Сборник - Фантастика 2002. Выпуск 2

• Название: Фантастика 2002. Выпуск 2
• Автор: Сборник
• Жанр: Научная Фантастика

Поклонники отечественной научной фантастики!

НЕ ПРОПУСТИТЕ!

Издательство АСТ предлагает вам ОЧЕРЕДНОЙ сборник повестей и рассказов "Фантастика - 2002/2".

Дмитрий Володихин, Леонид Каганов, Леонид Кудрявцев, Алексей Калугин, Евгений Лукин, Юлий Буркин, Дмитрий Скирюк, Александр Громов и многие другие!

Помимо художественных произведений, в сборник "Фантастика - 2002/2" вошли также статьи о проблемах жанра и традиционный обзор "положения дел" в российской фантастике в 2001 г.

---

– В начале шестидесятых, - говорил Тимолев, - когда на Кубе Кастро победил, у нас мода пошла на кукол-негритят. Интернационализм у кого-то взыграл. А потом, лет через двадцать, удивлялись, что это русские девчонки на негров липнут. Вот также точно большевики семьдесят лет кряду неумно воспитывали в народе веру в бога. В результате вы теперь прогибаетесь перед церковью. Науку, как и полагается, принесли в жертву, думали, что бескровную - ан, нет.

– Хватит тебе сильные слова говорить, - поморщился министр. - Какая, к чёрту, жертва? Финансирование фундаментальных исследований уже который год растёт. А что твоё направление прикрыли, так ты не в дворники подался… завкафедрой.

– Ага. Цитологию преподаю студентам. Студент, спасибо школьной реформе, пошёл грамотный - аж жуть, - Тимолев указующе провёл ладонью над столом. Поперёк стола корячилась надпись: «Я здал зачет по французкому! Yes!» - а чуть ниже: «Ненавижу, козлы!» - Вот под этими последними словами я бы с удовольствием подписался. Приходит к нам недавно один аспирант, кандидатский экзамен сдавать по специальности. И первым делом заявляет: я, мол, православный христианин. Да плевать мне, какой он там христанин, ты покажи, какой ты специалист. А этот, православный, выдаёт: «Гипотеза Опарина о естественном происхождении жизни не выдерживает критики, поскольку коацерваты, даже если они и возникнут, будут немедленно разрушены кислородом воздуха. И он потом ещё обижался, когда я неуд ему влепил. Это же, вроде, в школе проходят… или теперь нет?

– Не знаю, - отозвался министр. - Только ты зря злишься, в наше время дураков тоже хватало, в том числе и со степенью. Ты лучше скажи, вот если сейчас деньги появятся, оборудование, что там ещё надо… то сколько времени уйдёт, чтобы результат был? Не надо полного клонирования, только препарат костного мозга, для пересадки.

– А вот сейчас ты глупость сморозил, - Тимолев стал академически холоден. - Полное клонирование на порядок проще осуществить, чем вырастить отдельный орган или даже культуру ткани.

Так оно и было. Начинали они ещё в официальный период со специфических полипептидов, гормональных жидкостей, затем собирались переходить к клонированию. На животных опыты уже ставились, но даже этого власти не позволили продолжать. Но когда чёрный от ненависти Тимолев отбирал сотрудников для тайной лаборатории, среди избранных оказалась и Светлана Семёнова. Эксперимент, запрещённый всеми богами и законами, оставался для этой женщины последней надеждой иметь собственного ребёнка. И сейчас дочь у неё есть, непоседа Юлька, ничего не знающая о тайне своего рождения. В этом году девочка пойдёт в детский сад. «Я всегда была тихоней, - смеётся Светлана, - а это такая макитра звонкая, в кого только уродилась?» Психологи, небось, душу бы отдали, чтобы поизучать этот феномен. А Юлина бабушка, тоже ничего не знающая о подробностях рождения внучки и в каждом встречном мужчине выискивающая признаки потенциального папаши, однажды, никого не спросясь, отнесла младенца в церковь и быстренько окрестила. Удивительным образом гром небесный не поразил святотатцев, вздумавших крестить существо, не имеющее бессмертной души, и уж тем более не отсохла поповская рука, берущая деньги за нечестивую требу.

Смех смехом, но ведь девочку действительно могли признать не человеком. Из-за этой девчонки и её мамы приходится молчать, обрекая на смерть полузнакомую Инну. Нужно молчать из-за Бориса Анатольевича - близорукого, иногда, в минуты волнения, чуть запинающегося человека, который чёрт знает сколько законов нарушил, ради того, чтобы помочь им всем…

Борис Анатольевич пришёл к нему в самую безнадёжную и отчаянную минуту. Отрекомендовался бизнесменом - буржуем, по его словам - владельцем сети магазинов в Москве и некоторых других городах.

– Я всегда преклонялся перед учёными, - говорил он, - но сам умею только зарабатывать деньги. А куда их… деньги? На Гаваи ездить? Я съездил один раз. Торговую империю создавать? - деньги к деньгам - надоело уже, мне моего маленького королевства хватает. А вам - нужно. Я же знаю, вы правы, прогресс не остановтить; они потом хватятся, да поздно будет. Поэтому я и хотел бы, если можно, спонсировать ваши работы. Конечно, это не… государственное финансирование, но кое-что я могу.

Это и впрямь оказалось не государственное финансирование. Это было значительно больше. В двухэтажном здании со скромной вывеской «Биостанция» за несколько недель была создана первоклассная лаборатория. Именно туда стащили «растащенное» оборудование прежнего центра, туда перешли тщательно отобранные Тимолевым сотрудники. В трёх комнатках у самого входа действительно располагалась биостанция; девицы-лаборантки, презрительно кривя напомаженные рты, делали там под присмотром толстого завлаба какие-то анализы. Сей научный коллектив, да бритоголовый охранник у входа были единственными посторонними людьми в центре. Одышливый завлаб явился было налаживать контакты, но поскольку научные его интересы не распространялись дельше манипуляций со спиртом-ректификатом, то и контакты оборвались, не начавшись.

Борис Анатольевич появлялся редко (дела, знаете, деньги-то надо зарабатывать!), а появившись, говорил восторженные глупости, шарахался от ультрацентрифуги и, судя по всему, был чрезвычайно счастлив. Впрочем, распечатки отчётов он уносил с собой и, видимо, даже прочитывал, потому что однажды спросил Тимолева:

– Я правильно понял, что вы подошли к стадии клинических испытаний? Ну, это… к пересадке искусственно выращенных органов? У меня есть знакомые хирурги в одной из лучших клиник…

У Тимолева тоже были знакомые хирурги в лучших клиниках страны, но он не знал, как подступиться к ним с подобным предложением, а исполненный энтузиазма Борис Анатольевич снял эту проблему.

Одна из лучших клиник оказалась опрятным особнячком на окраине города со скромной вывеской «Котлонадзор» и скучающим охранником у входа. Командовал в «Котлонадзоре» Гарлов - блестящий хирург, прогремевший некогда операциями на печени и бесследно сгинувший лет восемь назад. Говорили, что он уехал в ЮАР, где ему будто бы предложили клинику.

– Рад видеть! - твердил Гарлов, сжимая руку Тимолеву стальными, хирурга изобличающими пальцами. - Значит вас тоже загнали в гетто? Этого следовало ожидать. А я ваших работ заждался, можно сказать, с томленьем упованья. Надоела рентгенотерапия хуже горькой редьки, с этой пушкой не знаешь, то ли лечишь, то ли калечишь. Опять же, проблема донорства… одно дело, когда пересаживаешь парный орган, а если печень или сердце? Это же практически из двух людей делаешь одного. По документам всё выходит гладко - несчастный случай, обычно автомобильная катастрофа. А кто может гарантировать, что реципиент, наскучив ожиданием, не помог потенциальному донору перейти в мир иной? Вот то-то и оно. А с клонированными органами всё чисто и никакой несовместимости. Хотя и здесь какой-нибудь правозащитник объявит, что не было получено согласия клонированного препарата на пересадку…

Подобно тому, как Тимолев начинал шипеть при слове «религия», Гарлов терял самообладание при всяком воспоминании о правозащитниках. В своё время группа не в меру ретивых идиотов добилась запрета на пересадку жизненно-важных органов, поскольку покойник, у которого эти органы берутся, разрешения на пересадку не давал. Именно тогда Гарлов и уехал в свою гипотетическую Южно-Африканскую республику. Эти же «правозащитники» вели атаку и на Тимолева, но тот почему-то относился к этому спокойно, понимая, что дураков хватает во всяком движении, а к настоящим правозащитникам подобные деятели не имеют никакого отношения. Так, с жиру бесятся.

После этой встречи на «биостанцию» начали наведываться сотрудники «котлонадзора», командированные для обмена опытом. Пришла пора практического использования научных работ. Первым пациентом был пожилой и полностью отчаявшийся ликвидатор, получивший дозу в Чернобыле и с тех пор кочующий из одной клиники в другую. Операция прошла гладко, никаких следов несовместимости обнаружить не удалось. Гарлов сказал, что лет пять нормальной жизни они мужику подарили. А хоть бы и не пять, а год или полгода… кто возьмётся измерять цену человеческой жизни?…

Всего за каких-то полгода (а кто-то твердит, что это мало!) были разработаны методы выращивания тканей, а затем и отдельных органов, пригодных для трансплантации. Одна за другой проведены несколько операций, о каких в официальной медицине могли только мечтать. В центре появились сотрудники, найденные не то Гарловым, не то самим Борисом Анатольевичем, эти старательные молодые люди по уже готовым методикам выращивали трансплантанты для будущих операций. В особнячке становилось тесновато, настоящая биостанция со своим зевающим завлабом теснилась теперь в одной комнате, две других уступив Тимолеву.