Джон Уиндем - История с лишайником

• Название: История с лишайником
• Автор: Джон Уиндем
• Издательство: Зовнішторгвидав України
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 1993
• ISBN: 5-85025-096-4

Рассматриваются проблемы, которые ставит перед человечеством случайное получение вещества, дающего бессмертие. Бессмертие всегда манило людей своей призрачной недостижимостью. Но когда оно рядом, оказывается, что овладеть им не так просто.

---

В результате пережитого она стала более решительной и теперь даже не помышляла о том, чтобы рассказать Френсису о своей работе над лишайником. Он совершил преступление, скрыв знания, так пусть это останется на его совести: она вовсе не собирается быть его соучастницей. Она еще немножко подождет — может, он все-таки передумает и опубликует свое открытие, а если нет, то мир узнает о нем, благодаря ей…

Но когда Диана начала более анализировать все детали, оказалось, что перед ней стоят одни лишь препятствия. Чем больше внимания она уделяла этому делу, тем большее беспокойство охватывало ее — из-за целой вереницы различных неблагоприятных факторов, связанных с веществом, добытым из лишайника. Оказалось — и совсем неожиданно, — что здесь не может быть односложного выбора — объявлять или не объявлять об открытии. Теперь она начала яснее понимать дилемму, перед которой Френсис оказался еще полгода назад. Однако это ее понимание было далеким от сочувствия, наоборот, это был вызов: если он не сможет сделать свой выбор, то это сделает она…

Всю зиму Диана обдумывала сложившуюся ситуацию, а когда наступила весна, она поняла, что не приблизилась к развязке ни на шаг.

В день своего двадцатипятилетия Диана вступила во владение оставленным дедом наследством и удивилась, ощутив себя достаточно состоятельной. Она отметила это событие тем, что купила себе некоторые туалеты в известных домах моды, куда еще недавно даже и не мечтала когда-либо попасть, а также небольшой автомобиль. К удивлению своей матери, Диана решила не покидать Дарра.

— Ну почему я должна оставить Дарр, мамочка? Чем я буду заниматься? Мне там все нравится — и местность, и моя интересная, полезная работа, — сказала она.

— Но у тебя же целиком независимый доход, — запротестовала мать.

— Я понимаю, мама, — разумная девушка оставила бы работу и постаралась бы купить себе мужа.

— Я, конечно, так не сказала бы, милая… Но в конце концов, женщина должна выйти замуж, только тогда она будет счастлива. Тебе уже, как ты знаешь, двадцать пять. Если ты не будешь серьезно заботиться сейчас о создании семьи, то помни — время не стоит на месте. Ты даже оглянуться не успеешь, как тебе стукнет тридцать, а там и сорок. Жизнь не очень долгая, особенно ясно это понимаешь, когда начинаешь глядеть на нее с противоположного конца. Не так уж и много времени нам отпущено.

— Я не уверена в том, хочу ли я создать семью, — ответила ей Диана. — И так уже на свете довольно много семей.

Миссис Брекли встревожилась.

— Но ведь каждая женщина в глубине души хочет иметь семью, — не отставала она. — Это же совершенно естественно.

— Это — обычно, поправила ее Диана. — Один бог знает, что случилось бы с цивилизацией, если бы мы всегда делали то, что естественно.

Миссис Брекли нахмурилась.

— Я тебя не понимаю, Диана. Неужели тебе не хочется иметь собственный дом, свою семью?

— Не горю желанием, мамочка, ибо иначе я еще раньше предприняла бы что-нибудь в этом направлении. Возможно, я и попробую, но только не сейчас. Возможно, мне и понравится. У меня еще есть время.

— Не так уж и много, как ты думаешь. Время всегда действует против женщин, не надо об этом забывать.

— Верю, что ты права, дорогая. Но не кажется ли тебе, что, даже в том случае когда, казалось, ты все прекрасно понимаешь, не всегда можно повлиять на последствия?

— Не волнуйся обо мне, мамочка, я знаю, что делаю.

Итак, Диана пока что осталась в Дарре. Зефани, Приехавшая домой на каникулы, жаловалась, что Диана все еще задумчивая.

— Вы не выглядите такой утомленной, как тогда, когда так много работали, — признавалась она. — Но вы чрезвычайно много думаете.

— А как же, моя работа требует того, чтобы много думать. В этом она и заключается главным образом.

— Но ведь не все же время.

— Это, по-видимому, относится не только ко мне. Скажем, теперь ты уже не думаешь так много, как раньше, когда ты пошла в школу. И если ты и дальше будешь воспринимать то, что тебе говорят, не обдумывая, то превратишься в рекламную куклу и кончишь жизнь домохозяйкой.

— Но ведь большинство женщин и становятся ими, — сказала Зефани.

— Я знаю, что становятся — домохозяйками, экономками, домоправительницами и так далее. Ты этого хочешь? Все эти слова — ложь! Скажи женщине: «Твое место в доме», или: «Занимайся своей кухней», это ей не понравится, но скажи ей, что она образцовая хозяйка, что означает в сущности то же самое, она и дальше будет тянуть это ярмо, сияя от гордости. Моя двоюродная бабушка несколько раз попадала в тюрьму за участие в борьбе за женские права, и чего она достигла? Смены техники принуждения обманом, и еще того, что поколение ее внучек не знает, что их обманывают, а если бы и знали, то, очевидно, не очень бы и прониклись этим. Наше самое слабое место — это ортодоксальность, а наша самая большая добродетель — это восприятие вещей такими, какими они есть…

Зефани выслушала тираду молча, а затем спросила:

— Но вы же не счастливы, Диана? Я имею в виду, что вы не об этом думаете все время?

— Слава богу, нет, малышка. Это просто задачки.

— Подобные геометрическим?

— Да, думаю, что-то вроде человеческой геометрии. Плохо, что тебя не это тревожит. Я постараюсь на какое-то время забыть про эти задачки. Давай возьмем автомобиль и съездим куда-нибудь, хорошо?

Но задачки остались задачками. И чем больше Диана утверждалась в мысли, что Френсис капитулировал и все забросил, тем большую решительность проявляла она в поисках развязки. Настало лето. В июне она с товарищем по Кембриджу поехала на каникулы в Италию, откуда возвратилась в Дарр за две недели до того, как у Зефани снова окончились школьные занятия и она приехала домой на каникулы.

Как-то вечером гуляя по большому, только что скошенному лугу, они уютно примостились под одним из стогов сена и Диана начала расспрашивать Зефани об ее успехах в учебе.

Зефани скромно заверила, что они не так уж и плохи в том числе рукоделье и теннис; однако этого нельзя сказать про крокет.

— Очень нудная игра, — согласилась Диана насчет крокета. — Это еще одна дань эмансипации. Свобода для девушек означала тогда делать то, что делают парни, каким бы нудным это занятие не оказалось.

Зефани еще какое-то время продолжала давать отчет о своих делах, разбавляя эти сведения размышлениями о школьной жизни. Наконец Диана похвалила ее, кивнув головой:

— Что ж, кажется, они не готовят вас исключительно на роль домохозяек.

Зефани немного подумала над сказанным Дианой.

— А вы не собираетесь выходить замуж, Диана?

— Может, когда-нибудь и выйду, — высказала предположение Диана.

— А если не выйдете замуж, то что собираетесь делать? Или вы хотите стать похожей на вашу родственницу и бороться за женские права?

— Ты немного запуталась, малышка. Моя родственница, как и родственники других людей, завоевали все права, которые были нужны женщинам, еще столетие назад. С тех пор единственное, чего нам не хватает — это гражданской смелости, чтобы пользоваться ими. Моя родственница и ей подобные считали, что можно добиться победы одним лишь разгромом мужских привилегий. Они не понимали, что самым основным врагом женщин являются вовсе не мужчины, а сами женщины: глупые женщины, ленивые женщины, самоуверенные женщины. А самые опасные — это самоуверенные: их профессия — быть просто женщинами, они ненавидят любую другую женщину, которая достигла успехов в какой-то иной профессии. Это создает у них двойной комплекс: неполноценности и превосходства.

Зефани какое-то время, казалось, переваривала услышанное.

— Мне кажется, что вы не в восторге от женщин, Диана, — пришла она к выводу.

— Слишком общий вывод ты делаешь, малышка. Чего я не люблю в нас, так это нашей готовности покориться, легкости, с которой нас заставляют не желать ничего лучшего, кроме — стать просто женщинами и гражданками второго сорта, и учат нас проходить сквозь жизнь как какой-то придаток, а не как человек со своими собственными правами.

Зефани снова задумалась, а потом сказала;

— Я рассказала мисс Робертс — она преподает нам историю — о ваших рассуждениях относительно замены техники принуждения техникой обмана, чтобы заставить женщину выполнять те же обязанности.

— Неужели? И что она сказала?

— Представьте себе, она согласилась. Однако добавила, что на этом стоит мир, в котором мы живем. В этом мире очень много всего плохого, а жизнь чересчур коротка, и самое лучшее каждой женщине смириться с тем, что есть, и делать все, чтобы сохранить свой собственный образ жизни. Она сказала, что все могло бы сложиться совсем иначе, имей мы больше времени в запасе, но временной интервал сейчас, очень ограничен, чтобы успеть изменить что-либо в этом направлении. К тому времени, когда подрастут ваши дети, вы постареете, потому и не стоит чего-либо начинать; а затем, в следующие двадцать пять лет то же самое будет с вашими детьми и… Так что же делать Диана?