Ивакин Геннадьевич - Десантура

• Название: Десантура
• Автор: Ивакин Геннадьевич
• Жанр: Боевик

---

Вот недалеко, у опушки, возле обезглавленной снарядом толстой сосны, валяются немцы с размозженными черепами, с раздробленными лицами. В центре, поперек одного из врагов, лежит навзничь тело огромного круглолицего большелобого парня без шинели, в одной гимнастерке без пояса, с разорванным воротом, и рядом винтовка со сломанным штыком и окровавленным, избитым прикладом. Под закиданной песком молодой елочкой, наполовину в воронке, также назвничь лежит на ее краю молодой узбек с тонким лицом. За ним под ветвями елки виднеется аккуратная стопка еще не израсходованных гранат, и сам он держит гранату в закинутой назад мертвой руке, как будто, перед тем как ее бросить, решил он глянуть на небо, да так и застыл.

И дальше трупы, трупы, трупы... В грязно-зеленых шинелях и стеганых ватниках. Исклеванные воронами и обглоданные волками. Вот и несколько ворон хрипло каркают над полем боя.

Разведчики подошли к летчику, упавшему прямо здесь, на изорванную войной землю. Он лежал в нескольких метров от дымящего, так и не взорвавшегося своего истребителя.

-Видать, выбросило из кабины, - шепнул один из разведчиков.

Летчик явно был мертв. Не шевелился, не дышал, не стонал... Десантники проверили его карманы - документов, как полагается не было. Только 'ТТ' - личное оружие пилота. Брать не стали. Лишную тяжесть только нести.

Десантники отправились обратно.

И где-то через километр они наткнулись еще на одну страшную картину. В то время как там, на поляне, шел бой, в лощине, в зарослях можжевельника, располагалась, должно быть, санитарная рота. Сюда относили раненых и тут укладывали их на подушках из хвои. Так и лежали они теперь рядами под сенью кустов, полузанесенные и вовсе засыпанные снегом. С первого взгляда стало ясно, что умерли они не от ран. Кто-то ловкими взмахами ножа перерезал им всем горло, и они лежали в одинаковых позах, откинув далеко голову, точно стараясь заглянуть, что делается у них позади. Тут же разъяснилась тайна страшной картины. Под сосной, возле занесенного снегом тела красноармейца, держа его голову у себя на коленях, сидела по пояс в снегу сестра, маленькая, хрупкая девушка в ушанке, завязанной под подбородком тесемками. Меж лопаток торчала у нее рукоять ножа, поблескивающая полировкой. А возле, вцепившись друг другу в горло в последней мертвой схватке, застыли немец в черном мундире войск СС и красноармеец с головой, забинтованной кровавой марлей.

Так их и похоронила метель - хрупкую девушку в ушанке, прикрывшую своим телом раненого, и этих двоих, палача и мстителя, что вцепились друг в друга у ее ног, обутых в старенькие кирзовые сапожки с широкими голенищами.

Один из разведчиков потянулся к кинжалу, но второй остановил его руку, молча покачав головой.

И так же молча и практически бесшумно разведка скрылась в густых зарослях, унеся память об этих местах в своих обожженных сердцах.

А на дороге шел бой.

Впрочем, боем это назвать было сложно.

Дозор засек два вездехода, неторопливо двигавшихся по проселку. Десантники неторопливо рассыпались по обоим краям дороги и залегли. Когда вездеходы с эсэсовским патрулем втянулись - с обоих сторон ударили пулеметами и все было кончено за несколько минут.

Каким-то чудом уцелел один офицер, которого сейчас и допрашивали Гриншпун и Тарасов. Как и следовало предполагать, немцы патрулировали все дороги, надеясь перехватить в очередной раз ускользнувших тарасовцев. В общем, ничего особо нового.

Когда Тарасов отошел в сторону, а Гриншпун кивнул своим автоматчикам, один из прибывших разведчиков вдруг выступил вперед и сказал,

-Товарищ капитан, разрешите нам! Мы...

-А вернулись! - перебил его Тарасов. - Ну что там с летчиком?

-Погиб... А еще... - и разведчики, волнуясь и перебивая друг друга, рассказали о том, что видели.

Тарасов и Гриншпун играли желваками, слушая рассказ. После рассказа о санроте, Тарасов махнул рукой, а Гриншпун разрешил:

-Действуйте, только быстро!

С немца стащили шинель, потом штаны. Мундир оставили. Потом, в одних подштанниках, привязали к дереву. Тот, в ужасе, вертел головой и что-то лопотал.

-Мутер, мутер... Будет сейчас тебе мутер, да не вертись ты! - один из бойцов ударил коленом эсэсовца в пах. Тот заскулил от боли, но дергаться перестал. Второй боец, в это время, вытащил из немецкого френча записную книжку. Вырвав из нее листок бумаги написал на ней немецким же химическим карандашом:

'За чем придешь - то и найдешь!'

И приколол иголкой над нагрудным карманом.

Затем подумал, вырвал еще один лист и написал крупнее:

'СОБАКА!'. Приколол рядом.

Когда офицера привязали, третий разведчик подобрал со снега чей-то еще блестящий клинок и прочитал на нем надпись:

-Alles fur Deutschland... Все для Германии, говоришь? Ну все так все...

И резанул немца этим клинком по горлу. Немец задергался, захрипел...

-Крови-то как со свиньи, - сказал третий, отойдя подальше, чтобы не запачкаться. - Мужики, у меня еще сухари есть. Держите!

Он протянул по сухарю двум своим боевым друзьям. Не заметил, как один из сухарей выпадет на землю. И будет там лежать еще семь дней, пока его не найдет тот самый летчик, оказавшийся живым. Он будет ползти эти несколько километров семь дней, потому как у него были раздробленны ступни. Но он доползет, и этот сухарь поможет ему протянуть еще чуть-чуть, пока он не доберется до своих.

Впрочем, это будет через семь дней, а пока трое разведчиков грызли свои сухари и смотрели на дохлого немца, а рядом горела фашистская техника, валялись трупы вражеских солдат. Десантники шагали мимо по дороге, разглядывая их и этих трех своих товарищей.

Шли молча - кто-то навстречу смерти, кто-то навстречу победе, кто-то к безвестию. Но все к вечной славе...