вершиной.

– К вечеру нам нужно добраться до этой скалы, – объявил Форчи.

День был в самом разгаре, и все застонали.

– Или придется встретиться с Котами здесь, на открытой местности, – добавил он.

– Пойдем. Ты только зря время тратишь на уговоры, – вмешалась Ливиза и пустилась в путь.

Пейзаж был странным, особенно земля, непроглядно-черная, изумительно пахнувшая травой и листьями и грохотавшая под копытами, как большой барабан.

На ходу мы хватали губами траву, вырывая ее с корнями вместе с землей.

Местами почву смыло. Остались высокие островки булыжников, на которых скрипели и переваливались повозки, падая вниз с устрашающим грохотом. Ливиза по-прежнему топала на задних ногах с винтовкой наготове. И смело преодолевала скалы, хотя копыта постукивали и оскальзывались на камне. Назвать ее ловкой никто бы не осмелился. Но зато она была неутомимой.

– Они по-прежнему здесь, – иногда шептала она.

Все мы хотели отдохнуть, но Форчи не позволял.

Солнце садилось, по земле протянулись длинные тени. Сумерки вселяли страх: отсутствие света означает, что нужно найти безопасное убежище.

Мы фыркали и волновались.

Вниз по одному холму, и вверх – по другому. Наконец на закате, считавшемся самым опасным для нас временем, мы оказались у скалы- черепа. Камень нам не понравился.

– Мы заночуем на вершине, – сказал Форчи, очевидно, не предвидя надвигавшегося скандала. Мы никогда не слышали ни о чем подобном.

– Подниматься туда? Мы расколем копыта. Или оторвем себе пальцы! – воскликнула Венту.

– И оставим наши фургоны здесь? – завопил кто-то из мужчин.

– Там будет ветрено и холодно!

Форчи вскинул голову:

– Мы станем согревать друг друга.

– Не будьте трусливыми белками! – воскликнула Ливиза. Подошла к повозке, захватила мешок с инструментами и стала взбираться наверх.

– Возьмите оружие! – предупредил Форчи. – Все винтовки.

– Как насчет плавилен?

– Их придется оставить, – вздохнул Форчи.

Каким-то чудом оказалось, что в самом куполе есть выбитая ветрами яма, полная дождевой воды. Мы смогли напиться. Нам удалось прилечь, но Вожак никого не пускал вниз, попастись на травке. Стало совсем темно, и мы еще немного поспали, часа два или чуть больше. Но нельзя же спать всю ночь!

Меня разбудил смрад кошачьей мочи, казалось, раздиравший ноздри.

Я услышала раздраженный шепот Ливизы:

– Вот он!

Последовал выстрел, сопровождаемый кошачьим воплем. Но тут открыли огонь остальные африрадоры. Дети в ужасе ржали.

Напрягая глаза, я всмотрелась в полутьму и увидела настоящую волну Котов, отхлынувшую от скалы. Даже царапанье когтей по камням походило на шум воды!

– Неплохо повеселились, – заметила Ливиза.

Я услышала, как Грэма подавилась смешком. Ощущение силы и безопасности исходило от шкуры Ливизы, словно стойкий аромат.

– Как по-твоему, – спросила она Форчи, – нам стоит отправиться в путь или подождать здесь?

– Видишь ли, мы не можем дожидаться, пока рассветет. Это слишком нас задержит. Сейчас.

Я заметила, что Ливиза ведет себя как Главная кобылица, которой у нас уже давно не было. Она явно достигла самого высокого уровня.

Я тоже радовалась: никому не повредит иметь подругу в высших сферах.

Африрадоры то и дело стреляли, отпугивая последних Котов. Мы помчались вниз, к брошенным фургонам.

У подножия холма в луже крови, тихо поскуливая, лежал Кот. Глаза закрыты, словно он крепко спит. Охваченная ужасом Линдалфа пронзительно заржала и попятилась. Кот зарычал, но не шевельнулся.

Тихо переговариваясь, поеживаясь от страха, мы отступили, когда в ноздри ударила кошачья вонь. И яростно забили копытами: назревала паника.

Ливиза нагнулась, присматриваясь к Коту.

– Дорогая, отойди, – посоветовала я и на всякий случай подошла поближе, готовая схватить ее за холку и оттащить, если тварь вздумает наброситься. Кошачье лицо смутно белело в предрассветных сумерках.

Я еще никогда не видела Кота так близко.

Меня поразило, что он столь красив. Необычное лицо, с почти точеными чертами, несмотря на короткий нос и раздвоенную верхнюю губу, под которой скрывались острые как нож клыки. И он казался ужасно печальным, словно задавал последний вопрос самой Жизни.

– Бедняжка! – вздохнула Ливиза.

Зверь застонал: тихий жалобный звук, потрясший землю.

– Вам… не обойтись… без хищников.

– Которые нужны нам, как кошачье дерьмо, – отрезала Ливиза и встала. – За мной! – крикнула она, словно это мы задерживали табун.

Коты были умны. Они забежали далеко вперед, так что мы не знали, когда ждать очередной атаки. Наши копыта скользили по камням. Ливиза искренне нас жалела.

– Обычно здесь ходят только Козы. У них тоже копыта.

– Только раздвоенные, – заметил один из жеребцов.

– Почти родственники, – фыркнула Ливиза.

Думаю, свет, воздух и прекрасный вид, открывающийся сверху, вселяли в нее бодрость. А вот меня все это угнетало. Я хотела поскорее очутиться внизу, на равнине, где можно свободно бегать и полно травы. У мужчин, тащивших фургоны, на губах выступала пена. Глаза были обведены белой каймой. На них надели хомуты, что делало бедняг легкой добычей.

Мы ненавидели узкую тропу, по которой приходилось идти гуськом, и постоянно отставали, чтобы собираться группами. А вот Ливиза то и дело забегала вперед и возвращалась к нам, подгоняя:

– Скорее-скорее, пока еще темно!

– Мы подождем остальных, – проныла Линдалфа.

– На этой тропе, дорогая, для них не хватит места.

– Но я не желаю подставляться Котам, – раздраженно бросила Линдалфа.

– Нет. Ты хотела бы окружить себя друзьями, чтобы их съели раньше.

Звучало это ужасно, но было абсолютной правдой. Кое-кто рассмеялся.

Солнце взошло. Гигантское белое небо так разительно контрастировало с казавшейся тенью землей, что мы ничего не видели. Пришлось переждать, сгрудившись внутри круга из повозок. Как только солнце поднялось достаточно высоко, Ливиза снова велела идти вперед. Именно она. Не Форчи. В тот день я узнала нечто новое о своей подруге, самой преданной и любящей из нас, а также той, что лучше всех выносила одиночество.