Иржи Грошек - Файф-о-клок

• Название: Файф-о-клок
• Автор: Иржи Грошек
• Издательство: Амфора
• Жанр: Современная проза
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-367-00917-0

В этой книге всего понемногу: и бывших жизней, и грехов, и самоиронии, и литературных фокусов с разоблачением. А главное, «Файф-о-клок» – это действительно смешной сборник, состоящий из романа «Файф», пяти интервью с Иржи Грошеком и повести «Пять фацеций „а-ля рюсс“».

---

– А мы тем более Афродиты! – сообщила Маша. – И предлагаю поехать в отель на одном такси…

– Одно и осталось! – заметила Анна.

И действительно… Покуда я озирался, а Маша намеревалась где-нибудь прилечь, практически все путешественники разъехались по отелям. «Велкам! Велкам! Велкам!» – выкрикивал представитель критской компании, уже отчаявшись обратить на себя наше внимание.

– Вот разорался, сволочь! – посетовала Маша, но бармен остался на пароме, и больше ей ничего не откололось. – Придется ехать.

Мы сели в такси и отправились в долбаную «Афродиту».

С марта по октябрь греки отчаянные водители. И демонстрируют природное мастерство фигурной езды раскисшим туристам. Чтобы они как следует взбодрились. Через пять минут автомобильных выкрутасов Маша окончательно протрезвела и заявила, что дальше она доберется своим, извините, ходом.

– Ты понимаешь, когда говорят «изи»? – обратилась она к таксисту. – В смысле гони, сволочь, потише… А то сейчас будет пельмень!

– Ну разумеется, – отвечал таксист. – И сволочь, и прочее… Я все прекрасно понимаю.

– Значит, замаскировался, гад? – воскликнула Маша. – Прикинулся греком, а сам из Урюпинска?!

Самое странное, что никто не обижался на ее «сволочей». Попробовал бы я пообщаться подобным образом… Пы-бы-пы-бы-пы!

– Я не прикидывался, – улыбнулся таксист. – Я чистокровный грек. Просто учился в России.

– Вот этому? – заинтересовалась Маша и показала, как чистокровный грек лихо крутит баранку автомобиля. – Тогда понятно…

– Что? – уточнил таксист.

– Все! – пояснила Маша.

– Мне неудобно прерывать вашу содержательную беседу, – вставила Анна. – Но мы уже десять минут стоим перед отелем… А ты все никак не можешь успокоиться, – добавила она и выразительно посмотрела на Машу.

– А зачем он говорит без акцента?! – продолжала возмущаться Маша. – Вводит женщин в заблуждение!

– У меня и жена русская, – зачем-то сказал таксист.

– Во-во! – подтвердила Маша. – Одну уже ввел!..

А в целом «Афродита» выглядела как на рекламной картинке, только более умудренная опытом. Шведский стол накрывался силами обслуживающего персонала, а не словно скатерть-самобранка. Пресловутый кондиционер занимал четверть комнаты, и море просматривалось только с лоджии, а не так, чтобы отдернул шторы и – весь в соплях от счастья. Вдобавок длинноногие дамочки куда-то попрятались и вместо них восседали две шведские каракатицы.

«Наверное, другая смена!» – подумал я.

Однажды мне довелось участвовать в рекламной кампании на самый посещаемый универмаг в мире. Так получилось… Это был обыкновенный лабаз, и даже не районного масштаба, а некий ориентир для вездесущих бобиков, которые помечают свою территорию. Я бы самостоятельно никогда и не подумал, что подобное заведение нуждается в дополнительной рекламе. Однако в лабазе хозяйствовал джигит и естественным образом конкурировал с другим джигитом по этой же улице. Так распорядилась судьба – свести двух джигитов на узкой тропе капиталистического бизнеса. «Слушай, дорогой! – поведал мой наниматель, когда на семи машинописных листах я изложил ему план рекламной кампании. – Мне этой хурды-бурды не надо! Просто скажи, что у меня покупателей больше, чем в магазине у Поплиашвили!» Так я и сделал… А именно: приятным дикторским голосом запузырил, что «наш универсам пользуется заслуженным авторитетом. Его посещает до тысячи покупателей в день, и никто не уходит с пустыми руками!». На следующей неделе конкурирующая фирма господина Поплиашвили выступила с опровержением, что «его заведение пользуется авторитетом у десяти тысяч!». И особо подчеркивалось, что покупатели вообще не уходят! Тогда мой клиент потребовал изменить план рекламной кампании сразу до ста двадцати тысяч. «Не будет же Поплиашвили нагло врать?! – предположил мой клиент. – Больше ста двадцати тысяч в этом районе не проживает!» Однако зарвавшийся Поплиашвили стал утверждать, что к нему захаживают посетители изо всех районов Санкт-Петербурга. «А ко мне изо всех районов и ближайших пригородов!» – не унимался мой рекламодатель… Словом, когда дело о самом посещаемом универмаге дошло до пяти миллионов, я перебросил этого клиента в более крупную рекламную фирму, дабы не попасть вместе с ним в Книгу рекордов Гиннесса…

Так что рекламные трюки меня давно не удивляют. На туристических буклетах всегда и море ближе, и отдых красочней. Поэтому я открыл чемодан, вытащил оттуда все вещи и разбросал их по номеру как можно живописнее. После чего взял фотоаппарат и отправился завтракать.

Две недели – это маленький срок, чтобы набраться впечатлений. Я собирался затеять интрижку с Анной или Машей, или с обеими, если получится. Неплохое начало: море, Греция и девушки в бикини, с завязками для романа. Можно было представиться кинорежиссером и поработать над этой мизансценой. Ну, например – мотор, свет, текила, танцы, шманцы… Отчего-то женщин всегда интересуют кинорежиссеры, как будто у них особенные мужские достоинства или дополнительные… А в писателях нет ничего перспективного – ни хлопушки, ни мотора, ни кабриолета. Одна голая обсосанная авторучка, да и то – в лучшем случае. И женщины не стремятся попасть в переплет из-за того, что их фотографии там не печатаются. Зато сняться в кино – пожалуйста. «Ой, да ну что вы… Для этой сцены я слишком молода… Нет, нет, нет, и не настаивайте… У меня нет никакого опыта… Ну ладно, давайте попробуем… „Ррромео! Приди ко мне, Ррромео!“ Как не из этой роли?.. А что же я буду играть?.. Ах, бедного Йорика…» Я видел, как работают режиссеры на телевидении, и поэтому мои интрижки могли увенчаться успехом.

С этими целями я и взял из номера «поляроид» – обожаю, знаете ли, поэкспериментировать с женщинами…

Насвистывая сиртаки, я спустился на первый этаж и вскоре отыскал ресторан. Утро было раннее, стол, как обещано, шведский, однако ни одного посетителя с нордической внешностью не наблюдалось. Только редкие итальянцы и разрозненные англичане. Первых я определил по макаронам, а вторых – по идиоматическим выражениям. После чего взял пустую тарелку и тяжело вздохнул. Потому что шведский стол – это вроде игры в русскую рулетку. Заряжается один подпорченный грибочек в барабан из тридцати блюд, и – продолжительный отдых вам обеспечен. Так что шведская семья еще туда-сюда, а стол у них – подлинное безобразие. Особенно с греческими ингредиентами, когда из картошки на вас кто-то смотрит и шевелит лапами… Это салат оливье или можно погладить? На всякий случай я всех сфотографировал, кого собирался съесть, и подумал: что за отчаянные извращенцы эти шведы!

Минут через пятнадцать, прислушиваясь к собственному желудку, я вышел из ресторана и стал разглядывать море – никто там не шевелится? Насчитал: два морских парома и одного надувного крокодила. Полусонные туристы не торопились прыгать в соленую воду и отдыхали возле бассейна. Даже дети вяло повизгивали. Небо было безоблачным, погода – хорошей, но женщины подразделялись только на два вида: топлес и бикини, и – практически не идентифицировались. То есть Анна и Маша безнадежно затерялись среди купальников и полукупальников. И попробуй найди их в такой униформе!

– Вы знаете, чем бывший муж отличается от будущего? – прошептали мне на ухо.

– И чем же?! – воскликнул я и обернулся.

Оказывается, Анна и Маша играли за команду в бикини.

– Энтузиазмом, – пояснила Анна. – Мы тут за вами давно наблюдаем…

– И что думаете? – поинтересовался я.

– Вы очень активно разглядываете женщин, – сообщила мне Анна о своих наблюдениях.

– Маньяк! – вставила Маша и быстро сделала из бикини топлес. – До десяти часов утра можно спокойно позагорать без этой штуки, – сказала она, а лиф засунула в пляжную сумочку.

«Раз…» – почему-то подумал я.

– Кстати, – заметила Анна, – тут вряд ли подают мартини женщинам в полуразобранном состоянии…

– Ты думаешь? – обеспокоилась Маша. – Вот сволочи!

– А вы знаете, чем античная литература отличается от средневековой? – осведомился я, стараясь показать, что женщина и чайник – одно и то же и совсем неинтересно ниже носика.

– Нет, – подло отреклась Анна и так же беззастенчиво сотворила топлес.

И если они рассчитывали на определенный эффект, кстати весьма оправданный, весьма оправданный, то этот эффект – оправдался. Я, собственно говоря, не имею ничего против топлеса… Однако носик у мужчины тоже есть… И не надо подвергать его лишним психологическим нагрузкам…

– Итак, – принялся излагать я, – античная литература…

– Ладно-ладно! – рассмеялась Анна. – Мы пошутили!

Я, в общем-то, не чураюсь доброй солдатской шутки или анекдота. Ну, например, про боцмана и торпеду. Но время от времени женского юмора не понимаю. Глумятся они или соглашаются?

– Тогда давайте я вас сфотографирую и будем квиты! – предложил я.