Елена Колина - Любоф и друшба

• Название: Любоф и друшба
• Автор: Елена Колина
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-058376-8, 978-5-271-23446-0, 978-985-16-6908-6

Для одних это увлекательная, со всеми подробностями чувств и отношений, история. Мать семейства, помешанная на стремлении выдать замуж дочерей: умницу, красавицу и девушку «легкого поведения». Глава семейства – плохой муж и небрежный отец. Женихи – одним вертят, как марионеткой, другой горд не в меру…

Для других это литературная игра, любимый сюжет, наполненный современными реалиями и новыми неожиданными смыслами.

Для всех – три «И»: Интрига, Ирония, Искренность.

---

– Мы… э-э… мы из Москвы. П-приехали, – пробормотал Вадик, растерянно оглядываясь на Сергея. Сергей, пожав плечами, показал глазами – «разбирайся сам с этим чудаком».

– Мы п-приехали из Москвы, – громко повторил Вадик.

– Да-да, я понял, – приветливо подхватил отец. – Ну-с, молодые люди, и как там у вас охота? С одной стороны, безграничные возможности – слоны, носороги, львы, буффало, леопарды. С другой стороны, представление о том, что у вас бродят непуганые стада, сильно преувеличено… Охота на львов, знаете ли, имеет свои тонкости…

Отец пробыл с нами на крыльце несколько минут, и все это время, как и просила мама, был необыкновенно любезен. И старательно, без единой оплошности изображал полную уверенность, что наши гости прибыли из Африки.

Ну что же, каждый имеет право на свою форму протеста. На молодых фотографиях отец – тонкий одухотворенный мальчик, а сейчас он тонкий одухотворенный пожилой человек, целиком погруженный в себя и Византийскую империю, и единственное его желание – не иметь никакого дела с социумом. Но изредка ему все-таки приходится спускаться вниз, и тут – такая неожиданность – мама, четыре дочери и «они, из Дома»! Бедный отец.

Отец пожелал гостям по прибытии на родину особенно остерегаться носорогов. Мама небрежно улыбалась и важничала, готовясь войти в имидж снисходительной жены гениального ученого, которому за его гениальность все позволено, но гости торопливо встали и начали прощаться, так и не узнав, что отец ученый, а не сумасшедший.

– Что вам еще посоветовать?.. Когда вернетесь домой, уделите внимание изготовлению чучел из добытых вами трофеев, – напутствовал отец. – Не забудьте, что ценность трофеев определяется прежде всего размером рогов, шкуры, черепа… Да, чуть не забыл, имейте в виду, что большой африканский куду предпочитает горы.

– Но мы в Москве… – беспомощно оглянулся вокруг Вадик.

– Помните, что африканские куду только на первый взгляд кажутся безобидными, – озабоченно предупредил отец и, немного помедлив, задумчиво добавил с видом человека, максимально исполнившего долг гостеприимства: – Будете в наших краях – заходите. Но помните – столь любимый Марией Шопенгауэр считал, что любое общество таково, что меняющий его на одиночество совершает выгодную сделку.

С этими словами отец исчез в доме.

Мама как-то странно смотрела на меня и что-то показывала лицом.

– Мама, что ты все время подмигиваешь? Я должна что-то сделать? – спросила я.

– Они сейчас уйдут! Приглашай их скорей на ужин… – прошипела мама. – Оставайтесь на ужин… У нас сегодня на ужин… Что у нас сегодня на ужин? – суетилась мама.

– Кефир и шесть булочек, – назло сказала я.

От кефира и булочек гости смешливо отказались и, попрощавшись, двинулись к калитке. Вадик оглядывался, виновато улыбаясь и разводя руками, как будто желая сказать, что с удовольствием разделил бы с нами кефир и булочки. Он очень милый человек, из тех, которые всегда чувствуют ответственность за ситуацию – в отличие от своего друга.

– В любое время! Мы всегда рады! Хоть днем, хоть ночью!.. – нервно вскрикивала вслед гостям мама.

Мама в халате представляла собой фигуру почти шекспировскую – она старалась оставаться приветливой, но на ее лице отражались отчаяние и обманутые надежды.

На этом история с гостями не закончилась.

Не прошло и десяти минут после ухода гостей, как в нашу с Женей комнату вбежала возбужденная Лидочка.

– Мне удалось подслушать такое, такое!.. – кричала Лидочка.

За ней следовала Мария с безразличным лицом – у нас дома никто не может остаться в стороне от интересного, и даже Мария, как бы она ни притворялась безразличным к суете философом, всегда хочет во всем участвовать.

– Женя, ты должна дать мне надеть свою кожаную куртку, тогда я скажу, что они про тебя сказали! – торговалась Лидочка. – Лиза, ты должна дать мне поносить свою сумку, тогда я не скажу, что они про тебя сказали!

Глупые девчонки прятались в кустах у забора – Лидочка удаляется в кусты покурить и обязательно берет с собой Марию. Лидочка картинно пускает дым, а Мария любуется Лидочкой и смотрит, не идет ли мама. Лидочкино курение – это такая кокетливая игра, с Марией она играет, что она взрослая, а с мамой – что она еще маленькая и боится, что та увидит ее с сигаретой. На самом деле мама прекрасно знает, что Лидочка курит.

Так вот, выйдя за калитку, гости тоже остановились покурить, и разговаривали они достаточно громко, чтобы Лидочка с Марией услышали все до единого слова. Этот подслушанный разговор девочки и передали нам в лицах. Вернее, Лидочка передала – у Марии нет актерских способностей, а у Лидочки есть.

– Беднота многодетная, – презрительно сказала Лидочка за Сергея.

– Да уж, нормальные люди не заводят четверых детей… Эта женщина уверяла, что у нее красивые дочки. Интересно, кого она имела в виду?.. Ну, допустим, медсестра довольно миленькая, хотя лично я не люблю такую внешность – невзрачная блондиночка… – сказала Лидочка за Алину специально противным голосом.

– Я еще никогда не видел такой красивой девушки, как Женя, – сладким голосом героя-любовника сказала Лидочка за Вадика, закатив глаза.

– Медсестра – милая девушка и, безусловно, красива. Ну, а рыжая овца не стоит даже того времени, которое мы провели в этом странном доме, – холодным тоном сказала Лидочка за Сергея и добавила уже от себя: – Лиза, это он про тебя сказал «рыжая овца»!

– Не ври! Не ври!.. Он сказал: «Рыжая овца и все остальные не стоят того времени, которое мы провели в этом странном доме», – поправила Мария. – Он не только про Лизу так сказал, а про всех нас!

– Про всех вас. Он сказал «рыжая овца и все остальные», но подумал – «все, кроме хорошенькой, очаровательной Лидочки», – холодно поправила Лидочка. – Женя, он в тебя влюбился. Тебе стоит только руку протянуть, и он твой!

– Кто? – Женя, мгновенно покраснев, рефлекторно прижала руки к щекам. – Кто мой?

– Не кто, а что. Дом, – хихикнула Лидочка.

– Как тебе не стыдно, – хором сказали мы с Женей.

– Чего это мне должно быть стыдно? – сказала Лидочка и унеслась со словами: «Пойду все расскажу маме».

Должно быть, на моем лице ясно выражалось все, что может чувствовать человек, которого назвали овцой, потому что Мария, обычно не слишком чуткая, решила меня утешить.

– В молодежном сленге «овца» – это очень оскорбительное слово, – сказала она. – Но ты, Лиза, относись к этому как Сократ. Сократ относился к оскорблениям с полным спокойствием. Однажды он получил от какого-то человека пинок в зад. Но он не обратил на это никакого внимания. А когда его спросили, почему он не стал подавать в суд, Сократ ответил: «Если бы меня лягнул осел, разве стал бы я подавать на него в суд?» Поняла?

Мы с Женей лежали в нашей крошечной комнатке, каждая на своей кровати, друг напротив друга, как сардинки в банке.

– Не огорчайся, девочки просто не расслышали или неправильно поняли… – сказала Женя. – Ты самая лучшая, самая красивая, умная…

– Спасибо на добром слове, – тоненько сказала я. – Но я и не думаю огорчаться. Как ты думаешь, я похожа на овцу?

Я вскочила с кровати и подошла к зеркалу.

Женя бормотала что-то нежное и сладкое про мою необыкновенную красоту и выдающийся ум, а я пристально смотрела на свое отражение – не похожа, нисколько не похожа! И вдруг у меня в зеркале выросла шерсть, появились рожки, лицо превратилось в овечью глупую мордочку, и я проблеяла «бе-е-е»… Да, похожа. Конечно, ему не следовало тратить на меня время…

Я горестно рассматривала себя в зеркале и расстраивалась, но самоуважение – это такая вещь, которая восстанавливается быстрей всего. Уж лучше вообще не иметь мозгов, чем находить им такое дурное применение – представлять себя овцой!.. Так что после нескольких минут депрессии я пришла к утешительной мысли: никакая я не овца!

Я не заслуживаю его внимания, а этот чужой высокомерный человек не заслуживает моего внимания! Пришел, увидел, оценил… По тому, как Сергей говорил, двигался, как автоматически пропустил вперед женщин, было понятно, что он с детства хорошо воспитан, но отчего-то не удостаивает нас проявить свое хорошее воспитание. Он с любопытством рассматривал наш дом, участок и нас как часть неживой природы и как будто тут же решил, что все это не стоит интереса. Фу, какая у него неприличная манера разглядывать человека, как будто тщательно изучать его перед тем, как съесть или отбросить в сторону! Правда, мне показалось, что и Алина им тоже оценена.

– …Знаешь, Сергей действительно смотрел на всех нас немного свысока, но зато Вадик очень добрый, и у него… у него нежная душа, – вдруг совершенно несонным голосом сказала Женя. – Вадик похож на маленького мальчика, которому все время нужна защита, поддержка. Не смейся, так бывает, что человек тебе понравился с первого взгляда…