Сергей: Гомонов - Сокрытые-в-тенях

• Название: Сокрытые-в-тенях
• Автор: Сергей: Гомонов
• Жанр: Ужасы и Мистика

Как доброго лица не прозевать,

Как честных угадать наверняка мне?

Они решили маски надевать,

Чтоб не разбить своё лицо о камни.

Я в тайну масок всё-таки проник,

Уверен я, что мой анализ точен:

И маски равнодушия у них

Защита от плевков и от пощёчин.

В. Высоцкий.

---

— Где мы? — продолжала комедиантка, изо всех сил тараща глаза в кромешной тьме.

— Может быть, в переходе между этажами? — аккуратно предположил Ольсар.

— Ах, да что угодно! — раздраженно воскликнула она, отступила на шаг назад и натолкнулась на Айнора. — О, это вы! Я стану держаться за вас, мне так покойнее…

Тьма начала растворяться, как если в грязную дочерна воду вливать чистую. Проступили стены пещеры, лужицы на полу, каменные сосульки…

Затем растворилось и это. Они просто остались на мосту, перекинутом с берега к громадному сооружению вдалеке. Верх сооружения подпирал небеса, низ сверлил землю, и весь спиральный ворот медленно проворачивался вокруг своей оси.

— Чтоб мне пропасть! — вымолвил Вальбрас, наконец собравшись духом. — Это Сама!

— Сама — кто? — обернулся Ольсар.

— Как — кто? Сама! Ам-Маа Распростертая! — прошептал расхититель гробниц. — Как, оказывается, она прекрасна!

Зелида вскрикнула и обеими руками зажала свои глаза.

Под мостом творилось страшное. Из огненной бездны воздевались языки раскаленных испарений. Опадая назад, они издавали змеиное шипение.

Тут путники различили, как много ниже них через пропасть перебираются человек и собака. Правда, у них моста не было, поэтому незнакомец воспользовался иным способом, умудрившись зацепить за ворот какую-то веревку или цепь и теперь ехать на ней к Ам-Маа.

— Нам тоже надо добраться туда, — сказал Айнор.

В это время раскаленный язык едва не лизнул хвост пса и ноги его владельца — оба они увернулись только чудом.

Ворот приближался. Он уже не выглядел монолитом. Это были завернутые в спираль и скрепленные между собой рядами шары. То, что на расстоянии казалось хаосом, вблизи приобрело упорядоченность и четкую систему. Спираль вращалась постоянно, шары кружили вокруг своих осей, каждый новый их ряд теснил предыдущий кверху — туда, в медленно завитые сияющим смерчем небеса.

Когда человечек с собакой оказались на уступе близ Ам-Маа, небо чихнуло громом.

— Будь здорова, Ам-Маа Распростертая! — весело крикнул человечек, сматывая свою цепь. — Спасибо, что не отправила нас в Серебряный океан!

Тем временем мост закончился.

Ам-Маа угрожающе нависала над путниками. Шары ворота были каждый размером с дом, и вся конструкция в такой близости уже мало походила на спираль.

И еще.

При каждом новом повороте менялась картина внизу. Эту картину составляли прозрачные поверхности, ошибочно принятые путешественниками за уступы. Нет. Эти пластины были прочно спаяны с шарами, которые оказывались их центром. Если смотреть сверху сквозь все настилы, появлялась картина того или иного мира. Это было завораживающее зрелище, тем более все это постоянно изменялось и преображалось, словно в королевском калейдоскопе.

На всякий случай Айнор приказал пока не покидать мост и ждать, когда незнакомец с собакой поднимутся на их уровень.

Это был поджарый, весь состоящий из крепких мышц, очень смуглый мужчина. Тело его было прикрыто лишь подобием одежды, но самой непонятной деталью экипировки являлась черная маска. Она напоминала боевой шлем Айнора, сделанный из головы крупного волка, однако в отличие от шлема казалась частью самого незнакомца, словно срослась с ним и ожила. Ярко и весело посверкивали волчьи глаза — в точности такие же, как у сидящего у хозяйской ноги питомца. Это была не собака — скорее небольшой длинноногий и востроухий волк вида очень дикого и взъерошенного.

Мужчина проницательно оглядел всех спутников Айнора и сказал телохранителю:

— Ваша платформа — пятая после моей. Не прозевайте.

И кивнул куда-то вниз, сам поднимаясь дальше вместе с псом.

— На причале будет лодка. Дайте перевозчику кольцо или перстень.

— Кто вы? — крикнул им вслед Ольсар, складывая ладони рупором.

— Я — Анп, он — Упу. Счастливого перехода, живые!

Ам-Маа Распростертая снова зарокотала громом. Митсар даже присел в повозке.

И вот наконец к ним поднялась нужная пластина. Взглянув вниз, все узрели знакомые пейзажи, очертания городских построек, горы, реку, пересекающую весь материк, Обелиск, наконец.

— Смотрите! — вдруг вскрикнула Зелида, указывая ввысь, в светящиеся серебряные небеса.

Там, величественно раскинув крылья, парило прекрасное существо. Его гибкое тонкое тело с длинным хвостом извивалось, сверкая голубоватой чешуей, и создавалось впечатление, будто он не летит, а плывет в Серебряном океане. Это была его стихия, и чудесное создание было там полноправным хозяином.

— Хогмор! — тихо вымолвил Ольсар, не в силах отвести от него глаз. — Истинный хогмор! Какому миру повезло быть твоим приютом?

И вот уже ворот Ам-Маа стал таять, а они оказались на малюсеньком островке посреди Серебряного океана, и хогмор теперь на самом деле нырял в искрящихся волнах. Мир точно перевернулся.

— А я всегда считала, что Серебряный океан где-то на земле, как настоящий… — призналась Зелида.

Когда последнее напоминание об Ам-Маа Распростертой улетучилось, на берегу островка появился маленький причал. Как и обещал Анп, у причала покачивалась на слабых волнышках лодка со спящим человеком в капюшоне. Человек, как и большинство здешних, был без маски, и его это ничуть не беспокоило.

— Господин перевозчик! — окликнул его Ольсар.

Старик проснулся и окинул путников непонимающим взором.

— Живые… Надо же… Откуда вы взялись?

— Анп… знаете такого?

— Да уж, куда нам не знать этого бродягу! — усмехнулся старик, поднимаясь в лодке и доставая весло.

— Он сказал, что вы согласитесь перевести нас в Кирранот.

— Куда? Сами-то поняли, о чем просите? Вот люди! — перевозчик усмехнулся.

Зелида сняла с пальца серебряное колечко и подала Ольсару. Сыскарь вспомнил последнюю часть совета Анпа.

— Мы оплатим перевозку, — сказал он, показывая кольцо старику.

Впалые глаза под капюшоном засверкали азартным огнем. Перевозчик что-то сделал, и утлая лодчонка вмиг превратилась в огромный корабль, куда свободно поместились и люди, и лошади, и повозки с каретой.

Насвистывая незамысловатый мотивчик, старик стоял за штурвалом, и черная фигура его зловеще выделялась на фоне неба и океана.

От усталости Ольсар улегся прямо на теплые доски палубы и безмятежно задремал. Разбудил его только окрик перевозчика:

— Прибыли!

И сыскарь увидел, как входит в гавань каменного града Фиптиса их корабль, как спускает паруса и пришвартовывается к новехоньким деревянным сходням. Путники ступили на пристань, с несказанным облегчением вдыхая ароматный запах настоящего моря.

— Фиптис! — проговорил Айнор.

Ольсар же обернулся, чтобы поблагодарить старого перевозчика, но того и след простыл. Исчез он вместе со своим кораблем, как не бывало.

— Что встали, беломасочники? Проходите, мешаете! — заговорили на цалларийском наречии. — Идите вверх по набережной, в гору. Фиптис там!

9 часть. Мелодия дня

— 1-

И Аня замерла, не в силах пошевелиться. Перед нею в чешуе миллионов огней возлежал огненный град Москва, раскинувшись на семи горах и пристально вглядываясь неоновыми глазами в лица ночных жителей. Вот в пойме на левом берегу реки гигантский колизей Лужников, чуть в стороне — монастырь, вот стрелы-ожерелья шоссе и метромостов, а вон, вдалеке в неясных отсветах Комсомольского проспекта вздымают свои древние головы соборы и башни Кремля.

Костя не мог отвести глаз. Он все смотрел и смотрел, как его таинственная гостья, будто молясь, тянет худенькие руки к небу, что-то бормочет, озирается и снова, и снова призывает кого-то из тяжелых осенних туч, придавивших город к мокрой земле.

Их обоих ждали, но Косте не хотелось торопить Аню; он чувствовал, что эта необычная девушка не рисуется, а совершенно искренна в каждом своем движении.

— Она у тебя романтик! — усмехнулась Вера, похлопав приятеля по плечу. — Хотя даже я иногда удивляюсь, до чего здесь может быть красиво…

— Почему — «даже»?

— Потому что по своей самонадеянности я всегда считала, что знаю этот город вдоль и поперек и что нет в нем от меня никаких тайн. И однажды Москва щелкнула меня за это в нос. В какой-то миг она вдруг изменилась вся, до неузнаваемости, вот как сейчас… И это была уже не рекламная Москва наших дней, суетливая и пошлая. Она показала себя Москвой всех царей, всех поэтов, писателей и художников, которые ее воспели, первопрестольной, великой, как Екатерина, загадочной и… другой, совершенно другой — а какой другой, невозможно объяснить. Это словно путь в другое измерение.

Вера охнула и прикрыла губы ладонью.

— Красиво сказанула, — заметил Анатолий с высоты своего роста.