Александр Валидуда - На задворках галактики

• Название: На задворках галактики
• Автор: Александр Валидуда
• Жанр: Боевая фантастика

Преследование звездолёта чужаков приводит охотников в малоизученную спираль галактики. Вот он финиш погони, казалось бы, добыча в руках и развязка близка. Но всё только начинается. Планета, что считается погибшей века назад в галактической войне, таит в себе не мало тайн. Темискира - мир, на который претендовали несколько звёздных держав, мир, ставший домом колонистам и беженцам. Там, в затерянном мире, выживший осколок человечества все эти века ведёт борьбу за существование. На Темискире идёт очередная война, грозящая перерасти в новую континентальную. И в этом затерянном мире затаилась зловещая тень Врага - старинного врага человечества.

---

Глава 10

Тыл Южного фронта. Конец ноября 152-го года э.с.

Наверное, случай в лице простого писаря армейского передвижного госпиталя свёл Масканина и Бембетьева в одну палату, койки им тоже достались соседствующие. Офицерских палат для выздоравливающих, занимавших часть восточного крыла, в бывшем гостиничном корпусе имелось с дюжину, а на всякие там личные предпочтения писарю было наплевать. И надо же, составил список переведённых, и вопреки своей вредной натуре, свёл в одну палату однополчан из многих воинских частей.

Послеобеденное время в палатах для выздоравливающих отличалось известной скукой. Благословенной мирной скукой, да и сам госпиталь воспринимался прибывающими с передовой раненными как настоящий рай. Большинство счастливо и беззаботно дрыхли, успев уже за последние дни и наговориться, и пообсуждать скудные новости. Здесь тыл, тихо, мирно, регулярная кормёжка и койки с самыми настоящими простынями, подушками и тёплыми шерстяными одеяльцами и главное: сегодня, кажется, не убьют – что ещё надо для счастья?

Госпиталь, бывший в мирное время санаторием для партийного руководства Хаконы, располагался в живописной дубраве. Из всех санаторских достоинств на первом месте выделялись оборудованные под купальни минеральные источники, только вот бани не были предусмотрены. Хаконцы не отличались любовью к баням, обходясь обычными душевыми. Однако баня в русской армии считалась делом обязательным, в итоге после размещения в бывшем санатории госпиталя уже на третий день выросли аккуратные срубы на некогда ухоженных газонах и полях для конного поло. Бани посещать можно было невозбранно хоть каждый день, в порядке очереди конечно, главное чтоб медики дозволение дали.

В тихий час кто не мог спать, играли по-тихому в картишки, чаще в подкидного дурачка. Таких в данный момент нашлось всего трое. По вечерам же картёжниками становилась чуть не вся палата, группки там и сям расписывали пульку или болт. Были и любители шашек. Чемпионом палаты по шашкам считался прапорщик Язов, соперничать с которым зареклись почти все. Масканин, например, бросил играть с ним, продув тому девять раз подряд. Иное дело – партейка с соседом-майором, у того хоть раз через два выиграть можно. Других игр, вроде шахмат или нардов, в их палате не имелось.

Бембетьев к играм был равнодушен, предпочитая им чтение. Разнообразием выбор литературы не отличался, по палатам 'гуляли' три книжки А.Тергена – современного ютонского писателя, писавшего про тамошние заокеанские приключения подростков. Бог весть, как такая 'детская' литература очутилась в госпитале, но за не имением ничего иного, читали. И многим действительно нравилось. Благодаря приключениям, выписанным пером А.Тергена, да и прекрасному переводу, что тоже немаловажно, подростковые романы шли на 'ура!'. Ютонец захватывающе описывал вылазки деток в горы, жизнь контрабандистов и приключения в 'сером терминаторе' – зоне отчуждения между обитаемыми территориями и смертоносными пустошами. Бембетьев книги чуть не до дыр зачитал, а потом от скуки, видимо, принялся за томик третьей части боевого устава пехоты прошлогодней редакции, который забыл кто-то из прежних обитателей палаты.

Сейчас в палате было тихо, не то, что после завтрака и до обеда, когда продолжилось ночное обсуждение вчерашних газет. Доставили их в госпиталь вчера, потому и вчерашние, а на самом деле недельной давности. В 'Выстреле', являвшемся одним из официозов русской армии, писали про успешное наступление на Южном фронте, о взятии Грайфсвальда и занятии голландской области Ваалхавен. Про контрудары велгонцев, пытающихся остановить наступление русских войск на Пеловском фронте. Отдельно и сухо, в отличие от успехов на других фронтах, писали о Невигерском фронте, где хаконцы, силами невигерской озёрной флотилии, высадили десант, захвативший плацдармы на побережье Новороссии. И о тяжёлых боях местного значения с велгонскими частями севернее озера Невигер.

В 'Новых Ведомостях' – официозе правительственном, писали о волнениях в столице и нескольких губернских городах, особенно в Кириллове – крупном промышленном центре Новороссии. В волнениях и беспорядках обвинялись экстремисты и провокаторы некоторых находящихся в подполье партий, за действиями которых редакции 'НВ' виделись происки велгонских агентов. Также изобличались снятые с должностей, по обвинению в халатности, чиновники, допустившие перебои с поставкой продовольствия в крупные города, особенно в столицу. Ведь известно же по урокам истории, что политика делается в столицах. Особое и бурное обсуждение в палате вызвала статья, в которой приводились цитаты из выступлений в партийных кружках некоторых деятелей-подпольщиков и публиковались 'в духе разоблачения', лозунги партий о необходимости прекращения войны и заключения почётного мира с Велгоном. Это в лучшем случае. Были в 'НВ' цитаты и других лозунгов о немедленном перемирии на любых условиях, мол, хватит правительству пить народную кровь, прикрываясь 'справедливой' войной. Статью обсуждали полночи, задаваясь вопросом, как её цензура пропустила. Возмущались. В конце концов, все рассуждения свелись к тому, что мы тут воюем, а они там в тылу нож нам в спину. Получается, зря мы, по ихнему, кровушку свою проливаем, товарищей хороним, и патриотизм наш народу не нужен. А сами мы кто? Не народ? Кадровая армия, считай, в первый год войны выбита, так кто теперь воюет?

– Эй, Макс… – шёпотом позвал сосед. – Спишь?

Спать Масканину не хотелось, но лежал он с закрытыми глазами, всеми силами стараясь вздремнуть. Но куда там, выдрыхся, наверное, на полгода вперёд.

– Харэ на массу давить, поручик, – не унимался сосед.

Масканин открыл глаза и уселся, облокотившись на спинку койки. От долгого пребывания в горизонтали голова была что чугунная. Сосед, плотный мордатый майор по фамилии Полудуб, смотрел на него заговорщицки, уже видимо составив план как слинять из палаты. Особо сложного в этом ничего не было, режим в этом крыле оказался послабленным, но разгуливания по территории во время тихого часа не приветствовались.

– Идём, подышим, – предложил майор, – и употребим.

– Вдвоём?

– Почему вдвоём? Олега буди…

– А я не сплю, – отозвался Бембетьев.

– Ну, так как? – подмигнул майор. – Идём что ли?

– Пошли, – согласился Бембетьев за себя и Масканина.

Госпитальных халатов ни у кого не было, чай не мирное время, хорошо хоть прачечная работала исправно. Впопыхах одевшись потеплее, троица покинула палату. На улице как-никак декабрь вот-вот наступит, хоть и тёплый в южной Хаконе был климат, но однако дыхание зимы чувствовалось и здесь.

Из всех постояльцев палаты майор Полудуб волей-неволей сошёлся только с Масканиным и Бембетьевым, как с самыми старшими и по возрасту, и по званию. Остальные раненные были для него совсем уж мальчишками, к тому же в большинстве недавно произведёнными прапорщиками.

Через не заколоченный чёрный ход они вышли из палаты на заваленную разбитой мебелью лестницу, аккуратно спустились со второго этажа, стараясь ничего не задеть, дабы не привлечь к себе внимания грохотом падающих останков санаторской роскоши. Бембетьев осторожно выглянул за дверь, ища на улице признаки возможной неприятности в лице бдительной санитарки или случайно идущего мимо военврача. Но на заднем дворике 'опасности' заметно не было и Бембетьев подал рукой знак. Троица дружно устремилась в дальний закуток, профланировав между посаженным под окнами яблонями ещё не до конца сбросившими пожелтевшую листву.

В закутке валялась всякая всячина, выброшенная из окон как ненужный в госпитале хлам. На корточках сидеть не пришлось, каждому досталось по сломанной тумбочке, в качестве импровизированного столика ещё в прошлое посещение закутка был приспособлен бронзовый бюст какого-то хаконского вождя, успевший под открытым небом покрыться патиной. Не сам бюст, естественно, стал столиком, просто постамент у него оказался широкий, такой, что кружки удобно в рядок ставить. Кружки были обычные алюминиевые, припрятанные здесь несколько дней назад. Майор извлёк из рукава солдатскую восьмисотграммовую фляжку, запрятанную им так, что со стороны и не скажешь, есть ли в рукаве что-либо. Отвинтил крышечку и принюхался, одобрительно крякнув.

– Нормально, – заключил он.

– Водяра? – спросил Масканин.

– Да, откуда здесь водяра? – Бембетьев хмыкнул.

– Правильно, – майор разлил по первой. – Медицинский спирт. Разведённый пятьдесят на пятьдесят. Такая вот гидроколбаса.

– А на закусь что, курятина? – усмехнулся Бембетьев.

– Ну да, – кивнул майор, – со столовки с собой хрен что вынесешь, а сбегать в город – вообще дохлый номер. Поэтому, господа, только гидроколбаса с курятиной.