Галина Романова - Властимир

• Название: Властимир
• Автор: Галина Романова
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2000

Первая книга цикла «Властимир»:

Древняя Русь. Змееобразные пришельцы из космоса — гэты — проводят над славянами генетические эксперименты. Их цель создание на земле своей колонии, что грозит гибелью славянской культуре и рабством для людей. Резанский князь Властимир и новгородский гусляр Буян вступают в жестокую неравную битву с врагами. Но кто помогает героям? Земляне и не догадывались, что не только для них голубая планета давно стала родиной…

---

Ответа не последовало. Буян лежал на боку, вытянувшись и закрыв глаза. Лицо его, все еще напряженное, было белее снега, мокрые волосы прилипли ко лбу.

— Буян? — бросившись к другу, князь встряхнул его за плечи, приподнял, послушал сердце. Гусляр похолодел, его сердце не билось.

— Буян! Буян, друг! Слышишь ли меня? — звал князь уже без надежды. Сомнений, что гусляр умер, не было.

Но Властимир все равно не мог поверить в это. Он кричал, тряс за плечи бесчувственное тело друга. Как боги допустили, чтобы погиб Буян, отдав за него жизнь? Он столько раз уже защищал его, и вот теперь… Неужели же так ценен князь, что, защищая его, гибнут лучшие люди?

— Прости меня, Буян, — прошептал Властимир, обнимая его. — Прости за все, брат.

Лица их соприкасались, и Властимиру почудилось, что на щеке он почувствовал легкое дыхание. Не веря себе, он поднес ко рту гусляра лезвие ножа — и оно покрылось еле заметной мутью, запотев от дыхания. Властимир снова принялся тормошить друга, растирать ладонью ему грудь и руки. Тот задышал глубже, слегка пошевелился и застонал.

— Буян! Буян? — позвал князь.

Гусляр разлепил мокрые ресницы, глянул мутно. — Ты живой, Буян! Живой! Князь снова потер ему грудь, но тот остановил князя:

— Не надо. Дай дышать!

— Дыши, дыши, — Властимир отпустил друга, чтобы не мешать ему возвращаться в мир живых. Буян снизу вверх глянул на него и слабо улыбнулся:

— Прости…

— Да за что же? — воскликнул Властимир. — Ты жизнь нам спас, чуть собой не пожертвовал, а я…

— Вот за то и прости! — легкий румянец пополз по щекам Буяна. — В колдовстве я не опытен… Сил не рассчитал… Я Воронка, еще когда в первый раз очнулся, позвал… Сам не знаю как, но позвал. А когда снова глаза открыл, то сразу почувствовал, что мчится он сюда, на призыв мой, и скорее умрет, чем остановится. Я ждал, верил, что рядом он, и подгонял его как мог, силы давал… А потом надо было самим волкам страх внушить, а Воронка драться с ними заставить… Он ведь волков знаешь как боится! У других волхвов это запросто получается, а я вот чуть жизни не лишился…

— Ты только побереги себя, Буян. Опыт со временем придет. И не такое сможешь… — уверенно молвил Властимир. В тороках гусляра нашлась кое-какая смена одежды и, что для него было самым важным — его гусли. Они надеялись, что им удастся добраться до какого-нибудь селения и вызнать, куда их занесло. Друзья тешили себя надеждой, что вряд ли очередные слуги Змея, эти карлики, думают, что их жертвы уцелеют. О них, наверное, все забыли.

Плохо было другое — исчез Облак. Гусляр не знал, был ли старый конь вместе с Воронком, когда он позвал своего, или нет, но одно было несомненно — найти его было невозможно. Князь печалился о верном товарище, но делать было нечего. Примерно час спустя, когда Буян совсем оправился, они тронулись в путь. После долгих споров гусляр настоял, чтобы Властимир ехал на коне, а он пойдет пешком, ведя норовистого Воронка в поводу.

Сколько хватало глаз, повсюду простиралась всхолмленная равнина, поросшая травой, мелким кустарничком и рощицами небольших кривых деревьев. В низинах текли ручьи, речки или лежали маленькие болотца, над которыми облаками стояла мошкара. Комарье с гудением и визгом набрасывалось на двух людей и лошадь. Приходилось выбирать путь по высотам, где ветер отгонял эту летучую погань. Они шли почти весь день, но не встретили ни домика, ни даже человеческих следов. Только звери изредка показывались им и не спешили уходить — верный признак того, что людей они не видели и не боятся.

Новый день тоже не принес ничего. Они развели огонь, надеясь, что его свет приманит к ним хоть какого-нибудь дикаря, но надежда была напрасной. Они были одни в целом свете, и оставалось только идти на юг по солнцу и гадать, сколько же времени им так идти.

Стало прохладнее. Небо заволокло тучами, подул северный ветер. С вершин отдельных взгорбин можно было увидеть, что на западе не то идет проливной дождь, не то поднялись горы. Глядя на них из-под руки, Буян вспомнил, что он как-то слышал от варягов о северных землях — там нет ничего, кроме таких унылых равнин, речек и болот. И земля такая тянется до самого моря, а с запада ее ограничивают горы. Но если это так, то блуждать им по этим равнинам еще много дней — до самой зимы, пока хоть на какое-нибудь жилье набредут. Это его огорчало, и он пока не хотел делиться своими мыслями с Властимиром.

Ближе к полудню на вершине одного холма они увидели единственное дерево — толстую покляпую березу. На голом, лишенном коры и листьев суку сидела кукушка и задумчиво чистила перья. Друзья подошли к птице. Заметив их, кукушка перестала обираться и уставилась на них не по-птичьи внимательно.

Выпустив повод Воронка, Буян шагнул к березе и вскинул в приветствии руки, заговорив:

Спой нам, мудрая кукушка!
Спой, таинственная птица,—
где же мы, в края какие
занесло двух чужестранцев?
Мы скитались по дорогам,
в Новегороде бывали,
а теперь вот очутились
где — еще не знаем сами…

Кукушка внимательно слушала Буяна и вдруг захохотала по-человечьи и вспорхнула.

Пораженный Буян отпрянул. Кукушка, все еще дико и страшно хохоча, сделала над ними круг и улетела вдаль.

— Не звала ли она нас за собою? — предположил Властимир.

— Все может быть, только смех ее мне не понравился…

— Но что ж сделаешь? Другого выхода, видать, нет. — Князь натянул повод, разворачивая жеребца. — Знать, судьба у нас такая. Едем!

Они отправились в ту сторону, что указала им кукушка. Хотелось побыстрее хоть куда-нибудь прийти — надоела эта равнина им до смерти.

Они не прошли и трех верст, как впереди показалось какое-то пятнышко, быстро приближающееся к ним. Путники остановились.

Не успели они и глазом моргнуть, как пятнышко превратилось во всадника на сером коне с золотой гривой, который летел над землей, делая за один скачок по нескольку верст. В следующее мгновение перед ними остановилась огромная старуха, правившая этим жеребцом, закутанная в шкуру медведя с головой зверя. Длинные седые волосы разметались космами по плечам. У нее было морщинистое уродливое лицо, на котором ярко, как уголь, горел единственный глаз. Одной рукой старуха правила своим конем, а в другой у нее была коса. Конь под ней был странный — очень близко держал передние ноги.

Остановившись подле побратимов, старуха оглушительно свистнула, а потом спросила визгливым голосом:

— Кто такие? И что в моих владениях делаете?

Буян поклонился и ответил:

— Ты прости нас, хозяюшка, — не своей мы волею. Занесли нас сюда вороги неведомо как. Теперь вот домой направляемся, хотели только спросить, в какую сторону ехать… Не воры мы, не разбойники — просто путники мирные.

— А кто ты такая, бабушка? — как можно вежливее вставил слово Властимир. — Что за страна-то такая у тебя?

Старуха от его слов нахмурилась. Жеребец под нею нетерпеливо переступал с ноги на ногу. Подлетевшая кукушка испуганно взвилась в поднебесье, по-человечьи захохотав оттуда.

— Сначала ответь, ты кто таков сам-то будешь, молодец? — рявкнула она.

Буян обернулся и шепнул князю:

— Она, видать, волшебница — конь у нее не простой. А потому не след нам с нею ссориться.

Князь сказал громко:

— Имя мне Властимир, князь я из Резани. Друг мой — Буян, гусляр из Новгорода…

— А меня Лоухи зови, — представилась старуха. — И вся земля, что видишь ты, — моя страна. Вообще-то сама я живу гораздо севернее, но здесь мои охотничьи угодья да пастбища. Не было до сих пор мне зла от славянских князей. Поэтому дорогу я вам покажу. Да только условие у меня есть, — Лоухи довольно оскалилась. — Кто ко мне придет да уйти захочет, тот должен мне самое ценное, что имеет, оставить. Когда-то я так этого вот конька и заполучила…

Старуха замолчала, внимательно рассматривая путников горящим глазом. Вдруг она протянула косу и ловко срезала ремень, державший мешок с гуслями.

— А, кантеле! — воскликнула она, подхватывая мешок. — Я забираю их!

— Куда? — Буян бросился к ней — Отдай, я не могу без них!

— Отлично! — кивнула Лоухи. — Тогда ты тоже останешься у меня.

Она уже протянула руки, чтобы схватить Буяна, но ее остановил Властимир:

— Не тронь, Лоухи! Это друг мой, я не могу его оставить!

Старуха хитро прищурила глаз:

— Стало быть, дорог он тебе, князь из Резани?

— Дороже брата родного, — ответил Властимир и понял, что Буян пропал, потому что старуха тотчас откликнулась:

— Чтобы покинуть мои владения, каждый должен отдать самое дорогое, что есть у него. Твой друг дорог тебе — значит, ты им и откупишься. Я забираю его, а ты можешь ехать!

С этими словами она подхватила Буяна под руки, одним рывком вздернула на спину своего коня и бросила поперек седла, как кочевник бросает полонянина. Буян, как заколдованный, не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Старуха Ло-ухи пристроила в торока гусли и, развернув коня, показала Властимиру рукой на небольшую речку: