Иосиф Лаврецкий - Эрнесто Че Гевара

• Название: Эрнесто Че Гевара
• Автор: Иосиф Лаврецкий
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1973

---

Однако оптимизм Че был сдобрен вначале изрядной долей скептицизма. «Победа, — вспоминал Че после свер­жения Батисты, — казалась мне сомнительной, когда я только познакомился с командиром повстанцев, с которым меня с самого начала связывала романтика приключений. Тогда я считал, что не так уж плохо умереть на прибреж­ном пляже чужой страны за столь возвышенные идеалы».

О каких идеалах здесь идет речь? Ответ на этот во­прос мы можем найти в «Песне в честь Фиделя», напи­санной Че вскоре после его первой встречи с лидером «Движения 26 июля». Она опубликована после гибели автора. Это стихотворение знаменательно следующими двумя строфами, которые приводятся в подстрочном переводе:

Когда ты потребуешь во весь голос
Аграрной реформы, справедливости, хлеба и свободы,
Тогда рядом с тобой, провозглашая эти же требования,
Будем и мы.
В день, когда зверь будет зализывать свой раненый бок,
В который вопьется стрела национализации,
Тогда рядом с тобой, гордо подняв голову,
Будем и мы.

В первой строфе говорится о необходимости осу­ществления аграрной реформы, о чем до тех пор в доку­ментах «Движения 26 июля» не упоминалось. Во вто­рой — речь идет о национализации собственности амери­канских империалистов, о чем тоже, по крайней мере пуб­лично, не говорилось. Однако нет оснований сомневаться в том, что Фидель уже тогда разделял эти возвышенные идеалы.

Через некоторое время после встречи Че с Фиделем в Аргентине произошел военный переворот. Перон был свергнут и бежал за границу. Новые власти предложили эмигрантам — противникам Перона вернуться в Буэнос-Айрес. Рохо и другие аргентинцы, жившие в Мехико, ста­ли собираться домой. Они уговаривали Че сделать то же самое. Че отказался. Он не верил в возможность корен­ных изменений в Аргентине в тогдашних условиях. Те­перь все его мысли были заняты только одним — пред­стоящей экспедицией на Кубу.

Между тем эта экспедиция пока что существовала только в проекте. Чтобы ее воплотить в жизнь, было необходимо проделать гигантскую работу: достать деньги, много денег, собрать в Мексике будущих участников экспедиции, обеспечить питанием, проверить и законспи­рировать их. Организовать их в отряд. Подготовить отряд к партизанским действиям. Приобрести оружие, корабль. Обеспечить поддержку отряду на острове. И осуществить сотни других больших и малых дел. И все это приходилось делать в условиях строжайшей конспирации, скры­ваясь от батистовских ищеек, от агентов доминиканского тирана Трухильо, опасавшегося, как бы успешное восста­ние против Батисты на перекинулось и на его вотчину.

На первый взгляд вся эта затея с организацией экспедиции в чужой стране могла показаться авантюрой. Но только не для кубинца, не для обитателя Антильских островов или Центральной Америки. Еще в XIX столетии, в период борьбы за независимость, кубинские патриоты организовывали такого рода экспедиции, опираясь на Соединенные Штаты, Доминиканскую Республику, Гон­дурас, Мексику. В 40-х годах этого века было предпри­нято несколько вооруженных экспедиций из Гватемалы против тирана Трухильо. Противники диктатора Никара­гуа Сомосы вторгались в эту страну из Коста-Рики. Про­тивники венесуэльского тирана Гомеса организовывали против него повстанческие экспедиции на острове Три­нидад. И во всех этих экспедициях участвовали латино­американцы из других республик, и не только искатели приключений, но и люди, боровшиеся за прогрессивные идеалы.

Подготовка Фиделем экспедиции в Мексике была вполне закономерным явлением, так сказать, в духе ста­родавних традиций, как и участие в ней аргентинца Ге­вары.

Судя по всему, Фидель рассчитывал, что одновремен­но с высадкой отряда неподалеку от Сантьяго его сторонники, возглавляемые Франком Паисом, молодым конспиратором, соратником Фиделя, поднимут восстание и захватят власть в городе. Это могло вызвать падение режима Батисты.

По-видимому, во время подготовки экспедиции в Мек­сике не предполагалось, что основной базой повстанцев станут горы Сьерра-Маэстры. Но возможность затяжной партизанской борьбы не исключалась, и именно к ней следовало подготовить будущих повстанцев.

Для этого нужно было найти специалиста, знатока партизанской войны, который взялся бы научить бойцов отряда искусству геррильи.[15]

Нужно было обучить бойцов тактике партизанской войны, всем ее хитростям, подго­товить их физически к партизанской жизни.

Мария-Антония познакомила Фиделя с другом своей семьи — мексиканцем Арсасио Ванегасом Арройо, хозяи­ном небольшой типографии. В его типографии стали пе­чатать денежные боны, манифесты и другие документы «Движения 26 июля». Арсасио к тому же оказался спортсменом-борцом. Узнав об этом, Фидель предложил ему взять на себя физическую подготовку будущих участников экспедиции «Гранма». Арсасио не возражал. Он стал совершать с кубинцами длительные походы по окрестным холмам, учить их дзю-до, нанял зал для заня­тий легкой атлетикой. «Кроме того, — вспоминает Ар­сасио, — ребята слушали лекции по географии, истории, о политическом положении и на другие темы. Иногда я сам оставался послушать эти лекции. Ребята также ходи­ли в кино смотреть фильмы о войне».

Однако Арсасио, хоть и был полезным человеком, все же в главном помочь не мог, о партизанах он знал толь­ко то, что ему рассказывал дедушка о подвигах Панчо Вильи.

Нужного специалиста Фидель Кастро нашел в лице бывшего полковника испанской армии Альберто Байо. Полковник был даже для испанца весьма колоритной личностью. Он родился в 1892 году в испанской семье на Кубе и в детстве уехал вместе с родителями в Испанию. Со временем он закончил военное училище, воевал в Марокко, служил в Иностранном легионе, потом стал авиатором. Одновременно с военной дон Альберто занимался и литературной деятельностью: писал стихи и рассказы из солдатской жизни. Когда началась граждан­ская война, Байо встал на сторону народа и храбро сра­жался с франкистами. Он участвовал в десанте на остров Мальорку, захваченный франкистскими мятежниками, руководил подготовкой партизанских групп и отрядов. После падения республики Байо вначале эмигрировал на свою родину — Кубу, где открыл частную математиче­скую школу. Вскоре, однако, он переехал в Мексику, где, приняв мексиканское гражданство, занимался предпри­нимательством — у него была мебельная фабрика. Слу­жил инструктором в школе военной авиации и временами принимал участие в качестве «дипломированного спе­циалиста» в попытках свергнуть того или иного диктато­ра в банановых республиках Центральной Америки. В 1955 году Байо выпустил в Мехико своеобразное учеб­ное пособие под названием «150 вопросов партизану». Это сочинение было своего рода энциклопедией партизан­ской науки. По нему можно было научиться не только тому, как делать засады, взрывать мосты, приготавливать ручные бомбы и адские машины, но и тому, как устроить подкоп из мест заключения, как запустить мотор само­лета и взлететь на нем, даже научиться… художествен­ному свисту! Одним словом, постигнуть тайны партизан­ского искусства.

Само собой разумеется, что подобного рода специалист был настоящей находкой для будущих повстанцев. Фиде­лю Кастро не стоило большого труда убедить полковника, поэта, авиатора и знатока партизанских и диверсионных наук взять на себя почетную задачу соответствующе под­готовить будущих освободителей их общей родины от ти­рании Батисты.

Правда, вначале для солидности Байо запросил за свои услуги 100 тысяч мексиканских песо (около 8 тысяч американских долларов), потом согласился преподать свои науки за половину этой суммы. Дело, однако, кон­чилось тем, что полковник Байо не только не взял ни гроша от своих юных друзей, но даже продал свою ме­бельную фабрику и вырученные деньги передал учени­кам: он не сомневался, что они победят!

Вскоре дон Альберто, выдав себя за сальвадорского политического эмигранта, купил за 26 тысяч американ­ских долларов у некоего Эрасмо Риверы, бывшего бойца партизанской армии Панчо Вильи, гасиенду «Санта-Росу», расположенную в гористой, поросшей диким кус­тарником местности в 35 километрах от столицы. Туда перебазировались участники отряда Фиделя, в их числе и Эрнесто Гевара.

Фидель назначил Че «ответственным за кадры» в «уни­верситете» полковника Байо, а по существу — комендан­том этого своеобразного партизанского лагеря.

Началась усиленная подготовка будущих партизан. Байо, которого в целях конспирации стали именовать «профессором английского языка», был неутомим, на­стойчив, строг со своими подопечными. Он требовал от них строжайшей дисциплины, физической закалки, воздержания от алкоголя, чуть ли не монашеского образа жизни. С утра до вечера тренировал Байо своих учени­ков: учил их стрельбе, чтению карты, маскировке и тай­ным подходам, изготовлению взрывчатых смесей, мета­нию гранат, караульной службе, навьючивал их ору­жием, вещмешками, палатками, заставлял делать дли­тельные, изнурительные переходы в любую погоду, в лю­бое время суток.