Джеральд Старк - Заложники Рока

• Название: Заложники Рока
• Автор: Джеральд Старк
• Жанр: Героическая фантастика

---

Ныне Корона Лесов пребывала в любопытных людских руках — общество Конни и Айлэ на берегу озера составляли Ротан Юсдаль и Лиессин Майлдаф. Последний из всех троих выздоравливал медленнее прочих — ему и в Цитадели досталось более других. Однако по сравнению, скажем, с Эйкаром, чье состояние по прежнему вселяло серьезные опасения, Льоу выглядел просто образцом бодрости. Из собственной потрепанной тени темриец вроде начал превращаться в прежнего себя — во всяком случае, разглагольствовал он все также бойко. Льоу был уверен, что суматоха в Рабирах рано или поздно завершится к наилучшему исходу для всех. Не в пример ему настроенный куда мрачнее Ротан полагал, что дело непременно закончится войной. Коннахар пытался его разубедить, а не вмешивавшаяся в спор девица Монброн тем временем преспокойно примерила Венец на собственные темные локоны и кокетливо осведомилась, к лицу ли ей рабирийская реликвия.

— Никакого уважения к сокровищам чужой короны, — заметил Конни. — Сняла бы ты его, а то вдруг тоже обратишься в что-нибудь непотребное. Хотя тебе идет.

Переливчатая игра граней синего кристалла, мягкий золотой отсвет обруча и ярко-зеленые глаза баронетты в самом деле образовали необычное и привлекательное сочетание. Вслух пожалев, что под рукой не нашлось зеркала, Айлэ со вздохом сожаления аккуратно сняла Венец, собираясь вернуть его на временное место хранения, в большую плоскую шкатулку.

— Что это у вас? — за болтовней и рассматриванием Короны Лесов никто не заметил, как на берегу объявилась Иллирет ль’Хеллуана. Раны и ожоги альбийки благополучно заживали, побледневшая шишка на лбу скрывалась за распущенной длинной челкой цвета темной меди, и вдобавок она скроила себе из отреза зеленой ткани нечто вроде туники, более подобающей женщине. Хасти, точно привязанный, вышагивал за ней шагах в пяти, снисходительно кивнув устроившейся на камнях компании. — Можно взглянуть?

— Это Венец Рабиров, — пояснила Айлэ, вручая альбийке шкатулку. — Он пока ничей. Покойный князь умер, его преемника низложили, скоро начнут подыскивать нового.

Ль’Хеллуана бережно взяла Венец, покрутила, оценивая качество работы неведомого златокузнеца, развернула сияющим сапфиром к себе… и вдруг пошатнулась, точно собираясь рухнуть в обморок. Прежде чем к ней с трех сторон бросились желающие поддержать, Иллирет уже выпрямилась, устремив на Одноглазого сердитый взгляд, сопровождаемый вопросом:

— Как это понимать? Почему ты мне ничего не сказал?

— А зачем? — откликнулся магик. — Это что, изменило бы что-нибудь?

— Но это же… — альбийка запнулась, покосившись на недоумевающих людей. — Это…

— Совершенно верно, уцелевший осколок Сапфира из Радужной Цепи. Стихия Воды — текучесть и необоримость… И что с того? — безмятежно закончил фразу Хасти, явственно получая удовольствие от изумления слушателей. — Я, правда, представления не имею, как и кому удалось разделить на части один из Кристаллов Радуги, но тем не менее это факт. Когда-то его включили в Корону Рабиров, и он пребывает неразрывно связанным с ней уже… кто его знает, много-много столетий. Ты ведь не собираешься его выковыривать и отбирать в собственное пользование?

— Но я думала… — пробормотала обескураженная Иллирет. — Думала, за столько столетий от Радуги ничего не осталось… Все потеряно, утрачено…

— В целом ты права, Радуги как таковой более не существует. Но кое-что сохранилось, — Хасти мягко, но непреклонно отобрал у альбийки сияющий обруч, вернул в шкатулку и захлопнул крышку. — Про судьбу Семицветья в этих временах и этом мире я тебе потом расскажу, договорились? Кто-нибудь, отнесите Венец обратно в дом. Кстати… — он склонил голову набок, прижмурившись и прислушиваясь, — кстати, Коннахар, тебе стоит наведаться к отцу. Гости, которых он пожелал приволочить в мое владение, уже близко.

— Так они приехали? — не поверил Конни, вскакивая.

— Я не сказал — «приехали», — дотошно поправил магик. — Я сказал — «уже близко». Будут здесь где-то через полколокола, так что у нас есть время подготовиться. Никакой торжественной встречи, положенной по вашим людским церемониалам, устроить не удастся. Как по мне, оно и к лучшему.

— Походные условия, — тоном прожженного царедворца встрял Ротан. — Согласно «Зерцалу этикета», достаточно почетного караула числом не менее двух десятков гвардейцев чином не ниже полусотника и… А где мы возьмем эти два десятка, у месьора Уэльвы попросим, что ли? Конни, престиж Аквилонской монархии будет навеки опозорен — твой отец наверняка даже малую корону не догадался захватить, когда уезжал из Тарантии!

— Не клевещи на собственного сюзерена, — сердито потребовала баронетта Монброн. — Корона осталась в Пограничье, у госпожи Дженны. Хоть ты и прав — в глазах зингарцев наше сильно потрепанное общество будет выглядеть хуже орды размалеванных дикарей — но знаешь что? Мне, как ни странно, на их мнение свысока плевать. А королю Конану, полагаю, и подавно.

Около третьего дневного колокола.

В просторную горницу дома Хасти, признанную единственным достойным местом встречи представителей трех государств, Аквилонии, Зингары и Рабиров — баронетту Монброн, конечно же, не позвали. Мало того, туда не пустили даже Коннахара, нерешительно сунувшегося к отцу с вопросом: может, для пущей представительности на встрече будет присутствовать не только правитель Аквилонии, но и его наследник?

— Я еще не забыл, по чьей вине заварилось это ядовитое варево, — отрезал Конан, зловеще добавив: — Долгонько, сын мой, будут тебе аукаться последствия собственного недомыслия… Могу поспорить, зингарцы догадались связать твое появление в Рабирах и всю дальнейшую суматоху. Лишние расспросы мне сейчас ни к чему, так что сиди и не высовывайся. И чтобы твоя развеселая компания под ногами не шастала! Подслушивайте, сколько влезет, только не попадитесь. Уразумел? Тогда сгинь. Защитник Темной Цитадели, поди ж ты…

С этим прозвищем, как догадывался Конни, ему придется мириться еще долго. Минувшим днем у короля Аквилонии появилось желание узнать историю трех седмиц жизни своего отпрыска и его приятелей. Рассказывал в основном Льоу, Коннахар и Юсдаль-младший по мере сил помогали. Слушателями были сам киммериец и Айлэ диа Монброн, Хасти тоже звали, но магик наотрез отказался.

Склонность Лиессина к драматическим преувеличениям проявилась в полной мере, создав ошибочное впечатление, будто успешной обороной Крепость обязана только трем подросткам из будущих времен, а ее падение — просто досадная случайность. Конни добавил к этому подробности злоключений Льоу среди двергов, отчего молодые люди едва не поссорились прямо в королевском шатре, а варвара разобрал долгий приступ неудержимого хохота. Еще выяснилось, что Коннахар умудрился сохранить серебряную звездочку с зеленым камнем в сердцевине и теперь может считаться обладателем чародейского талисмана, доподлинно изготовленного восемь тысячелетий назад. Подержав значок Изумрудного бастиона в ладони, Айлэ заявила, якобы от него исходит слабое тепло — как от оберега, наделенного свойством защищать владельца.

Зато Иллирет ль’Хеллуана сама пригласила себя в собрание людей, невозмутимо заявив: ее немалый опыт участия в подобных сборищах доказывает — в какой-то миг Эллар… то бишь Хасти перестает держать себя в руках, заменяя словесные аргументы магическими. Поскольку ей уже не раз удавалось спасти окружающих от творимых им разрушений, она намерена проделать это и сейчас. Людские споры ей не слишком интересны, она больше опасается за жизнь присутствующих. Кто-нибудь намерен возразить?

Желающих не нашлось, и теперь альбийка спокойно, даже с какой-то привычностью, выполняла роль хозяйки дома. В течение беседы она, как и обещала, не вмешивалась, разве что иногда бросала отдельные реплики. Прибывшие визитеры поначалу косились на нее со смесью удивления и недоумения, наверняка ломая головы над вопросом: какова природа сего загадочного создания? Темно-рыжая высокая женщина явно не относилась ни к людям, ни к рабирийцам — тогда кто же она?

Впрочем, после положенного взаимного представления тайна происхождения огненноволосой девицы отошла на второй план. Перед собравшимися стоял куда более насущный вопрос — какая участь ждет Рабиры?

Письмо короля Аквилонии попало в нужные руки, хотя сперва действительно было сочтено неким розыгрышем. Киммериец никому и ни за что не признался бы, что ожидал от своей затеи несколько иных последствий, а прозвучавшие при встрече имена послов заставили Конана мысленно крякнуть с досады.

Он полагал, что в «Сломанный меч» заявится кто-нибудь из зингарских военачальников, наверняка в сопровождении одного-другого крючкотвора из Морской Башни, дипломатической коллегии Зингары. С этими договориться — дело плевое, но тягаться лично с главой Тихой Пристани, это, знаете… У варвара всегда были натянутые отношения с любыми тайными службами — и в молодости, когда он слишком часто обнаруживал, что выполнял грязную работу для какого-нибудь департамента с неприметным названием, и позже, в годы правления Аквилонией, когда вроде бы подчиненная королю Латерана без всякого зазрения совести втягивала правителя в свои непонятные игрища…