Чарльз Ледбитер - Учителя и путь

• Название: Учителя и путь
• Автор: Чарльз Ледбитер
• Жанр: Эзотерика

Чарлз Ледбитер, выдающийся оккультист и ясновидящий, рассказывает в этой книге о Великих Учителях — людях, которые превзошли обычный человеческий уровень, и чье существование является одним из самых важных фактов, перед которыми ставит нас теософия, черпая материал из собственного опыта и опыта других, из учений религий, мистиков и святых, он описывает личности Учителей, их жилища, их работу, их природу и их способности. Он излагает также различные этапы пути, через которые должен пройти стремящийся, чтобы быть принятым в ученики.

---

Конечно, тогда я не знал, кто это был, и никогда бы не узнал этого, если бы не милостивое замечание, которое он сделал мне много лет спустя. Говоря однажды в его присутствии о ранних днях существования Общества, я случайно сказал, что первый раз мне выпала честь видеть его в материализованном виде тогда, когда по какому-то случаю он пришел в комнату Е. П. Блаватской в Адьяре для того, чтобы придать ей сил и дать некоторые указания. Тогда он, занятый разговорами с некоторым другими адептами, резко обернулся ко мне и сказал: "Нет, это было не в первый раз. Разве вы не помните, как маленьким ребенком смотрели на проезжающих индийских всадников в Гайд-парке, разве вы не видели, как даже и тогда я высмотрел вас?". Конечно, я сразу же вспомнил и сказал: "О, Учитель, так это были Вы? Но я должен был знать это." Я не упоминаю этого факта, говоря о встречах с Учителем и разговорах с ним в физическом теле, поскольку я тогда не знал, что этот всадник — Учитель, и потому что свидетельство маленького ребенка могут подвергнуть сомнению или отмести.

М-р Рамасвами Аер в своём отчёте о переживании, упомянутом в первой главе, пишет:

"Я следовал по дороге в город, откуда, как меня уверяли попадающиеся на пути люди, я в своем странническом одеянии легко мог пересечь границу Тибета, как вдруг увидел скачущего галопом одинокого всадника по направлению ко мне с противоположной стороны. По его высокому росту и искусству, с каким он управлял лошадью, я решил, что это какой-то военный, офицер сиккимского раджи… Но, приблизившись, он стал натягивать поводья. Я взглянул и узнал его сразу… Я находился в высочайшем присутствии того самого махатмы, моего досточтимого гуру, которого я до этого видел в его астральном теле на балконе штаб-квартиры Теософического Общества! Это был он, "Гималайский Брат" навсегда памятной прошлогодней декабрьской ночи, который был так добр, что ответил мне письмом в ответ на моё, переданное только за час или около до этого в запечатанном конверте мадам Блаватской — с которой я в течение этого промежутка времени не спускал глаз! В одно мгновение я распростерся у его ног. По его велению я поднялся и, вглядываясь в его лицо, забылся совершенно, созерцая лик, так хорошо знакомый мне, так как я видел его портрет (имеющийся у полковника Олькотта) бесчисленное количество раз. Я не знал, что сказать: радость и почтение связали мой язык. Величие его лица, которое казалось мне олицетворением мощи и мысли, удерживало меня в состоянии восторга и благоговения. Наконец-то, я стоял лицом к лицу с махатмой Химавата и он не был ни мифом, ни "плодом воображения какого-то медиума", как предполагали некоторые скептики. Это не было ночным сновидением, было между девятью и десятью часами утра. Сияющее солнце сверху являлось молчаливым свидетелем этой сцены. Я вижу его перед собой во плоти, и он говорит со мной голосом, полным доброты и ласки. Чего ещё большего мне желать? Избыток счастья сделал меня немым. И только когда прошло какое-то время, я, ободренный его ласковой речью и тоном, был в состоянии произнести несколько слов. Цвет его кожи не такой светлый, как у махатмы Кут Хуми; но я никогда не видел лица такого красивого и роста такого высокого и такого величественного. Как и на портрете, у него короткая черная борода и длинные черные волосы, спадающие на грудь, только одет он был иначе. Вместо белого свободного одеяния на нём была желтая мантия, подбитая мехом, а на голове вместо тюрбана желтая тибетская войлочная шапка, какие я видел на жителях Бутана. Когда прошли первые мгновения восторга и удивления, и я уже спокойно осмыслил ситуацию, у меня состоялся с ним долгий разговор." ("Пять лет теософии", изд. 2-е, с. 284).

Ещё одна такая же царственная фигура — это владыка Чакшуша Ману, ману четвертой коренной расы, по рождению китаец весьма высокой касты. У него выдающиеся монгольские скулы, и лицо его как будто тонко вырезано из старой слоновой кости. Обычно он носит великолепные одеяния из развевающейся золотистой ткани. Как правило, в нашей регулярной работе мы не имеем касания к нему, за исключением тех случаев, когда приходится иметь дело с учениками, принадлежащими к его коренной расе.

Адепты второго луча

Из влияний, излучаемых нашим Господом Бодхисаттвой (Мировым Учителем) и Учителем Кут Хуми, его главным заместителем, заметнее всего проявляется излучение их всеобъемлющей Любви. Господь Майтрея облечен в настоящее время в тело кельтской расы, но тогда, когда он выступит в мир, чтобы учить людей, что он намеревается вскоре сделать, он воспользуется телом, приготовленным для него одним из его учеников. Его лицо — удивительно прекрасное, сильное и всё же нежное, с пышными волнистыми волосами, как червонное золото, струящимися по его плечам. Борода его заострена, как на некоторых из старых портретов, и глаза его удивительного фиолетового цвета, как два цветка-близнеца, как звезды, как глубокие священные пруды, наполненные водами вечного мира. Его улыбка несказанно ослепительна, и его окружает ослепительный свет, смешанный с тем чудесным розовым сиянием, который всегда исходит от Господа Любви.

Мы можем представить его сидящим в большой передней комнате в его доме в Гималаях, в комнате со многими окнами, из которых открывается вид на сад и террасы, а далеко внизу развертываются индийские равнины. Или можем видеть его в развевающемся белом одеянии с широкой золотой каймой, гуляющим в саду в вечерней прохладе среди прекрасных цветов, аромат которых наполняет окружающий воздух сладким обильным благоуханием. Безмерно чудесен наш Святой Господь Христос, неописуемо чудесен, ибо через него протекает любовь, утешающая миллионы существ, и голос его говорит так, как никогда не говорит человек, говорит слова учения, несущего мир и ангелам, и людям. Недалеко то время, когда пребывающие ныне во мраке земного пути услышат этот голос и почувствуют эту любовь. Приготовимся же, чтобы встретить его, когда он придет, оказать ему достойный приём и сослужить верную службу!

Учитель Кут Хуми носит тело кашмирского брахмана, и цвет кожи его так же светел, как у обыкновенного англичанина. И у него волнистые волосы, а глаза его голубые и полные радости и любви. Волосы и борода у него каштановые, а когда попадает на них солнце, они блестят золотыми искорками. Его лицо довольно трудно описать, потому что улыбка постоянно меняет его выражение; нос его изящен, а большие глаза удивительно живого голубого цвета. Подобно Великому Господу, и он также учитель и священнослужитель, и через много веков он сменит его в его высоком звании, примет скипетр Мирового Учителя и станет бодхисаттвой шестой коренной расы.

Другие лучи

Махачохан представляет из себя тип государственного человека, великого организатора, хотя у него также много военных качеств. Он облечен в индусское тело, высок и худощав, с резким острым профилем и без волос на лице. Лицо его скорей сурово, с крепким квадратным подбородком; его глаза глубоки и проницательны, и говорит он несколько отрывисто, как военные. Обычно он носит индусское одеяние и большой тюрбан.

Учитель граф Сен-Жермен во многом на него похож. Хотя он и не особенно высок, но держится прямо и по-военному. Он полон утонченной вежливости и достоинства вельможи восемнадцатого века; мы сразу чувствуем, что он принадлежит к древнему аристократическому роду. У него большие карие глаза, полные нежности и юмора, хотя в них есть проблеск власти; великолепие его персоны принуждает людей подчиняться ему. Лицо Его смугло-оливкового цвета, его коротко остриженные каштановые волосы с пробором посредине зачесаны назад; у него короткая остроконечная борода. Обычно он носит темный мундир с обшлагами из золотого кружева, а также часто — великолепный красный военный плащ, и это подчеркивает его военную внешность. Обычно он пребывает в старом замке в Восточной Европе, который уже много веков принадлежит его роду.

Учитель Серапис высок, со светлым цветом лица. По рождению он грек, хотя вся его работа совершается в Египте и связана с египетской ложей. У него весьма отличительное аскетическое лицо, которым он несколько напоминает покойного кардинала Ньюмена.

Венецианский чохан, пожалуй, красивейший из всех членов Братства. Он очень высок, примерно метр девяносто пять, у него волнистая борода и золотые волосы, несколько похожие на волосы Ману, голубые глаза. Хотя он родился в Венеции, семья его несомненно имеет в жилах кровь готов, потому что он определенно принадлежит к этому типу.

Учитель Илларион — грек, и, за исключением слегка орлиного носа, он древнегреческого типа. У него низкий и широкий лоб, напоминающий лоб Гермеса на статуе работы Праксителя. Он также удивительно красив и выглядит, пожалуй, более молодо, чем прочие адепты.

Тот, кто некогда был учеником Иисусом, носит теперь сирийское тело. У него смуглая кожа, темные глаза и черная арабская борода. Обыкновенно он носит белые одежды и тюрбан. Он Учитель набожных людей, и основная нота Присутствия — это интенсивная чистота и огневой тип преданности, не терпящий препятствий. Живет он среди друзов в горах Ливана.