Райдо Витич - Флора и фауна

• Название: Флора и фауна
• Автор: Райдо Витич
• Жанр: Ужасы и Мистика

Любовь не знает пола и границ, и нет ни времени, ни тлена для тех, кто выбрался из плена фальшивых фраз и ложных истин. Для тех, кто вопреки всему — мечту поставил во главу и в след ей шел, летел как птица, горел и звал ее одну — любовь свою…

---

Меня пошатывало и мысли слегка путались — но это ерунда. Съезжу в клинику, дам репортерам пищу к сплетням и статьям и отдохну.

Я спустилась вниз и была перехвачена в холле Иваном:

— Куда?

— Куда надо, — отрезала. — Машину дай. И отойди.

— Приказ Бройслава никого не выпускать.

— На меня он не распространяется.

— Мало получила? Хочешь попробовать другой калибр? Лена, не дури — ты не в Селезневке.

— Мне надо уехать.

— Тест вот. Мало, привезем врача сюда, — вытащил из нагрудного кармана коробочку с тестом. Я нахмурилась и покосилась на Лесси: ты настучал? Понятно, на граните его лица ничего не изменилось, взгляд не выдал и тень эмоции.

— Ты никуда не едешь, — процедил внушая Лейтенант. Бороться с ним? Не в том я состоянии.

— Ты бы лучше посматривал вокруг да Бройславу подмогу выслал, а кому меня поучить, я сама найду.

— Орион в порядке и в безопасности.

— Сейчас, а что будет завтра? Вы даже здесь охрану обеспечить не можете.

— Можем. Случайность. Больше не повторится.

— Красивая сказка, но неактуальная.

— Не психуй. Ты тему наваяла, не я, и хорош цепляться. Аббаса я десять лет знаю — вполне вменяемый был, пока с тобой не встретился. Твои небесные черты ему крезу подарили, а нам проблемы.

Наши взгляды встретились и мне стало больно: Иван был прав, и пусть не желал обидеть или расстроить, а всего лишь успокаивал, как мог, как это делают мужчины, неуклюже, больше укоряя, чем обеляя, но он сказал, что думал, сказал правду. В бедах вина моя. За опасность Бройслава — тоже мне спасибо и больше никому. Без меня у него не было бы проблем. Он взял меня под свой «купол», а вместе со мной тот шлейф врагов и неприятностей, что вечно стелился за мной, и принял бой вместо меня.

Он сильный, благородный зверь, иначе поступить не мог, как грудью закрыть любимую, но мне что делать? Позволить ему умереть вместо себя, ответить за мои грехи? Смотреть на то, что происходит и смирной овцой тащиться на заклание, ведя за собой его?

За все расплачиваться надо: за жизнь вольготную, за счастье и за беды, когда деньгами, а когда душой. И за билет в тот рай, что устроил мне муж.

— Я наваяла, я и разгребу, — прошептала, глядя в глаза Ивана. — Ваше дело — Бройслав.

Лейтенант прищурился, что-то заподозрив:

— Ерундой не занимайся. Как человека прошу — тихо посиди.

Я развернулась и пошла обратно, ни слова не сказав. Передохну, в себя приду и соображу что делать. Вернее, уже знаю. Раз Аббас пошел на крайности — Бройслав с ним не договорился, значит, шейху нужны не отступные — я.

И выход прост: звонок «другу», встреча и финал. Но для него надо набраться сил — Аббас не слабый мужчина. Коленька же в пролете — я сама должна поставить точку.

Нет, это был явно не мой день, а начинался ведь так чудно…

К довершению всех «гениальных» мыслей меня посетила еще одна: вместо того, чтобы лечь спать и немного восстановиться, я решала побаловаться и проверить тест. К довершению всех бед он оказался положительным.

Как раз этого мне и нехватало, — поздравила себя! Нескучные события — посмотрела в зеркало и запустила коробочкой в свое отражение: а что ты ожидала, влюбленная кошка?!

Я прошла в спальню и бухнулась на кровать лицом в подушку, наплевав на надрывающийся мобильник. Мне показалось, что если я его возьму, мне добавят отрицательных впечатлений — хватит уже, из этого бы болота выбраться.

Телефон смолк, я обняла подушку и с тоской посмотрела перед собой: что делать-то будешь, дурочка? Вляпалась? Бройслава вляпала?

Что принесла ему твоя любовь?

Бройслав отнял трубку от уха:

— Она не отвечает.

Гарик понял, отмазки типа "в душевой застряла" — не подойдут, и позвонил Ивану.

— Только что виделись. У себя сейчас. Ребята караулят этаж. Все под контролем, — устало отрапортовал Лейтенант по громкой связи. Орион закрыл глаза и попытался успокоиться, но мысли хороводили вокруг Леночки и нагоняли страха за нее.

— Позвони Фаруху. Назначь встречу на завтра. Пора передать ему бразды правления семейным бизнесом Нур-Хайли, — бросил Гарику. — И приготовь наших знакомых, Аббаса будем сливать.

— Ок.

Бройслав поморщился: его сейчас все раздражало вообще, а «ок» в частности.

Он стремительно пересек холл, хлопнул ладонью по кнопке лифта, мазнув взглядом по лицам охранников, и шагнул в кабину.

— Хрянь дела, — заметил Иван, поглядывая на уходящую вверх кабину с растрепанным Орионом. Чуял, что увидит тот сейчас Лену и понесет его как черта в Вальпургиеву ночь — потом бы разгрести.

— Еще хуже, — порадовал Гарик присев рядом. — Ленка-то чего?

— Если его не успокоит — хана. Фейс разукрашен, два ножевых. Легкие, по мышцам, да хоть и царапины — ответ один.

— Н-да, а утро вроде славно начиналось, — протянул Гарик.

Энеску влетел на этаж как торпеда, пошел по комнатам, увидел Канн в оранжерее и начал жестами выспрашивать, что было. Тот так же жестами объяснил, и Бройслав в ярости впечатал кулак в косяк: бойцы, элита! Кой черт он держит их?!

Благодарю, что спас, — показал Канн.

Нет, это мой долг был, я его и заплатил, — ответил тот и вернулся к фезалии.

Бройслав постоял и пошел в спальню, скидывая на ходу пиджак. Скользнул в помещение и замер, глядя на Лену, что лежала на постели спиной к нему. Взгляд выцепил пластырь на предплечье, и губы дрогнули, по лицу судорогой боль и страх прошел. Бройслав шагнул к постели и сдернул простынь с девушки, чтобы убедиться, что цела и больше ран нет.

Я развернулась к нему, не понимая спросонья, что нужно, и взбрыкнула, рванув простынь на себя.

Бройслав увидел ранку на губе и красно-синий развод на скуле и вовсе потерялся. Откинул простынь на пол, схватил меня за ноги, рванул к себе. Я возмутилась и хотела залепить пощечину, но невольно скрючилась от резкой боли в боку. У Бройслов зрачки стали черными от ярости. Схватил за край атласной рубашки и разорвал, оголяя тело. Увидел еще один пластырь по ребрам и застонал, сжал меня в объятьях и уткнулся в плечо, рухнув рядом.

— Ненормальный, — прошипела я, но злости не было, скорей обида и страх, что вроде пережит уже, а вроде лишь отодвинут до этой минуты.

Мужчина накрыл ладонью мою щеку, провел пальцем по губам, поглядывая с сожаленьем и печалью. Она была невыносима для меня, и я оттолкнула Бройслава. Но разве с ним справишься? Зажал, гася сопротивление, и прошептал с обжигающей душу тоской:

— Не уходи…

Он словно шел в последний бой, словно уже терял меня и из всех сил цеплялся, чтобы удержать. Я никогда не видела, как мужчины плачут, а этот плакал, хоть глаза были сухими. И я сдалась, прижалась к нему, полезла под рубашку — нужно успокоить его, заверить, что все хорошо, я рядом с ним, его, живая, и, что скрывать, сама хотела в этом убедиться и успокоиться в его объятьях, потерять в них тревогу за него, пережитый страх, волнения уходящего дня, неимоверно длинного, как те столетия, что разделяли нас с Бройславом.

— Я люблю тебя, — шептала, задыхаясь от его безумных ласк, от поцелуев, что как угли жгли. И слышала в ответ:

— Леночка, родная, любимая моя.

Он как с цепи сорвался, как в первый и последний раз любил. Измял, исцеловал как сумасшедший.

Мне стало страшно от его безумной, безграничной любви, в которой он горел как Икар, и я с ним, не в силах ни расстаться, ни вразумить, ни отдалить.

Что с нами будет, если хоть на миг один из нас покинет раньше другого?

И лишь один ответ — я кану в тот же миг, и он сделает тоже.

Безумцы. Нам и другим, таким же опаленным огнем любви, пели серенады столетьями поэты, осуждали ханжи и моралисты, завидовали те, кого и бледной тенью это чудо не коснулось.

Ночь была тихой, темной. Бройслав крепко спал, спеленав меня руками и ногами — я еле выбралась. Постояла, поглядывая на него и пытаясь запомнить, как можно четче на тот случай, если встретиться больше в этой жизни не доведется.

`Прости, любимый, но я должна хоть что-то сделать для тебя'…

Провела пальцами по лицу, не касаясь и прихватив телефон, на цыпочках прошла в ванную, где успела спрятать необходимое и, переодевшись во все темное, нырнула в пустоту коридора. По лестнице вверх в обсерваторию, потом на крышу. Мой путь лежал прочь из владений моего мессира Оррика, любимого сердцу саблезубого тигра Бройслава Энеску, что превратил мою жизнь в сказку.

Я проделала тот же путь, что и нинзя: по крыше к проводам, по ним к воротам. Только так он мог попасть в гардеробную, только так я могла незаметно покинуть замок своего любимого.

Я легко спрыгнула за ограду и тенью метнулась к стоянке машин. Темно-синий Феррари понравился мне отсутствием сигнализации. Вскрыть дверцу не проблема, как не составит труда завести машину старым дедовским способом. Я склонилась над проводами, выжгла искру и хлопнулась на сиденье. Теперь бы по газам, но словно приведение в ночи явился Лесси. Свет фар высветил его фигуру и, только сбив этот монумент верности долгу и хозяйскому приказу, мне бы удалось уйти.