Сборник - Фантастика, 1982 год

• Название: Фантастика, 1982 год
• Автор: Сборник
• Жанр: Научная Фантастика

Традиционный молодогвардейский сборник научно-фантастических повестей, рассказов, очерков и статей советских авторов. Сборник рассчитан на молодого читателя.

---

Когда за чудовищем сомкнулись тростники, Оиси обернулся к пожилому самураю. Тот стоял на подгибающихся ногах и вполголоса молился. Другой, алый разбойник, со стрелой в спине, лежал в нескольких шагах поодаль.

Крисито дождался конца молитвы и, подойдя к самураю, спросил:

– Как ваше имя, сэнсэй? Из какого вы рода?

– Кэндзобуро Харикава! - хрипло ответил тот, опускаясь на снег. Оиси встал над ним и заглянул в глаза. Ему хотелось понять, почему этот человек, в почтенном уже возрасте, решился на преступление. Вот он сидит, враг… Оиси скользнул взглядом по изможденному серому лицу, покрытому редкой седой щетиной, по драной одежде, прислушался, с каким хрипом он дышит, как он кашляет, пытаясь охладить лицо мокрым колючим снегом. А в глазах только бесконечная усталость и мука. “Почему он добровольно выбрал долю бездомного изгнанника?” В молодом человеке шевельнулась жалость. Но Крисито сумел преодолеть ее.

– Сэнсэй, когда вы отдохнете, я буду вынужден вызвать вас на поединок. Меня зовут Оиси Крисито из клана Тесю.

Харикава молча кивнул и прилег на снег, чтобы скопить силы.

Крисито отошел в сторону. Он знал, что не будет торопить старика. Никто не сможет упрекнуть Оиси, будто он убил обессилевшего человека. Он подошел к поверженному разбойнику, отломил у самой раны древко стрелы и перевернул его на спину. Тот тихо застонал.

Хотя разбойник и был одет очень странно, он, несомненно, был японцем, молодым и красивым.

Оиси сходил к своим вещам, вынул из дорожного бэнто[Бэнто - коробка для провизии] кувшинчик с черной китайской водкой и влил обжигающую жидкость в рот раненого. Тот мучительно заперхал и открыл глаза:

– Открой сумку у меня на поясе и дай мне порошок.-. - пробормотал он костенеющим языком, -…скорее!

Самурай открыл маленькую, красную, как и вся остальная одежда незнакомца, сумочку; вынул оттуда прозрачный, величиной с лесной орех, шарик, внутри которого пересыпался розовый порошок. Алый сунул шарик за щеку и затих.

“Отходит!” - подумал Крисито, помолился за душу грешника и сел точить меч для поединка.

Когда он закончил, Алый уже не лежал, а сидел, привалившись здоровой лопаткой к трухлявому пню. Оиси удивился.

Как он с такой раной мог еще ползти? А тот жестом подозвал Крисито и сказал прерывистым хриплым шепотом:

– Не убивай старика!… Прошу тебя… Пусть живет!

Оиси оглянулся на все еще лежавшего в снегу Харикаву.

– Я мог бы просто зарубить его. Он этого заслужил. Но я вызвал его на честный поединок. Если небу будет угодно, старик победит меня.

– Но ты же видишь: он на ногах стоять не может! Он отдохнет и примет бой, - спокойно ответил молодой самурай. - Я не могу отпустить его без отмщения. Он… Убил твоего князя. Я знаю. За дело убил… А ты… Так ли уж ты любил своего господина?

Крисито на мгновение задумался.

Да, у князя был крутой нрав! Многим от него доставалось. Любил или не любил, но я был его вассалом и долг мой…

– Убить беззащитного? Нечего сказать, хорош долг чести! Как это у вас просто все получается!… Убить… Пойми: Харикава - великий человек!

– Харикава? Это князь был великий человек! - убежденно сказал Крисито.

– Скотина был твой князь! Он силой взял в наложницы дочь Харикавы. Девочка утопилась. Старик мстил за нее.

– А я мщу за князя!

– Страшные времена! Пойми, имя твоего князя через десять лет будет забыто, а Кэндзобуро Харикаву будут помнить века. Его надо спасти!

Оиси улыбнулся неумелой лжи этого человека.

– А не ты ли хотел отдать старика чудовищу? Укус сколопендры пострашнее удара меча!

– Нет! Я хотел его спасти! - прохрипел Алый. - Это была моя Машина (этого слова Оиси не понял). Она только похожа на сколопендру. А тебе не с чем больше сравнивать… Попробуй перешагнуть через гнусности своего времени. Пощади старика! Он нужен людям.

– Он твой родич? - изумленно спросил Оиси.

Алый отрицательно помотал головой.

– Тебе объяснять бесполезно… Попробую… Слушай!… Я, - он ткнул себя пальцем в грудь, - буду рожден через пять столетий… В двадцать третьем веке… А в конце двадцатого будут найдены незавершенные рукописи Харикавы. Старик опередил свою эпоху. Он сумел угадать истинную природу времени, создать теорию… Но в семнадцатом веке Харикаву убили. Ты убил. Он не закончит своей работы, и воспользоваться ею смогут только внуки нашедших рукопись. Если ты не поднимешь на него сегодня меча, Харикава проживет еще несколько лет, допишет книгу и уже в первом десятилетии XXI века можно будет построить машину времени…

Оиси слушал Алого с сочувствующей улыбкой, не понимал сказанного, думал, что умирающий бредит. Но трогательная забота о старике поразила самурая.

Алый, лихорадочно блестя глазами, продолжал:

– Ты, наверное, не понимаешь, как можно спасти человека, которого убили пять столетий назад? Да, для моей истории Харикава уже потерян безвозвратно. Но если ты послушаешься меня, возникнет новая ветвь реальности, параллельная нашей. В ней Харикава останется жив…

Алый застонал и на минуту забылся. Но потом снова разлепил веки.

– Мы сами пишем историю человечества… И я верю, что настанет день, когда люди параллельных времен сольются в единый союз… И тогда во всей Вселенной не будет ничего сильнее Человека! Я верю. Нас с Иваном послали выручать Харикаву, помешать ему встретиться с тобой… И мы опоздали…

– Ты умираешь, - прервал его Оиси. - Прекрати лишние разговоры и помолись лучше, чтобы предстать перед Творцом со спокойной совестью!

– Думаешь, я брежу? - Алый рывком поднялся на локте и заскрежетал зубами от боли. - Думаешь, это бред? Смотри!

Он вперил взгляд в бамбуковую чащу. Лицо его окаменело, только синяя жилка билась на потном виске.

И Оиси увидел… Один за другим на границе зарослей надламывались и ложились на снег стволы бамбука. Скоро на этом месте образовалась глубокая просека.

Алый снова застонал и откинулся затылком на комель пня.

Лицо его было как кусок мрамора.

– Я бы и с тобой мог так же… Не хочу! Противно это… Отпусти старика!

Крисито нахмурился.

– Ты демон? - спросил он с угрозой в голосе.

– Да не демон я! - Алый страдальчески сморщился. - Человек!… И ты человек! Неужели мы, люди, не сможем понять друг друга?… Но на какой бы поступок ты сейчас ни решился, прежде подумай. Ты на то и человек, чтобы думать! Не забывай этого! А сейчас отойди подальше. Я вызову Ивана…

Оиси послушно отошел. Он уже не испугался, когда из просеки на поляну полезла Машина. Волнообразно двигая кривыми ножками, она подковыляла к Алому, зависла над ним и вдруг легла на него плоским брюхом. Крисито представил себе, что стало с незнакомцем под такой тушей, и ему сделалось нехорошо. Но когда чудовище поднялось и растаяло в воздухе, на том месте, где только что сидел человек, остался лишь раздавленный трухлявый пень.

Крисито молча смотрел на вдавленные в мерзлую землю щепки. В голове его было пусто и гулко, словно она и не голова вовсе. Потом в ней появилась первая мысль: “Ты на то и человек, чтобы думать”.

Кто-то положил руку ему на плечо. Рядом стоял Харикава.

– Я готов! - сказал он. - Будем биться!

Оиси скользнул взглядом по стоптанным соломенным варадзи [Варадзи - обувь для дальних путешествий.] на ногах старого самурая, по одежде с прилипшим к ней снежным крошевом, по иззубренному в поединках с разбойниками мечу в костлявых пальцах, по усталому, решительному лицу его, и выше: по небу, где высоко над их головами рождался новый день. Потом он спросил:

– Скажите, сэнсэй, как звали вашу дочь?

СЕРГЕЙ СМИРНОВ ЛЕСНИК

Нельзя идти в лес в плохом настроении.

Эту истину Троишин усвоил давно, лет пятнадцать назад, когда еще был “профессиональным горожанином”.

Лес - сложнейшая система биополей - чутко следит за каждым шагом пришельца. Если тот в бодром расположении духа, все в порядке: пришел друг, с миром, добротой, сочувствием. И лес встретит его как своего. Конечно, он не сделает гостя счастливым на всю жизнь: зато еще долго после прогулки тот не станет злиться и волноваться по всяким досадным пустякам, как случилось бы, не пойди он по грибы или просто подышать свежим воздухом. Но если гостить в плохом настроении - лесу будет больно. Он отпрянет поначалу, но затем, чтобы защититься, начнет осторожно обхаживать человека, вытянет из него, как промокашка чернильное пятно, все недовольство и неприветливость, наверняка успокоит - но сам поплатится: где-то не прорастет желудь, не выведется птенец в гнезде, засохнет веткаБыстрые шаги пронеслись вверх по крыльцу. Кто-то решительно толкнулся в дверь, на миг замер, соскочил вниз… И вот, обежав террасу, торопливо, взволнованно застучал по стеклу ладонью.

– Геннадий Андреевич! Проснитесь, пожалуйста!

Троишин отбросил одеяло, босиком подскочил к занавескам.

Утренний избяной холод сразу разбудил его и встревожил еще сильнее, чем перепуганный голос за окном.