Бодхи - Происхождение видов

• Название: Происхождение видов
• Автор: Бодхи
• Жанр: Эзотерика

---

- Ты хотела со мной о чем-то поговорить, сейчас подходящее время. – Произнеся эту фразу, Фосса просто закрыла рот и стала ждать.

- Да, хотела… хочу. – Тора медленно подбирала слова, но ей неудержимо захотелось задать совсем не те вопросы, которые она вчера обдумывала. – Почему у тебя такой взгляд? Как это тебе удается?

- Искренность. Исчерпывающая, бескомпромиссная, познающая. Это не эпитеты.

- Не эпитеты? В смысле?

- «Исчерпывающая», значит фиксирующая все, что различает различающее сознание. Без исключений. Исключения почти наверняка означают вытеснения, самообман. Исключения возможны только после специальных тестов самоконтроля. «Бескомпромиссная» - значит оценивающая зафиксированное с безличной бесстрастностью, словно оцениваешь проявления другого человека. «Познающая» - значит помнящая о единой цели, предвкушающая открытия.

- Значит – мера слабости моего взгляда отражает меру моей неискренности?

Фосса не ответила и стало ясно, что она и не ответит.

- Вопрос, наверное, дурацкий, но все же хочу спросить… - и тут по взгляду Фоссы Тора поняла, насколько глупо звучат эти предисловия. – Я знаю, что коммандос держатся изолированно, а твоя группа – особенно. И все же – еслим ли возможность пожить с вами?

- Такой возможности нет.

- Вообще?

- Сейчас для тебя этой возможности нет, а что касается «изолированности», то это еще вопрос – кто от кого изолированно держится… Ты как себе это представляешь – куча искренних и активных людей рвется в коммандос, а их не пускают? Так что ли?

- Не знаю, я как-то себе это не представляла… Фосса, меня беспокоит наш эксперимент. Ты будешь нас защищать, но как ты узнаешь о том, что вмешательство необходимо? И как определить меру этого вмешательство? Время?

- Горы не испытывают страха, реки не бывают нерешительными.

- Угу… - Трапп, тебе понятно?

- Думаю, что да. – Трапп говорил медленно, часто запинаясь от боли, возникающей даже от мелких резких движений. – То состояние, в котором будут находиться Фосса и ее группа, не может в принципе быть подверженным ни страху, ни нерешительности. Перед ними стоит задача – обеспечить эффективное прикрытие от неизвестных пока опасностей, и сияющее различение даст им все – и оценку ситуации, и способы действий, и прочее. И действовать они будут без оглядки, не заботясь ни о чем, кроме эффективности действий – ни даже о том, как потом их действия будут оценены, а их потом несомненно все будут оценивать, конечно у каждого будет свое мнение, но они к тому времени уже будут делать следующее дело, и скорее всего даже не поинтересуются – высоко или низки они были оценены. Когда я обо всем этом сам рассуждаю, я могу думать одно или другое, могу что-то одобрять или не очень, советовать то или иное, соглашаться или возражать, но когда встанет вопрос ребром – кто встанет на мою страховку в преддверии неизведанного, то…

- То ты выберешь Фоссу.

- Вот именно.

- Фосса, тебе вообще наш эксперимент интересен?

- Мне интересно все то, чем я занимаюсь. Что касается эксперимента, то я сомневаюсь, что мы получим результат, который даст прорыв.

- Почему?

- Пока мы оперируем типовыми величинами, нам не выйти из круга явлений, ограниченного самой природой этих явлений. Грубо говоря, если агрессивный человек ставит какой-то опыт, в результате его агрессия изменит направление или характер проявления, но останется агрессией. Агрессивный подчиненный может превратиться в агрессивного начальника, и будет и выглядеть и вести себя по-другому, но останется все тем же гниющим трупом. Для того, чтобы мы получили интересный результат, мы сами должны измениться – не фасад, а сам состав восприятий – там должно появиться что-то принципиально новое, чего раньше не было. Человек должен перестать быть человеком, чтобы стать более совершенным и глубоким существом. И не просто «новое» должно в нем проявиться, а такое, которое родилось в результате крайнего развития его творческих сил, его радостных устремлений. Я не говорю, что это невозможно, тем более, что это уже происходило в истории как минимум два раза, а скорее всего множество раз, но есть ли основания предположить, что это произойдет именно сейчас?

- Но кроме прорывов…

- Да, кроме прорывов есть обычное поступательное развитие, это интересно и прекрасно. Но мы, - Фосса произнесла слово «мы» с ударением, чтобы стало ясно, что речь идет о ее группе, - мы устремлены только в прорыв – такова специфика, такие мы собрались.

- Что ты имеешь в виду, говоря, что это уже было?

- Например, - встрял Трапп, - это то изменение человечества, которое произошло на рубеже первого тысячелетия до нашей эры. Если внимательно проанализировать дошедшие до нас материалы, то легко увидеть, как в течение этого тысячелетия формировалось понятие о «любви», которое, очевидно, следовало за участившимися проявлениями тех восприятий, которых и обозначали этим словом. И чем ближе мы к нашей эпохе, тем сильнее доктрина о первостепенной значимости «любви» пронизывает всю культуру – например это видно по тому, как христианство стремительно распространилось по западному миру, как буддизм сделал то же самое на востоке. И если литература 19-20 веков сплошь и рядом эксплуатирует эту тему, то этого нельзя сказать о литературе 17-го, например, века, а в берестяных грамотах, к примеру, и вовсе ни слова о нежных чувствах, а все больше о долгах и общественных событиях. Пролистай «Илиаду», посмотри – на сотни описанных актов агрессии, алчности, враждебности – лишь одно описание даже не любви, а желания обладания объектом привязанности. Примеров полно, отсюда и проистекает гипотеза, что такие ОзВ, как симпатия, нежность, по какой-то причине были просто неизвестны ранним людям, но в процессе их развития, в процессе эволюции человека эти восприятия появились.

- А второй пример?

- Собственно появление практикующих практику прямого пути и распространение, хоть и очень медленное, ясности в первостепенной ценности ОзВ. Искренность, преданность и многие другие ОзВ только в последнюю сотню лет стали если не нормой, то во всяком случае идеалом, целью.

- А что может появиться… да, я даже и не думала, что и ОзВ – это ведь не конец эволюции человека! Странная мысль… - Тора рассмеялась. – Что может быть…

- Мы не знаем, - Фосса легла на спинку и раздвинула ножки. Тора с любопытством осмотрела ее тело – раньше она не смотрела на Фоссу именно как на девочку. – Но если это и произойдет, то путь к этому лежит несомненно через экстатические ОзВ – в этом нет сомнений.

- Мне случается время от времени их испытывать, - Тора припомнила несколько недавних эпизодов. – Но мне казалось каким-то… запредельным, что ли, даже мечтать о том, чтобы целенаправленно их добиваться.

- Мы не считаем это запредельным, - твердо произнесла Фосса. – Мы над этим работаем.

- Может ли интеграция восприятий морд Земли, или самой планеты Земля…

- Не знаю, - перебила Фосса. – Но если здесь есть хоть один дополнительный шанс, мы его не упустим.

По дороге в центр Тора наткнулась на стайку детишек – поймав крупного геккона, они гладили его животик, тискали цепкие лапки, разглядывали и чуть ли не целовали.

- А варана не хотите потрогать?

- Ага, его потрогаешь, - возразил один из них, протягивая и показывая свою ладонь – по всей ее длине шел шрам, от края до края. – Вот, потрогал.

- Он напал на тебя?, - удивилась Тора.

- Еще чего, они не нападают. Просто с рук решил покормить. Столько крови было!

- И визгу… - хмыкнула девчонка со смешными торчащими косичками.

- Да ладно, я бы тоже вряд ли выглядела бы героем, если бы меня так цапнули, - поддержала пацана Тора. – Вы тут давно?

- Скоро уже год.

- Что делаете?

- Учимся, - пацан с крупными глазами и мускулистыми ножками пристально посмотрел на Тору. – А ты кто?

- Чему сегодня учили? – Тора сделала вид, что не заметила вопроса.

- Вот, - та же девчонка ткнула в пластырь на левой ляжке, и тут Тора заметила, что у всех пяти детишек на обоих ляжках симметрично наклеены пластыри.

- Тоже вараны покусали? – рассмеялась Тора?

- Первая медицинская помощь, - пояснил пацан со шрамом. – На обеих ногам делаются надрезы, потом левую ногу активно промываем наслаждением, а правую – нет, и наблюдаем разницу. Левая рана заживает за три дня – это норматив, а правая дней десять будет болеть, вот смотри, - пацан отклеил половину пластыря с левой ляжки.

Рана выглядела так, словно начала затягиваться.

– А вот правая.

Правая рана была еще влажной, воспаленной по краям, подсачивалась лимфа. К удивлению Торы, это и в самом деле была именно «рана», а не царапина и даже не порез. Глубокая – наверное в сантиметр глубиной.

- Третий день сегодня заканчивается, и к вечеру пластыри с левой ноги мы уже поснимаем… а он уже и сейчас не нужен, - резким движением сорвав пластырь, он выкинул его в кусты.