Сборник - Важнейшее из искусств

• Название: Важнейшее из искусств
• Автор: Сборник
• Издательство: Издательский Дом «Азбука-классика»
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2009
• ISBN: ISBN 978-5-395-00445-1

«Миры Стругацких: Время учеников, XXI век» – уникальный проект, позволяющий вновь окунуться в неповторимую атмосферу произведений братьев Стругацких. Первый сборник проекта, «Важнейшее из искусств», является своеобразным ответом современных писателей-фантастов неугомонным кинематографистам и посвящен выходу на экран фильма «Обитаемый остров».

По книгам братьев Стругацких снят уже добрый десяток фильмов. К их творчеству обращались такие известные кинорежиссеры, как Андрей Тарковский, Александр Сокуров, Федор Бондарчук, Алексей Герман и многие другие. Однако вне зависимости от того, хорошими или плохими получаются эти фильмы, – это не Стругацкие! Хотя литературная основа как нельзя лучше подходит для того, чтобы ставить фильмы умные, современные и кассовые одновременно!

Авторы вошедших в сборник повестей и рассказов тоже почувствовали это, потому что произведения их так или иначе связаны с творчеством Стругацких и искусством кино. По их воле в средневековом Арканаре родился создатель кинопроектора; странные и драматические события произошли на съемках новой версии фильма «Пикник на обочине»; актер, готовившийся сыграть Кандида, попадает в тот самый Лес, который так поразил читателей «Улитки на склоне». Или все же не совсем тот?…

Эти и другие истории, связывающие миры Стругацких с «важнейшим из искусств», читайте в первом сборнике серии. Его авторы – известные отечественные фантасты: Вячеслав Рыбаков, Николай Романецкий, Сергей Волков, Игорь Минаков и другие.

---

– Бегать сможешь? – спрашивает Киря.

Пытаюсь пробежаться по переходу. Нога болит.

– Нужно еще отдохнуть. Можно пока снять диалоги и сцену с Шаром.

– Идея, – говорит Киря.

Я иду первым. За мной гуськом все остальные. Киря – последним.

– Стой! – командует Бочонок. – Здесь взялись за руки, идем по этому мосту, потом – по лестнице. Не торопясь.

Он целится камерой.

Подходит Алена. Я беру ее за руку. Рука у нее теплая и мягкая.

– Куда смотреть? – спрашивает она.

– Ну, по ходу движения, как всегда ходите. Еще несколько секунд.

– Пошли!

Идем. Это странно – гулять вот так с ней за руку. Непривычно. Приятно. Доходим до лестницы. Спускаемся. Крик:

– Снято!

Алена тут же высвобождает руку, точно дотронулась до слизняка. Бочонок спешит к нам, меняет дислокацию: Теперь по этому мосту – дальше, до поворота.

Снова повторяется то же самое: крик «Пошли!», Киря и Милка где-то за спиной оператора, мы с Аленой за руки.

– Стоп!

Она убирает руку.

– Пропустите! – Бочонок проталкивается мимо нас. Доволен как слон. Дубли явно удачные. Спускается на два пролета ниже. – Спускайтесь сюда, еще одна проходка пониже!

Спускаемся: сначала Алена, потом я.

– Вот тут, – показывает Бочонок. – Пройдете по переходу, потом по той лестнице спускаетесь вниз, первым – Рэд.

Идем к указанной лестнице. Бочонок ведет нас камерой. Я спускаюсь вниз, Алена за мной. Я поднимаю голову. Хм… Почему на ней эти дурацкие камуфляжные штаны? Потому что мы не на отдыхе. Спрыгиваю, беру ее за талию, помогаю спуститься, идем прочь от лестницы.

– Снято!

Я замечаю, что из кармана Алениной камуфляжки почти выпал mp3-плеер, черный наушник свисает до земли.

– У тебя плеер сейчас вывалится.

– Спасибо.

Она поднимает наушник, запихивает плеер в карман, закрывает молнию.

– Что слушаешь?

– «Hay».

Бочонок уже рядом с нами, за ним Милка и Киря.

– Снимать буду со спины. Идете прямо к Шару, подходите. Одновременно поднимаете руки, другие руки сцеплены. Прикасаетесь к Шару. О'кей? – говорит Бочонок.

– О'кей, – отвечает Алена.

Шар примерно в двадцати метрах.

– Ближе подойти?

– Отсюда идите.

Идем. Бочонок сзади, он идет медленно, отпускает нас вперед. Шар все ближе и ближе. Я смотрю на Алену, она – на Шар. Потом переводит глаза на меня. Снова на Шар. Мне кажется, что вокруг – тишина. Мне кажется, что нет ничего, кроме меня и Алены и Шара перед нами. «Счастья для всех». Странно, что финальную сцену мы снимаем сейчас. Алена напевает какую-то мелодию – тихо-тихо, едва слышно. Прислушиваюсь. Что-то знакомое.

До Шара метра три, осталось несколько шагов.

«…тихие игры под боком у спящих людей… каждое утро, пока в доме спят даже мыши…» Она перевирает слова. Это «Hay».

Мы останавливаемся. Боковым зрением я замечаю Бочонка, который приближается к нам с камерой. Мы стоим и смотрим друг на друга. Одновременно протягиваем руки и касаемся Шара.

– Стоять так! Смотреть друг на друга! – говорит Бочонок.

Он наезжает камерой, в кадре теперь – наши руки на ржавой поверхности, я уверен.

– Снято, – удовлетворенно говорит Бочонок.

– Молодцы, – хвалит Киря.

– Как нога? – спрашивает Милка.

Подпрыгиваю на травмированной ноге. Нормально. Не отзывается.

– О'кей. Пошли прыгать.

Бочонок опускает камеру. Меняет кассету. Иду к лестнице. Киря за мной.

– Сначала снимем, как ты идешь к ней по балке, Алена на заднем плане будет. Потом уже крупные планы.

– Хорошо.

Алена что-то обсуждает с Бочонком. Милка идет последней.

Поднимаемся.

– Поможешь Аленку крепить.

– О'кей.

Балка двутаврового сечения, по ней ездила когда-то каретка стационарного крана. Теперь кран застыл посредине, железный трос покрыт какой-то дрянью, но крюк не оборвался. Болтается. Даже можно рассмотреть на нем надпись: «5 т». Пять тонн. Что может оборвать крюк, который выдерживает такую массу?

Балка довольно широкая, сантиметров восемьдесят. Если не бояться высоты, можно спокойно пройти. Что я и делаю. Иду по балке.

– Ты куда? – в ужасе произносит Милка.

Подо мной шесть этажей, не меньше. Иду вплоть до каретки крана. Тут есть место для оператора, площадка с поручнями. Перелезаю через поручни, разворачиваюсь.

– А что? – спрашиваю насмешливо.

Бочонок внимательно смотрит на балку:

– Алена, ты будешь болтаться где-то в метре от крана, ближе к нам. Страховку одну привяжем к крану, вторую – к балке. Рэд, ты идешь отсюда к ней, подхватываешь ее, затягиваешь наверх. Твоя страховка привязана к крану.

– Мне не надо страховки, – говорю я.

– Красуешься? – насмешливо спрашивает Алена.

– Да, – говорю я, перелезаю через поручни и иду обратно.

Киря укрепляет на поясе Алены карабин. Подхожу, проверяю. Хорошие карабины, немецкие. Профессиональное оборудование. Веревка тоже.

– А что-то ты говорил, у тебя проблемы с веревкой? – спрашиваю я.

– Нормально, сам видишь. Другую нашел.

Возвращаюсь по балке к каретке, тяну за собой разматываемую Кирей веревку. Тройным узлом перевязываю вокруг поручня платформы.

– Так будет видно, – говорит Бочонок. На полу платформы какая-то полусгнившая ветошь. Перекидываю ее через поручень, накрываю узел.

– А так?

– Так нормально.

Алена уже привязана. Медленно идет ко мне, явно боится. Цепляется за меня. Смелая, блин. Надменная. Красуюсь, видите ли. Черт бы тебя побрал. Злюсь, но держу ее крепко.

Киря пристегнул к Алене второй карабин. Веревку нужно привязать там, где сказал Бочонок. Для этого нужно разминуться с Аленой. Перекладываю ее руку со своего плеча на поручень.

– Держись.

Аккуратно обхожу ее, принимаю у Кири веревку. Становлюсь на колени, обвязываю веревкой боковину балки – там есть отверстие, куда можно пропустить конец веревки. Вот здесь Алена якобы срывается, а я ее вытягиваю. На самом деле она висит на двух страховках, а я просто стою на балке.

– Готово.

– Тебе точно страховка не нужна?

– Нет.

– Тогда поехали.

Оборачиваюсь к Алене:

– Иди сюда.

Она идет, очень медленно.

– Вот тут можно схватиться двумя руками, – говорю ей.

Она садится на балку, пробует рукой место для захвата. Часть балки там проржавела, образовалась дыра. Мы обломали хрупкие края и проверили ее на прочность, еще когда сценарий писали. Позавчера я ездил сюда и проверил еще раз.

– Аккуратно свешиваешься вниз и повисаешь на руках. Не бойся, тебя две веревки держат. – Бочонку: – Их не видно?

– Нет.

Он ходит по краю моста, с камерой, ищет выгодный ракурс. От его пояса тянется веревка с карабином, пристегнутым где-то позади.

– Алена, сколько ты провисишь, проверяла? – спрашивает Киря.

– Минут пять, думаю, провишу.

– Хорошо, за две справимся.

Бочонок смотрит на меня:

– В общем, когда она опускается, ты бежишь по балке до нее. Потом возвращаешься и еще раз бежишь. Теперь уже наклоняешься, ложишься на живот и хватаешь ее за руку. Типа как в последний момент. Алена повисает у тебя на руке. Вытянешь?

– Вытяну.

– Алена, ты тоже помогай, типа выбирайся, ногами балку лови.

– Хорошо.

Она говорит неуверенно.

– Это полный отстой, – вдруг изрекает Бочонок. – Ближняя страховка видна со всех сторон. Оставляйте одну.

– Черт, ты с ума сошел! – говорит Киря. – Будет лажа. Я ее даже замазать не смогу.

– Тимур? – Киря поворачивается ко мне.

– А я что?… У Алены спрашивай.

Алена смотрит на Бочонка.

– Нормально, – говорит она и отстегивает карабин.

Иду к ней, разматываю веревку, снимаю с балки, кидаю Кире.

– Теперь смотри не упусти, – говорит Алена.

Не отвечаю.

Все готово. Киря стоит в стороне. Алена сидит на балке. Бочонок готов к съемке:

– Начинаю снимать, как только Алена повисает.

Алена сидит неподвижно. Понимаю: страшно. Даже страховка не успокаивает. Тем более одна. Алена что-то шепчет одними губами, переворачивается на живот и съезжает с балки. Все, она висит на руках, а под ней – шесть этажей.

– Пошел! – кричит Киря.

Я подбегаю к балке, бегу по ней. Балка трясется. Разворачиваюсь, бегу обратно. Снова подбегаю к балке, бегу, наклоняюсь, плюхаюсь на живот, и в этот момент Алена отпускает руки. Успеваю поймать. Выйдет отличный кадр. Меня тянет вниз, она нелегкая. Держим друг друга за запястья. Алена пытается дотянуться до балки второй рукой. Я отползаю от края, тяну на себя Алену.

Бочонок уже в шаге от меня, он снимает ее лицо. На лице – страх.

Я слышу шаги Бочонка. Рука отрывается. Делаю усилие. Рука потная, Алена сползает вниз.

– Не вытяну, помогай! – ору.

Бочонок отскакивает назад и сталкивается с Кирей. Тот сам чуть не срывается, падает на край моста, цепляется за пол.

Алена выскальзывает. Сейчас она должна упасть по наклонной, ее должно раскачать. Как мы потом ее втягивать будем?