Алина Знаменская - Свидетельница

• Название: Свидетельница
• Автор: Алина Знаменская
• Жанр: Современные любовные романы

---

Правда, я совсем не помню, какой была Ника, когда ей было четыре, как сейчас Иришке. В то время я, вероятно, слишком была занята своими собственными переживаниями.

– Девочки! Знакомый Лены явился, – заявила Ксюшка. – С цветами…

Пришлось спуститься. Знакомого звали Женей, и на вид ему было около сорока. Это был человек из толпы. На таких не задерживается взгляд. Но после первых же нескольких общих фраз, произнесенных Женей, стало ясно, что если бы Игорь не заупрямился и приехал с нами на юбилей, ему было бы с кем пообщаться. Он бы общался с Женей, ибо они – одного поля ягоды. Такие вещи обычно как-то сразу чувствуешь.

– Женечка мой! – повис на нем Кирюша и сразу заканючил: – Фейерверк будем делать?

Женя ответил, что фейерверк будет позже, когда основная часть юбилея закончится. Достал из кармана цветные календарики и разделил между детьми.

Настроение мое потихоньку выравнивалось. Таня подготовила поэтический монтаж, который мы должны были прочесть по бумажкам. Женя любезно согласился участвовать. У Тани и костюмы были готовы – мы нарядились в детсадовских детей, взяли в руки шарики и началось… Юбилей закрутился, одно перетекало в другое, и никому не было скучно. Танцевали, потом папа принес гитару, и Горин играл, а мама и Элла пели романсы.

Кирюша все канючил:

– Когда фейерверки, когда фейерверки?

И вдруг мы вспомнили про гадание и убежали наверх. Зажгли свечу. Вода в миске поблескивала таинственно.

– Кто первый? – шепотом спросила Ксюшка.

– Пусть Лена. Она не замужем.

– А твой Женя… женат? – поинтересовалась Элла. – Симпатичный мужчина.

– Конечно, женат, – вздохнула Лена. – Наверняка женат. Я, честно говоря, не успела поинтересоваться.

– А вы обратили внимание, как он с Кирюшей быстро нашел контакт?

– И с Иришкой.

– Дети чувствуют человека.

Лена зажмурилась и стала очень похожа на мою маму. Она обдумывала свой вопрос.

Лена растопила воск и вылила в воду. Он тут же рассыпался на мелкие капли.

– Ерундовина какая-то. На что похоже?

– Ну… яблоки, – предположила Ксюшка.

– Яблоко – символ греха, – вспомнила я.

– Точно. До чего же ты, Светланка, умная, – протянула Элла. – Тебя хоть в школе ценят?

– Ни слова о работе! – вскричала Лена. Она знала, что эта мозоль у меня болит.

– Загадала?

Все мои мысли, все мечты были связаны с Иришкой. Я и загадала – о ней.

Воск принял непонятную лохматую форму. Собака?

Пальцами я вытащила из воды то, что получилось, подняла к свету. Воск оставался теплым, податливым, готовым у меня в пальцах принять любую форму.

– Какая-то игрушка.

Дверь приоткрылась, полоска света разрезала комнату надвое.

– Что за тайное общество?

– Ника!

Вспыхнул свет, и в комнату ворвалась Ника Горина. Если сравнивать Нику с явлениями природы, то это – ураган. Торнадо. Не помню, видела ли я ее когда-нибудь с книжкой на диване или в кресле перед телевизором.

– Мамсик? И ты здесь? – Ника расхохоталась. – Все гадаешь на женихов! Жесть!

– Нос проколола! – ужаснулась Лена.

– А это там внизу твой новый дядечка? – подмигнула Лене. – Мент?

– Почему – мент? – не поняли мы.

– На нем написано, – отмахнулась Ника.

– Кажется, он охранником работает, – пожала плечами Лена.

– Значит, бывший мент.

Я всегда удивлялась ее способности с первого взгляда распознавать людей.

– Ты поздравила Киру Георгиевну? – поинтересовалась Элла. – Поедешь с нами?

Ника сначала кивнула, затем отрицательно покрутила головой. В порядке очередности вопросов.

– Время детское, мам. Мы в клуб, меня не ждите.

– Ты за рулем?

– Ну да…

Ника уже, пританцовывая, двигалась спиной к двери, на ходу раздавая нам воздушные поцелуи. Танцевали одновременно все ее части тела – длинные стройные ножки, гибкие изящные руки в браслетах с тонкими, унизанными кольцами пальчиками, милая головка с новым жгуче-черным цветом волос, узкие, почти мальчиковые, бедра и маленькая грудь.

«Танцуй, пока молодой…» – хотелось пропеть ей вслед, но она не нуждалась ни в нашем одобрении, ни в нашем осуждении. Она жила какой-то своей, недоступной и непонятной для нас жизнью.

– А ну-ка дыхни! – приказала Элла, на что Ника изящно изогнулась в нашу сторону и дунула на нас. Ее дыхание – смесь восточных благовоний и свежего ветра. От нее не пахло вином. Но я одна, пожалуй, поймала при этом ее взгляд. Это был взгляд взрослого человека, разговаривающего с детьми. Взгляд человека себе на уме.

Элла вышла вслед за дочерью. Ксюшка выключила свет.

– Теперь моя очередь.

Я решила спуститься и проверить Иришку. Иногда я начинала чувствовать, как она скучает без меня. На этот раз интуиция меня подвела – Иришка сидела рядом с Женей и разглядывала цветные картинки. Она даже не взглянула в мою сторону. В гостиной играли в «Золотого дурака».

– Светуль, включи самовар, – попросила мама.

На кухне Рома Горин разговаривал по телефону. Такой разговор Игорь называет «сюси-пуси».

– И я тоже, – приглушенно ворковал Рома. – Ну а я-то… Ну, не обещаю. Сейчас? Какая ты… Ну-ну. Ну попробую…

Я включила самовар, и тот с ходу начал свою песню.

Рома оглянулся и увидел меня. На его лице сохранялось все то же блаженно-пьяное выражение, с которым он разговаривал по телефону.

– Светик, – кивнул он, – не надумала бросить свою школу и устроиться ко мне в магазин? Я расширяться буду.

Я пожала плечами:

– Игорь говорит, нельзя работать у друзей: или дружить, или работать.

– И это правильно! – улыбнулся Рома. Глаза его были полны масла. Я не видела его любовницу, но Ксюшка говорит, что она ровесница Ники. – Но и нельзя жить так, как вы живете, – с мягкой улыбкой возразил он.

Я почему-то не ушла, когда он начал развивать эту тему. Вот Игорь умеет как-то сразу обрывать тех, кто учит жизни, а мне воспитание не позволяет.

– Пусть тогда муж зарабатывает, котенок. Толкай его. Я ему тысячу раз предлагал экспедитором ко мне. Чернов предлагал ему начальником охраны. Выбор за ним. Инженерами работают теперь только динозавры.

– Значит, мы – динозавры.

Рома снова посмотрел на меня маслеными глазами. Он наверняка обдумывал, как улизнуть отсюда, под каким предлогом.

– Светка, если надумаешь, обращайся без вопросов. Мои продавщицы зарабатывают как минимум в два раза больше, чем учителя.

– Какой я продавец? – пожала я плечами. – Я – училка.

– Да отличный получится продавец! Во-первых, у тебя язык подвешен, укалякаешь любого. Во-вторых, голос приятный. Ну и, что немаловажно, – внешние данные хорошие.

– Спасибо, Рома, я подумаю.

– Ну, думай, думай. Время терпит. Игорю привет.

Рома вернулся в гостиную, и я слышала, как он прощается, ссылаясь на срочные дела.

– От нашей семьи остается представитель в лице Эллочки.

Он обволакивал всех взглядом, полным любви. Я заметила – пьяный человек или всех любит, или всех ненавидит. Одно из двух. Без середины.

Когда Рома ушел, неприятный привкус разговора с ним догнал меня, и я начала злиться на своего мужа. Ну действительно, почему мы так живем? Мы одни из нашей большой компании ездим на старой машине, доставшейся нам от родителей Игоря. «Шестерка» считается белой, хотя после ремонта одна дверца серая – до покраски дело не дошло.

Мы одни живем в Простоквашке, в хрущобе, которая нам досталась от Игоревой бабушки. Всегда тянем от зарплаты до зарплаты. Сначала платили кредит за компьютер, затем – за мягкую мебель. А одежда? А обувь? А непредвиденные расходы? Я постоянно думаю о деньгах. А так хочется не думать о них совсем…

Я расставила чашки сервиза и принялась разливать чай.

Лена и Ксюшка спускались вниз, и обе щурились после темноты.

– А где Кирюша? – первым делом поинтересовалась моя тетка.

Все, кто находился в гостиной, уставились на нее.

– Мы думали, он с вами, – ответила мама, – наверху.

– Здрасьте! – всплеснула руками Лена. – А мы были уверены, что он с вами внизу!

– Кирю-юша! – протяжно прокричала Кира.

Папа отправился по комнатам искать племянника.

Элла вышла на кухню и стала кому-то звонить:

– Можешь приехать прямо сейчас, солнце мое… Это рядом с площадью. Да, выхожу…

Она была более сдержанна в разговоре, чем ее муж, но все же это были те же «сюси-пуси».

– Все, убегаю, – окинула она меня рассеянным взглядом. Вместо масла в ее глазах стоял сиреневый туман.

– А чай?

– Чай с пирогом? Боже упаси! Диета, диета…

Она проплыла в гостиную, расцеловалась с Кирой, просочилась меж гостей и растворилась в прихожей.

Как только закрылась дверь за Эллой, пронзительно затрезвонил раритетный телефон времен товарища Хрущева. Трубку взяла Таня. По ее эмоциональному лицу без труда читалось – произошло нечто невероятное. Положив трубку, она с минуту тупо смотрела на всех нас. Затем виновато произнесла:

– Звонили из травмпункта. Кирюша у них.