Энтон Майрер - Однажды орел…

• Название: Однажды орел…
• Автор: Энтон Майрер
• Издательство: Воениздат
• Жанр: О войне
• Год: 1978

События, описываемые в романе, охватывают полувековой период от начала первой мировой войны до агрессии во Вьетнаме. В книге описываются жизнь, быт и нравы американской армии, вскрываются пороки воинского воспитания в вооруженных силах США, противоречия между офицерами и рядовыми солдатами и империалистический характер устремлений американской военщины.

---

— Насчет денег не беспокойся… — начал было Сэм.

— Да нет, дело не в деньгах.

— Я давно уже хотел их купить. Мечтал несколько лет… Но не мог.

Томми крепко обняла его за талию. Ее лицо выражало одновременно и любовь, и тревогу, и благодарность, и безграничное смятение. Она энергично тряхнула головой, чтобы смахнуть быстро навернувшиеся слезы.

— О, Сэм, — прошептала она, — ты такой прелестный «скряга». Что бедной женщине делать с тобой?

Дэмон подумал, что согласился бы вечно держать ее вот так в своих объятиях в этой вечерней тишине.

— Просто не уходи никуда, — пробормотал он и прижался губами к ее волосам. — Никуда не уходи.

Глава 6

— Добрый вечер, капитан! — Военный полицейский открыл огромные ворота и отступил в сторону.

Проходя на эту огороженную колючей проволокой территорию, Дэмон каждый раз испытывал неприятное ощущение: непостижимо, но в подобных случаях он не мог освободиться от мысли, что обратно уже не вернется. Идя за полицейским, Дэмон с интересом осматривался вокруг. Лагерь для заключенных содержался в чистоте и казался пустынным. Не видно было ни веревок с бельем, ни каких-либо домашних животных, ни тем более играющих в мяч солдат; вокруг зданий и палаток не заметишь и пучка травы. Все говорило о том, что здесь расположено учреждение, в котором отбывают наказание, где нет места проявлению ни человеческих слабостей, ни душевной теплоты. Все живое и зеленое было безжалостно вытоптано и превратилось в гладкие, раздражающие своей белизной дороги, вдоль которых торчали пирамиды выцветших серовато-коричневых палаток; все это в каком-то угнетающе-статическом состоянии, неподвижное, молчаливое, скованное жарким тропическим солнцем.

Когда Дэмон вошел в караульное помещение, ему навстречу поднялся сержант.

— Сэр?

— У вас находится в заключении солдат из пятой роты по фамилии Брэнд?

— Да, капитан, у нас.

В соседней комнате раздался чей-то пронзительный голос:

— Кто там, Хёрли?

Сержант торопливо устремился к открытой двери.

— Это капитан Дэмон, сэр.

— Капитан Дэмон? Гм… Попросите его войти, — послышалось после короткой паузы.

— Здравствуйте, Джеррил, — сказал Дэмон, войдя в комнату, первый лейтенант Джеррил отбросил в сторону журнал с потрепанными уголками и откинулся на спинку неприятно заскрипевшего под ним вращающегося стула.

— А, Дэмон… — Джеррил даже и не подумал встать отдать честь или обменяться рукопожатием. — Пришли, чтобы подбодрить кого-нибудь из своих солдат?

— Моих солдат в настоящее время здесь нет, Джеррил.

— Жаль. Я все время мечтаю увидеться хоть с одним из них, понимаете?

— Понимаю, понимаю, Джеррил.

Лейтенант Джеррил криво улыбнулся и медленно кивнул головой. Это был человек с бочкообразной грудью, длинными руками и короткой бычьей шеей, отчего его голова напоминала сидящую в кадке тыкву. В техасском колледже он был межуниверситетским чемпионом в полутяжелом весе, потом, до поступления в армию, год или два был боксером-профессионалом. Он исполнял обязанности начальника лагеря для военных заключенных и, кроме того, возглавлял полковую команду боксеров в форту Гарфилд.

— Просто дружеский визит?

— Нечто в этом роде. — Дэмон подошел к столу и сел на один из брезентовых стульев. — В действительности я хотел бы поговорить с рядовым Брэндом.

Джеррил удивленно поднял брови.

— Индеец? А зачем он вам?

— Это мое дело.

— Но и мое тоже. — Джеррил нахмурился. — Заявляю вам, что напрасно тратите время. Это же взбесившийся краснокожий. У него не все дома.

— В самом деле?

— Хотел убежать во время работ в Талигане. Краснокожему чертовски повезло, что Андерсен не разбил ему башку. Будь я на месте Андерсена, ему несдобровать бы. А вчера затеял драку с двумя моими полицейскими. Пришлось вправить ему мозги. Упрямая обезьяна. Но мы и не таких обламывали. — Джеррил хлопнул кулаком правой руки о левую ладонь. — О, они все попадают ко мне, Дэмон! — продолжал он своим высоким, пронзительным голосом. — Все: и хулиганы, и умники, и разные неудачники. Все, кто возомнил о себе, что он — это нечто особое, невероятное, понимаете, Дэмон? — Маленькие черные зрачки Джеррила сверкнули, во рту блеснули два золотых зуба. — Все они попадают к своему папочке.

— А вы так усердно воспитываете их, что ничего особого ни у одного из них не остается.

— Да, я делаю из них хороших людей, добиваюсь того, что они начинают кой-что понимать.

— Если вы такой хороший воспитатель, то почему же многие попадают к вам повторно?

Губы Джеррила сложились в небольшую букву «о».

— Гм… Просто некоторые из них поддаются воспитанию хуже других.

— А Брэнд, наверное, труднейший из всех?

— Ничего подобного. Он постепенно поддается, и, несомненно, мы приведем его в порядок.

— Возможно. — Дэмон посмотрел на пухлое квадратное лицо Джеррила, на его маленькие, недоверчивые и невежественные глазки. Что же делает их всех такими надменными и наглыми, такими жестокими? Близость к личной деградации? Профессиональные опасности их ремесла? Дэмон ненавидел военных полицейских. Он понимал, что они необходимы, что это неизбежное зло, ибо люди есть люди и система есть система, — одинокие солдаты находятся в десятке тысяч миль от дома и родственников, — и все же он ненавидел их.

Джеррил уставился на потолок с фальшивым безразличием.

— Знаете, Дэмон, если вы хотите передать ему что-нибудь, я с удовольствием сделаю это для вас.

— Благодарю. Я предпочитаю сделать это сам.

Джеррил наклонился вперед, влажная от пота рубашка натянулась на его бочкообразной груди.

— Знаете, Дэмон, — снова начал он, — по-моему, вы и себя почему-то считаете каким-то особым, необыкновенным.

— Да, считаю, — Дэмон улыбнулся впервые с тех пор, как пришел в лагерь, — в достаточной мере особым и необыкновенным. — Он повернулся лицом к мерно гудящему шестилопастному вентилятору на подоконнике. Дэмону приходилось слышать о том, что происходит здесь по вечерам, когда Джеррил приходит пьяным или разгневанным чем-нибудь и решает поиздеваться над заключенными. Он знал, как этот тюремщик обычно «вправляет мозги» и какими людьми окружил себя для этого — жестокими, коварными, тупыми. Об этом знал любой в гарнизоне, если он вообще хотел узнать. Но Джеррил являлся привилегированным протеже полковника Фаркверсона; его команды обычно побеждали на межостровных чемпионатах, и поэтому он всегда все делал «правильно».

Дэмон довольно часто видел Джеррила на ринге: грубая, рассчитанная на обман атака противника, множество ударов ниже пояса, удары локтями, а иногда и пятками и, как следствие этого, — раздраженные предупреждения судьи, лишение права продолжать бой. Но полковник Фаркверсон был весьма доволен им. «Ну и треплет же их этот парень!» — воскликнул он однажды, покачивая головой. Но солдаты местной армии хранили молчание, они ненавидели Джеррила, и не без причин. Дэмон слышал, как он высказывался относительно филиппинца. «Филиппинец — это то же, что япошка или китаеза, а япошки и китаезы — троюродные братья негров. А может быть, даже и двоюродные братья», — добавлял он, фальшиво улыбаясь. «А кем же, по-вашему, будет техасец, — спросил его тогда Дэмон, — двоюродным братом мексиканца?»

* * *

Так, собственно, и началось их знакомство. За десять месяцев до этого Дэмон принял роту, командира которой, как ему коротко сообщили, послали домой для «медицинского обследования» — слова, которыми, как вскоре узнал Дэмон, прикрывался неизлечимый алкоголизм. Рота оказалась далеко не лучшей. Сержанты были неплохие, но они выдохлись и действовали по инерции, без огонька. Старшину роты — флегматичного угрюмого сержанта по фамилии Хнобер — ничто не интересовало, кроме окончания пятого срока службы и игры в крибидж в канцелярии роты. Питание в роте было из рук вон плохим.

Дэмон быстро все это изменил и навел в роте порядок. Он разжаловал Хнобера и заменил его другим сержантом; повара на кухне менялись один за другим, пока питание не стало таким, каким ему следовало быть. Дэмон упорно занимался с ротой, подтягивал дисциплину, следил за бытом солдат и их внешним видом. Он сменил состав бейсбольной команды, и она вновь стала достойным соперником других команд. Он требовал от солдат напряженного труда в течение всего дня, но зато не скупился на увольнение их. Рота довольно быстро завоевала хорошую репутацию, а когда солдаты почувствовали, что после отбоя Дэмон всегда готов выслушать их просьбы и заботы, они стали отвечать ему взаимностью. К концу четвертого месяца солдаты его роты называли себя не иначе, как «дэмоновские дьяволы», и их знали на всем Лусоне как солдат лучшей в полку роты.