Роберт Джордан - Возрожденный Дракон

• Название: Возрожденный Дракон
• Автор: Роберт Джордан
• Жанр: Фэнтези

Книга третья цикла "Колесо Времени"

---

Ранд повернулся лицом к Ба'алзамону. Едва юноша притронулся к Калландору, бешеные когти, рвущие его изнутри, тотчас исчезли. Минуло лишь мгновение, но казалось, оно длилось вечность.

– Ты не заберешь мою душу! – выкрикнул он. – На этот раз я покончу с тобой навсегда! И покончу сейчас же!

И Ба'алзамон сгинул – и человек, и тень исчезли. На миг Ранд замер, нахмурясь. После того как Ба'алзамон пропал, осталось какое-то ощущение… то ли сложилось что-то, то ли свернулось. Ощущение некоего скручивания, будто Ба'алзамон каким-то образом искривил, перекосил ткань существования. Не обращая внимания на воззрившихся на него людей, позабыв про Морейн, смятым комочком застывшую у подножия колонны. Ранд потянулся – потянулся через Калландор – и вывернул реальность, создав дверь куда-то в иное пространство. Он понятия не имел, куда она ведет, знал только одно: туда бежал Ба'алзамон.

– Теперь охотник я! – произнес он и шагнул в открывшийся портал.

Каменная твердь под ногами Эгвейн содрогнулась. Сама Твердыня содрогнулась, зазвенев, точно гонг. Девушка удержала равновесие и остановилась, прислушавшись. Больше никаких звуков не раздалось, сотрясение не повторилось. Что бы ни случилось, это кончилось. Девушка заспешила дальше. Путь преградила дверь из железных прутьев, замкнутая висячим замком больше ее головы. Еще не доходя до решетки, Эгвейн направила Землю, и, когда она толкнула дверь, замок слетел, распавшись надвое.

Комнату за этой дверью девушка постаралась миновать побыстрее, избегая смотреть на предметы, развешанные на стенах. Самыми невинными выглядели плетки и железные щипцы. С легкой дрожью Эгвейн толкнула небольшую железную створку и вышла в коридор, вдоль которого тянулись грубые деревянные двери. Меж ними чадили факелы, вставленные в железные скобы-держатели. У девушки точно камень с души свалился – и от того, что те жуткие вещи остались позади, и от того, что она нашла искомое. Но какая камера?

Деревянные двери открывались легко. Некоторые были не заперты, а на других запоры сопротивлялись не дольше того внушительного замка, что встретился ей раньше. Но все камеры были пусты. Ну разумеется. Кому же хочется увидеть себя во сне в этаком-то месте! – Любой узник, которому довелось оказаться в Тел'аран'риоде, захочет, чтобы ему снилось что-нибудь поприятнее.

На минуту Эгвейн почувствовала, что близка к отчаянию. Ну найдет она нужную камеру, а какая разница? Что дальше? Если вообще возможно ее отыскать. Коридор тянулся все дальше и дальше, к нему примыкали другие.

Вдруг Эгвейн заметила, как впереди что-то мерцает. Обрисовалась фигура, ещё менее вещественная, чем Джойя Байир. Однако это была женщина. Эгвейн была совершенно уверена. Возле одной из камер, рядом с дверью, сидела на скамейке женщина. Очертания ее заколебались, фигура мигнула, исчезла, вновь появилась, пропала. Никакой ошибки! Эта тонкая, стройная шея, бледное, невинное с виду личико. А веки подрагивают. Амико Нагойин хотелось спать, у нее слипались глаза. Охраняющую пленниц женщину тянет в сон! И очевидно, она при этом дремотно, не отдавая себе отчета, поигрывает одним из украденных тер'ангриалов. Эту тягу Эгвейн вполне могла понять – ей самой стоило больших усилий хотя бы два-три дня не использовать свой, тот, который ей дала Верин.

Эгвейн знала: отрезать женщину от Истинного Источника, даже если та в объятиях саидар, возможно, но рассечь уже установленное плетение намного труднее и сложнее, чем преградить ещё не сформировавшийся поток. Девушка определила рисунок для своего плетения, подготовила основу, укрепила нити Духа, на этот раз сделав их толще и тяжелее. В итоге получилось более плотное переплетение с режущей кромкой, как у наточенного ножа.

Подрагивающая фигура Приспешницы Тьмы появилась вновь, и Эгвейн ударила потоками Духа и Воздуха. Мгновение что-то, казалось, сопротивляется переплетению Духа, и девушка влила в него всю доступную ей мощь.

Амико Нагойин закричала. Вопль прозвучал тонко, едва слышно, такой же слабый, как и колеблющиеся очертания ее самой, – фигура казалась бесплотной тенью по сравнению с тем, чем была Джойя Байир. И тем не менее сплетенные из Воздуха путы надежно удержали ее, Амико не исчезла снова. Ужас исказил красивое личико Приспешницы Тьмы; она что-то лепетала, но как ни напрягалась, крики ее были шепотом, тихим и невнятным, и Эгвейн не понимала, что та мямлит.

Стягивая свое плетение вокруг Черной сестры, укрепляя и усиливая нити, Эгвейн уделила внимание и двери камеры. Нетерпеливым порывом она впустила поток Земли в железный замок. Тот рассыпался черной пылью, заклубившись туманом, который бесследно растаял, не успев достигнуть пола. Девушка распахнула дверь и нисколько не удивилась, обнаружив за порогом пустую камеру, там лишь горел единственный факел из тростника.

Но Амико в путах, и дверь открыта.

На минуту девушка задумалась, что делать дальше. А потом шагнула из сна… и проснулась – мучимая жаждой, с ноющими синяками и ссадинами, а в спину давит стена камеры, и глаза устремлены на плотно затворенную дверь. Конечно. То, что случается там с живыми существами, при их пробуждении оказывается реальным. Но, что бы я ни делала во сне с камнем, железом, деревом, ни на что в мире яви не влияет.

Найнив и Илэйн по-прежнему стояли на коленях рядом с Эгвейн. Найнив сказала:

– Там за дверью только что кто-то кричал, но больше ничего не случилось. Ты узнала, как нам выбраться?

– Выйти мы должны суметь, – сказала Эгвейн. – Помогите мне встать, и я разделаюсь с замком. Амико нам не помешает. Это она кричала.

Илэйн покачала головой:

– Как только ты ушла, я постоянно пыталась достать до саидар. Теперь что-то изменилось, но я по-прежнему отрезана.

Эгвейн сформировала внутри пустоту, превратилась в розовый бутон, раскрывающийся саидар. Невидимая стена по-прежнему не пускала ее. Сейчас стена мерцала, по ней пробегали волны. В какие-то моменты девушке казалось, что она почти ощущает, как Истинный Источник начинает наполнять ее Силой. Почти. Экран судорожными рывками то возникал в реальности, то исчезал. Слишком быстро, и ей не под силу было заметить частоту его биений. С тем же успехом он мог оставаться непоколебимо тверд. Эгвейн посмотрела на двух других женщин:

– Я опутала ее. Отсекла. Она же живое существо, не мертвое железо. Она и сейчас должна быть отгорожена.

– С барьером, которым нас отсекли, что-то случилось, – заметила Илэйн, – но Амико все ещё как-то ухитряется его удерживать.

Эгвейн устало оперлась затылком о стену:

– Мне нужно попытаться ещё раз.

– А у тебя хватит сил? – поморщилась Илэйн. – Сказать откровенно, голос у тебя слабее, чем раньше. Эгвейн, тебе и первая-то попытка тяжело далась.

– Там у меня сил хватит. – Она чувствовала себя совсем измотанной, обессиленной, но у них был один-единственный шанс. Другого выхода нет. Больше слов не понадобилось, лица подруг сказали Эгвейн, что девушки с ней согласны, хоть это решение им и не нравилось.

– Ты сумеешь опять заснуть? – наконец спросила Найнив.

– Спой мне. – Эгвейн с трудом улыбнулась. – Как ты мне пела, когда я была маленькой девочкой. Споешь?

Сжимая в руке ладонь Найнив, зажав в другой каменное кольцо, Эгвейн закрыла глаза и постаралась обрести дорогу в сон, ведомая бессловесным напевом.

Широкая дверь из железных прутьев была распахнута, комната за ней казалась совсем безжизненной, но Мэт переступил ее порог с опаской. Сандар оставался в коридоре, пытаясь наблюдать одновременно за обоими концами перехода. Его не отпускала тревожная уверенность, что в любой момент, откуда ни возьмись, появится Благородный Лорд, а то и сотня Защитников.

Людей в комнате не было. Судя по брошенным на длинном столе ложкам, по недоеденному ужину, они поспешно убежали, без сомнения, из-за гремящей и топочущей наверху битвы. А при виде предметов, развешанных на стенах, Мэт только порадовался, что ему посчастливилось с ними не встретиться. Всевозможные хлысты, плетки разной длины, с каким угодно числом хвостов любой толщины. Клещи и щипцы, зажимы и тиски, кандалы, колодки, цепи. Предметы, похожие на металлические сапоги, рукавицы, шлемы с торчащими во все стороны огромными винтами, которыми, видимо, их затягивали. О назначении многих приспособлений Мэту не хотелось даже строить догадки. Повстречай он тех, кто использует эти страшные вещи, то, скорей всего, дальше пошел бы, только окончательно удостоверившись, что они мертвы, все до единого.

– Сандар! – шипящим шепотом позвал Мэт. – Ты там что, вознамерился всю эту проклятую ночь проторчать?

А сам поспешил к внутренней двери – тоже с решеткой, как и первая, но поменьше – и, не дожидаясь ответа, вошел.

В длинный коридор, освещаемый такими же, как в той комнате, камышовыми факелами, выходила череда грубо отесанных деревянных дверей. Возле одной из них, не далее чем в двадцати шагах от Мэта, на скамейке, опершись спиной о стену, сидела женщина. Причем застыла она в совершенно немыслимой позе. Услышав шорох сапог по камню, она медленно повернула голову на звук. Симпатичная молодая женщина. Мэта удивило, что она почти не пошевелилась, только голову повернула, да и двигалась будто спящая.