Василий Аксенов - Папа, сложи!

• Название: Папа, сложи!
• Автор: Василий Аксенов
• Жанр: Современная проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-39230-8

---

Вдруг с улицы из раскаленного добела дня вошел в закусочную человек в светлом пиджаке и темном галстуке – Вячеслав Сорокин. Его шумно приветствовали:

– Привет, Слава!

– С приездом, Слава!

– Ну как Ленинград, Слава?

– Город-музей, – коротко ответил Сорокин и стал всем пожимать руки, никого не обошел.

– Здравствуй, Олюсь! – сказал он дочке Сергея и пожал ей руку.

– Здравствуйте, дядя Вяча! – она.

«Откуда она его знает? – подумал Сергей. – Да еще зовет его Вячей».

Сорокину подвинули пиво. Он пил и рассказывал о Ленинграде, куда он ездил на родственное предприятие с делегацией по обмену опытом.

– Удивительные архитектурные ансамбли, творения Растрелли, Росси, Казакова, Кваренги… – торопливо выкладывал он.

«Успел уже и там культуры нахвататься», – подумал Сергей.

Он тоже был в Ленинграде, когда играл за дублеров, но он был тогда режимным парнем и мало что себе позволял, даже не успел тогда познакомиться ни с кем.

– …колонны дорические, конические, готические, калифорнийские… – выкладывал Сорокин.

– Молчу, молчу… – сказал Сергей, и все засмеялись.

Сорокин сделал вид, что не обиделся. Щелчками он сбил со стола на асфальт останки рака и придвинулся к таблице. Он прикурил у Женечки и сказал, что, по его мнению, команда сегодня проиграет.

– Выиграет, – сказал Сергей.

– Да нет же, Сережа, – мягко сказал Сорокин и посмотрел ему в глаза, – сегодня им не выиграть. Есть законы игры, теория, расчет…

– Ни черта ты в игре не понимаешь, Вяча, – холодно усмехнулся Сергей.

– Я не понимаю? – сразу завелся Сорокин. – Я книги читаю!

– Книги! Ребята, слышите, Вяча наш книги читает! Вот он какой, наш Вяча.

Сорокин сразу взял себя в руки и пригладил свои нежные редкие волосы. Он улыбнулся Сергею так, словно жалел его.

«Да, я не люблю, когда меня зовут Вячей, – казалось, говорила его улыбка, – но так называешь меня ты, Сергей, и у тебя ничего не получится, не будут ребята называть меня Вячей, а будут звать Славой, Славиком, как и раньше. Да, Сергей, ты играл за дублеров, но ведь сейчас ты уже не играешь. Да, ты женился на самой красивой из наших девочек, но…»

Сергей тоже сдержался.

«Спокойно, – думал он. – Как-никак друзья».

Он поднял голову. Брезентовый тент колыхался, словно сверху лежал кто-то пухлый и ворочался там с боку на бок. Помещение уже было набито битком. Сидевший за соседним столиком сумрачный человек в кепке-восьмиклинке тяжело поставил кружку на стол, сдвинул кепку на затылок и заговорил, ни к кому не обращаясь:

– Сам я приезжий, понял? Нездешний… женщина у меня здесь в Москве, баба… Короче – живу с ней. Все!

Он стукнул кулаком по столу, надвинул кепку и замолчал, видимо, надолго.

Сергей вытер пот со лба – здесь становилось невыносимо жарко. Сорокин перегнулся через стол и шепнул ему:

– Сережа, выведи девочку отсюда, пусть поиграет в сквере.

– Не твое дело, – шепнул ему Сергей в ответ.

Сорокин откинулся и опять улыбнулся так, словно жалел его. Потом он встал и одернул пиджак.

– Извините, ребята, я пошел.

– На стадион приедешь? – спросил Петька.

– К сожалению, не смогу. Надо заниматься.

– В воскресенье? – опять удивился Игорь.

– Что поделаешь, экзамены на носу.

– За какой ты курс сейчас сдаешь, Славка? – спросил Женечка.

– За третий, – ответил Сорокин. – Ну, пока, – сказал он. – Общий привет!.. – помахал он сжатыми ладонями. – Олюсь, держи! – улыбнулся он и протянул девочке шоколадку.

– Э, подожди, – окликнул его Зямка, – мы все идем. Здесь становится жарко.

Все встали и гурьбой вышли на раскаленную добела улицу. Асфальт пружинил под ногами, как пенопластиковый коврик. Туча не сдвинулась с места. Она по-прежнему темнела за высотным зданием.

– А ты на стадион поедешь? – примирительно обратился к Сергею Сорокин.

– А что, ты думаешь, я пропущу такой футбол?

– Ничего я не думаю, – устало сказал Сорокин.

– Ну не думаешь, так и молчи.

Сорокин перебежал улицу и сел в автобус, а все остальные медленно пошли по теневой стороне, тихо разговаривая и посмеиваясь. Обычно они выходили с шумом-гамом, Зямка рассказывал анекдоты, Ильдар играл на гитаре, но сейчас среди них была маленькая девочка, и они не знали, как себя вести.

– Куда мы идем? – спросил Сергей.

– Потянемся потихоньку на стадион, – сказал Игорь. – Посмотрим пока баскет на малой арене, там женский полуфинал.

– Папа, можно тебя на минуточку? – сказала Оля.

Сергей остановился, удивленный тем, что она говорит совсем как взрослая. Друзья прошли вперед.

– Я думала, мы пойдем в парк, – сказала девочка.

– Мы пойдем на стадион. Там тоже парк, знаешь, деревья, киоски…

– А карусель?

– Нет, этого там нет, но зато…

– Я хочу в парк.

– Ты не права, Ольга, – сдерживаясь, сказал он.

– Я не хочу идти с этими дядями, – совсем раскапризничалась она.

– Ты не права, – тупо повторил он.

– Мама обещала покатать меня на карусели.

– Ну пусть мама тебя и катает, – с раздражением сказал Сергей и оглянулся.

Ребята остановились на углу.

У Оли сморщилось личико.

– Она же не виновата, что у нее конференция.

– Мальчики! – крикнул Сергей. – Идите без меня! Я приеду к матчу!.. – Он взял Олю за руку и дернул: – Пойдем быстрей.

«Конференции, конференции, – думал он на ходу, – вечные эти конференции. Веселое воскресенье! Чего доброго, Алка станет кандидатом наук. Тогда держись. Она и сейчас тебя в грош не ставит».

Он шел быстрыми шагами, а девочка, не поспевая, бежала рядом. В правой руке она держала завернутого в платочек рака. Из ее кулачка, словно антенны маленького приемника, торчали рачьи усы. Она бежала веселая и читала вслух буквы, которые видела:

– Тэ, кэ, а, нэ, и… Паа!

– Ткани! – сквозь зубы бросал Сергей. – Мясо! Галантерея!

«Кандидат наук и бывший футболист-неудачник, имя которого помнят только самые старые пройдохи на трибунах. Человек сто из ста тысяч. «Да-да, был такой, ага, помню, быстро сошел…» А кто виноват, что он не стал таким, как Нетто, что он тогда не поехал в Сирию, что он…» Уважаемый кандидат, ученая женщина, красавица… Ах ты, красавица… Ей уже не о чем с ним говорить. Но ночью-то находится общий язык, а днем пусть она говорит с кем-нибудь другим, с Вячей например, он ей расскажет про Кваренги и про всех остальных и про колонны там разные – все выложит в два счета. Ты разменял четвертую десятку. А, ты опять заговорил? Ты сейчас тратишь четвертую. На что? Отстань. Кончился спорт, кончается любовь… О, любовь! Что мне стоит найти девчонку с сорокового года, пловчиху какую-нибудь… Я не об этом. Отстань! Слушай, отстань!»

В парке они катались на карусели, сидели рядом верхом на двух серых конях в синих яблоках. Сергей держал дочку. Она хохотала, заливалась смехом, положила рака коню между ушей.

– И рак катается! – кричала она, закидывая головку.

Сергей хмуро улыбался. Вдруг он заметил главного технолога со своего завода. Тот стоял в очереди на карусель и держал за руку мальчика. Он поклонился Сергею и приподнял шляпу. Сергея покоробила эта общность с главным технологом, ожиревшим и скучным человеком.

– Дочка? – крикнул главный технолог.

– «Располным-полна коробочка, есть и ситец и парча…»

– Сын? – крикнул Сергей на следующем круге.

– «Пожалей, душа-зазнобушка, молодецкого…» – Главный технолог кивнул несколько раз.

– «…пле…еча!»

– Да-да, сын! – крикнул главный технолог.

«Ну и пластиночки крутят на карусели! Нет, он все-таки симпатичный, главный технолог».

Оля долго не могла забыть блистательного кружения на карусели.

– Папа-папа, расскажем маме, как рак катался?

– Слушай, Ольга, откуда ты знаешь дядю Вячу? – неожиданно для себя спросил Сергей.

– Мы его часто встречаем с мамой, когда идем на работу. Он очень веселый.

«Ах, вот как, он, оказывается, еще и веселый, – подумал Сергей. – Вяча – весельчак. Значит, он снова начал крутить свои финты. Ох, напросится он у меня».

Он оставил Ольгу на скамейке, а сам вошел в телефонную будку и стал звонить в этот институт, где шла мудрая конференция. Он надеялся, что конференция кончилась, и тогда он отвезет дочку домой, сдаст ее Алке, а сам поедет на стадион, а потом проведет весь вечер с ребятами. Ильдар будет петь:

Ты меня не любишь, не жалеешь,
Разве я немного не красив?
Не смотря в лицо, от страсти млеешь,
Мне на плечи руки опустив…

В трубке долго стонали длинные гудки, наконец они оборвались, и старческий голос сказал:

– Але?

– Кончилась там ваша хитрая конференция? – спросил Сергей.

– Какая-такая конференция? – прошамкала трубка. – Сегодня воскресенье.

– Это институт? – крикнул Сергей.

– Ну, институт.

Сергей вышел из будки. Воздух струился, будто плавился от жары. По аллее шел толстый распаренный человек в шелковой «бобочке» с широкими руками. Он устало отмахивался от мух. Мухи упорно летели за ним, кружили над его головой, он им, видимо, нравился.