Петр Подгородецкий - «Машина» с евреями

• Название: «Машина» с евреями
• Автор: Петр Подгородецкий
• Издательство: АСТ, Астрель-СПб
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2007
• ISBN: 5-17-041435-8, 5-9725-0676-9

Когда мне предложили написать книгу о себе и о «Машине времени», я сначала засомневался. Но потом стало обидно: какой-то там повар может написать книгу, а я нет?

Я очень старался, чтобы мои воспоминания на заданную тему дошли до читателей в понятном и, главное, неизменном виде. Без всякой мишуры и прочей дряни.

Единственное, что расстраивает, – это невозможность вмешаться и что-то изменить. Для этого нужна машина времени, а сейчас ее уже нет, во всяком случае, у меня. Так что может быть это и к лучшему, что прошлое не корректируется…

---

Я не буду вдаваться в тонкости того, как это все организовывалось, скажу только, что Суворов был прав, когда заметил, что любого интенданта, отслужившего пять лет, можно смело расстреливать. Я не скажу, чтобы мы очень любили наших директоров, ко относились к ним как к определенного рода данности, к людям, без которых нам невозможно жить и работать, а иногда их административные способности вызывали у нас искреннее восхищение. Во второй половине восьмидесятых Макаревич нашел себе дополнительный заработок – стал ездить с акустическими концертами по различным учреждениям и предприятиям. Дело в том, что в начале восьмидесятых он получал огромные деньги в качестве авторского вознаграждения за песни. Думаю, что пару сотен тысяч рублей в год или больше. После начала перестройки, совпавшей с определенным застоем в популярности «Машины», этот источник постепенно становился все слабее. Поэтому Андрей брал гитарку, садился в машину и ехал в какой-нибудь НИИ, подобно бардам, или, как их теперь зовут, «исполнителям шансона». 600 – 800 рублей за часовой концерт в 1986 году было вполне приличными деньгами. И никаких тебе налогов, росписей в ведомости – получил себе конвертик, и все…

Частных вечеринок с приглашением популярных артистов не было до начала девяностых годов. Тогда еще работала советская система оплаты и контроля. А вот когда произошла либерализация рынка, в том числе и музыкального, деньги повернулись лицом к музыкантам. Если в 1990 году считалось очень неплохо получить по 50 долларов за концерт, то есть 250 долларов на группу, не считая техперсонала и администрации, то потом цены росли как на дрожжах. Через два года «Машина» могла «стоить» 3 тысячи долларов, через пять лет – шесть, а потом – до 15 тысяч за концерт. Единственная проблема была в том, что количество концертов неуклонно уменьшалось. Макаревича уже не так интересовала музыка, и центр его интересов, в том числе и финансовых, переместился в сторону ТВ. Протекцию там ему составил Костя Эрнст, который в середние восьмидесятых был еще биологом, приобщавшимся к киноискусству, и жил в соседнем с Макаром подъезде. Так вот, Костя регулярно таскал Макаревичу записи хороших фильмов, а тот благосклонно вводил его в тусовку, в том числе и телевизионную. А потом уже и Константин, окрепнув, стал пиарить Андрея. Злой на язык Макс Капитановский даже придумал анекдот по этому поводу. «Приходит Константин Эрнст на собрание руководства ОРТ и говорит: „Мне пришла в голову фантастическая, гениальная концепция новой передачи. Это будет что-то такое музыкально-кулинарное. Но самое главное, все будет происходить во время дайвинга. Одна проблема. Не знаю, кого ведущим пригласить…"»

Но и без ТВ деньги мы зарабатывали очень приличные. Не миллион, как Макар, но порядка 150—200 тысяч долларов в год мы получали. Не скажу, чтобы эти деньги зарабатывались очень сложно. Отыграл себе привычную программу, за которую пять лет назад получал 50 долларов, получил «конвертируемую», то есть в конверте, сумму, эквивалентную паре тысяч «зеленых», – и возвращаешься к себе домой. А то и в ресторан, потратить часть денег. Или в казино, чтобы избавиться от них совсем. Очень занятная «корпоративная вечеринка» игралась нами на празднике «Московского комсомольца» 11 декабря 1993 года. Дело в том, что Макаревич, у которого день рождения именно 11 декабря, никого из нас на свой вечер не пригласил. Зато Алексеич, работавший в «МК», организовал наше шоу на дне рождения газеты в подмосковном пансионате. Опасливый Кутиков участвовать отказался, и поехали в Щелково мы с Маргулисом, Ефремовым и Максом Капитановским в качестве звукорежиссера. Скажу честно, наша программа без Макаревича и Кутикова была не слабее, чем обычно. Женька завел свои блюзовые рулады, я поиграл рок-н-роллы и фокстроты, а народ веселился, иногда интересуясь, где нас еще можно будет увидеть в таком составе. Кстати, получили мы на круг долларов пятьсот, зато удовольствие от шоу было обоюдным. Уезжали мы на следующий день, сильно задумываясь о том, а не сделать ли такие поездки постоянными. Но тогда на «свободную экономическую деятельность» решился лишь Женька, через пару лет начавший время от времени выступать с «Воскресеньем».

Говорят, что сейчас разговор о стоимости концерта «Машины времени» начинается с суммы в 35 тысяч долларов. Но, к сожалению для музыкантов, такие деньги они могут получать один-два раза в год. Все остальное – это единичные частные вечеринки или ночные концерты по клубам и казино, которые оплачиваются значительно меньше. Макаревичу более интересно выступать с «оркестром креольского танго», в котором он получает гонорар как солист, а все остальные – как сопровождающий его ансамбль. Свои группы у Кутикова и Маргулиса. Они с переменным успехом работают по клубам, но имеют лишь по несколько сотен долларов с концерта. Попытка Кутикова устроить гастроли в Сочи зимой 2006 года просто провалилась: билеты в Зимний театр, где должен был состояться концерт артиста «Кутекова» (так его именовали в афишах), расходились настолько плохо, что шоу пришлось отменить. Прочитав об этом, я сразу вспомнил зиму 1980 года, когда точно так же, как и в этом году, пальмы были засыпаны снегом, сверху и снизу была сырость, зато на концертах «Машины» был аншлаг. Кстати, та поездка должна была здорово запомниться Кутикову. Он сильно простудился, но, поскольку отменять гастроли было нельзя, пришлось Саше выходить на сцену и петь. После концертов он практически потерял голос, но когда его данные более или менее восстановились, у него более ярко проявилась фирменная «хрипотца», которая скрашивала некоторые неточности в модуляции. А еще, как говорят, он написал песню «Музыка под снегом» тоже в связи с ностальгическими воспоминаниями о тех временах.

Когда меня спрашивают, каковы были самые высокие гонорары «Машины времени», то я, понятное дело, могу говорить лишь о тех без малого двенадцати годах, в течение которых я там работал. В принципе, больше всего оплачиваются новогодние мероприятия. Суммы, которые обычно получают артисты, в этом случае возрастают в два-три раза. Помню новогоднее шоу, которое мы отрабатывали в каком-то бизнес-центре. Пьяные гости, уже без малиновых пиджаков, но еще с золотыми цепями и тяжелыми «Ролексами», полуголые и уже готовые к употреблению девчонки, столы, «ломящиеся от яств», бычки в огромной вазе с черной икрой… На сцене «Машина времени». Артисты не совсем трезвы, но как-то не лажают, видимо, большой опыт сказывается. «Ну а теперь мы вместе споем любимую песню всех времен и народов!» Фу, еще немного, еще чуть-чуть осталось доиграть и допеть. Это уже третья тусовка за новогоднюю ночь. «Вот, новый поворот…» Все, полтора часа работы закончились, как говорит Алексеич, «настал час расплаты». Двое постриженных «под ноль» охранников выносят огромную клетчатую сумку типа тех, которые использовали «челноки» во время поездок в Турцию и Польшу. Расстегивают. Сумка полна «зеленых». Пятерки, десятки, иногда более крупные купюры. «Можете не сомневаться, все шестьдесят штук здесь», – говорят нам. Макс Капитановский вскидывает сумку на плечо, и мы без всякой охраны выходим на улицу. Уже поздняя ночь, переходящая в раннее утро. Ветер, темнота. Сейчас-то понимаешь, что любого из нас могли бы запросто убить за пару бумажек из той сумки. Но пронесло. Женька Маргулис произносит: «Ну что, с Новым годом, что ли? – И далее через паузу: – А когда будем деньги делить?»

Гонорары, которые я получал в «Машине времени», я довольно часто тратил в тот же вечер или ночь. Мы уже вспоминали о том, что в и без того значительном списке моих пороков одно из центральных мест занимает страсть к игре. Я люблю играть в разные игры, причем обязательно на деньги. Пришел я ко всему этому довольно поздно, в начале девяностых. А потом мои отношения с казино и прочими игорными заведениями как-то устаканились. Конечно, я в общем минусе, но удовольствие от выигрышей и самого процесса все это дело компенсировало. А в игровых залах случается столько занятного…

В свое время в Москве появился один из первых популярных клубов «Белый таракан». В то время сделать клуб популярным было очень легко: подвал, отбитая со стен штукатурка (так, чтобы был виден кирпич), деревянные столы и скамейки, домашняя кухня без особых изысков, музыка. Место объявлялось популярным, и туда валил народ. Москва – город очень большой, а мест для нестандартного ночного отдыха было мало. Денег же становилось больше, во всяком случае у бандитов, торговцев, артистов и чиновников. И все они тусовались в немногочисленных «популярных» клубах. Но история связана не с «Белым тараканом», а с «Белым тараканом – 2», который появился позднее в районе Октябрьского поля. Тогда уже клубам приходилось заниматься маркетингом, как-то «раскручивать» себя. Связана эта история с бильярдом. Играть в бильярд, или, как говорят правильно, «играть на бильярде», я очень люблю и умею. Поэтому меня в числе прочих знаменитостей пригласили в «Белый таракан – 2» на турнир звезд, который был широко разрекламирован. Там были установлены неплохие столы, и народ играл в пул. Я, честно говоря, валял дурака, всячески прикалывался, выпендривался перед девчонками, придумывал какие-то неимоверные удары, поэтому занял только четвертое место, которое вроде бы никаких призов не обещало. Но оказалось, что я в итоге обставил и Преснякова-старшего, который был первым, и других победителей. Впрочем, вру, мне за участие в полуфинале вручили часы с бильярдной символикой. Но дальше дело пошло по нарастающей. Потом я понял почему.