Михаил Бабкин - Слимперия

• Название: Слимперия
• Автор: Михаил Бабкин
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2003
• ISBN: 5-93556-254-5

Пока Семён, вор с магическим прикрытием, искал достойный подарок ко дню коронации Яны, правительницы одного из самых крупных королевств Изумрудного Мира, та внезапно решила выйти замуж за его друга и телохранителя Хайка, воина из клана Болотной Черепахи. Это повергло Семёна в некоторую растерянность, перешедшую в двухнедельный загул. Хорошо, что у него есть Мар, магический медальон, который вытаскивает его из нехороших ситуаций, перебрасывая из одного Мира в другой.

Но все когда-нибудь надоедает. Вот и Семён решает наконец отдохнуть и хорошенько подумать, что делать дальше. И тут он получает заказ от главы Вседисковой Гильдии Воров, Мастера Четырех Углов, выкрасть магический жезл – якобы для его личной коллекции. Так Семён знакомится с внучкой этого Мастера – Олией. К ним неожиданно присоединяется Хайк. Приключения продолжаются…

---

– Берусь, – решился Семён. – Но ничего не гарантирую! Вы же сами сказали, что там надёжная магическая охрана. Если я с ней не справлюсь, то…

– Справишься, – прервал Семёна Мастер, – чтобы такой бравый парень как ты, да не справился с какой-то дурацкой защитой! Тем более удачливый парень, – старик отвлёкся, натянул панамку себе чуть ли не на уши. – Холодно у меня здесь… Я, Симеон, о тебе много чего знаю, полнится Империя слухами! В общем, слово тобой сказано, а я буду ждать результата. Меня не ищи, я с тобой завтра сам свяжусь, – Мастер резко наклонился вперёд (Семёну почудилось, что дед сию секунду вывалится из своего кресла) и ткнул пальцем в сторону Семёна, прямиком ему в грудь. – Адресок зала, где хранится кадуцей, я уже скинул в твой медальон… Хороший у тебя медальон, Симеон! Уникальный. – Мастер завистливо поцокал языком. – Когда-нибудь, надеюсь, он станет украшением моей коллекции. Ну бывай, Искусник! – прощально тявкнули фанфары, изображение замерцало и исчезло: Семён остался в комнате один.

– Что-то не нравится мне эта затея, – мрачно сказал Мар. – Ты обратил внимание, как он тебя на «слабо» взял? И намёки насчёт меня… Всё это, Семён, дурно пахнет. Воняет, ежели точнее. Подвох, явный подвох! Но в чём?

– Подвох там, или не подвох, – Семён встал из кресла, – но, как выразился четырёхугольный дед: «Слово сказано». Стало быть, надо мне сейчас двигать в тот Мир, где хранится кадуцей и делать дело. А там, на месте, разберусь, что к чему! Если украду, то тысяча золотых мне никак не помешает… да хрен с ним, с тем золотом, не бедствую я, – мне просто неприятно, что этот главный воровской сморчок меня дураком и недотёпой считает!

– Да уж, – Мар тяжело вздохнул. – Я и говорю, на «слабо» тебя дедуля зацепил. А ты и пошёл у него на поводу: нет, чтобы сначала подумать, со мной посоветоваться, а уж после давать ответ! Если эту фигню лучшие специалисты Империи украсть не смогли, то, подозреваю, задание невыполнимо принципиально.

И вообще, зачем Главе воровской Гильдии нефритовая безделица? Для коллекции? Не верю! Платить тысячу золотых за ненужную вещь по меньшей мере глупо. Мыслю я, что кадуцей не настолько уж и прост…

– Ты коллекционеров не встречал, – Семён вышел из рабочей комнаты, – они все с одинаковым мозговым вывихом. Ежели такой вывихнутый чего решил в свою коллекцию заполучить, то ни за какими расходами не постоит! Последние штаны продаст, но купит.

– То-то Мастер в халате сидел, – недовольно проворчал медальон, – штаны у него явно закончились… Всё же, Семён, есть у меня подозрение, что от тебя хотят избавиться! Ты в Гильдии не состоишь, работаешь сам по себе, хлеб у остальных воров отбиваешь. И в общак взносы не делаешь, какой Гильдии от тебя прок? Опять же твои похождения на виду, можно сказать, ты – имперская знаменитость! Почему бы и не сунуть палку в твои колёса? Нефритовую. – Мар безрадостно хохотнул над собственной шуткой. – Устроить полиментовскую засаду по анонимному сообщению о готовящемся ограблении… или наёмного убийцу в тёмном уголочке заначить… или ловушку-самострел наладить… или…

– Мар, у тебя, похоже, начинается паранойя, – Семён остановился у стрельчатого окна и, пользуясь им как зеркалом, превратил свой пляжный наряд в чёрное трико и мягкие туфли; за окном всё так же фосфорно сиял океан, но зелёной луны видно не было: наверное, ушла на другую сторону замка-пансионата. – Сам себя пугаешь и меня заодно! Тут к работе подготовиться надо, настроиться, а не жуткими пророчествами заниматься… А ты на что? Вот и следи, чтобы всяких неприятностей с нами не случилось, ловушечно-полиментовских!

– Паранойя? – медальон призадумался. – О, знаю такое слово! Правильное слово, умное. Это, Семён, у обывателей та паранойя болезнью считается, а в нашем деле без неё никак нельзя. Больше опасаешься – дольше живёшь!

– Жаль, новости не узнали, – не слушая умных рассуждений медальона, сказал Семён. – Заморочил мне голову дед-угловик! Когда вернёмся, первым делом именно новостями займусь. Украду жезл и займусь… Мар, а где находится зал с кадуцеем? В каком Мире?

– Секундочку, – медальон тихо забубнил что-то невнятное. Видимо, по имперскому списку истинных Миров адрес проверял.

– Вот, нашёл, – Мар замялся. – Э-э… странное название. Окраинный Мир, это где ж он находится? Никогда там не был. Захолустье небось какое-то, на самом краю Вселенского Диска…

– Какая разница, – Семён отвернулся от окна. – Не пешком же! Запускай адрес, сейчас посмотрим, насколько он Окраинный, тот Мир.

– Угу, – ответил Мар и включил транспортное заклинание.

Глава 2 Сокровище Ловкача, Исключающее Милость и Пощаду

Просторный холодный зал, в котором очутился Семён, вовсе не был похож на музейное помещение, где хранятся разные древние ценности. И на антикварную лавку – со стеллажами и выставленным на них дорогостоящим антиквариатом – никак не походил. Зал, скорее, напоминал складское помещение после панической эвакуации: по мраморному полу были разбросаны обрывки упаковочной бумаги, какие-то разбитые ящики, тряпки, грязные верёвки-бечёвки, гнутые гвозди и прочий мусор. Создавалось впечатление, что здесь совсем недавно то ли что-то спешно распаковывали, то ли не менее спешно запаковывали.

По стенам, тут и там, висели длинные полотнища, схожие с воинскими штандартами, разрисованные непонятными эмблемами и надписями – некоторые из полотнищ были безжалостно оборваны до половины. Словно их пытались второпях содрать со стен, а времени проделать это аккуратно не было; между полотнищами виднелась голая каменная кладка: Семён поднял голову – арочный потолок зала тоже был каменным.

На стенах, кроме драных штандартов, ещё имелось множество металлических чаш-светильников, в которых негромко шипело жёлтое газовое пламя: в зале было хоть и сумрачно, но разобрать, где что находится, Семён мог. Во всяком случае освещения хватало, чтобы не налететь в потёмках на какой-нибудь ящик или не пропороть ногу гвоздём.

Посреди зала, на чёрном возвышении, стоял хрустальный гроб. Нацеленный на необычную домовину луч единственного потолочного светильника был узконаправленным и ничего более не освещал; гроб сиял как витрина ночного супермаркета.

– Мар, – тихонько позвал Семён, – ты никакой засады не видишь?

– Вроде всё в порядке, – неуверенно ответил медальон. – Никого и ничего… Кроме смертного сундука, разумеется: там кто-то лежит. Дохлый кто-то… И магией оттуда тянет, от той стекляшки! Сильной магией… Ты уж будь поосторожнее, плохое это место. М-м, давай я на всякий случай невидимость включу?

– Давай, – Семён осторожно, на цыпочках, направился к хрустальному гробу.

Колпак невидимости, накрывший Семёна от макушки до пола, несколько искажал перспективу и слегка затемнял без того слабое освещение, потому Семён один раз чуть не налетел на битый ящик, но в последний момент всё же смог увернуться; смертный сундук, как его обозвал Мар, был окружён невероятным количеством хлама. Словно кто-то решил забаррикадировать гроб всяческим мусором от нежелательных посетителей.

– Наверное, экспонаты вывозили, – прошептал Семён, обходя очередной завал, – в срочном порядке. Как дед-угловик и предупреждал. А гроб на завтра оставили… Почему?

– Хрен его знает, – отозвался медальон. – Может, он неподъёмный какой? Или с ним особое обращение нужно… Э, какое нам дело до этого: берём палку и сразу же сваливаем, нечего нам задерживаться! Больно уж гнусное заведение, – Мар цыкнул, словно сквозь зубы сплюнул. – Не располагает к душевному комфорту.

– Эт-точно, – согласился с медальоном Семён. – Никакой радости, сплошная тоска и разрушение… Вешаться здесь славно. Включить «Реквием» Моцарта, послушать минут пять и повеситься на ближайшей чашке с огнём, в знак согласия с композитором. Типа положительной критики.

– Тут мертвяков и без самодеятельных критиков хватает, – уныло сказал Мар. – Вон, лежит красавчик… И кадуцей в руках держит. – Семён остановился возле гроба.

Возвышение оказалось узким дубовым столом, покрытым длинной чёрной скатертью; в хрустальном ларе, сложив руки на груди, лежал хорошо сохранившийся мужик бандитской внешности, с бритым черепом и густой бородой-лопатой, в серой долгополой сутане. В руках у мужика был зажат зелёный жезл, по виду вылитая милицейская палочка-выручалочка – вроде той, которой оснащены все гаишники. Казалось, что мужик вот-вот откроет глаза, откинет прозрачную крышку гроба и, обличительно грозя Семёну той палкой, потребует у него для начала водительские права, а после и какой другой документ, разрешающий всяким посторонним находиться в разорённом зале.

– Ну-с, и где та надёжная магическая охрана? – Семён медленно пошёл вокруг стола, приглядываясь и к гробу, и к самому столу: пока что никакой защитной магии не наблюдалось. Вообще.